Анри Боге. Из трактата «О превращениях людей в зверей»

(Спб. 1866)

 

При разборе дел Жака Боскэ, Клоды Жампро, Клоды Жамийом, Тевьены Паже и Клоды Гийар придерживались порядка судебного разбирательства, принятого при рассмотрении дела Франсуазы Секретэн. Жак Боскэ, еще известный как Большой Жак, пришел из Савойи и был арестован в связи с обвинением Франсуазы Секретэн. Клоду Жампро из Орсьера обвинил Большой Жак. Клода Жамийом и Тевьена Паже были также из Орсьера, и на них показали Большой Жак и Клода Жампро. Клоду Гийар из Эбушу взяли под стражу на основании сведений, ставших известными из прежде проводившихся следствий.

Первые четверо нз вышеуказанных признались, что они превращали себя в волков и в таком виде загрызли несколько детей, а именно: ребенка Анатоля Коше из Лоншамуа; ребенка Тевьена Бонде, известного под прозвищем Бунтовщик Орсьера, четырех-пяти лет; ребенка

Клода Годара и другого, тоже Клода, сына Антуа-ны Жендрэ. Наконец они сознались, что в 1597 году встретили недалеко от Лоншамуа двух детей Клода Бо, мальчика и девочку, собирающих землянику, и что девочку они умертвили, а мальчик убежал. Они сообщили, что обгладывали умерщвленных детей, но никогда не трогали правого бока. Все эти убийства были подтверждены показаниями названных родителей, а также другими жителями деревни Лоншамуа и Орсьера, засвидетельствовавшими, что дети были утащены и сожраны волками в те же дни и в тех же местах, что указали обвиняемые.

Клода Жамийом добавила, что она собиралась умертвить в горах еще двух детей и с этой целью спряталась за стоявшей там хижиной, но ей помешала собака, которую она убила, ухитрившись все же ранить одного ребенка в бедро.

Жанна Перен также показала, что однажды, когда она находилась в лесу Фруадеком с Клодой Гийар, та обратилась волчицей и хотела ее погубить. Все эти ведьмы обращались в волчиц, и в связи с этим их всех надлежало обстоятельно допросить. Пьера Гандийона и его сына Жоржа Гандийона тоже бы допрашивали вместе с ними, если бы так не поспешили с их казнью. Эти двое тоже подтвердили, что обращались в волков, но Гандийон-младший уверял, что он никогда не трогал детей, а лишь однажды вместе со своей тетушкой Пернет Гандийон задрал несколько коз, в том числе и принадлежавшую его отцу, что, по его словам, он сделал по ошибке.

 

 

 

Древнегреческий Ликаон, прообраз сегодняшних оборотней  

 

Кроме того, все эти ведьмы сознались, что неоднократно собирались на шабаш, где пировали, танцевали и совокуплялись, приготовляли свои мази, а также что вызвали смерть очень многих людей и животных.

Поскольку последние дела нами уже подробно разбирались, мы рассмотрим первые, а именно ликантро-пию и превращения людей в разных животных.

Не прекращаются споры по поводу того, существует ли превращение человека в зверя; одни признают такую возможность, другие ее отрицают, и для обеих точек зрения есть свои основания. Имеется множество примеров данного факта: члены рода Антея в Аркадии превращались в волков в определенное время года; Деме-нет Паррасий стал волком после того, как отведал детских потрохов; Боян, сын Симеона, вождя болгар, мог обращаться в волка по своему желанию, как и Мер, о котором Вергилий сказал:

 

Я часто видел Мера крадущимся по лесу

В волчьем облике.

Похожее Овидий говорит о Ликаоне:

Пораженный, он волком выл в одиночестве

И уже не мог заговорить, как бы этого ни хотел.

 

Джоб Финсел сообщает, что он видел ликантропа в Падуе. Геродот рассказывает, что для жителей одной области Скифии превращение в волков являлось обычным делом и что это также широко распространено у северных народов. Когда римляне пытались помешать переходу Ганнибала через Альпы, в их рядах появился волк, который, загрызая всех, кто попадался ему на пути, прошел через все войско и удалился невредимый.

В 1042 году жители Константинополя были крайне встревожены одновременным появлением на улицах сразу 15 волков. А в 1148 году в черте Женевы объявился волк невероятных размеров, который загрыз 30 человек. Кто же будет сомневаться, что все эти волки были ликантропами?

А те три волка, которых видели 18 июля 1603 года в Ду и Юре спустя примерно полтора часа после странным образом выпавшего в этой местности сильного града, побившего все фрукты? Эти волки не имели хвостов, и, пробежав между пасущимися на лугу коровами и козами, они не тронули ни одной, лишь маленького козленка один из них отогнал в сторону, не причинив, впрочем, ему никакого вреда. Данные факты, очевидно, указывают на то, что это были не настоящие волки, а ведьмы, вызвавшие град и пришедшие посмотреть, какой вред он причинил.

Один из волков был более крупных размеров и бежал впереди, а Большой Жак Боскэ, Тевьена Паже, ла Мишолет и некоторые другие утверждали, что, когда они, превратившись в волков, рыскали по округе, среди них находился и руководил ими сам сатана, тоже принявший волчий облик.

 

 

Иллюстрации из памфлета XVIвека «Жизнь и смерть Петера Штуббе, немецкого оборотня»

Люди этой местности, должно быть, знают об оборотнях не меньше, чем жители других областей, потому что они водились тут всегда. В 1521 году были казнены три колдуна: Мишель Удон из Плана, небольшой деревушки недалеко от Полиньи, Филибер Монто и еще один по прозвищу Большой Пьер. Они сознались, что превращали себя в волков и в их обличье загрызли и съели несколько человек. Мишель Удон, пребывая в образе волка, был ранен одним господином, который отправился за ним следом и нашел его в хижине уже успевшим превратиться в человека как раз в тот момент, когда жена промывала ему рану. В доминиканской церкви в Полиньи долгое время хранились изображения этих колдунов. А в 1573 году Жиль Гарнье также сознался, что, обращаясь волком, загрыз и съел несколько детей; по приговору суда он был сожжен заживо в Доле. Но иногда люди превращаются и в других животных. Например, мы читали, что Цирцея обратила товарищей Одиссея в свиней:

Отвратительную перемену сотворила Цирцея С несчастными спутниками Одиссея.

А Лукиан и Апулей говорят, что они пережили превращения в ослов. Вероятно, это же самое случалось и с пересекавшими Альпы паломниками, о которых говорит святой Августин, и с одним англичанином на Кипре, который, как утверждает Гийом, архиепископ Тирский, был лишен человеческого облика одной ведьмой в тот момент, когда стоял коленопреклоненным в церкви, и с другим, о котором упоминают Винсент из Бове в своем «Зеркале», и Баптист Фулгос, который обрел свой прежний вид после того, как его окунули в воду. Некоторые также считали, что осел, увиденный Белоном (Пьер Белон — французский натуралист (1517 — 1564). — Ред.) в Каире, о чем он рассказывает в «Наблюдениях», был не кем иным, как заколдованным человеком.

Некоторые превращаются в кошек. В наши дни некто по фамилии Шарко из округа Гец подвергся ночью в лесу нападению стаи кошек, но, когда он осенил себя крестным знамением, они все исчезли. А совсем недавно один человек, проезжавший верхом мимо Шато-де-Жу, увидел на дереве несколько кошек. Он приблизился и разрядил в них свой карабин, отчего с дерева упало кольцо с ключами. Человек взял его и заехал в гостиницу, чтобы пообедать, но хозяйка, а также ключи от погреба куда-то исчезли. Он показал подобранную им связку хозяину, и тот сказал, что это ключи его жены, которая тем временем появилась с раной на правом бедре. Она созналась, что вернулась с шабаша, на котором потеряла ключи после того, как была ранена выстрелом из карабина.

Инквизиторы также рассказывают, что в их времена у Страсбурга видели трех больших кошек, которые вдруг превратились в женщин.

Бывали случаи, когда люди обретали лошадиный облик. Престантий обращался в коня, а святой Мака-рий исцелил жену одного египтянина, сделав ее из кобылы обратно женщиной.

Были также люди, которых обвиняли в том, что они превращали себя в зайцев, как, например, Пьер Ган-дийон, сожженный потом заживо.

Мне кажется, для того чтобы поверить в возможность превращения человека в животное, достаточно одной только истории царя Навуходоносора, который был превращен в быка и пробыл им семь лет, питаясь соломой.

 

 

 

 

Оборотень нападает! Немецкий рис.   XVI   века  

 

Факт трансформации явила собой и жена Лота, превращенная в соляной столб, который еще можно было видеть во времена Иосифа (Иосифа Флавия. — Ред.), что он подтверждает в своих «Древностях». У Кардано (Джероламо Кардано (1506 — 1576) — итальянский математик, философ и врач. — Ред.) можно прочесть о трансмутации всех видов растений и трав в различных червей и змей. Мы также слышали о том, что женские волосы, закопанные в навоз, превращались в змею, то же происходит с гнилым прутиком или веткой. А в городе Да-рьене в Новом Свете льющаяся с неба вода летом превращается в маленьких зеленых лягушек.

Тем не менее, по моему твердому убеждению, ликан-тропия является иллюзией, а обращение человека в животное невозможно. В случае превращения должно произойти одно из двух: либо человек сохранит свою душу и способность рассуждать, либо утратит их. Первое признать нельзя, так как представляется совершенно невозможным, чтобы звериное тело содержало разумную душу. По опыту мы знаем, что мудрость или глупость человека определяются температурой его мозга, что люди с маленькими головами не бывают особенно умными. Тогда как можно поверить, что душа, наделенная разумом, уместится в голове волка, или осла, или кошки, или лошади, или зайца. Кроме того, в книге Бытия сказано, что человек создан по образу и подобию Бога, и это прежде всего относится к душе. И разве не покажется совершенно абсурдным и диким утверждение, что такой прекрасный и благословенный образ будет помещаться в зверином туловище? Поэтому, я полагаю, Гомер ошибается, когда, рассказывая о спутниках Одиссея, превращенных Цирцеей в свиней, говорит, что щетина, головы и туловища у них стали свиными, а разум остался человеческим.

Но если человек при перевоплощении утрачивает свой рассудок, то как он его снова обретет? Как он сможет к нему вернуться, когда он снова превратится в человека? Если мы допустим, что такое возможно, мы должны будем признать — если мы считаем справедливой философскую сентенцию «То, что утрачено, уже не может быть вновь обретено», — что дьявол может творить чудеса. Но тогда я спрашиваю: куда сатана девает душу, когда отделяет ее от тела? Отпускает гулять ее по воздуху или куда-то прячет, до тех пор пока ликантроп вновь не обретет человеческий облик? Не думаю, что Бог мог бы позволить ему, поклявшемуся нас погубить, играть с нами подобные шутки. Видимо, весьма близок к истине был Аристотель, сказав, что покидание душой тела равносильно оставлению кормчим его корабля. И наконец, я полагаю, что трансмутации человека в зверя, такие, как мы их описывали, невозможны постольку, поскольку истина заключается в том, что один Он, сотворивший мир, может менять формы вещей. Для человека, которому подвластны все звери земли, было бы позором принимать черты одного из них. А законы природы подразумевают такое уважение к человеческому облику, отражающему божественную красоту, что не допустят его обезображивания в качестве позорного наказания за какое бы то ни было преступление. Церковные соборы всегда объявляли язычниками тех, кто верил в ликан-тропию и вообще в превращение человека в какого бы то ки было зверя.

 

 

 

Оборотни стали персонажами многих фантастических романов и новелл  

 

Что же касается Навуходоносора, то он никогда не превращался в быка, но думал, что это произошло, и жил вместе с этими животными их жизнью. В Священном писании об этом сказано трижды в одной главе: «Ты будешь есть траву, как быки». Но даже если допустить, что этот царь действительно превращался в быка, это не будет означать, что колдуны обладают силой при помощи сатаны обращаться в волков. Тут, как и в случае с женой Лота, мы должны будем сказать вместе с магами фараона: «Это перст божий».

А превращения растений, дождевых капель и женских волос в червей, змей и лягушек происходит в результате гниения и разложения, при которых на свет появляются низшие существа, но этот процесс никак не применим к случаю ликантропии.

Некоторые люди, полностью отрицающие возможность превращения человека в животное, полагают, что ликантроп действует только посредством своего духа, в то время как его тело лежит спрятанным где-нибудь в кустах. Но такая точка зрения не ближе к истине, чем предыдущая, так как если бы это было действительно так и душа бы отделялась от тела, то это бы означало его смерть. И как сатана смог бы вернуть тогда колдуна к жизни, если это, как мы знаем, под силу лишь одному Богу?

Мое собственное мнение на этот счет таково, что сатана оставляет колдуна спящим в кустах, а сам идет и, приняв волчий облик, совершает то, что было у колдуна на уме. При этом он так воздействует на его воображение, что тот совершенно уверен, что он действительно становился волком и загрызал детей и животных. Тут сатана действует точно так же, как и тогда, когда заставляет ведьм поверить, будто они слетались на шабаш, хотя на самом деле лежали в это время в своих кроватях. А мазь, которой они при этом натираются, вызывает лишь притупление чувств, Так что они могут спать не просыпаясь долгое время. Когда случается так, что они обнаруживают себя ранеными, то это означает, что сатана передал им удар, полученный им по телу, в которое он облекся.

При всем при этом я утверждаю, что большей частью это сам колдун выходит на охоту, чтобы нападать на людей и животных, не обратившийся в волка, но вообразивший, что это произошло. И происходит это из-за дьявола, который, перемешав составляющие человека четыре жидкости, может сообщать ему самые дикие фантазии, насылать видения, какие только захочет. С такой точкой зрения легче согласиться, если учесть, что существуют такие естественные болезни, при которых человек может почувствовать себя петухом, свиньей или быком. Здесь я должен рассказать об Андре Осиандере из Нюрнберга, о котором сообщает Кардано, человеке, кстати, весьма сведущем в теологии. Этот человек болел в молодости четырехдневной малярией, и при каждом ее приступе ему начинало казаться, что он находится в лесу и к нему во множестве подбираются змеи и разные дикие звери, и не представлялось никакой возможности убедить его, что это всего лишь бред, что он все время лежит в доме отца. Когда к нему приходил отец, он возвращался в чувство, узнавал комнату, друзей, но, когда отец уходил, он опять впадал в бредовое состояние, и так продолжалось все время, пока длилась болезнь. А у людей, заболевших лихорадкой, нёбо и язык утрачивают чувствительность, и они не могут отличить на вкус разные блюда. Когда же люди видят колдуна и думают, что перед ними волк, то дело тут в том, что дьявол просто затуманил и исказил их зрение, и они наблюдают то, чего на самом деле нет, — дьявол и демоны, как мы уже знаем по нескольким примерам, часто насылают подобные наваждения. Симон Маг (один из наиболее значительных гностиков I века н. э. родом из Самарии. Отцы церкви считали его основателем гностического лжеучения. — Ред.) сказал как-то императору Нерону, что тот может отрезать ему голову, а он через три дня вновь вернется к жизни, вместо этого они обезглавили овцу, подставленную Симоном. Он так подействовал на глаза святого Климента и нескольких других праведников, что они приняли его, Симона, за Фаустиниана. Опять же к святому Макарию привели молодую женщину, которую все принимали за кобылу. Примерно 12 лет назад в Узеле, деревне в округе Бойм, обитатели одного дома увидели, как их жилище охватило пламя, и все бросились его тушить. Но примерно через час они вдруг заметили, что дом стоит целый и невредимый. Так происходило три раза, и это было устроено одной горничной, как мне рассказал мсье Жан Кретьен, владелец Таленэй, каноник метрополичьей церкви Безан-сона, сам присутствовавший при одном из этих «пожаров». Об этом также я знаю из судебных протоколов, присланных мне господином Аймом Морелем из Безансона.

Нелишним будет упомянуть и виртуозов карточного дела. Я видел итальянского графа Л'Эско, просто творившего чудеса: он давал вам десятку пик, но в итоге вы обнаруживали, что у вас в руке король червей или какая-нибудь другая карта. Люди, в присутствии которых он проделывал свои фокусы, пытались старательно выяснить, являются ли они только следствием ловкости рук, или тут имеет место колдовство. Несомненно, он слегка зачаровывал их: я видел, как, поворачиваясь к ним спиной, он что-то бормотал сквозь зубы.

Но что уж такого странного в этом наваждении, когда сатана делает так, что человек нам видится волком? Ведь среди других естествоиспытателей Альберта, Кардано и Джованни Батиста Порта из Неаполя рассказали нам, как сделать так, чтобы людские головы казались лошадиными, ослиными и т.п., а их лица собачьими мордами. Они даже знают способ, как сделать, чтобы люди смотрелись ангелами. Поэтому я не очень удивляюсь, что они также могут представить дом серебряным, светящимся, зеленым, полным змей или принявшим какую-нибудь диковинную форму. То же и с домом в Узеле.

Будет уместно привести также три таких случая.

Примерно три года назад Бенуа Бидель из Нэйзана, парнишка пятнадцати-шестнадцати лет, забрался на дерево, чтобы нарвать фруктов. Вдруг появился бесхвостый волк и напал на его маленькую сестру, стоявшую под деревом. Бенуа быстро спустился вниз, и тогда волк, оставив девочку, набросился на него и, отняв у него нож, ранил его в шею. Прибежавшие на помощь люди отнесли паренька в дом, где он умер через несколько дней. Придя перед смертью в сознание, он сказал, что передние лапы ранившего его зверя походили на человеческие руки, покрытые шерстью. А уже все знали, что удар ему нанесла Пернет Гандийон, которая затем попыталась скрыться, но была убита крестьянами.

Жанна Перен рассказала, что, когда она шла по лесу с Клодой Гийар, Клода заявила ей, что она собрала больше милостыни, чем она сама, после чего ушла за кустарник, и Жанна увидела, как вслед за этим из-за кустарника вышел волк, который стал ходить вокруг нее, так ее напугав, что она, перекрестившись, бросила все подаяние и убежала. Она утверждала, что этим волком была не кто иная, как Клода Гийар, так как та сказала потом Жанне, что этот волк не причинил ей никакого вреда. Что же касается рук и ног, которые видели Бенуа Бидель и Жанна Перен, то разве они не являются свидетельствами того, что Пернет Гандийон и Клода Гийар на самом деле не превращались в волчиц?

Признания Жака Боскэ, Франсуазы Секретен, Клоды Жамийом, Клоды Жампро, Тевьены Паже, Пьера Гандийона и Жоржа Гандийона отвечают нашему взгляду на превращения, так как все они говорили, что для обращения в волков они сперва натирались мазью, затем сатана набрасывал на них волчьи шкуры, которые их полностью скрывали, после чего они вставали на четвереньки и отправлялись рыскать по округе, нападая то на человека, то на животное в зависимости от характера своего голода. Они сказали также, что крайне уставали после своих пробежек. Я, помнится, спросил Клоду Жампро, как она при ее годах и хромоте могла поспевать за остальными, даже когда они взбирались на утесы, на что старая женщина мне ответила, что ее нес сатана. Однако сатанинская помощь не избавляла их от утомления, и те, кого дьявол носил на шабаш, тоже говорили, что прибывали туда, а также возвращались обратно в сильном изнеможении.

 

 

Поимка и казнь оборотня в Эшенбахе, Германия, 1685 год

Вместе с господином Клодом Мейнье, нашим рикордером (мировым судьей. — Ред.), мы видели всех вышепоименованных людей перемещающимися по комнате на четвереньках точно так же, как они передвигались по лесам и полям, но они сказали, что не могут превратиться в волков, так как не имеют при себе мази, а также, находясь в заключении, лишены необходимой для этого силы. Я обратил внимание, что все эти люди имеют множество царапин на лице, руках и ногах, а Пьер Гандийон был в силу этого так обезображен, что походил на человека весьма отдаленно, вызывая ужас во всяком, кто на него смотрел. Одежду детей, которых они умертвили и съели, находили совершенно целой, что свидетельствовало о том, что их раздевали человеческие руки.

Кто теперь может сомневаться, что эти колдуны и колдуньи сами выходили на свою охоту и все, о чем мы рассказывали, творили сами? Иначе какова причина испытываемой ими усталости? Если бы они просто спали в кустах, с чего бы им так утомляться? Откуда взялись их царапины, если не от колючек и шипов кустарников, через которые они продирались, преследуя человека или животное? И кто тогда снимал, не порвав, с детей одежду, если не люди? Я уже не говорю об их признаниях, которые свидетельствуют сами за себя.

Я знаю, что есть люди, которые не могут поверить в то, что ведьмы ели человеческое мясо. Но им следует учесть, что всегда существовали племена — не племена оборотней, — применявшие эту практику и получившие за это название антропофагов; их до сих пор еще много в Бразилии и Новом Свете, и лучшей похвальбой у них считается перечисление лично съеденных врагов. Ведьмы также едят мясо висельников. Лукан говорит:

Она перегрызает веревку, спускает труп на землю И в жутком пиршестве, разодрав ему живот, Впивается зубами во внутренности, Выгрызает костный мозг.

Гораций тоже отмечает свойственное ведьмам людоедство:

Вспоров раздутый живот старой колдуньи, Они вытащили ребенка, который еще дышал.

А Апулей в «Золотом осле» рассказывает, что в Фессалии жили ведьмы, которые повсюду разыскивали только что умерших людей и, если тело не охранялось, могли объесть ему нос, щеки, губы и некоторые другие части. Не так давно в Нанси, в Лотарингии, труп одного запытанного наомерть был брошен за городом на дороге, и ночью у него кто-то отрубил ногу. В связи с этим строилось много различных предположений, я же совершенно уверен, что это дело рук ведьмы, так как этой же ночью проходивший по дороге человек увидел возле трупа смутную фигуру, как он думал — призрак, и, хотя он схватился за шпагу, был так напуган, что бросился бегом в город.

Фулос тоже упоминает об одном крестьянине, который убил несколько детей и засолил их мясо, чтобы потом есть.

Единственное, что меня удивляет, так это то обстоятельство, что все наши колдуны и колдуньи говорили, что они не могли есть головы и правые бока своих жертв. Большой Жак утверждал, что он не мог притронуться к голове из-за святого елея, которым она намазана, а Клода Жамийом объяснила, что они не трогали правого бока из-за того, что крестятся правой рукой. Но я на самом деле не знаю, насколько эти причины истинны, хотя они действительно испытывают воздействие силы, заключенной в крестном знамении и мире.

Если кто-нибудь спросит, какими способами колдуны и колдуньи, после того как они якобы превратились в волков, умерщвляют свои жертвы, я отвечу, что они пользуются многими средствами: иногда это ножи и шпаги, как в случае Пернет Гандийон, смертельно ранившей Бенуа Биделя его же ножом, или тех трех оборотней в Полиньи, которых рисовавший их художник изобразил с ножами в правых лапах; иногда они волокут свои жертвы по камням и утесам и так убивают их — в этом сознались Клода Жампро, Клода Жамийом и Тевьен Паже. Я не сомневаюсь, что они их также часто душат.

Жан Боскэ и Пьер Гандийон тоже подтвердили, что, когда хотели превратиться в волков, натирались мазью, которую им дал дьявол; Мишель Удон, Большой Пьер и Филибер Монто сознались в том же. Они сказали, также, что когда хотели вернуть свой прежний облик, то катались по мокрой траве или обливались водой, что согласуется с утверждением Шпренгера, что обращенному в зверя человеку можно вернуть его прежний вид, если окунуть его в проточную воду. Опять же к тому человеку, упоминаемому Винсентом из Бове, которого превратили в осла, вернулся его облик после купания в воде. Апулей дает другой способ превращения обратно в человека из осла, по которому нужно поесть свежих роз либо аниса и лавровых листьев и запить их ключевой водой. А Пьер Бурго говорит, что он натерся какими-то травами, чтобы избавиться от волчьего облика, но, коль скоро превращение человека в зверя, как мы показали, является вопросом весьма спорным, мы не будем уделять особого внимания этим лекарствам. К тому же я уверен, что, как правило, ведьмы не моются с целью, чтобы вернуть себе свой обычный вид. Чуть не забыл сказать, что оборотни совокупляются с настоящими волчицами, которых они, по словам Мишеля Удона и Большого Пьера, обнимали как своих жен и находили это не менее приятным.

На этом я думаю закончить разговор о ликантропах, или оборотнях. Однако мне не хотелось бы закрывать этот вопрос, не высказав упрека в адрес тех, кто снимает с ликантропов вину, целиком перекладывая ее на сатану, словно бы они и вовсе не виноваты, так как из всего вышесказанного можно усвоить, что именно сами колдуны и ведьмы убивают людей, иллюстрируя собой поговорку «Человек человеку волк». Но, даже если бы они больше ни в чем не были виноваты, кроме как в своих отвратительных умыслах, они все равно заслуживали бы смерти, так как суд принимает намерения во внимание и в делах менее серьезных, хотя бы они не получили реального воплощения. Остается только добавить, что подобные умыслы появляются лишь у людей, которые сперва отреклись от Бога.

Но в отличие от настоящих оборотней они могли вернуться к нормальной жизни, просто перебравшись обратно через болото. Греческие мифы сообщают также о проводившемся в горах Аркадии посвященном Зевсу древнем ритуале поедания тошнотворной смеси из волчьих и человеческих внутренностей.

В Древней Греции ликантропию называли Lupinam Susaniam, буквально «волчье сумасшествие», но даже в то время многие ученые люди сомневались в существовании оборотней. Некоторые ученые трактовали ликантропию как форму меланхолии, но большинство соглашалось, что правильнее ее описывать как безумие или сумасшествие.

Вообще надо заметить, что почти у всех народов Европы есть истории о людях, пораженных «волчьим» помешательством. Известен, например, случай, происшедший в Падуе (Италия) в 1541 году, когда один человек твердо уверовал в то, что он волк, и стал бегать в буйном помешательстве, всем своим поведением показывая, что он, дикий зверь.

Богемию и Венгрию этот бич терзал постоянно, и легенды об оборотнях и о тех, кого поразила волчья болезнь, были изрядно перепутаны.

Описывая портреты уродов из картинной галереи замка Амбрас в Тироле, ученые Раду Флореску и Раймонд Т. Мак-Налли упоминают портрет «человека-волка» Гогонза, уроженца Канарских островов, подхватившего таинственную болезнь, «которая покрыла его шерстью с головы до пят».

По-видимому, двое его детей тоже были покрыты волосами и описываются как «дети-волки», а жена его была вполне нормальной. Нет сомнений — каприз природы, но случай интересен в свете возможного влияния на верования того времени.

Говорили, что в Восточной Европе в средние века существовали люди, которые днем прятались, а ночью выбирались из дома, отправлялись на заброшенные кладбища и там лаяли и выли на могилах. Эти несчастные, настоящие ли оборотни или пораженные болезнью, были очень худые и бледные. У них были глубоко запавшие глаза и покрытые струпьями ноги. Также говорилось, что они одержимы «неутолимой жаждой». Современная медицина, как мы увидим дальше, дает этому объяснение.

Исследуя проблему оборотней, следует помнить, что с древнейших времен человек использовал шкуру волка, свирепейшего из зверей, в качестве одежды и украшения, и было бы странным, если бы волчью смелость или агрессивность с течением времени не стали бы связывать с теми, кто их носит. Подобным же образом много столетий спустя развился в Африке отвратительный культ людей-леопардов, которые носили шкуры, клыки и когти леопардов, наводя ужас на свои жертвы перед тем, как убить их. Но с этими африканскими культами не все просто. Давайте взглянем на них попристальнее.

Начать, скорее всего, надо с того, что между человеком и животным может устанавливаться определенная связь, которую Дж. Фрезер в своей знаменитой «Золотой ветви» назвал симпатической, а сегодня ученые называют полевой. Таким человеком может быть колдун, шаман — словом, человек, обладающий экстрасенсорными способностями. В странах Западной Африки распространен обряд, в котором колдуны берут кровь из уха животного и из своей руки и прививают свою кровь животному, а кровь зверя — себе. Считалось, что с этого момента между ними возникает связь, причем настолько тесная, что гибель одного влечет за собой смерть другого.

Такими животными-побратимами могут быть и леопарды, и гиппопотамы, и даже крокодилы. Помните «Маугли»: «Мы с тобой одной крови, ты и я!..»

Не каждый человек способен найти свою лесную душу, но он может обратиться к прорицателю и узнать, в каком животном она находится. Как правило, лесными душами отца и сыновей становятся звери одного вида. То же относится и к женской линии. Не в этой ли невидимой, но в очень тесной зависимости — корни тотемизма?[10]