Глава VI (поэзия): Золотой век русского плагиата

Собеседник: Артур Максимилианович Серебрянников, поклонник поэзии золотого века, который абсолютно поддерживает деление эпох на Золотой век, Серебряный и дальше по нисходящей.

Место: Университет им. Пушкина в Аранео, скамейки напротив памятнику Пушкина.

Время: 2025 год.

Ситуация: Еретик подсел к Серебрянникову, чтобы обсудить с ним некоторые важные вопросы, связанные с поэзией.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Вам не нравится Золотой век русской поэзии?

 

Еретик

 

Честно говоря, это Золотой Век Русского Плагиата. Русское искусство всегда опиралось на заимствования, а иногда и на откровенный плагиат. Эту традицию обусловила и переводческая деятельность Ломоносова, и переводы Жуковского, притом последний нередко переписывал стихи западных авторов на русский язык, выдавая их за свои. Это можно считать адаптацией, но проблема в том, что ни Ломоносов, ни Жуковский не сотворили ничего подлинно своего. Впрочем, они не являются частью Золотого Века. Они лишь предтече.

Золотой Век начинается с фигуры Пушкина, который был поглощен творчеством западных поэтов. Иногда он также переписывал их работы на свой лад с теми же идеями, а иногда даже и фразами, а иногда просто копировал стиль и направленность. Это определило вечно вторичный характер русской литературы, которая металась между откровенным западничеством и иллюзией русского духа, которую можно было обнаружить в православной культуре.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

О, великий Пушкин! Что я только что услышал? Что это за безумные слова? Обвинения Пушкина и Жуковского в плагиате! Какая глупость!

 

Еретик

 

Конечно, если мы пропустим стихи этих авторов через антиплагиат, то никаких совпадений с иностранными стихами мы не обнаружим, но чаще всего русские авторы занимались не самостоятельным творчеством, а именно плагиатом духовных состояний. Например, известный персонаж Пушкина – Евгений Онегин – типичный байронический герой. А признания в любви Пушкина что такое? Не типичная ли это французская лирика, только на русском языке? А попытки посягнуть на сферу философии, до которой Пушкину не хватало ни ума, ни фантазии, - это ли не попытки подражания великолепному мыслителю Гете? 

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Ладно Пушкин! Но сколько еще великих творцов принадлежало к Золотому Веку!

 

Еретик

 

Крылов, который во многом переписывал Эзопа? Очень интересная личность. Очень значительная. Очень творческая. Я, конечно, шучу. Еще один банальный плагиатор, чье творчество не выделялось оригинальностью. Он копировал работы древнего грека. Это действительно довольно интересный персонаж именно характером плагиата.

Или Лермонтов, которого метко прозвали «русский Байрон».? Очень уникальная личность. Никакой вторичности. Просто русский Байрон, который писал на байронические темы и использовал байронических персонажей.

Или, может быть, Тютчев? Или Грибоедов? Что сделал последний? Да ничего. Он просто довольно криво с технической точки зрения написал прозападническое произведение «Горе от ума», где типичный западник приехал на родину и начал унижать всех. При этом он выступает в роли трагического персонажа, который страдает от своего ума, а все вокруг показаны в образе откровенных дураков и людей низкого сорта. Прекрасное произведение.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Какие злые слова! Но Золотой век – это весь девятнадцатый век! Там много других писателей и поэтов!

 

Еретик

 

Да какая разница? Все мы знаем, что он назван так из-за Пушкина. Пушкин – центральная фигура Золотого Века. 

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Потому что он гений.

 

Еретик

 

Потому что он фантастически переоценен. Как и все творцы Золотого Века. На самом деле. Очень символично, что русская периодизация литературных эпох основывается на мифологической теории о золотом, серебряном и металлическом веках. Литература опять тесно примыкает к мифологии и даже религии. Лично мой литературный опыт подсказывает, что в поэзии куда более  выразительным является Серебряный век. Он более уникальный, более интересный, более ищущий. Золотой век – это век поверхностно плагиата и переводов. Это век становления русской культуры, которая строила себя по западному образцу. Мне думается, что Золотой и Серебряный века перепутали местами, впрочем, согласно мифологии, сначала должен идти самый яркий и выдающийся век, а потом все менее и менее выдающиеся.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Но так и было!

 

Еретик

 

Было, на мой взгляд, наоборот. Да и оценивать какие-то века – это крайне нелепо. Мы можем оценивать только отдельных творцов. Каждый век богат как модными слабаками, вроде Тютчева, который писал детские стишки для дошкольников, так и довольно сильными персонажами вроде Маяковского, Волошина, Гумилева, которые могли что-то сказать в искусстве сверху уже сказанного другими.

С другой стороны, проблема периодизации довольно существенна. Когда речь идет о Золотом веке, то многие указывают чуть ли не полное девятнадцатое столетие, а некоторые ограничиваются несколькими десятилетиями. Так вот, сравнивать целый девятнадцатый век с кусочком двадцатого довольно сложно и нечестно. Впрочем, весь двадцатый век испытывал огромные проблемы, связанные с деятельностью СССР. Творчество уничтожалось, а подкаблучники власти продвигались и печатались вне конкуренции.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Поэтому и имеет смысл делить поэзию на эпохи! И Золотая шла именно тогда, когда и написано!

 

Еретик

 

Проблема в том, что начало двадцатого века хоть и тоже строилось по большей части на подражании, но именно тогда начали появляться новые наработки в уже известных всем подходах. Начало двадцатого века интереснее всего девятнадцатого вместе взятого. К сожалению, такова оценка, основанная на моих наблюдениях, а именно поэтому мне кажется, что теория веков не имеет никакого смысла.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Не было деятеля в России более великого, чем Пушкин!

 

Еретик

 

Маяковский верно предлагал его сбросить с парохода современности. Жалко, не сбросили. Я действительно считаю, что русское искусство во многом стало искусством плагиата из-за деятельности Пушкина и его современников. Русские «творцы» уловили довольно простую тенденцию: чтобы стать знаменитым в искусстве, не обязательно делать что-то свое, оригинальное. Можно повторять, а иногда и откровенно воровать – не поймают, а если поймают, то можно сказать, что это адаптация или отсылка. Так, например, Пушкин переписывает «Сказку о рыбаке и рыбке» Братьев Гримм, а также копирует стих о нерукотворном памятнике у известного античного поэта.

В целом тенденции частичного или даже полного повторения работ западных авторов в литературе наблюдаются до сих пор. Издатели поощряют тех писателей, которые отсылают нас к западным бестселлерам. Это вполне стало русской традицией.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Но как бы поэзия и проза развились без Пушкина и остальных?

 

Еретик

 

Да, скорее всего, никак. Скорее всего, такой подход усиленной переводческой деятельности и откровенного плагиата был оправдан для того времени и позволил за считанные десятилетия превратить совершенно лишенную литературы Россию в довольно развитое в этом плане государство. Плагиат, с одной стороны, создал фундамент для дальнейшего развития, но, к сожалению, русская культура восприняла это не как стремительный филологический прорыв, а как акты чистейшего творчества. Это была большая ошибка, которая в итоге привела в тупик.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

В тупик? Мы все еще творим на базе наших классиков!

 

Еретик

 

Это и есть тупик. После Золотого века у русских оказалось лишь два пути: творить на базе плагиата Золотого века или действовать по тактике Золотого века и копировать западные произведения. Эти две стратегии в корне антитворческие.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

А западные авторы что? Не копировали?

 

Еретик

 

Копировали. Плагиата там тоже полно. Много вторичных и совершенно неинтересных произведений. Но, с другой стороны, запад довольно часто выводил на первый план людей, которые действительно сделали что-то уникальное. Русские же наоборот продвигали плагиат, что, на мой взгляд, крайне плохо. И эта традиция пошла из Золотого века.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Допустим, это так, в чем я совершенно не уверен. Что тогда делать?

 

Еретик

 

Нужно переосмыслить историю русской литературы и по заслугам оценить передовых её авторов, не придумывая никаких националистических пустых прославлений и мифов. Поэзию и прозу девятнадцатого века, особенно его начала, следует считать одновременно и базисом, но базисом для будущего творчества, которого мы, к сожалению, пока еще не добились. Вся русская культура агрессивно игнорирует творческий аспект искусства и выдает плагиат за эталон. На мой взгляд, это недопустимо. Русские должны перерасти мелкий религиозный национализм и устремиться к реальным литературным и общемировым высотам, преодолевая те ограничения, которые не смогли преодолеть другие. Только в таком случае мы оправдаем титаническую филологическую работу, которую проделали наши предки. А быть плагиаторами плагиаторов – это смешно.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Мне не нравится слово – плагиаторы… Оно здесь неуместно.

 

Еретик

 

Да, грубоватое. Но я не говорю об юридическом определении плагиата. Тут плагиат духовный. Я признаю величие Золотого века не в сфере искусства и творчества, а в сфере переводов и других важных для филологии дел. В том числе, в адаптациях. Действительно, русские авторы смогли крайне быстро создать площадку для нарождающегося творчества, но ради такой скорости сами творческие порывы были принесены в жертву.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Не были!

 

Еретик

 

Я так не считаю. Вам не хватает Крылова, который переписывал басни Эзопа и по его примеру создавал свои? Вам нужны примеры плагиата? Читайте западную литературу и обращайте внимание на даты. Также делайте акцент на том, что русские авторы нередко знали французский и немецкий языки, с которых большинство нередко переводило. Вообще, Россия – это страна поэтов-переводчиков. Плохо, что не всегда указывался автор текста, а потому переводчик с довольно вольным подходом мог себе позволить присвоить чужие интеллектуальные и творческие заслуги.

 

Артур Максимилианович Серебрянников

 

Хватит! Все! Я не буду этого терпеть! Я не собираюсь! Не собираюсь!

 

Еретик

 

Мы не только обязаны Золотому веку, но и являемся жертвами нашего отношения к нему. Поэты Золотого века сделали свое дело, но мы хотим наградить их все большими и большими достижениями, ограничивая при этом самих себя. Чтобы начать творить, нам нужно преодолеть предрассудки по поводу Золотого века.

Глава VII (наука): Сомнение в математике, логике и рационализме

Собеседник: Майкл Рэй, современный научный скептик.

Место: Университет Скептических Исследований (УСИ).

Время: 2009 год.

Ситуация: на конференции в УСИ Еретик начал задавать вопросы Майклу. Так и началась их беседа.

 

Майкл Рэй

 

Вы сомневаетесь в математических методах? Но если это так, то как вообще можно верить в надежность научного познания?

 

Еретик

 

А я в нее не верю. Научное познание кажется мне в крайней степени ненадежным. Если мы говорим о критериях истинности, то философская достоверность науки определяется, прежде всего, её пользой. Утилитарно-прагматические установки научной деятельности, однако, еще не говорят нам, что её результаты истинны. Польза – это одно, а теория – другое, даже если ученые ошибочно считают, что польза и истинная теория дополняют друг друга.

Впрочем, вернемся к математическим методам. С ними все просто. Математических объектов не существует в реальности. Когда мы создаем математические модели и с их помощью изучаем мир, то изучаем не мир и его законы, а лишь законы наших математических фантазий по поводу этого мира. Иногда эти математические фантазии могут быть полезны. Например, с помощью систем наведения можно направить ракету в нужную точку. Но это не значит, что мы так или иначе приблизились к истине.

 

Майкл Рэй

 

О чем вы вообще?

 

Еретик

 

О том, что математика – это чисто воображаемая человеком сфера, основанная на разделении бытия внутри абстрактного сознания. Абстрагирование привело к тому, что человек смог поставить перед собой два разных предмета, а потом сказать, что этот предмет – это «один», а другой предмет «один», а вместе они «два». В общем, «два» в такой ситуации не имеет истинного смысла. С помощью «двух», «трех» или «тысячи» можно указать, сколько предметов того или иного класса можно купить у торговца, но торговцы не имеют никакого отношения к истине. Допустим, есть у нас два яблока. Но каждое из них отличается от другого цветом или оттенком, массой, плотностью, повреждениями, рисунком на кожуре, вкусом. В реальности это абсолютно разные яблоки, а в математике это две абстрактные единицы.

 

Майкл Рэй

 

Мы можем исчислять все свойства.

 

Еретик

 

Многие свойства были придуманы для того, чтобы их исчисляли. Наука часто спекулирует огромным количеством чисел, которые не имеют никакого смысла для представителей других философских учений.

 

Майкл Рэй

 

Наука – это не философское учение!

 

Еретик

 

На самом деле, философское. А математический метод, который во многом мистичен и отсылает к пифагореизму, тому подтверждение.

 

Майкл Рэй

 

В науке совершенно другая математика!

 

Еретик

 

Нет. Дело в том, что в науке именно та математика, которую использовали Пифагор и Платон. В науке именно та теоретическая, фанатическая, мистическая математика, которую использовали христиане. Математика – это объект веры ученых и рационалистов.

 

Майкл Рэй

 

Ты имеешь что-то против рационализма?

 

Еретик

 

Конечно, ведь он основан на вере в идеалистическую математику и сомнительную логику. Я не верю в непогрешимость всего этого.

 

Майкл Рэй

 

Про математику я пока услышал только глупости.

 

Еретик

 

Это не глупости. Это альтернативная теория, с которой, к сожалению, приходится считаться, так как она вполне вписывается в вашу научную картину мира. Математика возникла. Она не существовала до появления разумных существ. Она не существует в идеальном мире идей Платона. Таков мой тезис, в котором я пусть и сомневаюсь, но считаю его довольно убедительным. Более того, математика не является априорным знанием, мы не владеем математикой до опыта, иначе все до опыта обучения математики в школах на примере яблок могли бы считать, но многие племена не умеют, да и вообще существуют люди, которые не постигли азы счета. Мне кажется вероятным, что люди целиком придумали математику, и она не имеет никакого отношения к миру, что было хорошо показано всей деятельностью Евклида, который, можно сказать, не открытия совершал, а играл в геометрические игры. Математика у греков была максимально оторвана от реальности, а потому свободна в своем развитии. Это и есть наша математика. Мы развивали ту математическую модель, которая возникла у греков.

Из этого следует, что математика не так надежна, как может показаться.

 

Майкл Рэй

 

Из этого ничего не следует!

 

Еретик

 

Конечно, я не привел абсолютных логических доказательств, потому что не верю в логику. Логика – это игра словами и смыслами, а слова и смыслы неоднозначны. Даже определения довольно сомнительны. Ввиду чего мы проверяем логику только на словах.

Замечу, что изначально Аристотель создал чистейшую логику высказываний, которая позволяла дедуктивным образом получать истинные выводы из общих истинных посылок. Если же мы не обладаем истинными посылками, то возникают проблемы.

Разберем Modus ponens на примере Сократа. Напомню вам классический пример: Все люди смертны. Сократ – человек. Сократ – смертен. «Все люди смертны» - общая посылка. «Сократ – человек» - малая посылка. «Сократ смертен» - вывод. Если мы принимаем правила этой языковой игры и соглашаемся с обеими посылками, то вывод оказывается верным.

Но если мы отказываемся принимать языковую игру, если мы не готовы причислить Сократа к виду «человек» или не готовы признать, что атрибутом человека является смерть, то тут начинаются значительные проблемы. Дело в том что аристотелевская логика построена на системе родов и видов, правильность которой также необходимо проверять, а вместо этого в нее веруют. Вполне возможно, что нет смысла так слепо доверять логике.

В итоге все строится на системе аргументации, а всякая аргументация не так уж и истинна. Каждый аргумент – это обыкновенное утверждение, которое может быть подвергнуто сомнению. Из этого следует, что соблюдение и несоблюдение логических правил не имеет значения. Кроме того, значительная часть аргументов строится не на нерушимой терминологии, а на довольно расплывчатых словах, что не позволяет установить точную иерархию, которая необходима для логики.

 

Майкл Рэй

 

Еще одна чепуха.

 

Еретик

 

Нет. Дело в том, что иерархия видов и родов – это искусственная надстройка. Скорее всего, её не существует, иначе это было бы нечто похожее на универсалию. Иерархия выделяется разумом, а разуму свойственно ошибаться. Может быть, вообще не имеет никакого смысла разделять мир на виды и роды? Может быть, это исключительно лингвистический или ментальный прием, который не имеет никакого отношения к реальности? Может быть, адекватнее рассматривать мир как совокупность единичных вещей и существ, а не умножать несуществующие сущности?

 

Майкл Рэй

 

В чем проблема-то?

 

Еретик

 

В том, что роды и виды появились, во-первых, из языка, а, во-вторых, обосновались в логике и науке благодаря идеям Платона и логике его ученика Аристотеля. Роды и виды имеют тесную связь с наивным идеализмом греков. Собственно, в рамках идеализма заключения о смертности Сократа были бы абсолютны, а вот вне логики – вопрос.

 

Майкл Рэй

 

Тогда почему логика работает?

 

Еретик

 

Не факт, что она работает. Но мы приспособили наше мышление к тому, чтобы не могли представить логику неработающей. По сути, Аристотель убедил европейскую культуру в том, что правильное мышление работает именно по законам его логики. Это, конечно же, очень смелое заявление, доказательство которого невозможно провести без логики, но тогда у нас получается очевидный цикл, что является логической ошибкой. Если же для оправдания логики мы создадим новую логику, то для оправдания новой логики придется создать еще одну и так до бесконечности. Как бы все хорошо не доказывалось логикой, доказать саму логику невозможно.

 

Майкл Рэй

 

Помолчал бы лучше!

 

Еретик

 

К сожалению, из того что некое выражение является логически истинным, а то есть правильно выводится из суждений, еще не следует, что оно соответствует реальности. Более того, даже если вывод сделан логически неправильно, это не значит, что суждение ложно. Из этого следует, что логика в реальности может быть совершенно бесполезна. Да, при определенных условиях она могла бы работать. Например, если иерархия видов и родов – истинна, а весь мир реально можно поделить на роды и виды, не искажая его сущности. Также важно понимать, что логика нуждается в понятиях, но можно ли зацементировать мир в понятиях, не искажая его подлинный смысл? Также нужно увериться в том, что логика имеет дело не только с языком, но и с реальностью, что довольно сложно.

 

Майкл Рэй

 

Почему сложно?

 

Еретик

 

Потому что у меня нет априорных знаний о реальности, следовательно, я не могу быть уверенным в том, что мне дает опыт.

 

Майкл Рэй

 

А почему априорных знаний нет?

 

Еретик

 

Может быть, и есть, но они крайне сомнительны. Кант осмелился называть огромную категорию мнений – априорными знаниями. Тут и математика, и некоторые положения физики… В общем, я думаю, что Кант был не прав. А если он не прав, то достоверное и очевидное познание невозможно. Допустим, мир – это иллюзия. Тогда все апостериорные данные – пусты. Они не дают никакой информации, которую можно было бы надежно использовать для познания.

 

Майкл Рэй

 

И что? К чему все это?

 

Еретик

 

К тому, что наука со своим рационализмом допускает множество догматических ошибок и довольно нагло претендует на знание, используя при этом довольно сомнительные методы. Я бы назвал науку полезной догадкой. Все полезные догадки науки можно использовать, но это не значит, что они истинны.

 

Майкл Рэй

 

Чушь. Истина и практика связаны.

 

Еретик

 

Трудно сказать. Вообще о многом очень трудно говорить в этом сложном и неоднозначном мире, где многое возникает лишь благодаря ошибкам, заблуждениям и догматическим традициям. Великая теоретическая математика возникла благодаря деятельности догматиков пифагорейцев и платоников, логика возникла из работ догматика Аристотеля, который, скорее всего, заблуждался. В итоге и формальная логика, и идеалистическая математика – это не проекты чистой истины, которые свойственны людям априорно, а скорее просто особенности нашей культуры, которые мы в итоге научились применять. Были времена, когда не было ни логики, ни математики. Были времена, когда математика ограничивалась лишь простейшими операциями, связанными с самой примитивной практикой. Все, что мы имеем, было разработано в системе наших культурных заблуждений и убеждений.