Человек - образ Божий, существо духовно-телесное

1. Человек, созданный по образу Божию, является существом, состоящим из души и тела, то есть существом, с одной стороны, принадлежащим к внешнему миру, с другой - трансцендентным по отношению к нему. Он - личность, так как состоит из тела и души. Эта истина о человеке является предметом, нашей веры, как и библейская истина о его создании «по образу и подобию» Божию. В течение веков эта истина постоянно провозглашается Учительством Церкви.

На протяжении всей истории истина о человеке остается предметом интеллектуального анализа, как философии, так и многих других гуманитарных наук: одним словом, она является предметом антропологии.

2. О том, что человек - воплощенный дух или, говоря иначе, - тело, которому дарована бессмертная душа, мы узнаём отчасти уже из повествования об акте творения в Книге Бытие, и особенно «ягвистского» текста, который носит характер как бы «инсценировки» и в котором используются антропоморфические представления. Итак, мы читаем: «создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Быт 2, 7). Из дальнейшего библейского текста становится ясно, что человек, созданный таким образом, отличается от всего видимого мира и особенно от мира животных. «Дыхание жизни» дало человеку возможность познавать другие тварные существа, называть их и в то же время осознавать свое отличие от них (ср.: Быт 2, 18-20). Стало быть, хотя в «ягвистском» описании ничего не говорится о «душе», все же на основании этого текста нетрудно сделать вывод о том, что жизнь, дарованная человеку в акте творения, по природе своей выходит за пределы простого телесного измерения, свойственного животным. Она наделена, надматериальным духовным измерением - в этом и состоит суть «образа Божия», которым, согласно Книге Бытия, является человек.

3. Человек представляет собой целостность - некое единое целое, но в этом единстве одновременно заключена и двойственность. Священное Писание указывает как на единство (цельная личность), так и на двойственность (душа и тело). Можно привести пример из Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова: «Господь создал человека из земли, и опять возвращает его в нее»; и в то же время: «Он дал им смысл, язык и глаза, и уши и сердце для рассуждения. Исполнил их проницательностью разума и показал им добро и зло» (17, 1. 5-6).

В этом смысле особенно знаменателен Псалом 8, прославляющий дело сотворения человека такими словами, обращенными к Богу: «Что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его? Не много Ты умалил его пред Ангелами; славою и честью увенчал его; поставил его владыкою над делами рук Твоих; все положил под ноги его» (Пс 8, 5-7).

4. Часто говорят, что библейская традиция подчеркивает прежде всего личностное единство человека, без особых колебаний используя в то же время слово «тело» для определения всего человека (ср.: например: Пс 145 [144], 21; Ин 1. 3, 1; Ис 66, 23; Ин 1, 14). Это правильно подмечено. Тем не менее убежденность в двойственности человека проявляется и в библейской традиции, причем иногда довольно выразительно. Эта традиция отражается в словах Иисуса Христа: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь того, кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф 10, 28).

5. Библейские источники позволяют рассматривать человека одновременно как личностное единство и как двойственность души и тела - эта концепция находит свое выражение во всем Священном Предании и в учении Церкви. Позднее в это учение, наряду с библейскими источниками, были включены и их теологические истолкования, углублению которых способствовали исследования некоторых школ греческой философии (Аристотель). Кропотливые многотрудные изыскания теологов нашли свое завершение - в основном под влиянием св. Фомы Аквинского - в документах Вьеннского Собора (1312), в которых душа названа «формой» тела: forma corporis humani per se et essentialiter (Denz. 481 [902]). Именно эта духовная «форма» (душа) бессмертна, о чем впоследствии авторитетно напомнил V Латеранский Собор (1513): душа бессмертна, в отличие от плоти, подверженной смерти (ср.: Denz. 738 [1440]). В то же время теологическая школа св. Фомы подчеркивает, что в силу субстанционального единства тела и души душа и после смерти постоянно «стремится» соединиться с телом, о чем свидетельствует явленная в Откровении истина о воскресении тел.

6. Хотя философская терминология, определяющая единство и составность (двойственность) человека, иногда является предметом критики, однако не подлежит сомнению, что само учение о единстве человеческой личности, и в то же время о духовно-телесной двойственности человека, всецело основано как на Священном Писании, так и на Священном Предании. И хотя существует широко распространенное мнение, что человек является «образом Божиим» только благодаря душе, однако наряду с этим развивается учение о том, что тело по-своему тоже участвует в достоинстве «образа Божия», так же как оно участвует и в достоинстве личности.

7. В современную эпоху особой проблемой для откровенного учения о сотворении человека как существа, состоящего из души и тела, стала теория эволюции. Многие специалисты в области естественных наук, которые с помощью разработанной методологии занимаются вопросами происхождения человека на земле, высказывают, вопреки суждениям других ученых, свою убежденность в том, что человек не только связан со всей природой, но и происходит от высших видов животных. Эта проблема, начиная с прошлого столетия и вплоть до нашего времени, не перестает занимать ученых и широкую общественность.

Мнение Учительства Церкви по этой проблеме нашло свое выражение в энциклике Humani generis папы Пия XII (1950). В ней мы читаем: «По этим соображениям [до этого в тексте энциклики рассматривались некоторые из гипотез] Учительство Церкви не запрещает ученым заниматься исследованиями в области теории эволюции, предмет рассмотрения которой - происхождение человеческого тела, поскольку, что касается душ, католическое вероучение склоняет нас принять, что они сотворены непосредственно Богом» (Denz. 2327 [3896]).

Таким образом, с точки зрения католического вероучения, не существует трудностей в согласовании проблемы происхождения человека, что касается его тела, с гипотезой эволюционизма, хотя следует добавить, что гипотеза предполагает только вероятность, но не говорит о твердом научном убеждении. Однако то же вероучение неизменно утверждает, что духовная человеческая сущность была сотворена непосредственно Богом. Итак, согласно вышеупомянутой гипотезе, человеческое тело, оставаясь в том порядке природных сил, который установил Творец, могло постепенно сформироваться из существовавшей прежде одушевленной материи. В то же время материя не в состоянии сама из себя произвести живую душу, которая в конце концов и определяет «человечность» человека.

8. Обсуждаемая нами проблема создания человека прекрасно изложена в документах II Ватиканского Собора: «Единый телом и душою, человек по телесному своему состоянию вбирает в себя элементы мира материального, и таким образом через него они достигают своей наивысшей степени совершенства (РН 14). И далее: «Действительно, человек не ошибается, когда сознает себя превосходящим свои телесные свойства, и видит себя не только частицей природы... Своим внутренним миром он превосходит весь материальный мир» (там же). Так выглядит та же самая истина о единстве и вместе с тем двойственности (составности) человеческой природы, изложенная на языке, наиболее близком современному образу мышления.

(16. 04. 1986)

9. ЧЕЛОВЕК, ОБРАЗ БОЖИЙ, КАК СУБЪЕКТ ПОЗНАНИЯ И СВОБОДЫ

1. «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт 1, 27). Обладая равным достоинством личности, представляющей собой единство духовного и телесного, мужчина и женщина различаются между собой по своему психофизиологическому складу. Так с самых первых дней человек является носителем мужского и женского начала.

2. Оба эти начала свидетельствуют как о различии, так и о взаимном дополнении. Это выражено в «ягвистском» тексте, в котором говорится, что когда мужчина увидел только что сотворенную женщину, он воскликнул: «Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей» (Быт 2, 23). Это слова одобрения, а отчасти и восхищения при виде создания, по природе подобного себе. Различие и в то же время взаимное дополнение друг друга в плане психофизиологического склада говорит об особом богатстве человеческой натуры, свойственном потомкам Адама на всем протяжении их истории. В этом различии и взаимном дополнении - основа супружества, установленного Творцом с самого «начала»: «Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут (два) одна плоть» (Быт 2, 24).

3. С этими словами из Книги Бытие (2, 24) перекликаются слова благословения из повествования о сотворении человека, приводимые в гл. 1 той же Книги (1, 28): «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею». Таким образом, установление брака и семьи, включенное в тайну творения человека, непосредственно связано с тем господством над землею, которое Творец вверяет первой паре людей.

Человек, призванный господствовать над землею (обратим внимание: господствовать, обладать ею, но не опустошать, ибо все сотворенное - дар Божий и как таковой требует уважения), является образом Божиим не только как «мужчина и женщина», но также в смысле их взаимного соотнесения. Эти взаимоотношения являются основой «единения личностей», которое начинается в супружестве и имеет определенное сходство с единством трех Божественных ипостасей.

4. По этому поводу в документах II Ватиканского Собора говорится следующее: «Бог сотворил человека не одиноким: ибо с самого начала 'мужчину и женщину сотворил их' (Быт 1, 27), и их союз стал первой формой общения личностей. Ибо человек по своей внутренней природе существо социальное, и вне отношений с другими людьми не может ни жить, ни развивать своих дарований» (РН 12).

Таким образом, в самом творении заключено, с одной стороны, отношение к окружающему миру, а также к другому человеку (отношения между мужчиной и женщиной); с другой стороны - отношение к иным людям. Владычество над землей указывает на «релятивный» характер человеческого существования. Присущие человеческой личности как «образу Божию» измерения - с другими, среди других и для других - с самого начала определяют место человека среди тварных существ. Ради этой цели человек призван к существованию как субъект (как конкретное «я»), наделенный способностью к разумному познанию и свободой.

5. Способность к разумному познанию коренным образом отличает человека от всего животного мира, в котором познавательная способность ограничивается чувствами. Интеллектуальное познание делает человека способным оценивать, различать истину и ложь, что открывает перед ним горизонты науки, критического мышления и методических исследований окружающей его действительности. Человек несет в себе изначальное отношение к истине, которое и определяет трансцендентный характер человека как субъекта. Поисками истины проникнута вся область отношений человека с окружающим миром и другими людьми, что является основой человеческой культуры.

6. В органичной связи с интеллектуальным познанием человека и его отношением к истине находится свобода человеческой воли, внутренне связанная с устремленностью человека к добру. Человеческие поступки отмечены самостоятельностью решения (желания) и выбора. Вся нравственная сфера строится на этой почве. Ибо человек способен выбирать между добром и злом, в чем ему помогает голос совести, склоняющий человека к добру и предостерегающий от недобрых поступков.

Так же как познание истины, и способность выбирать, то есть свободная воля, пронизывает всю сферу отношений человека к окружающим миром, и особенно с другими людьми, однако она не сводится только к этим двум сферам.

7. Человек, благодаря своей духовной природе, способности к интеллектуальному познанию, а также благодаря свободе выбора и действия, с самого начала находится в особых отношениях с Богом. Библейское повествование о творении мира и человека (Быт 1-3) позволяет нам утверждать, что «образ Божий» проявляется прежде всего в этой взаимосвязи: в отношениях человеческого «я» к Божественному «Ты». Человек познает Бога, а его сердце и воля обладают способностью соединиться с Богом (homo est capax Dei). Человек может сказать Богу «да», но он может сказать Ему и «нет». Человек обладает способностью принять Бога и Его святую волю, но он может также и воспротивиться этой воле.

8. Все это входит в понятие «образ Божий», о котором говорится, в частности, в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова: «Господь создал человека из земли, и опять возвращает его в нее... По природе их, облек их силою, и сотворил их по образу Своему. И вложил страх к ним во всякую плоть, чтобы господствовать им над зверями и птицами. Он дал им смысл, язык и глаза, и уши и сердце для рассуждения. Исполнил их проницательностью разума и показал им добро и зло. Он положил око Свое на сердца их, - обратим внимание на эти слова, - чтобы показать им величие дел Своих... Он приложил им знание, и дал им в наследство закон жизни. Вечный завет поставил с ними, и показал им суды Свои» (Сир 17, 1. 3-7, 9-10). Эти знаменательные и проникновенные слова заставляют нас глубоко задуматься.

9. На II Ватиканском Соборе та же истина о человеке была выражена «извечным» и в то же время современным языком. «Человек... может обратиться к добру только через свободу,.. достоинство человека требует, чтобы он действовал по сознательному и свободному выбору» (РН 17). «Своим внутренним миром он превосходит весь материальный мир: к этим глубинам он возвращается, когда обращается к сердцу своему, где ожидает его Бог, испытующий сердца, и где он пред взором Божиим решает свою участь» (там же, 14). «Подлинная же свобода есть величайший знак образа Божия в человеке» (там же, 17). Истинная свобода - это свобода в выборе истины, изначально заложенная в понятие «образ Божий».

10. В силу именно этого «образа» человек - субъект познания и свободы - не только призван преображать мир в меру своих разумных потребностей, не только призван к общению личностей в браке (communio personarum), которое дает начало семье, а опосредствованно и всему обществу, но он призван также к Завету-Союзу с Богом. Ибо человек является не только творением своего Бога, но он и образ своего Творца. Он есть творение как образ Бога и образ Божий как творение. Уже в Книге Бытие (гл. 1-3) рассказ о сотворении связан также со свидетельством первого Завета Бога с человеком. Этот Завет (так же как и сотворение) является свободной инициативой Бога-Творца. И таковой инициативой останется на всех этапах истории спасения, вплоть до того окончательного и вечного Завета, который Бог заключает с человечеством в Иисусе Христе.

11. Человек - это личность, наделенная способностью заключить Завет-Союз с Богом, ибо он был сотворен по «образу» Бога как субъект познания и свободы. Он был и задуман как «подобие» Бога, в чем христианская мысль усматривает предназначение человека быть сопричастником сокровенной жизни Бога - надприродное предназначение.

Таким образом, откровенная истина об образе и подобии Бога в деле сотворения человека заключает в себе не только все то, что в нем humanum (человеческое) - то, что является сутью его человечности, - но в потенции и то, что в нем divinum (божественное). То, что Бог - Отец, Сын и Святой Дух - предусмотрел для человека как надприродное измерение его существования и без чего человек не может достичь всей полноты, предназначенной ему Творцом.

(23. 04. 1986)

Глава II. БОЖИЕ ПРОВИДЕНИЕ

ИСТИНА О БОЖИЕМ ПРОВИДЕНИИ

1. «Верую во единого Бога, Отца Всемогущего, Творца неба и земли». Первый член Символа Веры не перестает открывать нам свои необычайные богатства, так как вера в Бога - Творца мира («всего видимого и невидимого») органично соединяется с откровением Провидения Божия.

Сегодня, в рамках наших размышлений о сотворении, мы начинаем цикл катехизических бесед, тема которых составляет сердцевину христианской веры и вместе с тем особенно близка сердцу человека, призванного к вере: тема Провидения Божия, то есть Бога, Который как всемогущий и премудрый Отец пребывает и действует в мире, принимает участие в судьбах всех своих созданий, дабы каждое из них - и прежде всего человек, сотворенный по Его образу, - смогло осуществить свою жизнь на пути истины и любви, ведущем к вечной жизни в Боге.

«Для чего нас создал Бог?» - такой вопрос задает нам традиционный христианский катехизис. Мы же, дети и взрослые, просвещенные великим вероучением Церкви, отвечаем примерно так: «Бог создал нас для того, чтобы мы в этой жизни познали Его и возлюбили, а в жизни будущей - пребывали с Ним в вечном блаженстве».

Однако именно эта великая истина о Боге, Который спокойно и уверенно направляет наши судьбы, воспринимается человеком с парадоксальной двойственностью противоречивых чувств. С одной стороны, человек склонен принять Божие Провидение и довериться Ему, о чем Псалмопевец говорит так: «Не смирял ли я и не успокаивал ли души моей, как дитяти, отнятого от груди матери, душа моя была во мне, как дитя, отнятое от груди» (Пс 131 [130], 2). Однако, с другой стороны, человек со страхом и сомнением думает о подчинении Богу - Господу и Спасителю своему, поскольку, занятый житейской повседневностью, он забывает о Творце или же, под бременем страданий, начинает сомневаться в Божием Отцовстве. И в том, и в другом случае человек как бы взывает к Провидению Божию. Ибо таково человеческое состояние: даже в Священном Писании Иов, не колеблясь, чистосердечно и доверительно высказывает свои сетования перед Богом. Таким образом, само Слово Божие показывает нам, что Провидение Божие может проявляться в жалобе Его детей. Иов, страдающий физически и духовно, говорит: «О, если б я знал, где найти Его, и мог подойти к престолу Его! Я изложил бы пред Ним дело мое, и уста мои наполнил бы оправданиями» (Иов 23, 3-4).

2. Действительно, во всей истории человечества - как в построениях философов и доктринах великих религий, так и в размышлениях обычных людей - всегда было достаточно поводов, склоняющих к тому, чтобы попытаться понять и даже оправдать деяния Бога в человеческом мире.

Известны различные примеры таких попыток, не все из них приемлемы, и ни одна из них не дает исчерпывающего ответа. Уже в древности находились такие люди, которые ссылались на фатум или на слепую и капризную судьбу, на ее предначертания. Другие же, ради утверждения Бога, сводят на нет человеческую свободу выбора. Есть и такие, особенно в наше время, которые утверждают, что признание значимости человека и его свободы предполагает отрицание Бога. Эти воззрения носят крайний и односторонний характер, однако помогают нам осознать те ключевые проблемы нашей жизни, о которых заходит речь, когда мы говорим «Божие Провидение». Как соотносятся деяния всемогущего Бога и наша свобода, наша свобода и Его безошибочный Промысел? Каково наше предназначение? Каким образом распознать и истолковать Его бесконечную премудрость и благость перед лицом нравственного зла, греха и страдания невинных? В чем смысл нашей истории - этой непрерывной, длящейся столетиями цепи событий, ужасных катастроф и возвышенных актов величия и святости? Остается либо извечная и неизбежная недостижимость цели и возвращение всего к исходному пункту, либо, напротив, путь к окончательному катаклизму, который навсегда погребет под собой все формы жизни; либо - и здесь голос сердца заглушает нашу логику - есть Бытие Провидящее и Истинное, которое мы называем Богом и которое окружает нас разумной, чуткой и мудрой заботой, которое fortiter ас suaviter (со строгостью и мягкостью) ведет нас, и все существующее на земле, мир и его судьбы, а также - если мы Ему вверимся - нашу мятежную волю к успокоению «седьмого дня», к окончательному завершению дела спасения.

3. Именно здесь, на границе между надеждой и отчаянием, возникает - дабы безмерно укрепить нашу надежду - Слово Божие, известное и все-таки всегда новое и такое прекрасное, что кажется, с человеческой точки зрения, почти невероятным. Величие и завораживающая сила Слова Божия наиболее полно проявляются тогда, когда оно соприкасается с наиважнейшими проблемами человека: Бог здесь, Эммануил, «Бог с нами» (Ис 7, 14), в Иисусе из Назарета, умершем и воскресшем из мертвых, в Сыне Божием и нашем брате, Который «обитал с нами» (ср.: Ин 1, 14). Можно смело сказать, что вся история Церкви - это неустанный и ревностный поиск знамений Провидения Божия, углубленное их постижение и ознакомление с ними других людей. Церковь, вдохновляемая силой Духа Святого, следует здесь примеру Иисуса Христа. И поэтому она может, желает и должна провозглашать и нести миру благодать и свое понимание Провидения Божия, дабы освободить человека, которому она сострадает, от гнетущей тяжести неизвестного и вверить его этой великой, неизмеримой и окончательной тайне любви - Богу. Так словарь христианства обогащается простыми выражениями, которые как в прошлом, так и сегодня составляли и составляют достояние веры и духовной культуры учеников Христовых: «Бог это видит», «Бог это знает», «Если Богу будет угодно», «Жить как перед Богом», «Да будет воля Божия», «Неисповедимы пути Божии». Одним словом - Божие Провидение.

4. Возвещение истины о Божием Провидении не является измышлением Церкви. Хотя она черпает вдохновение также и из человеческой мудрости, но провозглашает эту истину потому, что сам Бог явил Себя именно таким образом, возвещая в истории своего народа, что Его дело творения и дело спасения неразрывно связаны между собой и принадлежат к одному и тому же предвечному замыслу. Именно поэтому наивысшее свидетельство о Божием Провидении - это Священное Писание в целом, показывающее нам вмешательство Бога в природу посредством акта творения, а также еще более удивительное вмешательство, каким явилось искупление, обновившее мир любовью Божией во Христе и преобразившее нас в новые творения. Действительно, Библия говорит о Божием Провидении в главах, посвященных творению мира, а также в главах, непосредственно повествующих о деле спасения; в Книге Бытие и в пророческих книгах - в особенности в Книге пророка Исаии, в так называемых Псалмах творения, в Посланиях св. апостола Павла, наполненных глубокими размышлениями над тайнами Божиих замыслов, претворяемых в истории человечества (ср. особенно Послание к Ефесянам и Послание к Колоссянам); в учительных книгах, особо сосредоточенных на поисках Божиих знамений в земном мире; наконец, в Откровении Иоанна Богослова, в котором преобладают поиски смысла земного существования, устремленные к Богу. Все это позволяет нам заключить, что христианское понимание Провидения - это не просто одна из глав философии религии, ибо ответом веры на знаменательные вопросы Иова и каждого простого человека является целостное видение, которое, идя навстречу законам разума, служит как бы оправданием для подобных вопросов, подводя под них базу в виде незыблемых истин теологии.

Здесь наши рассуждения совпадают с неустанными размышлениями носителей веры, отраженными в Священном Предании, к которому мы еще обратимся в нужный момент, дабы в пределах извечной истины указать на усилия Церкви, направленные к тому, чтобы сопутствовать человеку, который вновь и вновь, используя каждый раз новые понятия, вопрошает о Провидении. В документах I Ватиканского Собора и II Ватиканского Собора - каждый раз по-новому - мы слышим бесценный голос Духа Святого, которому следует внимать, размышляя над смыслом услышанного, не смущаясь «сгущенностью» запечатленных в них мыслей, дабы черпать животворную суть истины, которой не будет конца.

5. На каждый важный вопрос необходимо давать серьезный, глубокий и основательный ответ. Поэтому в наших размышлениях о Божием Провидении мы затронем различные аспекты этой исключительной по значению темы, обращая внимание прежде всего на тот момент, что истина о Божием Провидении неотделима от великого дела сотворения и как бы подтверждает его, ибо подчеркивает разнообразие и богатство непрерывно продолжающихся деяний Бога. Отсюда следует, что Провидение проявляется как трансцендентная Премудрость, любящая человека и призывающая его участвовать в Божественном замысле, поскольку на него направлена полная любви опека Бога и в нем Он хочет видеть Своего разумного помощника.

Взаимосвязь Провидения Божия и человеческой свободы не означает противопоставления, она говорит о единении в любви. Не менее важная проблема нашего предназначения обретает в Божественном Откровении - и особенно во Христе - провиденциальный свет: в нем залог спасительной воли Отца, хотя тайна по-прежнему сохраняется. Такому пониманию Провидения Божия ни в коей мере не может противоречить существование в мире зла и страдания. В Божием Провидении оплот нашей надежды, потому что оно дает нам возможность убедиться, что даже из зла Провидение способно извлечь добро. Вспомним, наконец, и документы II Ватиканского Собора, в которых проблеме Провидения Божия уделено большое внимание и в которых она соотнесена с эволюцией и прогрессом мировой цивилизации. Данное в них трансцендентное видение все возрастающего Царства венчается образом Бога, Который своим Провидением неустанно и премудро вершит судьбами мира. «Кто мудр, чтобы разуметь это? Кто разумен, чтобы познать это? Ибо правы пути Господни, и праведники ходят по ним, а беззаконные падут на них» (Ос 14, 10).

(30. 04. 1986)