Переориентация русской внешней политики от союза трёх императоров к русско-французскому союзу.

Александр II определил Берлинский конгресс как «европейскую коалицию против России под руководством князя Бисмарка». Бисмарк, в свою очередь, считал Россию неблагодарной ведь именно в Берлине в 1878 г. империя добилась таких выгодных условий мира с Турцией, какими не заканчивалась ни одна из предыдущих русско-турецких войн. Несмотря на эту серьезную размолвку, руководство
российского Министерства иностранных дел считало основной задачей
внешней политики в Европе сохранение тесных отношений с Германией. На
посту министра иностранных дел Горчакова сменил Н. К. Гире (фактически
с 1878 г., формально — с 1882). Опытный и осторожный (иногда до робости) дипломат, Гире оставался министром все царствование Александ-
ра III. Он очень подходил императору, заявившему однажды: «Сам себе я
министр иностранных дел!» К Гирсу Александр III относился как к секрета-
рю по иностранным делам (почти как дед Николай Павлович к Нессельро-
де), однако к мнению своего уравновешенного и сдержанного министра
прислушивался.

Гире был сторонником союза с Германией и долгое время делал все для
того, чтобы этот союз укреплять. В связи с этим Гирса даже считали (и до
сих пор считают некоторые историки) немцем, хотя па самом деле он был
шведом из прибалтийского дворянского рода, начавшего службу Россий-
ской империи еще в XVIII в. Долгое время инициативы Гирса совпадали с
желаниями Бисмарка. Германский «железный канцлер» придерживался та-
кой формулы для эпохи коалиций: «попытайся держаться втроем, пока сом-
нительным равновесием распоряжаются пять великих держав» (Англия,
Австрия. Германия, Россия, Франция). При этом главным врагом он счи-
тал Францию, а главным союзником — Австрию. Германия Бисмарка на
протяжении всех 80-х гг. оставалась европейским центром дипломатическо-
го притяжения. Именно позиция Германии определяла, насколько устойчи-
во «сомнительное равновесие» в Европе. После вступления на престол
Александра III летом 1881 г. был возобновлен «Союз трех императоров».
Россия, Австрия и Германия обещали соблюдать взаимные интересы и
нейтралитет в случае «войны с четвертой державой». Россия страховалась
на случай столкновения с Турцией и Англией. Германия обеспечивала свой
тыл на случай новой войны с Францией. Русский император не знал, что
еще в 1879 г. Германия и Австрия заключили тайный договор против Рос-
сии (на случай войны между Россией и Австрией за влияние в Болгарии и
Сербии). Из этого договора вырос новый — Тройственный союз 1882 г..
когда к Германии и Австрии присоединилась Италия. Этот союз сохранялся
вплоть до Первой мировой войны.

Александр III и его бессменный Гире еще дважды продлевали союз с
Германией (в 1884 и 1887 гг.). Однако, помимо чисто политических отно-
шений, существовали еще и экономические, которые в эпоху индустриаль-
ного и железнодорожного бума, в эпоху резкого повышения значения внеш-
неэкономических связей стали оказывать сильнейшее воздействие на поли-
тику России. А поскольку и Россия, и Германия стремились обеспечить
прежде всего собственные интересы, то экономическое соперничество по-
стоянно порождало внешнеполитические противоречия.

С конца 1870-х гг. начались «таможенные войны» между Россией и
Германией. Каждая из сторон пыталась регулировать потоки экспорта и им-
порта, проводить политику в интересах исключительно собственного насе-
ления: то Германия запрещала ввоз русского скота и русского хлеба, ТО Рос-
сия поднимала пошлины на ввоз германских товаров, то германская полиция
под предлогом защиты населения на востоке высылала из Пруссии русских
подданных польского происхождения (1885), то Россия запрещала ино-
странным (читай немецким и австрийским) подданным владеть землями в
ее западных губерниях (1887). В ответ на последнюю меру Бисмарк насто-
ял на том, чтобы германский имперский банк прекратил принимать в залог
русские цепные бумаги и чтобы германские государственные учреждения
такие бумаги продали. Это означало, что Германия перестает быть надеж-
ным кредитором России, и Россия обратилась за финансовой помощью к
врагу Бисмарка — Франции. Осенью 1888 г. 9/10 нового крупного рус-
ского займа было размещено во Франции, затем последовали займы 1889,
1890, 1891 гг...

Наступил период очередного «размахивания немецким мечом над голо-
вой Франции», а самые высокопоставленные немецкие военные во главе с
фельдмаршалом Мольтке выдвинули идею «превентивной войны» против
России зимой 1888 г. (они почему-то были уверены, что весной Россия на-
падет на Австрию). Интересно, что и в России военные готовились к войне
с Германией и считали ее главным врагом. Этой точки зрения придержива-
лись военный министр П. С. Ванновский и начальник Главного штаба гене-
рал Н. Н. Обручев.

Однако самые влиятельные политики войны не хотели. Не хотел ее и
Александр III. Гире всячески стремился избегать конфликтов и осложне-
ний. Немецкий посол в Петербурге сообщал, что «Гире прекрасно знает,
что в России в случае внешнего поражения вспыхнет революция, по сравне-
нию с которой Парижская коммуна покажется детской забавой». В свою
очередь, Бисмарк откровенно признавался в частной переписке 1887 г.:
«Войну с Россией мы без необходимости вести не будем, так как у нас нет
интересов, удовлетворения которых мы могли бы посредством ее добиться...» «Пока я министр, — отвечал Бисмарк на предложение военных о

 «превентивной» войне против России, — я не дам согласия на профилакти-
ческое нападение на Россию». Взаимные нападки русской и немецкой прес-
сы германский канцлер прокомментировал так: «Для меня печать — типо-
графская краска на бумаге, против которой мы войны не ведем».

Увы, в 1888 г. в Германии сменился император — им стал Вильгельм II.
а в 1890 г. ушел в отставку Бисмарк. Новое правительство не было заинте-
ресовано в поддержании хороших отношений с Россией так сильно, как при
Бисмарке. В результате в 1890 г. Вильгельм II отказался от продления до-
говора 1887 г. с Россией.

Гирсу пришлось срочно менять политический язык и использовать по-
тепление отношений с Францией (особенно после займа 1888 г.) как повод
для создания нового баланса сил в Европе. Теперь австро-германскому
союзу планировалось противопоставить русско-французский. Осторожно,
в частном письме, намеренно доведенном до сведения французских дипло-
матов, русский министр писал о том, что «сердечное согласие, которое столь
счастливо водворилось между Россией и Францией, представляет в наши
дни условие, необходимое... для создания определенного противовеса влия-
нию лиги центральных держав, обеспечивая самое благотворное равновесие
сил». С этого первого шага, сделанного в феврале 1891 г., началось взаим-
ное сближение России и Франции. Когда же в мае 1891 г. Германия и Ав-
стрия пышно объявили о продлении Тройственного союза, а Англия проде-
монстрировала готовность поддержать этот союз, соглашение между Рос-
сией и Францией стало делом времени. В августе 1891 г. было заключено
первое тайное соглашение, достаточно гибкое, но ограждающее Россию от
опасности политической изоляции в случае европейской войны. Для русско-
го общества символом сближения с Францией стал визит в Кронштадт
французской эскадры. Было удивительно видеть в России трехцветные рес-
публиканские флаги как флаги союзников. Еще удивительнее было узнать,
что на обеде в честь французских моряков Александр III, стоя, с обнаженной
головой, прослушал исполнение революционного гимна — «Марсельезы».
«Марсельезу» в Кронштадте С. Ю. Витте прокомментировал так: «Боже
царя храни» и «Марсельеза» — это Христос Воскрес, распеваемый в сина-
гоге»²²⁷. Справедливости ради отметим, что и республиканцы французы на
вечернем приеме в Монплезире сняли шляпы и приветствовали Александ-
ра III троекратным «Vive l'emperiur!» («Да здравствует Император!»).

В 1892 г. глава французского Генерального штаба Буадефр, прибывший
официально на маневры русской армии, тайно подписал военную конвенцию
с начальником Главного штаба Обручевым. В случае войны с Германией
страны договаривались выставить более 2 млн солдат и заставить противни-
ка воевать сразу на два фронта (таким образом, главные идеи сценария бу-
дущей мировой войны были расписаны за 15 лет до ее начала). Взаимная помощь предусматривалась также в случае военных конфликтов Франции с
Италией или России с Австро-Венгрией. Конвенция вступала в силу после
ее ратификации русским императором и французским президентом. Прави-
тельственный кризис во Франции (связанный с «Панамой» — коррупцией
при строительстве Панамского канала), осторожность Гирса, все еще наде-
явшегося на возвращение дружбы с Германией, оттянули подписание дого-
вора почти на полтора года. Однако в 1893 г. состоялся ответный визит рус-
ской эскадры в Тулон, и он ознаменовал окончательное заключение рус-
ско-французского союза. На французском рынке появились ликеры «Ду-
ня» и «Москвичка», популярная карикатура изображала Францию как
разборчивую невесту, в конце концов бросающуюся в объятия русского ка-
зака. Но главное — успешно завершались секретные переговоры о подпи-
сании союзного пакта. 14 декабря Александр III одобрил соглашение, и 23
декабря 1893 г. (4 января 1894 г. по новому стилю) русско-французская
конвенция вступила в действие.

В Европе образовались две устойчивые коалиции: русско-французская
(«сердечное согласие» — «антинт кордиаль», Антанта) стала противове-
сом австро-германской, лежащей в основе Тройственного союза. Не ясно
было, к кому примкнет Англия, кто из пятерки держав окажется «втроем».
В начале 1890-х гг. Англия была близка к Германии, но соперничество
из-за колоний, особенно в Западной Африке, препятствовало более тесному
сближению. Точно так же острота соперничества с Россией в Средней
Азии (так называемая «Большая игра») отталкивала Англию от Антанты.
Вопрос оставался неясным весь XIX век — и, быть может, эта неясность
поддерживала пусть неустойчивое, но равновесие в Европе: к войне готовились, войну ждали, но, памятуя о Наполеоновских и Крымской войнах,
воевать, не имея «большинства», боялись.