Попытка на мысль #3: Насилие

«Уж с чем с чем, а с насилием у меня проблем нет», — отвечу я на вопрос «Как у вас дела с насилием?».

Сам по себе этот вопрос уже является подозрительным. Как же ещё могут быть дела с насилием у человека, живущего в высокоцивилизованной стране, управляемой исключительно гуманными законами, порядок которой блюдут многочисленные ряды доблестных защитников под лозунгом «Служим Закону, Народу, Отчизне!».

Если вы имели в виду насилие в семье, то и с этим у меня не было и нет никаких проблем. Мои родители, будучи людьми мирными, в своём воспитании весьма редко прибегали к помощи ремня. Можно предположить, что отсутствие должной строгости сделало меня изнеженным, капризным, эгоистичным, но с другой стороны её наличие могло бы сделать меня трусливым, лживым, мстительным, склонным к насилию. Не будучи приученным к насилию с детства, я не являюсь адептом насильственных методов.

Поэтому ваша попытка на мысль, касающаяся насилия, отношения ко мне не имеет. Как выдумаете что-то более актуальное, так сразу и приходите.

«Во время сегодняшнего обеда вы стали жертвой насилия», — никак не отстанет от меня докучливый незнакомец, и вообще, что это за манера такая — приставать к прохожим с дурацкими вопросами. «Прошу меня извинить, но я спешу», — бросаю через плечо и ускоряю шаг. Некоторое время этот странный человек стоит неподвижно и смотрит мне вслед, а затем исчезает в толпе.

Но почему-то его странные слова никак не исчезают, и я снова и снова возвращаюсь к ним в своих мыслях.

«Во время сегодняшнего обеда вы стали жертвой насилия»

Теперь, после нескольких часов раздумий, это заявление не кажется мне такими уж нелепым. Более того, когда я вспоминаю сегодняшний обед, внутреннее чувство подсказывает мне, что в этих словах есть доля правды.

Сегодня на обеде я вкусно кушал в приятном заведении. Никто ко мне даже не подходил, поэтому и речи не может идти о насилии. Для того, чтобы хоть от чего-то оттолкнуться в своих размышлениях, я открываю словарь и смотрю значение этого слова.

Насилие — физическое или психическое воздействие одного человека на другого; принудительное воздействие на кого-либо или на что-либо.

Так как физическое воздействие абсолютно исключено, остаётся лишь психическое. В попытках раздобыть какую-либо информацию о том, что такое психическое воздействие, я выхожу на следующее определение:

Психологическая безопасность личности — защищенность сознания от изменения его состояния против воли человека.

На основе которого делаю вывод:

Психическое насилие — это изменение состояния сознания против воли человека.

Становится всё интереснее, но я всё равно не могу припомнить, чтобы во время обеда кто-то против моей воли изменял моё состояние. Хотя постойте. Я помню, что во время приёма пищи ко мне без каких-либо видимых причин пришло чувство глубокой тоски. Да, точно. В какой-то момент мне стало неприятно находиться в этом месте: еда показалась невкусной, столик вдруг стал казаться липким, посетители отвратительно чавкающими — стало мучительно неуютно. Тогда я поспешил выйти, и на свежем воздухе мне стало лучше. Причиной чувства тоски был дискомфорт. Но что-же было причиной дискомфорта?

После безуспешных попыток разобраться в причине дискомфорта я отвлёкся, занявшись своими делами, как вдруг сам собой появился ответ — отвратительный шум. Отложив дела, я стал разбираться и вспомнил, что да, и вправду был отвратительный шум — из динамиков, равномерно распределённых по обеденному залу, распространялся аудиосигнал (это нельзя назвать ни музыкой, ни песней, ни речью) — источником этого аудиосигнала был певец(?), который в идиотическом дурмане то блеял, то стонал что-то неразборчивое, какую-то непонятную из-за отсутствия логической связи между словами галиматью. Именно он был причиной того тошнотворного чувства — будто бы ты оказался в отхожем месте, где нечистоты изливаются прямо тебе на голову.

Но почему же подобный материал транслируется по республиканскому каналу? Почему же слушатели позволяют себя насиловать, без какого-либо возмущения потребляя это?

Вспоминая весь день с утра и до вечера, я обнаружил, что обеденное изнасилование не было единичным изнасилованием за сегодняшний день — утром в общественном транспорте меня против моей воли заставили думать о костях, которые можно приобрести по акции; перед просмотром ролика на ютубе меня, показав рекламу, заставили думать о создании собственного сайта; во время прослушивания песен на Ядекс.Музыке мне включили кошмарную рекламу, начинающуюся рыгающими звуками, благодаря которой воодушевление, привнесённое получасовым прослушиванием музыки, бесследно исчезло; в процессе игры на мобильном устройстве мне многократно показывали рекламу, рассчитанную, как я полагаю, на людей с врождёнными нарушениями умственной деятельности; вечером, перед просмотром фильма, я случайно попал на новостной выпуск, в котором освещались демонстрации, участники которых благодарили за увеличение нормы выдачи шоколада до двадцати граммов в неделю, хоть всем хорошо известно, что ещё вчера норма составляла тридцать грамм и т.д. и т.п.

Что же это получается? Ежедневно каждый человек неоднократно подвергается психическому насилию? И даже не подозревает этого, потому что считает, что это уже стало привычкой? А может быть уже и не осталось, чего насиловать, потому что многочисленными актами надругательства добились своего и превратили сознание в свалку всевозможных отходов?

Как иначе объяснить, что считается в порядке вещей, когда на протяжении получаса езды в общественном транспорте пятнадцать раз транслируется реклама уценённых унитазов. Как иначе объяснить, что по национальному телевидению в прайм-тайме показывают сериал, незамысловатое содержание которого не только вызывает чувство неприязни, но и является оскорбительным — если мне показывают это, значит считают что я готов это потреблять, но так как подобное может потреблять только ограниченное существо, умертвившее в себе зачатки интеллекта (идиот), то выходит, что меня именно за такое существо и принимают?

И тогда я подумал: «Тот незнакомец, указавший мне на насилие, может быть его и не существовало? Что если это моя душа, жестоко истязаемая нескончаемым потоком разнообразного дерьма, щедро льющегося на неё изо дня в день, может быть, это та самая душа, питающаяся любовью, красотой, чистым разумом и угнетаемая примитивностью, уродством, невежеством, ложью может быть, это она, взмолившись о пощаде, решила заговорить со мной?»

Заботясь о своём теле, не забыли ли мы о душе?

Увечье, нанесённое телу, сопровождается болью, гематомой, повреждением внутреннего органа, которое, не будучи вовремя устранено, является причиной неправильной работы всего организма и как результат его смерти. Что, если увечье, нанесённое душе, имеет не менее страшные последствия? А если бы нам пришлось выбрать, что сохранить в большем здоровье — тело либо душу — то на чём мы бы остановились?

Думаю, человек, хотя бы некоторым образом разбирающийся в себе, без промедлений выберет второе.

Если же с выбором возникают трудности, то я предложу на рассмотрение две подсказки: факт и гипотетическую ситуацию, которые, может быть, кое-что прояснят.

Факт, намекающий на то, какое именно здоровье — телесное либо духовное — является первоочередным: Большинство самоубийц могут похвастаться прекрасным здоровьем.

Ситуация, позволяющая разобраться, какое насилие легче переносить — психическое либо физическое: Представим себя за столом в кругу близких и добрых знакомых. Ведущий, проводящий конкурс, с ножом в руках задаёт вам вопрос: «Вы предпочтёте, чтобы этим ножом я поранил вас либо вашу матушку?»

И если окажется так, что душевное здоровье находится в приоритете, что психическое насилие является наиболее мучительным, то почему же физического насилия мы опасаемся и всячески стараемся избежать, в то время как психическое закрываем глаза? Нет ли непоследовательности в подобном отношении? Не является ли подобное отношение глупым? Быть может, если я стану внимательнее ухаживать за своей душой, чаще заботясь о её безопасности, то в ответ она отблагодарит меня чувством счастья?