Сайт индолога Игнатьева Андрея: индуизм, тантра, йога, санскрит

Калининград, 2003.

Сайт индолога Игнатьева Андрея: индуизм, тантра, йога, санскрит

ПРЕДИСЛОВИЕ

Вашему вниманию представляется перевод с санскрита на русский язык Деви-махатмьи. Идейной основой данного памятника индийской литературы является шактизм. Шактизм – это одно из трех основных направлений в индуизме, наряду с вишнуизмом и шиваизмом, стержнем которого является культ Богини-Матери, женского начала, персонифицируемого в обликах разных индуистских богинь и, прежде всего, супруги Шивы, известной под именами Деви, Кали, Дурга, Парвати и др. (Горохов, с. 532; Древняя Индия, с. 72).

Происхождение шактизма. История шактистского культа уходит в глубь веков. Ученые считают, что он был одним из центральных в религии Индской цивилизации (23-18 вв. до н.э.). В развалинах Хараппы и других поселений, относящихся к этой цивилизации, археологи обнаружили множество небольших глиняных фигурок почти обнаженных богинь, в сложном головном уборе и разукрашенными поясами на груди. Часто также женское божество изображалось сидящим на ветвях дерева (Горохов, с. 72; История Востока, с. 394; Чондимонгол, с. 13; Элиаде, с. 403). Следует отметить, что подобный культ был характерен не только для Индской цивилизации, но и для почти всех народов, населявших в древности Евроазиатский материк. На огромном пространстве от Испании до Сибири находят еще восходящие к палеолиту фигурки женщин, созданные из камня, кости и глины. Эти фигурки называются «венерами» и для всех них характерно гипертрофированное изображение органов деторождения и кормления, в то время как голова и конечности изображаются условно. Большинство археологов считают, что это были идолы Богини-Матери, культ которой в первобытную эпоху носил универсальный характер. Богиня-Мать была для тогдашних людей олицетворением всей природы.

В эпоху распространения земледелия этот культ получает дополнительный импульс. Плодовитость женщины в представлении первых земледельцев была магическим образом связана с плодородием земли. Земля, почва были уподоблены женщине, засеянная нива – женщине, «понесшей во чреве своем». Рождение из зерна новых колосьев было уподоблено рождению ребенка. И потому, для того, чтобы способствовать хорошим урожаям, равно как и высокой рождаемости, почитали Богиню-Мать. Уподобляя женщину земле, различными магическими ритуалами древние люди стремились соединить силу женского плодородия с полями и садами. Эти обряды могли иметь различный вид: ритуальное обнажение и танцы перед богом дождя, вспахивание поля обнаженными женщинами, эротические пляски и церемонии (Индуизм. Джайнизм. Сикхизм, с. 188). Позже наряду с массивными, дебелыми женскими фигурами появляются несколько других женских изображений: например, фигуры с воздетыми к небу руками и фигуры в сочетании с жертвенником и ритуальным сосудом (Рыбаков, с. 166 – 168, 178). Возможно, это изображения жриц, ведь у многих народов в древности (галлов, древних германцев и др.) культ отправлялся преимущественно женщинами. Также можно вспомнить жриц Диониса в Греции или весталок в Древнем Риме. Колдовством и магией также занимались, в основном, женщины.

Характерным примером ранней земледельческой культуры, которой был особенно присущ культ Богини-Матери, является трипольская культура, существовавшая на территории Украины, Молдавии и Румынии. Ее расцвет приходится на конец IV – начало III тысячелетий до н.э. (Рыбаков, с. 178).

Позднее, в ранних цивилизациях на основе первобытного культа Богини-Матери возникает почитание великих богинь: Исиды – в Египте, Иштар – в Месопотамии, Кибелы – в Малой Азии, Афродиты – в Греции, Венеры – в Риме и др. (Горохов, с. 535). У древних славян был распространен культ рожениц – богинь плодородия и изобилия, защитниц матерей и маленьких детей. С принятием на Руси христианства культ рожениц постепенно слился с культом Богородицы.

А теперь, после небольшого отступления, вновь вернемся к Индии. Индская цивилизация по неизвестным причинам приходит в упадок в начале второго тысячелетия до н.э. Вслед за этим в северную Индию вторгаются арийские племена. Конечно, это не было единовременное нашествие какой-то организованной военной силы, а было постепенное, растянутое на века, распадающееся на несколько волн проникновение племен – носителей протоиндоарийского языка, подобное тому, каким было много позднее проникновение славян из района Повисленья, Карпат и Среднего Приднепровья на обширные территории нынешней Европейской России, населенные тогда финнами, балтами и иранцами. Арии были воинственным народом, ведшим полукочевой образ жизни и занимавшимся, прежде всего, скотоводством; почитание богинь не было свойственно их патриархальному обществу (Древняя Индия, с. 72), свидетельство этому Ригведа. В Ригведе Ушас, богине зари, посвящено 20 гимнов, а богине речи Вач и богине земли Притхиви – всего по одному. А в это время богу грома Индре – было посвящено 250 гимнов, а богу огня Агни – около 200. Однако, хотя культ Богини-Матери и находил свое отражение в Ведах, ученые, занимающиеся изучением шактизма, практически единодушны в том, что индуистский культ женского начала восходит к религии доарийской эпохи, еще к временам Индской цивилизации. В Ведах мы не обнаруживаем те имена Богини и связанные с нею мифы, которые можно отыскать в Махабхарате и пуранах (Сахаров, с. 34). Р. Н. Дандекар также считает, что «культ Шакти следует возводить к доведийскому, неарийскому культу Богини-Матери» (Дандекар, с. 250).

Итак, ведийская религия была, главным образом, патриархальной, женские божества занимали в ней периферийное положение. Однако постепенно арии начинают смешиваться с дравидами, потомками жителей Хараппы и других поселений Индской цивилизации, и происходит синтез культур и религиозных представлений завоевателей и завоеванных (Чондимонгол, с. 13). В итоге, в пантеон религии, которая позже получит название индуизм, вошло множество богинь, представляющих собой лишь различные проявления единой великой Богини-Матери, культ которых, равно как и соответствующие изображения, до сих пор относятся к числу наиболее распространенных обычаев в индийской деревне. Культ некоторых из них носит общеиндийский характер, в то время как другие почитаются только в отдельной области или только в одном селении. К числу первых относятся супруга Шивы в ее грозных (Кали, Дурга) и милостливых (Сати, Парвати, Ума) проявлениях, Лакшми, Сарасвати, Ганга и др. К числу вторых – Бхавани, Минакши, почитаемые на юге, а класс третьих составляют как называемые грама-дэвата (деревенские божества) (Горохов, с. 532). Именно множественностью включенных в индуизм локальных культов, которые могли сильно отличаться друг от друга, можно объяснить разнообразие ипостасей и имен Богини (Бонгард-Левин, Ильин, с. 514; Сахаров, с. 52). Что касается почитания Шакти в образе супруги Шивы, то Р. Н. Дандекар утверждает, что культ Шакти развился самостоятельно и только в более позднее время слился с культом Шивы. В распространении культа Шакти, по его мнению, решающую роль сыграли три основных фактора: «1. Метафизическая идея божественной энергии, 2. Древняя космогоническая идея полового дуализма, 3. Глубоко укоренившаяся первобытная вера в материнское начало как высшую тайну вселенной» (Дандекар, с. 250).

Источники изучения шактизма. Теперь поговорим об источниках, на основании которых мы можем судить о философии и культовой практике шактизма. Культ Шакти можно найти уже в Ригведе, в таких ее гимнах, как Деви-сукта, Шри-сукта, Дурга-сукта, Бху-сукта и Нила-сукта, хотя здесь он, как указывалось, не занимает центрального положения. В этих гимнах Шакти восхваляется как великая сила, поддерживающая вселенную (Шивананда, с. 56).

Далее, в одной из «великих» Упанишад, Кена-упанишаде, о ней говорится как об Уме золотого цвета, дочери Химавата, царя Гималаев, которая рассказывает о себе Индре и другим богам (Радхакришнан, т. 2, с. 662). Помимо Кена-упанишады, есть еще и особые шактистские Упанишады, числом восемь: Трипуратапини-упанишад, Сита-, Деви-, Саубхагья-Лакшми и др. (Шивананда, с. 56).

Но самый большой класс текстов, содержащих информацию о шактизме, составляют тантры. Тантры бывают трех типов: агамы, нигамы и упатантры. Агамы и нигамы представляют собой диалоги Шивы и его супруги на философские темы, причем в агамах Шива поучает свою Шакти, а в нигамах наоборот, Шакти поучает Шиву. Упатантры представляют из себя диалог Шивы или Шакти с каким-либо мифологическим персонажем (Горохов, с. 536). По одной из традиционных классификаций, свод тантрической литературы включает в себя 28 агам шиваизма, 108 самхит вишнуизма (школа панчатантра) и 64 тантры шактизма (на самом деле, число тантр и самхит намного больше). Наиболее важны среди тантр Куларнава, Маханирвана и Тантрараджа (Пахомов, с. 137).

В настоящее время некоторые тантры переведены с санскрита и изданы, но многие существуют только как рукописные тексты, бережно оберегаемые шактистами и недоступные для ученых.

Помимо вышеназванных источников, к шактистской литературе можно отнести Лалита-сахасранаму («Тысяча имен богини Лалиты») - фрагмент из Брахманда-пураны, пураны Брихаддхарма-, Деви-, Девибхагавата-, Махабхагавата- и Калика-. В состав последней входит Махамайя-кальпа - руководство по выполнению шактистских обрядов поклонения Богине-Матери (в частности, там описывается практика жертвоприношений животных). К источникам по шактизму принадлежат также многочисленные сочинения по магии, йоге и ритуалу. Интересную информацию можно подчерпнуть из Сканда-пураны, Брахмавайварта-пураны, Падма-пураны, из Махабхараты и Рамаяны. Так, в начале шестой книги Махабхараты – Бхишмапарвы содержится гимн, произнесенный Арджуной во славу Дурги перед началом великой битвы по совету Кришны (Бхагавадгита, с. 278 – 281; Радхакришнан, т. 2, с. 414).

Из источников более позднего происхождения хотелось бы выделить Песнь о благодарении Чанди (Чондимонгол), авторство которой принадлежит Мукундораму Чокроборти Кобиконкону, жившему в Бенгалии во второй половине 16 – начале 17 веков (Чондимонгол, с. 19).

Основные направления шактизма. Выделяются две основные формы шактизма: шри-кула (Шри-Видья-кула или самайячара) и кали-кула (Шри-Кали-кула, каула-дхарма, кулачара). Шри-кула представляет собой компромисс между тантрической и ведической (брахманистской) формами индуизма, и ее последователи, обычно происходящие из брахманских каст, используют методы тантры «правой руки». Они сочетают практику поклонения Шакти с учением и методами адвайта-веданты. Великая Богиня обычно почитается ими в образе прекрасной богини Трипурасундари, чьей мантрой является шестнадцатислоговая Шри-Видья-мантра. Высшим богом здесь считается Шива в аспекте Камешвара (владыка любви), представленный как божественный свет (пракаша), неотделима от него его Шакти, Камешвари, она же вимарша, или переживание Шивой самого себя.

В школе шри-кула признаются авторитетными лишь те тексты, которые не противоречат установлениям Вед и веданты. Наиболее почитаемые священные тексты этой школы: Шубхагама-панчака, Трипура-рахасья, Саундарья-лахари Шанкарачарьи, Лалита-сахасранама и некоторые другие. Наиболее видные представители шри-кулы: Лакшмидхара (ок. 15 в.) и Бхаскарарая (17-18 вв. н.э.), автор комментария к Лалита-сахасранаме. Распространено это направление шактизма в основном на юге Индии.

Последователи кали-кулы используют методы тантры «левой руки», которые считаются неприемлемыми для индуистов (употребление в пищу мяса, рыбы и вина, сексуальные обряды, также игнорируют в своем кругу предписания и запреты, связанные с кастовой системой), поэтому они как бы находятся в оппозиции к ведической (брахманистской) системе и отдают предпочтение авторитету тантр и собственных учителей. Это направление зародилось скорее всего, в Камарупе (ныне Ассам), цепь учительской преемственности восходит примерно к 4 в.. Было широко распространено в Кашмире в 9-11 веках. В настоящее время господствует в северной и восточной Индии и в Непале. Кали-кула имеет множество поднаправлений, поэтому нередко всех приверженцев тантризма левой руки называют кауликами. Основные авторитетные тексты: Малинивиджаятантра, Рудроямала, Триширобхайрава.

Главная почитаемая форма Шакти для последователей кали-кулы – это Кали. Основным элементом ее культа являются тайные мистерии, на которых посвященные совершают панчамакару и другие эзотерические ритуалы, стимулирующие поднятие кундалини. Допускается возможность обретения свободы при жизни (дживанмукти) (Пахомов, с.88, 156-157; Субрамуниясвами, с.752; Тантрический путь, с. 54-55).

Интересным представляется вопрос о соотношении шактизма и тантризма. Индуистский тантризм по традиционным представлениям есть форма шактизма, и все шактисты так или иначе являются тантристами. Но все же не следует ограничивать тантру только лишь рамками шактизма. К тантризму также относят некоторые формы шиваизма (большинство течений кашмирского шиваизма, агхора, капалика, трика, в некоторой степени вирашайва) и вишнуизма (сахаджия, радхаваллабха) (Индуизм. Джайнизм. Сикхизм, с. 412 – 413; Пахомов, с. 18; Тантрический путь, с. 48 – 49). Когда речь идет о различных направлениях индуистской религии, следует знать, что они так тесно переплетены между собой, что границы между ними часто бывает достаточно трудно провести.

Общая характеристика Деви-махатмьи. Деви-махатмья (в дальнейшем – ДМ) может переводиться как «Величание богини» или «Сказание о величии богини». Другие названия памятника Чанди-махатмья и Сапташати («Семисотстишие»), хотя до нас дошли только рукописи, насчитывающие от 573 до 590 стихов (Чондимонгол, с. 227). ДМ является одним из самых ранних посвященных Богине текстов и, как было сказано в начале, одним из первых по авторитетности у шактистов. О популярности памятника свидетельствует большое число списков и изданий. До сих пор в Индии в священных местах, связанных с Богиней, ДМ рецитируется каждый день.

В Сапташати-сарвасвам, наиболее известном комментарии к ДМ, приводятся цитаты из различных шактистских и тантрических сочинений, подчеркивающих ее значимость:

«В Рудра-ямале же сказано: «Есть таинственнейшая Деви-махатмья, дающая все совершенства. Благая Сапташати вместе с составляющими ее изречениями, смыслами и сторонами является высшей обителью величия Чит-Шакти, в частности и Обителью Чит-Шакти, охватывающей ее полностью в целом».

«В Дамара-тантре сказано «Как среди жертвоприношений - ашвамедха, как среди богов – Хари, также среди всех гимнов (пребывает) Сапташати. Выше этого гимна, дающего наслаждение и освобождение, чистейшего из чистых нет ничего…»

«…сказано в Бхуванешвари самхите: «Подобно тому как Веда не имеет начала, такой же считается и Сапташати».

«В Меру тантре (сказано): «Я знаю всю сущность Сапташати, меньше четверти её знает Хари, половину знает Праджапати, четвертую часть знает Вьяса, десятимиллионную часть - другие люди».

ДМ является частью Маркандея-пураны и составляет с 78 по 90 ее главы. В ДМ Маркандея, рассказывая о происхождении будущего восьмого Ману, излагает повествование мудреца Медхаса о деяниях Богини и, таким образом, ДМ имеет явно шактистскую идеологическую основу. Остальная же часть пураны отражает состояние индуистской религии до ее разделения на вишинуизм, шиваизм и др. (Сахаров, с. 25). Поэтому исследователи считают ДМ несомненной вставкой, которая сама по себе является законченной поэмой и отличается от всего обрамляющего текста по стилю и идеологической направленности. (Сахаров, с. 26).

С остальным текстом Маркандея-пураны ДМ связана тем, что входит в цепь мифов о происхождении Ману - правителей манвантар и отвечает на вопрос о происхождении будущего, восьмого из них – Ману Саварни, которым в следующем воплощении станет царь Суратха (в настоящее время, по индуистскому летоисчислению, мы живем в седьмую манвантару – эру Ману Вайвасвата) (Сахаров, с. 31).

Что касается хронологических рамок памятника, то по мнению Ф.Е. Паджитера, ДМ сложилась уже в 6-7 в. н.э., а свой окончательный вид приобрела в 9 в. н.э. (Сахаров, с. 26). Самая ее древняя сохранившаяся рукопись датируется 998 г. (Чондимонгол, с. 227).

ДМ сравнительно хорошо изучена западными индологами: существует несколько ее переводов на английский язык, исследованием этого памятника занимались Т. Б. Кобурн, Д. Кинсли, С. Макензи Браун, Ф.Е. Паджитер и Дж. Тивари. Чего не скажешь о российской индологии. ДМ касался М.И. Тубянский в своей статье «К истолкованию мифа о Mahisamardаni». Затем, Т. К. Посова рассмотрела основные черты мифологической системы ДМ в свое небольшой статье «Мифология «Деви-махатмья», в которой она пришла к выводу, что в отличие от Ригведы в ДМ на первый план выдвигается метод деификации неприродных явлений и явно прослеживается тенденция к монотеизму, соседствующая с противоположной тенденцией к политеизму (Посова, с. 143 – 144). Формирование мифов махатмьи исследовал П.Д. Сахаров в своей монографии. Основной тезис, выдвигаемый им – это то, что концепция образа и деяний Деви носит сикретический характер и сложилась эта концепция из представлений о различных богинях, бытовавших в разных частях Индийского субконтинента (Сахаров, с. 52). Вот и все, чем может похвастаться отечественная наука. Правда, существует еще любительский перевод ДМ, выполненный Д.М. Рагозой, однако при нем нет комментария, и при прочтении его возникает много вопросов, на которых читателю негде искать ответ.

Структура и содержание Деви-махатмьи. Теперь перейдем непосредственно к анализу содержания ДМ. Структура поэмы такова:

I. Вступление. Царь Суратха и вайшья Самадхи, потерявшие свое положение, приходят в ашрам мудреца Медхасы, который и рассказывает им о подвигах Богини.
II. Основное содержание (повествование Медхасы).
1. Победа Богини над асурами Мадху и Кайтабхой.
2. Победа Богини над асуром Махишей
3. Победа Богини над асурами Шумбхой и Нишумбха и их соратниками.
III. Завершение. Впечатленные рассказом Медхаса, царь и вайшья совершают поклонение Богине и ее милостью обретают желаемое. Царь Суратха впоследствии родится восьмым Ману (Сахаров, с. 32-33).

Говоря о мифологическом содержании в целом, необходимо отметить, что оно в сокращенном варианте излагает материал Девибхагавата-пураны (ДБП). Происхождение многих персонажей и мотивы их деяний становятся понятными лишь при сопоставлении соответствующими местами в ДБП (Посова, с. 135).

Структура основной части ДM строится по принципу перспективного развертывания сходных сюжетных элементов. Первый миф (победа над Мадху и Кайтабхой) совсем краток, менее компактен второй – о победе над Махишей и, наконец, третий миф – победа над Шумбхой и Нишумбхой - самый пространный. Заметим также, что первые два мифа ДМ одноэтапны, а третий - многоэтапный. В нем последнему и наиболее ожесточенному поединку Богини с Шумбхой предшествует серия битв с его полководцами (Чанда и Мунда, Дхумралочана, Рактабиджа) и братом Нишумбхой. Подобное мы находим и в вишнуитских пуранах и Харивамше, в разделах, посвященных жизнеописанию Кришны, где его главному подвигу – низложению и убиению Кансы – предшествует ряд побед над посылаемыми им для уничтожения Кришны и его брата Баларамы асурами, а сама борьба с Кансой также проходит в несколько этапов (Сахаров, с.91).

В соответствии с традиционными представлениями, ДМ состоит из трех разделов – чарита, соответствующих изложению трех основных мифов.

Первая чарита включает в себя первую главу, вторая – главы со второй по четвертую включительно и, наконец, в завершающую, третью чариту входят главы с пятой по тринадцатую. Считается, что в первой чарите Богиня выступает как в своем проявлении Маха-Кали, во второй – как Маха-Лакшми, а в третьей – Маха – Сарасвати. Маха-Кали символизирует крия-шакти, Маха-Лакшми – иччха-шакти, а Маха-Сарасвати – джнана-шакти (эти трое являются тремя основными проявлениями единой высшей Шакти). Соответственно первые три дня самого главного шактистского праздника Наваратри посвящены Маха-Кали, вторые три дня – Маха-Лакшми, а третьи – Маха-Сарасвати.

Помимо мифологического содержания, ДМ включает в себя и ритуальный элемент (гимны Богини – стути и атмастути) (Посова, с. 134). Важнейшим гимном считается Апараджита-Деви-стути («Гимн Непобедимой Богине») (5, 9 – 80).

Порядок чтения ДМ по дням празднования Наваратри таков:
глава 1 - 1-й день
глава 2-4 - 2-й день
глава 5,6 - 3-й день
глава 7 - 4-й день
глава 8 - 5-й день
глава 9,10 - 6-й день
глава 11 - 7-й день
глава 12 - 8-й день
глава 13 - 9-й день

В науке идут дискуссии относительно формирования мифов, составляющих ДМ. Можно предположить, что два из трех основных мифов поэмы сложились в шиваитской среде: миф о победе над Махишей и миф о победе над Шумбхой и Нишумбхой. Богиня здесь именуется супругой Шивы и также часто называется именем «Гаури», а это эпитет, относящийся, как правило, к Парвати. Текст мифа о войне против Махиши, перечисляя энергии, из соединения которых появилась на свет Богиня, ставит энергию Шивы на первое место и он же ей первым вручает дар. В мифе о войне с Шумбхой и Нишумбхой тоже немало ассоциаций Богини с Шивой, ее имя здесь это Шивадути («та у которой Шива – посланник»), она отождествляется с Парвати, предающейся подвижничеству в Гималаях, которая, как известно, делает это, чтобы выйти замуж за Шиву (Сахаров, с. 55).

Совсем в другой среде возник миф о победе над Мадху и Кайтабхой. В нешактистских пуранах и в Махабхарате победа над этими двумя асурами целиком приписывается Вишну, в ДМ же, как и Девибхагавата-пуране (I, 6 - 7, 9) ему помогает Богиня. Поэтому П.Д. Сахаров высказывает предположение, что миф этот сложился в среде какой-то особой секты шактистов-вишнуитов. Еще он обращает внимание на то, что в конце ДМ, когда Богиня дает различные обещания, она говорит о своем предстоящем рождении из чрева Яшоды.

Соответствующая ситуация более подробно описана в Харивамше (II.2-4). Видимо и здесь не обошлось без влияния вишнуизма. И весь памятник, по мнению П.Д. Сахарова, претерпел окончательное оформление именно среди шактистов-вишнуитов, хотя аргументация, которую он приводит, слишком слаба (Сахаров, с.55).

Как замечает П. Д. Тивари, хотя вишнуитский элемент и присутствует в некоторых шактистских мифах, связь Богини с Шивой видится намного более тесной. Так как основные имена Богини – Амбика, Ума, Парвати, известны как имена именно супруги Шивы. И пример ДМ, по его мнению, в этом плане очень показателен. Хотя здесь и упоминается в начале такое проявление Богини как Йоганидра, подчинившая себе Вишну, в целом в тексте Богиня выступает ни как Лакшми, Вайшнави или Нараяни, а как Амбика, Гаури и Чандика. Лакшми же, Вайшнави и Нараяни упоминаются как частичные проявления Великой Богини (Tivari, с.68). Вообще же, что касается частоты употребления тех или иных имен Богини и ее проявлений, то статистика такова. В тексте ДМ слово Богиня (Деви) встречается 187 раз, Чандика –29, Амбика – 28, Дурга – 8, Бхагавати – 8, Шивадути – 6, Гаури – 3, Катьяяни – 3, Парвати – 3, Бхадракали – 2, Свадха – 2, Сваха – 2, Бабхрави –1, Савитри – 1, Шарвани – 1. Плюс еще многочисленные эпитеты. Имена проявлений встречаются, конечно, реже: Айндри – 6, Алакшми – 1, Брахмани – 5, Вайшнави – 6, Варахи – 5, Кали (Калика) – 17, Каушики – 1, Махамари – 1, Махамайя – 6, Махешвари – 5, Нарасимхи – 3, Нараяни – 18, Чамунда – 5.

Мировоззрение Деви-махатмьи. В ДМ доминирует мифологическое повествование, и мы не найдем здесь глубокой метафизики, подобной метафизике адвайта-веданты. В центре мировоззрения ДМ находится и главным действующим лицом поэмы выступает, конечно, Богиня (devI), являющаяся в разных обликах и под разными именами, как об этом говорилось выше. В своем изначальном облике Богиня выступает как идеальная красавица, самое прекрасное и удивительное существо. Она наделяется атрибутами – оружием (2, 19 – 27) и украшениями (2, 22 – 30), которые обладают важным символическим значением. Они показывают ее связи как с богами традиционного индуистского пантеона, так и божествами автохтонных культов (Посова, с. 136). Богиня именуется вечной (1, 64), высшей матерью богов (1, 74), почитаемой богами и великими мудрецами (4, 3), находящейся выше всех богов (4, 7) и заключающей в себе их мощь (4,3). Она – изначальная причина всего (1, 78), грозная и в то же время очаровательная в высшей степени (1, 80 – 81), верховная владычица, находящаяся превыше всего высокого и низкого, не пятнающаяся грехами, высшая изначальная Пракрити, не подверженная изменениям (4, 7).

По отношению к миру Богиня выступает как сила, создающая, поддерживающая и разрушающая мироздание (1, 71; 1, 75 – 76; 1,83; 11,11; 12, 36; 13, 3). В традиционном индуизме эти функции распределяются между Брахмой (творение), Вишну (поддержание) и Шивой (разрушение). Она пронизывает все и наполняет космос своей мощью (1,64; 4,3), сказано, что мир возник из ее частицы (4,7) и что она является семенем вселенной (11,5). Богиня приводит в движение гуны (1,78; 11,11) (здесь прослеживается влияние санкхьи). Она одновременно и та сила, которая управляет всей жизнью сансары, побуждая живые существа находиться в ней, окутывая их умы иллюзией призрачного мира вещей и явлений (Махавидья, «великая иллюзия; 1,53 – 55; 11,5; 11,22; 12,37; 13,5; также «причина уз сансары»; 1,58) и та, которая помогает встать на духовный путь и дарует освобождение (Махавидья, «великое знание»; 1,56-57; 4,9: 11, 7-8; 13,5 и даже именуется лодкой, переправляющей через океан мирского бытия (4, 11). В одном месте говорится, что все женщины (11,6), а в другом и все существа (9,5 – 8) являются проявлениями Богини.

Также сказано, что она управляет органами чувств и элементами во всех существах (5, 77), пребывает в сердце каждого существа (11, 8) и является энергией (шакти) всякой вещи (1, 82). Как и Вишну в вишнуизме, Богиня воплощается и принимает различные облики, чтобы поддержать миропорядок (1, 65 –66; 11, 30; 11, 41 – 50). Главной ее грозной ипостасью, самой кровожадной и свирепой, помогающей истреблять асуров, в мифе о Шумбхе и Нишумбхе выступает Кали (Калика), вышедшая изо лба Богини (7, 6), а второстепенными – матрики – отряд воительниц, являющихся персонифицированными энергиями (шакти) различных богов (8, 12 – 21). Облик и атрибуты каждой матрики тождественны облику и атрибутам соответствующего бога. Как указывает Т. К. Посова, прообразами шакти могли являться отдельные женские божества доарийских культов аборигенов Индии (Посова, с. 136). Индийский ученый М. К. Дхаваликар возводит происхождение группы матрик ко временам Индской цивилизации и высказывает гипотезу, что первоначально эта группа олицетворяла реки Индии, упоминающиеся в Ригведе. Но Т. К. Посова считает, что эти персонажи Ригведы и пуранические матрики – это генетически разнородные явления (Посова, с. 137). У всех матрик в ДМ однотипная функция – быть соратницами Богини в борьбе с демоническими силами. Ближайшим помощником Богини в битвах с асурами является также ее вахана (ездовое животное) – лев.

По сравнению с Богиней и ее свитой прочим божествам в ДМ остается довольствоваться второстепенными и третьестепенными ролями. Т. К. Посова делит их на две группы: 1). боги, наиболее тесно связанные с Деви и имеющие соответствующих богинь-шакти: Вишну, Шива, Брахма, Сканда, Индра, 2). остальные боги (хранители мира, божества различных стихий) и существа полубожественной природы: Агни, Кубера, Сома, Вайю, Варуна, Яма, Вишвакарман, Кала, гандхарвы, апсары, якши и наги (Посова, с. 135, 140 – 143).

Из ДМ следует, что по отношению к людям Богиня играет амбивалентную роль, выступая и как милостливое, и как грозное божество. Она избавляет от страданий (4,10; 4,17; 9,31; 11,3; 11,12), дарует процветание, наслаждения и рай (11,37; 12,37; 13,5), дарует успех тем, к кому милостлива (4, 15; 4,37; 11,12), но будучи разгневанной, лишает благ (11,29), очищает от грехов (11, 34), приносит счастье и несчастье (12, 40). Богиня уничтожает демонические существа, (4,14; 4,32; 11, 27 – 28; 11,41 – 55), но милосердна даже по отношению к врагам (4, 21). Одна из ее основных функций в поэме – это преподнесение даров (4, 32; 5,6; 11,37; 13,14 – 28). По мнению Т. К. Посовой, во всем этом еще раз проявляется синкретический характер образа Богини (Посова, с. 140).

В ДМ мы находим сведения о способах почитания Богини. Упоминается о раздачи бали (12, 10), совершении пуджи (12, 10-11), хоме (12,10; 12,21) и великом осеннем празднике (Наваратри) в честь Богини (12, 10; 12,12). В конце ДМ царь и вайшья делают изображение (мурти) Богини из земли (глины) и почитают его приношением цветов, приборов для курения, светильников, пищи (то есть совершают индуистскую пуджу), совершением аскезы и чтением Деви-сукты (13, 9-11). В другом месте говорится также о жертвоприношениях животных, аргхье, приношениях благовоний, кормлении жрецов и окроплении водой как составных элементов почитания Богини (12, 20-21). Культ её отправлялся в посвященных ей храмах (12,9)

Важным составляющим отправления культа богини объявляется рецитация самой ДМ. Подробно перечисляются блага, которые обретаются благодаря ее рецитации. Слушание и чтение ДМ ограждает от несчастий (12,13; 12,17), дарует потомство, здоровье и богатство (12,13; 12,22), освобождает от страха (12,14; 12,25), нейтрализует неблагоприятное влияние планет и дурные сны (12,17), умиротворяет детей, одержимых злыми духами (12,18), восстанавливает отношения между поссорившимися друзьями (12,22), помогает в затруднительных, опасных для жизни ситуациях (12, 24-30).

Как и все традиционные индуистские тексты, ДМ немыслима без комментариев и толкований. Наиболее известный комментарий к ДМ – это Сапташати-сарвасвам. В Сапташати-саврасам описывается порядок чтения ДМ: какие тексты должны предварять, сопровождать и завершать рецитацию ДМ, какие обряды при этом должны совершаться, даются практики применения отдельных стихов текста в виде мантр. Дается традиционная этимология имен персонажей ДМ, носящая, как правило, искусственный характер. Так имя «Амбика» объясняется так: «(Та, которая) звучит (ambate) и все порождает – есть Амба» (2,25), хотя глагола «амбате» в санскрите нет.

В соответствии с традиционными воззрениями, каждый персонаж ДМ олицетворяет дисгармоничное (асуры) и гармоничное (боги) функционирование таттв и их сочетаний в макро- и микрокосме, а также правильное или неправильное применение тантро-йогических практик. Свами Шивананда пишет о ДМ: «Это – один из самых известных в Индии религиозных текстов. Он почитается наравне с Гитой. Там в аллегорической форме показано, что главными препятствиями на пути к спасению являются наши собственные желания, гнев, жадность и невежество, и что милостью Божественной Матери мы можем преодолеть их, если будем искренне поклоняться Ей» (Шивананда, с. 64). Первая чарита ДМ, включающая первую главу поэмы и повествующая об убиении Мадху и Кайтабхи, соотносится с ментальным планом. Поэтому Мадху и Кайтабха, олицетворяющие ложь и коварство, являются демоническими силами ментального плана. В ритуале панчамакара тантристов левой руки (вамачара) они символизируются соответственно вином (мадья) и мясом (мамса). Убивающее их проявление Богини - Маха – Кали – Махамайя обозначает нисходящий поток вселенской Махакундалини, пронзающий соответственно сахасрару, аджню и вишуддха-чакру, т.е. разрубающий узел себялюбия и ложного самоосознавания. Это есть проникновение Шакти в виджнянамайя- и маномайя-кошу.

Вторая чарита ДМ повествует о войне с асуром Махишей. Это нисхождение Шакти (в проявлении Маха-Лакшми, олицетворении Йогамайи, мистической силы всех богов) на план тонких энергий. Теперь Махакундалини проникает в пранамайя-кошу и, пронзая Вишну-грантхи, очищает анахата-чакру. Махиша и связанные с ним асуры означают неправильное совершение пранаямы. В ритуале панчамакара Махиша символически представлен рыбой (матсья), поскольку это живущее в воде существо напоминает о таттве воды, которая ассоциируется в йоге с праной и праномайя-кошей.

Третий и последний раздел ДМ рассказывает об убиении Шумбхи и Нишумбхи и их соратников. Все они являются асурами проявленного, материального плана, а на уровне микрокосма- грубые чувства, привязывающие к телу и ко всему материальному. Здесь Богиня в проявлении Маха-Сарасвати нисходит на план проявления, входит в аннамайя-кошу и как Махакундалини пронзает Брахма-грантхи, тем самым очищая сферу грубых таттв. В ритуале панчамакара Шумбха и Нишумбха представлены зерном (мудра) и соитием (майтхуна).

Подобно тому, как Шива имеет пять ликов (Садйоджата, Вамадева, Агхора, Татпуруша, Ишана) и обладает пятью видами сил, так и демоническое начало (омраченное состояние сознания) ограниченной дживы пятилико. Пять главных асуров в ДМ символизируют эти лики демонической силы, а они в свою очередь символически представлены пятью таттвами (мамса, матсья, мадья, мудра, майтхуна) панчамакары.

В ортодоксальном индуизме они считаются «нечистыми», «опорами греха», «средоточием пороков». Поэтому ритуальное их принятие символизирует «поглощение» их Богиней и таким образом «обезвреживание».

Чанда, Мунда, Дхумралочана и другие второстепенные асуры ДМ также олицетворяют определенные качества и состояния, и прежде всего, пороки, являющиеся следствием пяти основных пороков, представленных пятью главными асурами. Так, Чанда – это злобность, гнев и ярость, а Мунда – тупость. На это намекают их имена: Чанда - «свирепый», Мунда – «череп». Злобность (Чанда) и тупость (Мунда) – выступают как следствие применения силы во зло (Нишумбха) и самодовольного плотского сознания (отождествления себя с телом) (Шумбха), поэтому Чанда и Мунда и выступают как соратники Шумбхи и Нишумбхи.

В заключение следует отметить, что данный перевод рассчитан на подготовленного читателя, хорошо знакомого с философией и мифологией индуизма.

ДЕВИ-МАХАТМЬЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

УБИЕНИЕ МАДХУ И КАЙТАБХИ

Маркандея сказал: (1)

Саварни, сын Сурьи, зовется восьмым Ману.
Услышь же от меня подробное повествование о его рождении, (2)

И о том, как милостью Махамайи владыкой манвантары
Стал обладатель великой доли^[i] Саварни, сын Солнца. (3)

Некогда, в эпоху Сварочиша, рожденный в роду Чхайтра
Жил царь всей земли по имени Суратха. (4)

Он защищал своих подданных должным образом, как собственных сыновей.
В то время цари, губители кола^[ii], стали его врагами. (5)

У [Суратхи], обладателя могучего оружия, произошла битва с ними,
И он в том сражении ими, губителями кола, пусть и малочисленными, был побежден. (6)

После этого [Суратха] вернулся в свой город и управлял собственной страной.
Но и там на него, обладателя великой доли, напали те могучие враги. (7)

Могущественные, дурные и злонамеренные придворные у него, [ставшего] слабым,
Отобрали казну и войско в его городе. (8)

Тогда под предлогом охоты потерявший власть царь,
В одиночку, сев на коня, отправился в глухой лес. (9)

Там он увидел ашрам лучшего из дваждырожденных Медхаса,
Погруженный в покой, вокруг которого [бродили] хищные звери^[iii], украшаемый учениками мудреца. (10)

Получая хороший прием от мудреца, он пробыл там некоторое время,
Бродя повсюду по его прекрасной обители. (11)

С умом, захваченным чувством собственности, он думал: (12)

«Охраняется ли столица, покинутая прежде мной, моими наследниками
И моими слугами дурного поведения, в соответствии с законом? (13)

Я не знаю, какие удовольствия получает
Мой главный слон-герой, всегда гордый, [ныне] попавший во власть недругов. (14)

Те, кто следовал за мной и получал от меня постоянно благосклонность, богатство и пропитание,
Ныне служат другим владыкам земли. (15)

Ими, привыкшими к тратам на неправедные цели, постоянно расточительными,
Будет опустошена [моя] казна, с великим трудом собранная [мной]. (16)

Царь постоянно размышлял об этом и о прочих вещах.
Однажды поблизости от обители брахмана он встретил одного вайшью. (17)

Он спросил его: «Кто ты и по какой причине пришел сюда?
Отчего ты выглядишь расстроенным, как будто тебя постигло горе?» (18)

Услышав слова того царя, исполненные любви,
Вайшья, поклонившись, ответил ему: (19)

Вайшья сказал: (20)

Я вайшья по имени Самадхи, рожденный в семье богачей.
Неправ<