Владимир сергеевич Соловьев (1865-1900)

В.С. Соловьев в целом ряде религиозно-философских произведений обращался к проблематике, связанной с воспитанием и самосозиданием личности. Он полагал, что самосозидание человека не может находиться лишь в плоскости эмпирического мира. Направленность в воспитании на настоящее была бы оправдана, по его мнению, если бы окружающая человека жизнь была бы гармонична, прекрасна, побуждала бы к творчеству, т.е. на Земле имело бы место «царство Божие». Самосозидание человека есть движение личности к гуманной, высшей цели, возвышающей человеческое в человеке.

Мистический провиденциализм пропитывает собой творчество В.С. Соловьева и идущих за ним русских религиозных философов. «Темное слово судьба» лучше нам будет заменить ясным и определенным выражением – провидение Божие»[130], - писал Соловьев.

Провидением объясняются и талант и гений и талант. Великая судьба дается как врожденный задаток, воплощаемый на практике только через собственную волю человека. Эта воля должна быть направлена на овладение «общечеловеческой христианской культурой – вот единственный путь, чтобы развить положительные силы русской нации, проявить истинную самобытность, принять самостоятельность и деятельное участие во всемирной истории»[131].

В центре истории, по мнению Соловьева, стоит божественная личность Христа, победившего смерть и таким путем приобщившего мир преходящих явлений к вечной жизни, к безусловному началу. В Христе человеческое и божественное начала получают свое высшее воплощение, и, следовательно, на основе христианства в самом широком смысле возможно восстановление изначального единства. Появление Христа придает смысл историческому процессу, долженствующему завершиться царством Божиим, победой любви над смертью, ибо Бог есть любовь.
Эта концепция ставит перед человеком очень важную задачу, ибо с ним связан качественный переход в развитии бытия. Человек наделен самосознанием, он является высшим звеном эволюции природы и поэтому может осознать направление и цель развития. Имея высшую цель, человек стремится к совершенству, которое он видит в восстановлении и воссоединении Добра, Истины и Красоты. Соловьев считал, что мертвая материя, пройдя через человеческую среду, одухотворяется, становится живой. При этом прогресс человеческого духа совершается главным образом по одному пути - по пути личного нравственного совершенствования, ради которого свободная воля должна делать постоянные усилия. Эти усилия становятся реальной силой, если к ним присоединяется воздействие свыше, т.е. то, что в религиозной жизни именуется благодатью. Таким образом, хотя стремление к идеальному всеединству заложено, с точки зрения Соловьева, в духовной сущности человека, отдельный человек всегда несовершенен, а потому истинный смысл своего бытия он познает, только познавая законы всемирного процесса развития. Соловьев пишет: «В христианстве идеальный космос Платона превращается в деятельное царство Божие, не равнодушное к материальному бытию, к фактической действительности того мира, а стремящееся воссоединит эту действительность со своей истиною, реализоваться в этом мире, сделать его оболочкою и носителем абсолютного божественного бытия: и идеальная личность является здесь как воплощенный богочеловек, одинаково причастный к небу и земле и примиряющий их собою, осуществляя в себе совершенную полноту жизни через внутреннее соединение любви со всеми и всем».[132]

Дуализм человеческой природы – исходный пункт, восходящей к идеям Ф. Ницше, мистической антропологии Соловьева и других представителей этого течения. Телесное («материальное») и духовное («спиритуальное») начала существуют в человеке параллельно и в переплетении. В составе единого целого – личности живут два различных начала.

 В.С. Соловьев рассматривал ницшенианского сверхчеловека с «хорошей стороны». Именно в этом ключе поставленная задача послужила Соловьеву поводом для знаменитого логического пассажа, оказавшего позитивное влияние на методологию научной критики: «Я думаю, нет спора, что всякое заблуждение – по крайней мере всякое заблуждение, о котором стоит говорить, - содержит в себе несомненную истину и есть лишь более или менее глубокое искажение этой истины; ею оно держится, ею привлекательно, ею опасно, и чрез нее же только может оно быть как следует понято, оценено и окончательно опровергнуто.
Поэтому первое дело разумной критики относительно какого-нибудь заблуждения — определить ту истину, которою оно держится и которую оно извращает»[133].

К идеям Соловьева восходит воспринятая педагогикой анализируемого  течения в отечественной педагогике религиозно-антропологическая проблема «богочеловечества» (т.е. личного и общественного спасения человека в сотрудничестве с Богом) и учение о софийном единстве человека, включавшего все человеческие поколения.

С методологической точки зрения для Соловьева и других представителей «новой религиозной педагогики» был характерен мотив антиэмпиризма. Они требовали систематического, целостного педагогического знания, усиления его теоретической стороны. Их не устраивала ориентированность педагогии на философию и науку, «подчиненность принципам натурализма», под которым понималось естественнонаучное обоснование педагогики.

Соловьев неоднократно апеллировал к значимости и авторитету науки, говорил о том, что наука доказывает органичное единство природы и рассматривает ее как единство развивающееся. Однако, с его точки зрения, понять сущность этого единства до конца наука не может, так как она не в состоянии охватить природу как органическое целое и представить весь видимый мир не как «собрание деланных вещей, а как продолжающееся развитие единого живого существа». Постичь суть такой целостности, по убеждению Соловьева, могут только философия и поэзия, на которых он и сосредоточил внимание.

Идея о связи философии и поэзии лежит и в основе подхода к проблеме творчества в теории Соловьева. Он считал, что Абсолютное, Божественное начало несет в себе всеединство и, как потенцию, множественность. Эта множественность воплощается как акт творчества - первоначально Божественного, а затем и творчества человека, который стремится к совершенству в собственной жизни и своих творениях. Возникшее в результате божественного творчества единство Соловьев называл Софией. София воплощает женское начало божественного мира, его душу, создавая сначала единство неорганического, а затем органического мира, включая человека. Развивая концепцию вечной Женственности - Софии, Соловьев стремился не только обосновать связь философии с поэзией, но и доказать единство Истины, Добра и Красоты, единство нравственного и эстетического творчества. Через Христа, объединяющего божественное и человеческое начала, происходит не только этическое, но и эстетическое развитие и человек приобщается к идеалу нравственности и красоты. Таким образом, «носящий в себе единство Христос как целый божественный организм - универсальный и индивидуальный вместе - есть и Логос и София».
Описывая процесс как мирового, так и индивидуального творчества, Соловьев обращает особое внимание на его внутренний драматизм и противоречивость. Драматизм связан с конфликтом между Божественным началом, Логосом и первобытным хаосом, победа над которым достигается в союзе Логоса и Софии. Ареной драматической борьбы между Логосом и хаосом является не только мировая душа - София, но и душа человека. Они вступают в союз с Логосом потому, что хаос, неопределенность для них мучительны, разрывают душу противоречивостью и внутренним напряжением. И именно творчество, созидание является оптимальным выходом из этого конфликта. Таким образом, идеи о катарсисе, связанном с творческим процессом, так же как и мысли о внутренних конфликтах, борьбе мотивов, происходящих в душе и отражающихся в ее творениях, основаны на идеях Соловьева. При этом творчество человека, как и творчество Логоса, соединяется с Софией, так как только через борьбу со злым началом (хаосом), которое свободно от каких-либо стесняющих его причин, человек может достичь совершенства. Так, художественное творчество, искусство соединяется с идеей нравственного развития человека, помогая его продвижению по этому пути. «Смысл человека есть он сам, но только не как раб и орудие злой жизни, а как ее победитель и владыка»[134], - писал Соловьев, подчеркивая самоценность человеческой личности и его неограниченные возможности саморазвития.

В этой трактовке искусство помогает превращению неидеальной действительности в идеальную. Поэт оказывается сопричастным творчеству «мирового художника», который представляет собой проводник воздействия на природу со стороны ее идеального содержания. Истинное художественное творчество устраняет противоречие между идеальным и чувственным, между духом и вещью, являясь земным подобием божественного творчества, в котором снимаются всякие противоречия.

Таким образом, Соловьев первым осознал новые приоритеты в философии и психологии и разработал новый подход к исследованию человека, его души и предназначения на Земле, подход, который стал господствующим в конце XIX - начале XX вв. в России.

Основные произведения В.С. Соловьева: «Смысл любви» (1892-1894), «Оправдание добра» (1894-1895), «Три разговора» (1899-1900).