Сложные притчи с тремя основными темами

Н

екоторые притчи Иисуса имеют более трех главных персо­нажей или групп персонажей, но в конечном счете и в них обнаруживается та же триадическая структура, что и в притчах, которые обсуждались в предыдущей главе. Одна из ролей, обыч­но роль хорошего или плохого подчиненного, иллюстрируется несколькими примерами, как это происходит со священником и левитом в притче о добром самарянине. Две притчи — о не­прощающем слуге и о несправедливом управителе — обладают простой триадической структурой, но не являются «монархиче­скими», то есть объединяющим персонажем в них оказывается не авторитетная фигура и нет противопоставления находящих­ся в одном положении подчиненных. Одна притча, а именно притча о злых виноградарях, обнаруживает чрезвычайно слож­ную структуру и не сразу поддается классификации. По-видимо­му, она воспроизводит триадическую структуру, осложненную тем, что притча включена в еврейский жанр «вводного мидра-ша». В результате из нее можно извлечь четыре основных темы.

 

ТАЛАНТЫ (Мф 25:14-30, ср. Лк 19:12-27)

Жозяин^

 

 

Хорошие слуги                                          Плохие слуги

Эта притча о слугах противопоставляет не двух подвластных персонажей, а трех: одному хозяин вверил пять талантов, друго­му — два, третьему — один. В рассказе действуют четыре основ­ных персонажа. Но на самом деле первые два функционируют одинаково в качестве позитивной модели. Структура остается триадической, но позиция хорошего подчиненного разделена на два примера. Количество денег, выданных каждому слуге, и по­лученная ими прибыль не имеют особого значения. Важно дру­гое: двое слуг вложили средства и получили прибыль. Убываю­щие суммы готовят нас к кульминации. Разумеется, тот, кто имел меньше всего талантов, легче других мог распорядиться ими и проявить себя верным управителем. Слово ихяхтщ («точно так же») в Мф 25:17, параллельные структуры в описании вложений первых двух слуг (ст. 16-17), идентичные формулировки в ст. 20-22, когда хозяин подводит итоги. — все это показывает, что оба пер­сонажа играют одну и ту же роль.

В таком случае «три персонажа» притчи — это хозяин, два хороших слуги вместе и плохой. Подведение счетов в заключи­тельной сцене, как и в других притчах о слугах, являет образ Страшного суда, на котором все люди будут отчитываться Богу за свою жизнь. Дополнительные подробности о поступках и уча­сти дурного слуги и страшная концовка притчи (ст. 28-30) пре­вращают ее в трагическую: главный урок мы извлекаем из судь­бы дурного слуги.

Однако мы и здесь находим три основные темы, по одной на каждого персонажа: 1) подобно хозяину, Бог вверяет каждому че-ловеку часть своих ресурсов и, хочет, чтобы они достойно распоряди­лись ими; 2) подобно двум верным слугам, народ Божий удостоится по­хвалы и награды, хорошо распорядившись вверенным; 3) подобно дурному слуге, те, кто не распорядится своими дарами, будут наказа­ны отлучением от Бога и всех благ.

¹ Вопреки мнению большинства, например, Joachim Jeremias Tlu Paraliles oj Jesus. London: SCM; Philadelphia: Wesun inster, 1972, 58-63; С. H. Dodd The Parables of the Kingdom. London: Nisbet, 1935: New York: Scribner's, 1936, 151-152.

Последний пункт относится и к тем, кто открыто отвергает Бога и его откровение, и к тем, кто вслух исповедует свою веру, по в жизни не являет никаких свидетельств ее. Контекст Матфея, где притча составляет часть эсхатологического дискурса, кажет­ся вполне естественным и может быть аутентичным¹, но она столь же уместна была бы и в споре с оппонентами. Поскольку притчи постоянно завершаются сценой сведения счетов, симво­лизирующей последний суд, кажется несостоятельным мнение,

будто эта притча говорит нам о «духовной атрофии»: дескать, не пущенные в дело способности уже в этой жизни будут утрачены или же деградируют².

Логика этой притчи (разумно распорядиться деньгами значит вложить их) не была столь очевидна в Древней Палестине. Из­вестное изречение раввинов рекомендует в качестве лучшего способа хранить деньги зарывать их в землю (ВТ Бава Меция 42а). Если хозяин славился своей суровостью, слуга, не пожелав­ший рисковать вверенным ему сокровищем, поступил совершен­но правильно. Притча раввинов иллюстрирует эту тему образа­ми, разительно напоминающими нашу притчу:

С чем это сравнить? С надежным человеком, который жил в горо­де и ему все оставляли заклады на хранение. Когда кто-нибудь при­ходил за своим имуществом, хранитель доставал и вручал его, ибо хозяин в точности помнил, что ему принадлежит. А если он посы­лал за вещами сына, раба или помощника, приходилось все пере­ворачивать вверх дном, потому что они не знали, что нужно взять (Сифра на Втор 357:II)*.

Осуждение человека, спрятавшего деньги до возвращения хозя­ина, могло шокировать аудиторию. С другой стороны, еврейский закон, рекомендовавший зарывать деньги, имел в виду только сохранение вверенного другом или клиентом, а не наилучший способ распорядиться суммами, предназначенными для инвести­ций (ср. Лк 19:13). Вероятно, с этой точки зрения поступок слу­ги выглядел глупым. Итак, и поведение слуги, и реакция хозяи­на не вовсе неправдоподобны, но и то, и другое несколько необычно⁴.

² Robert II. Мошке Matthew. San Francisco: Harper & Row, 1985, 242, объ­единяет обе темы, однако непонятно, почему из второй непременно сле­дует первая.

^! Пер.: Jacob Neusncr Sifre to Deuteronomy, vol. 2. Atlanta: Scholars, 1987, 458.

⁴ См. особ.: Pheme Perlons Hearing the Parables of Jesus. New York: Paulist, 1981, 148. Многие комментаторы выделяют одну из этих двух проблем, но ред­ко — обе сразу.

Эта необычность отсылает нас ко второму уровню значений, тем более что завершающий рефрен разрушает границы образно­сти данной притчи, описывая область вечной кары, где будет тьма, плач и скрежет зубовный вовеки (Мф 25:30). Хозяин — это Бог, слуги — разные типы людей. И пусть Бог, совмещающий в себе щедрого дарителя и строгого судью, не устраивает многих совре менных комментаторов, это вполне библейская картина.

Не следует выжимать чересчур много смысла из других дета­лей. Отъезд хозяина не обязательно означает отсрочку в возвра­щении Иисуса, хотя позднее такое истолкование стало вполне естественным (см. выше). Деньги, розданные слугам, не нужно отождествлять с каким-либо конкретным Божьим даром или спо­собностями. Бог может наделить человека самыми разными ре­сурсами или способностями. Размер вверенной каждому слуге суммы и стопроцентная прибыль, полученная первыми двумя, также не имеют конкретного эквивалента в духовных реально­стях, хотя разнообразие перечисленных сумм и может служить намеком на то, что «благодать не оправдывает безответственно­сти, и даже те, кто получил меньше, обязаны развивать и при­менять то, чем они обладают»''.

Комментаторы готовы согласиться, что большая часть прит­чи составляет достаточно цельное единство'', однако ст. 28-29 многим кажутся неаутентичными. Ст. 28, не ограничиваясь обе­щанием награды верным слугам и наказания неверных, утверж­дает, что хорошие слуги получат награду за счет плохих: «Итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов». Ст. 29 создает дополнительную проблему, ссылаясь не на то, как слуги распорядились вверенным, а попросту на размер их имущества: «Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеюще-го отнимется и то, что имеет». Тем не менее оба стиха выглядят вполне осмысленно как исконная часть притчи, и не следует отвергать их без внимательного рассмотрения.

Ст. 29 хорошо вписывается в контекст повествования, по­скольку подразумевает «имеющего» или «неимеющего» прибыль от вверенного ему, — в противном случае и дурного слугу нельзя

 

^:> 1). А. Carson Matthew, в TheExpositor's Bible. Commentary, vol. 8, ed. Frank E. Gae-belein. Grand Rapids: Zondervan, 1984, 517.

'' I Ьшболее существенное исключение представляет статья Laue С. McGaughy Ehe Eear of Yakweh and tlu: Mission of Judaism: A Post-exilk Maxim and Its Early Christian Expansion in the Parable of the Talents, в JBE 94, 1975, 235-245: по его мнению, эта притча создана на основании дохристианского речения из ст. 2(> (см. весьма приблизительные параллели о страхе и суровости Яхве и Иов 4:14; 10:16; 23:13-17, Пс 118:120).

было бы назвать «неимеющим», ведь он все еще обладает одним талантом⁷. Тот факт, что хорошие слуги получают награду за счет плохих, может означать попросту, что все дары принадлежат Богу и Он распределяет и перераспределяет их по своем)' усмот­рению. В сюжете притчи это вряд ли могло быть показано каким-то иным способом, ведь хозяин отдал слугам почти все свое доб­ро (ст. 14) и у него нет иного источника для наград. Фрэнсис Бир справедливо признает единство ст. 28 с основным сюжетом прит­чи и указывает, что им подготавливается следующий стих, а пото­му кажется странным, что Бир отвергает аутентичность ст. 29*.

Большинство исследователей согласно в том, что притча о та­лантах у Матфея достаточно близко воспроизводит рассказ Иису­са, но совершенно иначе комментаторы воспринимают весьма схожую притчу о минах у Луки. Эти две притчи достаточно по­хожи, чтобы считаться версиями одного и того же рассказа, и вместе с тем настолько различны, что возникает мысль о су­щественной модификации или редактировании. Чаще всего предполагается, что Лука или унаследованная им традиция соеди­няют две притчи — притчу о талантах и о наследнике престола, который наталкивается на сопротивление граждан и в конечном счете истребляет их (см. ст. 12, 14. 15а. 27 и упоминание горо­дов в ст. 17 и 19)⁹.

' См. особ.: Leon Morris The Gospel according to St. Luke. London: IVP; Grand Rapids: Eerdrnans, 1974, 276, по поводу похожих стихов (Лк 19:24-26) в прит­че Луки о минах. Ср.: А. Н. M'Neile The Gospel according to St. Matthew. Lon­don: Macmillan, 1915, 367; John E Walvoord Christ's Olivel Discourse on the End ofthe Age: The Parable of the Talents. BSac 129, 1972, 210.

" Francis W. Beare The Gospel according to Mattlinu. San Francisco: Harper & Row: Oxford: Blackwell, 1981, 490-491. Он отвергает этот стих, по недоразуме­нию истолковывая его как учение о «духовной атрофии» (как описано выше).

^й См. особ.: Мах Zerwick Die Parabel vom Thronanwärter. Bib 40, 1959, 654-674; Francis D. Weinert The Parable of the Throne Claimant (Luke 19:12, 1415a. 27) Reconsidered. CBQ19, 1977, 505-514; Wilhelm Resenhöfft Jesu Gleichnis von den Talenten, ergänzt durch die Lukas-Fa ssung. NTS 26, 1980, 318-331.

Вторая притча во многих подробностях напоминает поездку Архелая, сына Ирода Великого, в Рим в IV в. до н.э. с целью полу­чить от императора подтверждение своего наследственного пра­ва владеть Иудеей. Одновременно в столицу выехало еврейское посольство, пытавшееся воспрепятствовать осуществлению этих планов, и позднее Архелай сквитался с евреями (ср. Иосиф Фла­вий Иуд. древн. 17:29-323, Иуд. война 2: 80-100). Если убрать эти де­тали, текст мало чем будет отличаться от притчи о талантах у Матфея, — здесь упомянуты меньшие суммы, десять слуг вместо трех, и плохой слуга завязывает свой талант в платок. С другой стороны, ни одна из реконструированных притчей не представ­ляется самодостаточной и последовательной. В каждой, по-види­мому, имелись подробности, утраченные при слиянии¹⁰. Поэто­му предпочтительнее было бы по возможности последовательно интерпретировать текст в том виде, в каком он существует.

Однако четыре главные проблемы препятствуют такому истол­кованию. 1) Маловероятно, чтобы будущий царь наделил своих слуг столь незначительными денежными суммами. Один «фунт» (мина) составлял лишь сто ежедневных зарплат простого рабо­чего. 2) Еще менее вероятно, чтобы он поручил им вести торгов­лю на эти мизерные суммы. 3) Лишь трое из десяти слуг отчита­лись перед хозяином, остальные куда-то подевались. 4) В ст. 25 товарищи первого слуги жалуются на то, что он получил десять мин, а не на то, что ему дали в награду десять городов (ст. 17)".

Возражения 1 и 2 довольно субъективны и не имеют особо­го веса. В 2 Макк 1:4 (описание межзаветной войны Селевкидов с Птолемеями) Арсиноя предлагает воинам своего брата Антио-ха III по две мины каждому за победу над египтянами. «Мины» Луки скромнее, чем «таланты» Матфея, но тогда понятнее гнев хозяина, раз плохой слуга не решается рискнуть даже небольшой суммой. Более того, завязывать деньги в платок — это даже не соответствует законным и легальным способам хранения, и тем самым подчеркивается ненадежность слуги.

"' См. особ.: Paul Joüon La parable des mines (Luc, 19, 12-27) et la parabole des talents (Matthieu, 25, 14-30). RSR29, 1939, 493.

¹¹ По поводу этих четырех возражений см.: [an Lambrecht Опсе More Aston-
ished: The Parables oj Jesus. New York: Crossroad, 1981, 174.

¹² Morris Luke, 276.

Возражение 4 можно опровергнуть, предположив, что Иисус здесь внушает принцип «даже малый дар можно применить с пользой» (ср. Лк 16:10)¹², или же допустив, что чем больше мин у слуги, тем больше он получает городов, поскольку ранее была проведена параллель между городами и минами. Кроме того, некоторые авторитетные источники выпускают ст. 25, а потому нельзя делать чересчур серьезные выводы на основании этого стиха и искать в нем ключ к изначальной форме или значению притчи¹³.

Наиболее существенно возражение номер 3. Странно, что третий слуга именуется ö ётерос. («единственный другой», вопре­ки RSV, NIV), словно прочих семи уже нет (Лк 19:20). Только с насилием над языком можно истолковать это выражение как описывающее другой «тип» слуг (ненадежных)¹⁴. Лучшая аль­тернатива — понимать это выражение как «следующий» (ср. Лк 4:43, Мф 10:23)¹⁵.

Отсутствие семи слуг понятно, поскольку триадическая струк­тура выстраивается с появлением первых трех (ср. Лк 20:31 пар.). Десять слуг вместо трех возникают постольку, поскольку кон­текст Луки предполагает большую и более разнообразную ауди­торию (толпу, а не круг учеников, как у Матфея). Здесь имеется в виду и ближний круг учеников (их символизируют слуги), и тол­па (горожане)"'. Последовательность эпизодов у Луки подтверж­дает единство текста в том виде, в каком он дошел до нас. Струк­турно он распадается на три раздела:

А. Миссия (ст. 12-14)

¹³ I. Howard Marshall The Gospel of Luke. Exeter: Paternoster; Grand Rapids: Eerd-
mans, 1978, 708, предполагает, что этот стих еще до редакции Луки был
добавлен к аутентичной притче Иисуса; J. М. Creed The Gospel aecording to
St. Luke. London: Macmillan, 1930, 235, считает, что этот стих был добав-
лен после Луки. Этот текст засвидетельствован в К, А, В и в обще-
принятом тексте [так называемом Textus Receptus, легшем в основу всех
основных европейских переводов. — Прим. ред.] и отсутствует в D, W и
различных старолатинских, сирийских и коптских версиях.

¹⁴ Например: Alfred Plummer А Critical and Exegetical Commentary on the Gospel
aecording to St. Luke. Edinburgh: T. & T. Clark, 1896. 441; Norval Geldenhuys
Comnwntary on the Gospel of Luke. London: Marshall, Morgan & Scott, 1950;
Grand Rapids: Eerdmans, 1951, 478.

'•' Ср.: John Lange The Gospel aecording to Matthew. Edinburgh: Т. & T. Clark, 1871, 192, прим. 1, о Мф 10:2.3.

"' Joüon I m parabole des mines. 494. Josef Schmid Das Evangelium nach Lukas. Regensburg: Pustet, 1960, 288-289, видит в описании всего трех слуг из десяти требование хорошего стиля: изобилие подробностей загромоздило бы повествование.

1. Отъезд аристократа (ст. 12)

2. Обязанности слуг (ст. 13)

3. Вмешательство горожан (ст. 14)

 

B. Сведение счетов (ст. 15-23)

 

1. Возвращение аристократа (ст. 15)

2. Слуга А (ст. 16-17)

3. Слуга В (ст. 18-19)

4. Слуга С (ст. 20-23)

C. Судьбы (ст. 24-26)

 

1. Судьба слуг (ст. 24-26)

2. Судьба горожан (ст. 27)

Единственный стих, препятствующий идеальному разделению притчи на три эпизода по три пункта в каждом, — это ст. 15. Если поместить его между ст. 23 и 24, разделы А и С окажутся в точ­ном равновесии. Но, разумеется, аристократ должен сначала вер нуться, а потом уж призвать слуг к ответу, так что художествен­ную симметрию пришлось нарушить ради последовательного повествования.

Ср.: Simon J. Kistemaker The Parables of fesus. Grand Rapids: Baker, 1980, 264-272; William Hendriksen Exposition of the Gospel according to Luke. Grand Rap­ids: Baker, 1978 |= The Gospel ofLuke. London: Ba.mer of Truth, 1979], 858; Henry C. Thiessen The Parable of the Nobleman and the Earthly Kingdom. BSac 91, 1934, 180-190;J. G. Simpson The Parable of the Pounds. ExpT$7, 1925-1926, 299-303; W. О. E. Oesterley The Gospel Parables in the Light of Their Jewish Back-giound. London: SPCK: New York: Macmillan, 19.36, 144; Theodor Zahn Das Evangelium des Lucas. Leipzig: A. Deichen. 1913, 624-628.

M. Didier La parabole des talents et des mines, n De Jesus aux Evangiles, ed. I. de la Potterie. Gembloux: Duculot, 1967, 259. Luke T.Johnson The Lukan Kingship Parable (LA 19:11-27). NovT 24, 1982, 139-159, согласен с этим, но заходит чересчур далеко, пытаясь доказать, что притча рассказана в подтвержде­ние, а не в опровержение точки зрения, высказанной в ст. 11!

Итак, притчу Луки можно считать самостоятельной историей, схожей с притчей о талантах, но рассказанной Иисусом в другой ситуации". Лк 19:11 проясняет эту ситуацию: Иисус опровергает мнение, будто торжественный въезд в Иерусалим предвещает безотлагательное наступление Царства. Притча не намекает на конкретную продолжительность отсрочки, однако предполага­ет некий интервал, покуда слуги распоряжаются вверенными сум­мами. Содержание притчи точно соответствует ее фону у Луки¹⁸ и грозит осуждением тем среди слушателей, кто намеренно

противится Иисусу. В качестве двух групп подчиненных здесь противопоставляются в первую очередь слуги и горожане, то есть сторонники и противники вельможи. Разделение слуг на хоро­ших и плохих вторично.

 

Две основные темы, связанные с этими большими группами персонажей, суть: 1) наказание тех в Израиле, кто явно отвергает Царство Божье, а также 2) необходимость для внешне послушных слуг Божьих хорошо распорядиться своей жизнью, в противном случае и они будут отрезаны от его благословения. Тема хозяина близко напоми­нает Матфея, хотя здесь она очевиднее связана с миссией Иису­са: 3) Бог действует через Иисуса, чтобы приобрести власть над всем, но полное его господство imcmynum после окончательной победы в буду­щем}⁹.

 

 

РАБОТНИКИ В ВИНОГРАДНИКЕ (Мф 20:1-16)

 

Хозяин