Трюистический Принцип Контекста

Интерпретация слогана: предложение является единицей значения, ничего не
говорит о том, как произвольные выражения выводят свои значения из их роли в
предложениях. Что делать, если выражение

α возникает как часть несентенциального выражения β

это равносильно приговору

γ из-за контекстуального дополнения? Выводит ли α свои

значение от

γ? К таким вопросам относится принцип истинного контекста.

Скажем, что языковой акт, или ход в языковой игре, минимален, если он
не имеет собственной части, в смысле подакта, то есть опять-таки языкового акта. Назовем нашу
версию контекстного принципа

протокол TCP

, для принципа Трюистического контекста.

протокол TCP

состоит из

два тезиса.

a) высказывание выражения является значимым использованием этого выражения, если это

высказывание - это часть действия,которое представляет собой минимальный шаг в
языковом процессе.

б) рассмотрим осмысленное высказывание

u выражения α. Пусть u является частью an

Экшен

u это представляет собой минимальный ход в языковой игре. Предположим, что u

происходит в определенном контексте

c. тогда либо u является высказыванием предложения
β, либо существует альтернативное действие v, в том же контексте c, которое реализует тот
же (или достаточно похожий) ход в языковой игре, что и

u, такие что v есть

произнесение фразы

γ и такой, что v содержит высказывание v из α, что

является достаточно похожим на

u.

Та квалификация, что ‘

v должен быть достаточно похож на u, предназначенный для блокирования примеров

в котором

α возникает в разложении γ способом, не соответствующим первому использованию u из α.
Предположим, например, кто-то говорит своему супругу с сердитым лицом: еда, и расширение
таково: я хочу свой обед сейчас, ибо, как ваш муж, я имею право получить свою еду
вовремя.

4

(Требование иметь право на питание полностью выражается гневным взглядом.) Тогда,
вероятно, употребление пищи в расширении недостаточно похоже на первоначальное употребление
этого слова. Боюсь, что найти удовлетворительную экспликацию
понятия достаточного сходства в том виде, как оно используется здесь, было бы непростой задачей.

Вот

протокол TCP

в другой формулировке. Внутрисентенциальное использование несентенциальных
выражений выводит свою точку зрения из использования вложенных предложений, чтобы сделать ход
в языковой игре. Автономные внепозиционные применения несентиментальных
выражений получают свою точку зрения, потому что эти использования могут быть смоделированы с помощью
внутрипозиционных применений одних и тех же выражений. Таким образом, должно существовать некоторое соответствующее отношение
между автономным высказыванием и встроенным высказыванием. Недостаточно того, что

4

Я не рекомендую такое поведение и не поддерживаю лежащие в его основе подходы.

632

A. Visser

выражение встречается в предложении, использование которого приводит к тому же лингвистическому
акту, что и использование автономного выражения в соответствующем контексте.

Заметим, что (а) следует из двух более привлекательных тезисов.

a1) высказывание выражения является значимым использованием этого выражения, если это

высказывание является частью действия, которое представляет собой ход в языковой игре

А2) высказывания с частичным заказом образуют вполне обоснованный частичный заказ.

В следующих подразделах я буду обсуждать три вопроса, касающиеся

протокол TCP

. Некоторые
важные вопросы останутся неразгаданными. Например, не только в
философии Думмета, но и в господствующей логической традиции ряд предположений о
структуре предложений и о той роли, которую эта структура играет в процессе семантической оценки, играют
центральную роль. Я чувствую, что эти предположения нуждаются в некотором существенном переосмыслении—если мы
стремимся к лучшему пониманию языка. Эта область проблем имеет непосредственное значение
для настоящего обсуждения. В приложении а я сделаю несколько отрывочных замечаний по
этим вопросам.

Существование расширений

На данный момент я буду считать, что предложения-это предложения в обычном смысле слова. В
следующем подразделе 3.5 я рассмотрю, что происходит, когда мы (повторно)интерпретируем предложения
в соответствии с определением Думмета.

Всегда ли можно найти пропозициональные расширения для размещения примеров

несвязанное многозначительное произнесение слов, как и было обещано в подпункте б)

протокол TCP

? Позволь нам

рассмотрим несколько примеров.

1. С чем же мне ее резать? С топором, дорогой Генри. Ответ, с топором, дорогой

Генрих, можно ясно расширить до: ты будешь рубить его топором, дорогой Генрих.
В таких случаях расширение является скорее каноническим. Этот пример иллюстрирует, что
в некоторых случаях доступны убедительные расширения.

2. Ребенок прогуливается со своей матерью. Корова пасется в поле. Маленький

говорит: корова. Мы могли бы расширить это до: есть корова, или до: это корова.
Ребенок делает много дел одновременно: хвастается своей новоприобретенной
лингвистической компетентностью, привлекает внимание к корове и так далее. Ни один из них
не может быть особенно хорошо описан как утверждение истины или выражение мысли. Я утверждаю
, что, например, привлечение внимания должно рассматриваться как один из основных видов
лингвистического акта. Данный пример иллюстрирует, что в общепринятом репертуаре
языковых актов, делающих утверждение, выражающих желание, задающих вопрос,
дающих команду ([3]: 3), следует распространить на такие действия, как привлечение внимания
к чему -либо.

3. Рассмотрим адрес на конверте: Гарри Поттер, 4 Бирючиновая Аллея, Литтл Уинг. -

Инг.

Что Делает Выражения Значимыми?

633

Мне кажется, что обращение-это осмысленное использование языка. Вот
возможное расширение: уважаемый почтальон, пожалуйста, доставьте это письмо Гарри Поттеру. Он
живет на Бирючиновой аллее, дом № 4 в Литтл-Уингинге. Ну, это уже два предложения. Мы
можем исправить это, вставив между ними “и” или“;". Тем не менее сомнительно
, что расширение дает нам точно такой же лингвистический акт, как и просто адрес.

Например, кто-то может осмысленно использовать адрес, не зная, что
почтальон доставляет письма, даже полагая, что письма доставляются другими
означает. Конечно, мы можем найти и другие расширения, такие как: доставить это письмо
Гарри Поттеру, 4 Бирючиновый проезд, Литтл Уингинг. Это сделало бы адрес
командой. Откуда нам знать, что это не просто напористое утверждение: это
письмо предназначено для Гарри Поттера, 4 Бирючиновая Аллея, Литтл Уингинг?
Этот пример иллюстрирует, что, вероятно, невозможно найти пропозициональное
расширение, которое действительно имитирует лингвистический акт написания адреса. Все расширения
добавляют слишком много.

4. Рассмотрим список покупок: 2 сока,.... Возможное расширение: я хочу купить:

2 сока,.... Другой: тот, кто делает покупки, должен купить: 2 сока,.... Или
может быть: достаньте: 2 сока,....
Этот пример иллюстрирует ту же проблему, что и предыдущий: расширения
добавляют слишком много. Более того, я признаю интуицию, что понимание
предложения, содержащего список, частично основывается на нашем понимании списков. Конечно,
в списке должен быть пункт. Это всегда список с определенной целью. Эта цель,
в некотором смысле, не является частью списка. Вопрос заключается в следующем: должен ли этот пункт быть кодифицирован в
предложении?

5. Рассмотрим название главы, например, De Lispeltuut. Вот возможное расширение:

эта глава посвящена Лиспельтууту. Другая возможность была бы в этой главе
я собираюсь рассказать вам о Lispeltuut.
Я думаю, что эти расширения довольно близки к тому, что мы хотим передать с названием
главы. Однако, если мы пишем расширяющееся предложение как название главы,
именно место, где оно происходит, а не его содержание, делает его заголовком.
Дело в том, что лингвистический акт присвоения названия главе не может быть отнесен к
утверждению.

6. Рассмотрим подсчет количества гостей на вечеринке: 1, 2, 3,.... Вот такая попытка

чтобы дать расширение: есть по крайней мере один гость. Есть как минимум два гостя,
есть как минимум три гостя. …. Опять же, это много предложений. Мы могли
бы исправить это, вставляя и между предложениями. У меня есть серьезные сомнения, что
любое такое расширение действительно эквивалентно подсчету. Например, из
текущего расширения следует, что дискурс 1, 2 логически эквивалентен
своему субдискурсу 2. Звучать смешно.
Этот пример иллюстрирует, что нет никакого правдоподобного расширения для подсчета. Обратите
внимание, что пример особенно актуален, так как состояние числовых слов было
Главная забота Фреге в Грундлагене.

7. Я вижу своего ученика Йоста на другой стороне дороги. Я зову его: Йост.

634

A. Visser

Трудно представить себе расширение предложения, которое не добавляет нежелательный материал.

8. Рассмотрим высказывание Дэвида Каплана: Альберт, Альберт, Альберт, в конце моего выступления на

конференция Рассела.
Как вообще можно найти расширение, точно улавливающее воздействие этого?

В некоторых из наших примеров (например, адреса) есть только расширения, реализующие
лингвистический акт, который имеет исходный акт в качестве части, но такой, что каждое из этих
расширений добавляет слишком много. Один из способов противостоять этим примерам - ослабить
тезис (b) соответствующим образом. Такие примеры, как подсчет, похоже, не имеют никакого подходящего
расширения. В результате возникает, по крайней мере, обоснованное сомнение в том, что все значимые
употребления слов могут быть точно расширены до предложений, т. е. таким образом, что, сохраняя
исходный контекст высказывания фиксированным, исходный лингвистический акт имитируется
новым.

Переопределение приговора

Причина думмета думать, что предполагаемый трюизм действительно трюизм, основывается на
его определении предложения. Я изучу это определение более подробно, чтобы увидеть, может ли
оно служить для того, чтобы сделать

протокол TCP

более очевидный.

На странице 34 из FPL, Думметт утверждает свои определения предложения и слова следующим образом.

Предложение-это языковая единица: это самый маленький кусочек языка, который

можно сказать что угодно— "сделать ход в языковой игре", по
терминологии Витгенштейна. Слово, рассматриваемое с другой точки зрения,

это еще один вид языковой единицы: это самый маленький кусочек языка, которому
можно приписать смысл.

Очевидно, что "наименьшее" не может означать наименьшее количество букв или фонем в
воплощении выражений: это привело бы к абсурдным результатам. Первая догадка заключается в том, что
это означает: минимальный в конституентном порядке (с данным свойством). Например,
определение предложения станет следующим:

Нечто является предложением, если оно может быть использовано для совершения хода в языковой игре
и если оно не имеет надлежащей конституенты, которая может быть использована для совершения хода в
языковой игре.

При такой интерпретации слова и предложения становятся своего рода атомами. Действительно,
Думметт отмечает в сноске, что его определение слова не всегда будет совпадать с
тем, что делает принтер, упоминая, например, окончание глагола в качестве примера. Таким образом,
Думмет осознает, что его "слова" больше похожи на морфемы.

5

Слова в обычном смысле
слова становятся сложными выражениями. Например,” невыразимое “ - это выражение с тремя
составными словами:” un“,” utter “и”able".

5

Смотрите [26], для введения.

Что Делает Выражения Значимыми?

635

Теперь рассмотрим (1)” Иоанн пришел, и Мария ушла “и (2)”Иоанн сказал, что Мария
ушла". Здесь оба (1) и (2) имеют меньшую конституенту “Мэри пошла”, поэтому они
не являются предложениями. Таким образом, казалось бы, что слово “и” как соединительное звено предложений и
слово “что” в своей роли введения пропозиционального предложения никогда не встречаются в предложении.
Следовательно, согласно философии Думмета-Фреге, они не имеют смысла.

Конечно, это не то, что Думметт намеревается. Я думаю, что правильная реконструкция

находится в духе формулировки нашего тезиса (а):

Что-то-это предложение, если его можно использовать, чтобы сделать минимальный шаг в
языке. I. o. w., выражение

α-предложение, если существует высказывание u из α такое

тот

u представляет собой минимальный ход в языковой игре.

Например, когда мы говорим “Джон сказал, что Мэри ушла”, ни одно движение в языковой игре не
должно соответствовать под-высказыванию “Мэри ушла”, что не означает
, что нет несвязанных высказываний “Мэри ушла”, которые составляют ходы в
языковой игре. При такой реконструкции Думмет просто неверно истолковал свое определение:
он женил "самого маленького" не на том партнере. Он не должен был говорить: это самый
маленький кусочек языка, который можно использовать, чтобы сказать что-нибудь, но: это тот кусочек
языка, который может соответствовать самому маленькому способу сказать что-нибудь.

6

,7

Основа

протокол TCP

очевидно, что это не следует из определения предложения Думмета, поскольку
мы не можем заключить, что каждый минимальный ход в языковой игре (который включает использование
по крайней мере одного выражения) может также быть сделан высказыванием предложения (содержащего это
выражение правильным образом)-как это подразумевает (b). Нам нужно что-то вроде предположения
, что каждый лингвистический акт может быть сделан как высказывание некоторого выражения. (На самом деле
даже этого предположения недостаточно, поскольку оно не гарантирует возможности
"симуляции".)

Как определение предложения Думмета взаимодействует с умной фразой: за исключением
тех случаев, когда контекст предоставляет дополнение произнесенных слов, которое равнозначно
предложению, воплощающему их? В этой фразе явно признается, что несентиментальные
выражения в определенных контекстах могут использоваться с тем же эффектом, что и произнесение
соответствующего предложения. Таким образом, в этих контекстах эти выражения используются с лингвистическим
актом в качестве результата. Но если это так, то они, по-видимому, по определению самого Думмета, сами
являются предложениями и не нуждаются в дальнейшем дополнении. Таким образом, мы можем заключить, что (i)
гораздо больше вещей являются предложениями, чем можно было бы наивно подозревать, и (ii) тезис (b) о том, что

протокол TCP

является лишним, так как он автоматически выполняется: во всех случаях нам нужно только

расширение идентичности.

Возможно ли блокировать такое распространение "приговоров"? Можно было бы возразить, что да,
есть действия, которые равны ходам в языковой игре, такие что (i) единственный

6

Если мы сравним дискурсы "Иоанн пришел и Мария ушла “и" Иоанн пришел. Mary went", то мы можем
испытывать некоторые сомнения даже в исправленном определении. Если мы утверждаем “ "Иоанн пришел, а Мария ушла“, то разве мы
не утверждаем ipso facto:”Иоанн пришел"?

7

Есть и другая линия вопроса, связанная с определением предложения Думмета. Можно спросить себя, что
же такое именно "кусочек языка". Является ли это нейтральной вещью, подобной классу эквивалентности эквиформных лексем (как это имеет Тарский
в своей сноске 5 из [39])? Или это что-то другое? Я не буду развивать эту линию в настоящем документе.

636

A. Visser

лингвистические аспекты этих действий заключаются в произнесении выражения

α, но (ii) нет,

эти действия сами по себе не являются высказываниями

α. Так, например, ход в
языковой игре, совершаемый посредством высказывания "с топором, дорогой Генри", реализуется не посредством
высказывания: с топором, дорогой Генри, а посредством более крупного действия, предположительно содержащего
"скрытые части".

Возможно, недостаток высказывания "с топором, дорогой Генри" заключается в том, что
несущественное выражение использует контекст более существенным образом, чем расширяющееся
предложение. Однако это различие не может быть просто тем, что предложения не нуждаются в
контексте. Считайте “что”он был вполне счастлив". Ясно, что контекст необходим в существенном
смысле для обеспечения ссылки на “он “и время, соответствующее”был". Даже если
мы допустим только вечные предложения, некоторый контекст необходим, чтобы сделать акт
высказыванием данного вечного предложения.

Я подозреваю, что никакое хорошее описание лингвистического акта невозможно получить, используя
определение Думмета, класс предложений, который даже приблизительно совпадает с классом вещей
, обычно называемых предложениями. С этой целью вы просто не можете избежать таких вещей, как сказать
, что предложение организовано вокруг глагола, что вокруг него аргументы определены
в соответствии с различными стратегиями и т. д. С другой стороны, простое придумывание нового
слова “предложение” взамен старого, делает лозунг: предложение-это единица
значения не просто пустая, но и вводящая в заблуждение. Ничего о форме этих слов
актуален, как раз основной ход в языковой игре. Лозунг должен
был звучать так: ход в языковой игре-это единица смысла.

Является

Протокол TCP

Достаточно Сильный?

В предыдущем подразделе мы сформулировали сомнение в том, что

протокол TCP

действительно поддерживает
лозунг, что предложение является единицей смысла в любом интуитивном смысле. Мне кажется
, что это сомнение существует даже независимо от определения предложения Думмета.

В

протокол TCP

именно тот факт, что слово является частью, соответствующим образом, лингвистического
акта, который делает слово значимым, а не предложение, сохраняющее акт, которое мы строим
вокруг него. Только если бы вы могли претендовать на более существенный статус для расширения, чем
просто его принципиальная возможность, расширение действительно способствовало бы обладанию
смыслом произнесенным словом. Возможно, всегда, когда мы произносим отдельное
несущественное выражение, мы на самом деле имеем в виду расширяющееся предложение. С ее стороны
слушатель понимает только высказывание обособленного несентиментального выражения
если она выводит предложение, которое имел в виду говорящий, или близкий эквивалент, из
высказывания плюс связанный с ним контекст. Однако все эти теории кажутся совершенно
неправдоподобными.

Вывод

Я выступал против одной версии принципа контекста:

протокол TCP

. К сожалению, многие варианты
избегают этой критики. Мы могли бы, например, допустить, что существуют неприводимые дополнительные-

Что Делает Выражения Значимыми?

637

пропозициональное употребление фраз, которые составляют полноценные лингвистические акты, но все же утверждают
, что понимание этих употреблений является производным от нашего понимания использования
одних и тех же слов в предложениях.

8

Конечно, я привержен тезису о том, что есть

что-то вообще неправильное в принципах пропозиционального контекста.

9

В следующем разделе я буду следовать другой линии. Будут рассмотрены не отдельные случаи использования
несентиментальных выражений, а некоторые случаи использования несентиментальных выражений внутри предложения
. Я буду утверждать, что эти виды использования реализуют действия, последствия которых не
ограничиваются приговором, в котором они происходят. Эти эффекты носят трансцендентальный характер. Я думаю
, что примеры в этом направлении более эффективны, чтобы показать, что интуиция, стоящая за идеей
предложения как единицы значения, по существу ошибочна.

Рассуждение

В этом разделе я буду обсуждать такие примеры, как “человек” и “он”. Я утверждаю, что
понимание этих фраз предполагает понимание их использования в трансцендентальном
дискурсе. Понимание неопределенной статьи " а " заключается в понимании ее использования в расширении
открытого дискурса, а не в ее использовании в одном предложении. Действия, совершаемые при
произнесении таких фраз, могут быть четко сформулированы. Действительно, мы близки—в динамической
семантике-к тому, чтобы дать удовлетворительные формальные модели этих действий. Кроме того,
действия, выполняемые произнесением этих фраз, служат цели облегчения передачи-
сионение информации-несомненно, одна из главных целей языка. Я утверждаю, что эти
действия имеют такое же хорошее требование, как и все остальное, к воплощению полноценных, честных
ходов в языковой игре.