Но я Гемона вижу; в гнезде он твоем

Кто так настроен,[20] тот – уверен я –

Во власти так же тверд, как в подчиненье.

670 Он в буре брани на посту пребудет,

Соратник доблестный и справедливый.

А безначалье – худшее из зол.

Оно народы губит, им отрава

В глубь дома вносится, союзной рати

В позорном бегстве узы рвет оно.

Но где надежно воинство – его там

Ряды блюдет готовность послушанья.

Храни же свято стяг законной власти,

Не подчиняя женщине ума.

Уж если пасть нам суждено – от мужа

680 Падем, не в женской прелести сетях!

Корифей

Нам мнится, если возраст нам не враг,

Твоими разум говорит устами.

Гемон

Ах, разум, разум… Да, отец мой, высший

То дар богов для смертных, спору нет;

И что неправ ты – это доказать

Не в силах я – и не хочу быть в силах.

Но прав, быть может, также и другой?

Поверь, отец: что делает народ,

Что говорит и чем он недоволен,

690 Мне лучше видно. Страх простолюдину

Твой взор внушает,[21] прерывает речи,

Что неугодны слуху твоему.

А я, в тени, и вижу все, и слышу.

Я слышу, да, как все ее жалеют,

Все говорят: «Ужель погибнет та,

Что гибели всех менее достойна? –

Ужель за подвиг столь прекрасный – кару

Столь жалостную понесет она? –

Ту, что, родного брата в луже крови

Найдя, непогребенным не снесла,

Не потерпела, чтоб от псов голодных

Он поруганье принял и от птиц –

Ее ль златым мы не почтим венком?»

700 Так глухо бродит темная молва.

Отец! Ведь мне всего добра на свете

Дороже благоденствие твое.

И быть не может иначе: ведь слава

Цветущего отца – величье сына,

Как и отцу отраден сына блеск.

Не будь же однодумен: не считай,

Что правда только в том, что ты сказал.

Кто лишь в себе высокий разум видит,

Иль чары слова, иль души величье –

Тот часто вдруг оказывался пуст.

710 Ты – человек, и как бы ни был мудр ты, –

Позора нет познать и уступить.

Когда поток весенних вод избыток

Стремит в долину – гибкие лишь лозы

Его выносят, а деревьев силу

Он, с корнем вырывая, истребляет.

Когда моряк натянет корабельный

Канат и не захочет отпустить –

Не миновать ладье перевернуться.

Нет, уступи, смири свой гордый дух!

Дозволь и мне, хоть я и молод, словом

Тебя правдивым вразумить, отец:

720 Всех совершенней я того считаю,

Кто сам в себе клад мудрости хранит.

Но он немногим достается; прочим –

И доброму совету внять хвала.

Корифей

Полезно обоюдное ученье,

Коль доля правды у обоих есть.

Креонт

Седые старцы мы; не время нам

У молодого разуму учиться!

Гемон

Одной лишь правде! Если ж молод я, –

Смотреть на дело должно, не на возраст.

Креонт

730 А дело ли ослушника почтить?

Гемон

Почтить дурных я не просил, отец.

Креонт

Ну, а ее ты к ним не причисляешь?

Гемон

Ни я, ни всенародный глас фивян.

Креонт

Народ ли мне свою навяжет волю?

Гемон

Ты ныне слово юное сказал.

Креонт

Своей мне волей править, иль чужою?

Гемон

Единый муж – не собственник народа,

Креонт

Как? «Мой народ» – так говорят цари!

Гемон

Попробуй самодержцем быть в пустыне!

Креонт

740 Жене ты покорился, вижу я!

Гемон