Апрель тысяча девятьсот двадцать шестого года.

Апрель тысяча девятьсот двадцать шестого года.

Девочка застывает на месте, ждет секунд десять, а потом внезапно бросается, только не в сторону обидчицы, а вон из зала, где детей, кроме чтения, письма и арифметики, обучали насилию.

Воспитательница по приказу управляющего неким концентрационным лагерем, нехитро замаскированным под легальное образовательное учреждение, останавливает Машу. Женщина возвращает трусиху назад, выкрикивает пару проклятий и раздевает догола. Ну, а затем жесткая порка кнутом,

жестокая госпожа, порка, избиение, жестокость, кнут… и так далее. Всё, как всегда. Лучше, чем в среду, когда одна из негодниц, Оксана, отделалась выбитым глазом, но хуже, чем вчера, когда другая негодница, Юля, не вынесла побоев и умерла.

Октябрь двадцать седьмого.

Маша выбивает нож из руки полупрофессиональным хай хиком

Получив разрешение на двойное убийство, полукиборг вышел к поссорившимся. Первая пуля досталась тому, кто стоял в десяти метрах от проезжей части. Не в силах удержать равновесие, фатально раненый Вадим плюхнулся головой о поребрик тротуара, дернулся и замер. А вторая – мутанту, который уже несся, чтобы покарать Дэт-рока за отобранный шанс расплатиться.

 

Справившись с заданием, Пол еще раз потревожил начальника:

- Дело сделано, Команд. Оба комара перестали жужжать…

- Браво! – громко воскликнул Родригес, - Миссия выполнена. Мир снова спасен. Теперь можно отдыхать…

“ Если получится ”

Потратив на Ханка еще пару пуль, чтобы исключить возможность “воскрешения”, Дэт-рок покинул место двойного убийства до приезда полиции, до того, как разожглась паника, которая стремительно подпортила воздух.

- Надеюсь, ни у кого из присутствующих нет ко мне претензий? А то я бы с радостью выслушал. Благо, времени полно… - Ханк посмотрел на Макдауэла, так, словно… видел его в первый раз, - Ну, что, есть?

Способный на чувства, на эмоции, способный на ненависть, киборг сказал ровно, не проявляя злости и ведя себя согласно ситуации:

- Ты не убивал Командира. Мы ошибались. Но это не отменяет прочих преступлений. Ты нас предал. Мы тебя искали. Тебя и…

- Альбину… - продолжил за робота Ханк, неловко ерзая локтями по столу, - Я горько об этом сожалею. И я уже за это заплатил. Можешь не сомневаться. Мне хорошенько досталось за предательство…

 

Пока мужчины общались, разбираясь между собой, Мария вспомнила, как отлично супергерои работали вместе! Супергерои пережили кучу невзгод, выполнили множество опаснейших миссий, мы разделяли переживания беззащитных людей за исход масштабных стычек и шли по заданной тропе…

 

Сладкоречивый Ханк сделал едва заметный промежуток между предложениями, чтобы запастись выдержкой на долгие минуты. Впереди его, как никак, ждала еще масса подобных унижений, любое из которых - серьезный удар по мужскому самолюбию. Удар, который он обязан будет вытерпеть, так или иначе.

 

- Парни, давайте чуть разрядим обстановку. А то накал такой… дышать прямо становится невозможно… - чтобы мало-мальски скрасить унылую обстановку, ставшую естественным фоном их посиделок, Мария положила голову на стол и заставила былых недругов понаслаждаться её харизматичностью, её обаянием, её шармом. Став наполовину роботом, Пол не разучился хотеть женщин и даже мог вступать с ними в контакт. В нем была частичка Технэка. Та, что не меняет личность, а только совершенствует тело.

 

- Кто тебя создал, дружище? – вдруг спросил Ханк, перейдя на твердо товарищеский тон, чего оказалось достаточно, чтобы Пол прекратил видеть в нем соперника и потенциальную угрозу, - Из какого ты текста?

Спустя мгновение киборг смело ответил ему:

- Корпорация Траска. Я был одним из первых, кого оживили. Из первых УДАЧНЫХ! Ну, а дальше пошло дело сравнительно проще, начался некий конвейер. Хотя сюрпризов при классификации всех и каждого – хватило. Ученые воспроизвели технологию Зеддера, создав аналог Зур Элла. То есть, меня…

 

Мария не особо заинтересованно слушала историю Пола, потому что знала её наизусть. Американец просоюзничал с русской больше двух лет, и тоже о ней всё узнал. О девочке, которую лишили родителей и превратили в супер-пупер-бойца, о мести, о боли… обо всем том, что было ему известно и родно, потому что Пол настрадался не меньше Марии, хотя и прожил куда меньше неё.

 

- А ты… - Ханк планировал сказать что-то ещё, добавить к предыдущему, как вдруг в помещение зашло человек десять, и кое-кто попросил сидевших подняться, чтобы узнать, кто организатор и какие он цели преследовал, собирая их.

 

Все вошедшие были одеты до безвкусия строго, по одинаковым лекалам. Выделялся только толстый перец Льюис Раймок, в прошлом агент ЦРУ, а ныне кандидат на должность директора ОПБ. Льюис Раймок был хорошо знаком с Марией, потому что та, бывало,

выполняла секретные поручения ЦРУ.

 

 

И тогда дети научились тому, чему они никогда бы не научились в других условиях. Они научились лгать и притворяться. И вот что произошло. Как и хотел того дьявол, некоторые люди зачахли, стали вялыми и пассивными, утратили всякий интерес к жизни. Они лишились счастья и здоровья. Пропали Любовь и Доброта. Мысли стали сухими и серыми, души зачерствели, сердца озлобились.

И погибла школа, которую так ловко придумал дьявол!

Октябрь двадцать седьмого.

Маша выбивает нож из руки полупрофессиональным хай хиком

Tibet

Тибет, без сомнения, самое загадочное и мистическое государство мира, хранящее загадки Здесь есть то, чего нет у других: высокогорное озеро, река и столица, а также самая большая святыня четырех мировых религий – непостижимый Кайлас.

Кайлас – место силы, имеет особое значение как для индуистов, так и для последователей тибетского буддизма. Индусы утверждают, что на этой вершине обитает бог Шива, а некото­рые говорят даже о том, что вся гора - это сам Шива, погруженный в самосозерцание. Буддисты Тибета чтут Кайлас как гору Шумеру, космический центр Вселенной. Именно поэтому они избегают восхождения на её загадочную вершину. Они также верят в то, что здесь живет Демчог, четырехликий бог, одетый в шкуру тигра и носящий на голове корону из человеческих черепов.

 

Люди, уходящие жить в горы, обретают здесь смысл. Их взгляды, их нормы, в конце концов, их характер меняется с течением времени по мере того, как они осваиваются в новой обстановке. Тяжелый и многоэтапный процесс адаптации выделяет лучших: некоторые оказываются слабыми и погибают, ну, а те, которым удается пройти все испытания духа, обретают доступ к древним знаниям, считающимся священными.

Но далеко не все попадают в горы по собственному выбору. Кого-то определяют в Тибет против воли, и этот человек, этот избранный, натыкается на те же опасности, уроки, проходит через всё то, через что прошли добровольцы - смерть и воскрешение, постижение себя истинного.

 

“ Где я? Я… умерла, а затем… очнулась здесь. Но как? Как я сюда попала? Или это – ад? Место, куда попадают все грешники? ” – Эмилайн Тёрнер помнила свои последние минуты, проведенные в обнимку с человеком, которого сильно ненавидела и одновременно столь же сильно любила, с человеком, которого она, в конечном счете, уничтожила, но лишь из-за того, что от него исходила опасность, и её поступок был необходимостью.

 

“ Где я … ”

 

Эмилайн Тёрнер покинула храм, где пронаходилась бог знает сколько времени, и побежала к обрыву. Через несколько секунд нервная и вспыльчивая Эми поняла, что это было ошибкой: она чуть не рухнула вниз, чуть не упала со скалы. Дна не было видно. Хоть монетку бросай.

Судя по холоду, вмиг сковавшему её неприспособленное женское тело, она поспешила с выводами, и её первоначальная версия оказалась ошибочной. Это место – не ад. Что угодно, но не преисподняя.

 

“ Так я умерла или… о, господи ”

 

- Прошу прощения, но я бы не советовал пытаться своевольничать! – вдруг послышался голос. Сзади.

Эми повернулась, чтобы разглядеть произнесшего это и увидела незнакомца в ярком, почти “клоунском” наряде: за его спиной трепетал, словно крылья, красивый красный плащ, плечи украшались погонами с большими звездами, офицерская форма, придававшая колорит большинству лиц мужского пола, наделяла его статностью, величием. От типа исходила поистине имперская гордость.

Дерзкая, свободолюбивая Эми неожиданно стала послушной, очистила свою голову от всех ненужных замыслов, тем самым последовав рекомендации мага.

 

Да-да. Это был именно маг. Экзорцист, магистр мистики…

 

 

- Вы же расскажете мне?! Вы расскажете… - мандражистку, обнаружившую себя посреди мрака тайны, посреди тумана неизвестности, знобило от запредельного, чудовищного холода. Странное место преподало хороший урок, а сколько уроков ждало впереди…

- Судя по тому, как обо мне обычно отзываются, я никогда не отличался покладистостью… - ласково улыбнулся целитель, вспоминая рецепт эликсира, чтобы дать выпить Эми, - Вы очень скоро все узнаете сами, в чем вам поможет ваш непроизвольный интерес. Но вот что мне хочется сказать сейчас…

 

Гора Кайлас - уникальная вершина Тибета, где форма протекания не властна, где не действуют никакие законы, в том числе и физические, где “не молиться богам” означает идти против них в отличие от остального мира, где отказ от молитвы не сулит ничего негативного. Здесь же, только не на вершине, естественно, а внутри горы, в потайном убежище-храме, обитают жрецы, регулирующие местную природу. От них зависит продолжительность, насыщенность, качество и все фундаментальные свойства бытия множества существ. И не имеет разницы, насколько разумны эти существа. Все они находятся под бдительным надзором горных владык.

 

Еще не отошедшая от шока, но с уже восстановившимся умением говорить (а как не шокироваться, когда засыпаешь на одном краю света, а просыпаешься за тридевять земель?), Эми, новая обитательница храма, спросила доброго волшебника:

- Для чего я здесь?

 

- Ты не просто человек – ответил Миркур Фрэндж, - Ты – нечто большее.

 

Правду говорил чародей или гнал пургу, в его словах, так или иначе, крылся смысл. Способность общаться с душами умерших, управление огненной стихией – Эмилайн нарочно не замечала за собой эти странности, не хотела их развивать, и игнорировала то, что, вероятно, неправильно было игнорировать.

                                                         Как и всякий одаренный человек, как и всякий сверходаренный со значительным упором на СВЕРХ, Эмилайн боялась себя…

 

- Кто я? – не замедлила с любопытством заложница.

- Ты из древней, ныне непопулярной расы рии. Рии, по крайней мере, первые представители, обладали удивительными качествами и внешне не отличались от людей.

 

Подобное не детальное объяснение могло запросто вывести Эми из строя. Вывести снова. Но раз она не пала в обморок, раз устояла на ногах, значит, её сил хватит на то, чтобы выдержать все последующие крутые испытания.

 

Однако, не всем улыбнулась удача: самый молодой член семейства Назаниль Тёрнер, ученик-отличник рейтинговой северо-западной школы, проснулся на испорченном, обугленном белье, уже рассыпавшемся в нескольких местах, и обнаружил себя в окружении ЖЕЛТО-КРАСНЫХ ДРАКОНОВ, вражьих материй, принесенных в мир сворачивающей горы и осушающей моря неукротимой силой – простой сестринской ненавистью, простым человеческим презрением, о чем неглупый Назаниль догадался бы одним росчерком, если бы относился к сестре чуточку хуже. Трудно сказать, был ли в противостоянии человека и стихии изначально предрешен победитель, или у парня имелись небольшие шансы избежать лютой участи. Оргия и разгул чувств, связанные не только со страхом, но и с тяготящими, едучими догадками, помешали ему, попавшему в западню, с поисками средства «задержать» всепожирающий огонь.

 

После многочисленных неутешительных попыток оправдать худшие сцены своей земной жизни до Эми вдруг дошла головокружительная страшная истина.

“ Не может быть… я не поджигала квартиру родителей. При мне не было ни коробка спичек, ни зажигалки. Огонь сам из меня вышел. Из моих рук … ”

 

- Докажите! – попросила ожившая.

 

Фрэндж не планировал долго её мучить. Не дольше, чем нужно… и позволил сокрытым в ней способностям выбраться наружу, чтобы явить тибетским горам и заодно всему миру истинную Эми – такую, какой её создала мать-природа без урезанных обстоятельствами, ценных атрибутов.

 

- Доказываю! – опытный маг произвел щелчок тремя пальцами. Спустя мгновение правая рука ученицы загорелась, как когда-то в Нью-Йорке, в доме Тёрнеров.

 

Потрясенная собственным даром, Эми только и смогла издать:

- Вау… - на что-то большее её не хватило.

 

Наступали мрачные времена не только для Земли, но и для всего мироздания, и Доктору Фрэнджу “кровь из носу” нужны были воины – девочки, мальчики, парни и женщины – все, кто способен поучаствовать в грядущем масштабном сражении. В битве, избежать которую уже не получится и которая предрешит судьбу множества галактик, решающим фактором послужит их воля!

 

“ Я - Эмилайн Тёрнер. Моя жизнь - сущий ад, но я не привыкла ни на что жаловаться.

И кстати, про ад я знаю не многим больше вашего. Разве только то, что он существует и что оттуда невозможно сбежать ”

 

 

Underworld

  

Монтегю Ростон, точнее, его дух, попал в западню и отныне и вовеки все, что ему оставалось, это смириться и ждать наказания. Приговоренный к казни через повешение, грешник показал удивившее демона стремление к жизни. В один мучительный миг страдалец начал моргать. Еще он не успел сравнить, какая тьма действует на него в меньшей степени дурно, как услышал стук тяжелых сапог, прикосновение широких подошв к каменному полу пристанища.

Сатана явился Монтегю, сатана сказал:

- Твой отец некогда по моей воле прибрал к рукам источник молодости, за что я поплатился тысячелетием безвылазного торчания в Аиде, в собственном царстве! Твои промахи требуют очищения, смертный, а настоящее очищение… никогда не проходит безболезненно!

 

Всюду был мрак, теснота, везде духи злобы, вопли грешников, везде одни страдания. Душа расслабленного пришла в невыразимый страх и томление, на его крики отвечало только адское эхо и клокотание невидимого пламени.

Где-то рядом, совсем-совсем поблизости стояла ванна с булькающей внутри зеленой водицей. Монтегю моментально узнал в ней Ванну Даоса. Не прошло и минуты…

 

- Кровь Дарейдаса… - сказал сатана, - Тиран пришел в ярость, вызнав от своих подданных, что я продал её Фатуму, простому человечишке, за его спиной! Сморды не хотели меня слушать. Сморды бросили меня в Аид, как узника.

 

В сложившейся неприятной ситуации имели место расистские взгляды темного правителя. Дарейдасу не понравилось, что королевской кровью поделились с человеком. Принадлежи этот счастливчик какой-нибудь другой системе популяций, будь это синекожие суур или огненные рии, расплата за предательство, вероятно, была бы менее жестокой и былые заслуги аидова создателя обязательно учлись бы.

 

Сатана показал Монтегю Ростону, какие послесмертные пытки перенесли его сводная сестренка и отец, чтобы Ростон имел в виду, что произойдет с ним: Мэлори и Генрих, стоявшие напротив, шагнули вперед, проглатывая слюнки. Мэлори и Генрих сунули головы в петли.

 

Дети не несут вины за грехи родителей, не судятся и не осуждаются Богом за них.

 

Примерные удавленники, Мэлори и Генрих спрыгнули с высокого края и повесились на глазах у их родственника…

 

Для этого есть дьявол, которому без разницы, кого осуждать и который менее разборчив, чем бог.

 

Презирающий дьявол обратился к Монтегю, презирающий дьявол сказал:

- Теперь твоя очередь!

 

У грешника не осталось выбора, кроме как подчиниться. Через полминуты раздался хруст и короткий, низкий хрип, ознаменовавшие потерю души.

 

 

  

 

Catholic temple

 

Глубокий вздох вырвался из груди Водяной Нимфы, но облегчения ей всё же не принес. Предполагаемая арена боя, Собор Святого Патрика… сама мысль о том, что придется драться в церкви, в таком прекрасном месте, мешала настроиться на предстоящее сражение должным образом. Противник был умен, хитер, тверд, как скала, и очень изощренен. Возможно, самый вероломный из исчадий!

Нимфа допускала теорию, что демон интуитивно догадался об её трепетном отношении к чужим чувствам и моральным нуждам, в том числе и к чужой вере, и специально назначил встречу там, где наследнице престола Эбресса будет некомфортно противостоять его магии.

 

“ Гадес - могучий некромант, осквернивший храмы Эдемии незадолго до уничтожения этого прекрасного царства. Место вечной совершенной жизни в блаженстве, в гармонии с богами, с мирозданием, не тронутой временем, не побеспокоенной смертью, заразилось и сгнило. Теперь Эдемия – второй Аид. И за это кто-то должен ответить. При том, что известно мне, я просто не имею права бездействовать. Никто не имеет… ”

 

Дело было ночью. В такое время люди, как правило, спят, ну, а те, кому повезло в меньшей степени, те, кто завален грузом работы и кому не до сна, само собой, не думают и не предполагают, что где-то, в каком-то здании, в каком-то районе, в каком-то краю мегаполиса, разворачивается кровавая баталия между красавицей из Аквы, единственной достойной трона, и сыном Кроноса и Реи, братом Зевса, Посейдона, Геры, плодородной Деметры и семейной Гестии.

 

Красивый старый собор, чьё исполнение в готическом стиле, сверкающий снутри и обворожительный снаружи, сегодня померк. Не стало его красоты. Его чарм и пленительность улетучились, обратились в ничто, как улетучивалось и обращалось в ничто всё, к чему только прикасалась аура злого колдуна, или, сказать вернее, колдовского зла.

- Пха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – с возникновением сатанинского смеха свечи, горевшие долго, шумно потухли, всюду запревалировала внушительная и заимела преимущество временно приглушенная, но не долеченная хвороба – многолетняя всепожирающая боль, - Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

 

Куда ни повернись, куда ни брось тревогу, ведовская мгла визуально о себе сообщала самым варварским образом. Воинских умений оказалось недостаточно, чтобы спастись от злого начала, мгновенно распространившегося по всей христо-общине.

После противного, ухудшающего настроение хохота раздался скрип открытых дверей, и противник Нимфы номер один зашел внутрь храма. Обладая человеческой внешностью, Гадес, отнюдь, не принадлежал к человеческому роду и к какому бы то ни было роду вообще. “Черная магия стирает нашу кровь”. Себастьян Дарейдас научил амбициозного и умного Гадеса создавать целые мини-измерения. Так и был придуман Аид – место, где Гадес мог бы жить подальше от рожденных, где мог не чувствовать себя ни уродом, ни выродком.

 

- Ты! – Нимфе, упершейся взглядом расширенных зрачков в видимую только ей сплошную, непроходимую бездну, пришлось разрываться промеж ощущений – страха и ненависти – чтобы решить для себя, кто она: загнанная жертва или потенциальная истребительница нечисти.

Остро заточенный край большого длинного меча блеснул в воцарившейся тьме. Он готов был устремиться к своей цели в любой миг, и в любой миг поразить её.

 

- На колени, смертная! Твой ангел смерти ждет тебя!

 

У Гадеса было мертвенно-бледное лицо, глубоко запавшие глаза, обведенные чёрными кругами, кроваво-красные губы и выкрашенные синим лаком когти. Его щеки, лоб, руки и грудь покрыты черно-зелеными татуировками, представлявшими оккультное значение. Вот уж действительно дьявол…

- Зачем ты явился на Землю? Какие цели преследуешь, зверь? – спросила портельщика Нимфа, дожидаясь от него, если не полноценного ответа, то хотя бы пару-тройку мутных намеканий, чтобы примерно видеть, чего жаждет бог, который поплатился тысячелетней уздой за свою подлость.

 

- Детские души - источник пополнения моей темной энергии! Я пришел, чтобы отнять у землян их детей в первую очередь, и во вторую – чтобы убить тебя, доказав сморду, что я ему предан до сих пор!

Нимфа приготовилась сразиться с нечистым всем своим духом, всей своей сутью, полагаясь на веру вместо логики, полагаясь на добро в самой себе.

Гадес же ненавидел скромничать и даже в схватках с якобы слабыми противниками, недостойными титульного боя, использовал в полную всю мощь заклинаний. Несколькими движениями кончиков пальцев волшебник призвал стихию, способную обратить в руины не только храм, но и весь Нью-Йорк, и всего за полчасика: в мрачно-ночном небе образовалось торнадо, гигантская воронка, засасывающая в себя средние/крупные здания, машины, людей. Затем прогремела гроза, всюду отключилось электричество. Неужели начался конец света??? Кошмар…

 

- Я – СМЕРТЬ! Я – БОЛЬ! ТЫ ПОГИБНЕШЬ, ЗАЩИЩАЯ ЭТОТ МИР!

 

Гадес скривил лицо в паскудной, нигилистической ухмылке. Его татуировки сузились вместе с его скулами.

Достопочтенная врагиня вскинула клинок, собрала всю свою смелость и пошагала навстречу новому риску. Видят небеса, оно того стоило!

 

  

 

 

  

 

 

ЭПИЛОГ 2

Tibet

Гора Кайлас. Спустя один месяц.

Эмилайн не могла найти себе покоя. Как бы сильно не старалась… Но она считала, что великому магу вполне по силам ей помочь, разрешить ее проблемы и не ошиблась.

- Я слышала, вы умеете возвращать души грешных из преисподней! Не знаю, правда ли это, но мне кажется, что вы способны даже на это! – рано утром Эми подошла к Миркуру Фрэнджу, застала наставника за чтением заклинаний в большой библиотеке.

Колдун дал неоднозначный ответ:

- Большинство этих слухов правдивы…

 

Где-то через минуту ученица ошарашила его невероятно смелой, безрассудной просьбой:

- Ну, в таком случае, надеюсь, вы не сочтете трудным спасти душу того, кого я убила!

- Нет – холодно отрезал волшебник, - Это исключено! - у него имелись веские причины не только отказать, но и рассердиться, - Тот, кого ты убила, совершил столько черных деяний, столько зла, что какая-либо незначительная помощь духу этого убийцы, будет сродни преступлению. И это… не обсуждается. Думай, что хочешь, но здесь я тебе не помощник.

 

Ожидав примерно такую реакцию, Тёрнер все равно… почти что расплакалась.

- Тогда я ухожу! И больше… и больше не вернусь ни под каким предлогом! Сами участвуйте на своей войне! – она развернулась и зашагала к выходу из храма. Там её ждал телепорт, перемещающий каждого обитателя Тибета назад. Откуда он некогда прибыл.

 

Поскольку Фрэнджу нужны были бойцы, а представители расы рии подходят как никто лучше, ему пришлось перебороть себя, отодвинуть свои принципы в сторону и пойти на небольшой компромисс.

- Хорошо. Так и быть. Но последнее слово в подобных вопросах всегда за мирозданием. Мне придется посовещаться с божествами… Поскольку, не получив разрешения, я не имею права вмешиваться в законы жизни и смерти!

 

 

Итак. Прошло два дня…

Миркур поговорил с богами о том да о сём, договорился о возможности обмена. У него была новость для Эми, но он не был уверен, что результативный расклад ей понравится.

- Вы спросили у них… разрешения? – нервно сглотнула брюнетка, так долго ждавшая ответа от него.

- Спросил – опустил руки Миркур, собираясь поделиться кое-чем мрачным, - Значит, ситуация следующая. За душу Джека определена цена. Эта цена довольно высокая. Сейчас он находится в Аиде. Если ты хочешь, чтобы Джек вышел из Аида, то… тебе придется самой туда отправиться. Разумеется, после своей физической кончины. Джек выходит, а ты… занимаешь его место. Подобные сделки не проходят иначе. У богов нельзя что-то взять, не предложив взамен. Так вот…

 

Тёрнер внимательно выслушала дока. Тёрнер потрясла головой, чтобы уничтожить зерна сомнений и произнесла с невероятной, неженской решительностью.

- Я согласна на всё! На всё… Готова отправиться хоть куда, даже в ад! - слезы накатывались сами собой, отчасти из-за невыносимой боли, которую девушка постоянно пыталась подавить, отчасти из-за того, что услышала.

Следующее, сказанное Фрэнджем, подлило в огонь масла:

- Аид и ад – одно и то же!

- Плевать! – Эми хотелось перестать плакать, но не получалось. Ей было очень стыдно. Она терпеть не могла, чтобы ее слезы кто-то видел. Но она плакала и… чувствовала что-то вроде высвобождения, - Я согласна!

Маг счел нужным её предупредить:

- Подумай хорошо, стоит ли оно того! Свыше предоставлена возможность отказаться. Ведь, переступив эту черту, дороги обратно не будет! Преисподняя станет твоим домом на миллионы долгих бесконечностей! Ты будешь заперта во тьме… - а сам отвернулся, направляясь, видимо, опять в библиотеку.

 

Эми, любящая тайно, самозабвенно, готовая принести любые жертвы, пройти любые испытания во имя личных чувств, наконец-то решила. И это её решение было окончательным и бесповоротным.

- Да! Я принимаю условия сделки! П-Р-И-Н-И-М-А-Ю! Можете сказать это богам!

Эми догнала Фрэнджа и… убедила его в своей несокрушимости. Более маг с ней спорить не смел.

 

Для самой ученицы это был огромный риск, конечно, но... чего только не сделаешь ради любви.

 

- Признаюсь, раньше я завидовал Либерти, что у меня нет такого дара. А теперь… смотрю на тебя и свободно читаю твои мысли…

- Аналогично. Твои я уже давно все прочла. Просканировала все до одной!

- Зайди в то помещение и можешь считать, сделка осуществлена… - Фрэндж указал напористой Эми на дверь, которая прежде всегда была закрыта. Там, по словам чародея, заключались переговоры с душами умерших. С теми, кто не по случайности отправился в Аид…

 

                                 А ещё Фрэндж добавил, что сам однажды совершил подобную сделку. Но это уже совсем другая история…

New York

Wayne Enterprises. Адвокат снова стоял у окна и снова размышлял...

 

Апрель тысяча девятьсот двадцать шестого года.

Девочка застывает на месте, ждет секунд десять, а потом внезапно бросается, только не в сторону обидчицы, а вон из зала, где детей, кроме чтения, письма и арифметики, обучали насилию.

Воспитательница по приказу управляющего неким концентрационным лагерем, нехитро замаскированным под легальное образовательное учреждение, останавливает Машу. Женщина возвращает трусиху назад, выкрикивает пару проклятий и раздевает догола. Ну, а затем жесткая порка кнутом,

жестокая госпожа, порка, избиение, жестокость, кнут… и так далее. Всё, как всегда. Лучше, чем в среду, когда одна из негодниц, Оксана, отделалась выбитым глазом, но хуже, чем вчера, когда другая негодница, Юля, не вынесла побоев и умерла.

Октябрь двадцать седьмого.

Маша выбивает нож из руки полупрофессиональным хай хиком