Антропологический смысл закона и благодати

На протяжении всего Евангелия мы видим антитетическое сопоставление двух онтологических принципов, двух стилей отношений людей друг к другу — закона и благодати. Христос учит тому, что только тогда, когда в сердце человека к соблюдению закона добавится благодать — он спасется. То есть именно в любви должна превзойти праведность христианина ту праведность фарисеев, которую обличает Иисус. Только тогда, когда человек чистосердечно раскаивается в своих грехах, не совершая их в дальнейшем, ему Спаситель дарует вечную жизнь. Именно поэтому он помиловал злодея, распятого вместе с Ним.

В христианской традиции благодать понимается как Божественная жизнестроительная энергия, пронизывающая тварное бытие, включая человека, приобщение к которой обеспечивает поддержание жизни.  Степень приобщения человека к Божественной благодати есть одновременно мера его любви к Богу и людям, ибо Бог, излучающий благодать, есть любовь. Степень стяжания человеком благодати есть в то же время показатель его святости, поскольку святость, как категория прежде всего онтологическая, отражает причастность человека Божественной энергии. Чем большее ее в человеке, тем больше в нем любви, свободы  и творческого запала.

Именно поэтому принцип благодатной жизни онтологически выше принципа жизни законнической: благодатная жизнь укоренена в Боге, в его любви и снисхождении к человеку; жизнь законническая метафизически основывается на горделивом стремлении человека выполнить установленный норматив, перешагнуть через свою слабость, доказать самому себе и Богу, что вот я — герой, и поэтому я достоин венков и лавров. Различие между законом и благодатью мы находим уже в Нагорной проповеди Христа. Разбирая "Моисеев" закон и наполняя его новым содержанием, Христос учит мириться с "...соперником... скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье..."35

Это означает, что примирение как проявление любви к людям, то есть благодати, должно стоять выше законничества, которое в данном случае состоит в обращении в суд.

Рассматривая далее "Моисеев" принцип отмщения: "око за око и зуб за зуб", Господь учит не противиться злому: Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую...36

Высшим же проявлением действия  Божественной благодати есть любовь ко всем  людям без исключения, принцип "всеобщей любви": и к ближнему, и ко врагу:Вы слышали, что сказано: "люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего". А Я говорю вам: Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и  молитесь за обижающих вас и гонящих вас...37

В Послании к Римлянам апостол Павел добавляет к этому, что истинный христианин не станет мстить за себя, а предоставит суд в справедливые руки Господа, и не злом, а добром будет воздавать на зло:

Не мстите за себя, возлюбленные... Ибо написано: "Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь". Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья. Не будь побежден злом, но побеждай зло добром.38

Сам Господь Иисус Христос на протяжении всей Своей проповеднической деятельности многократно являет нам примеры превосходства благодати над законничеством и фарисейством, всячески предостерегая своих учеников "беречься закваски (то есть учения) фарисейской и саддукейской39".40

Однажды проходя через поле, Иисус и его ученики стали делать то, чего не следовало делать в субботу — срывать и есть колосья. Фарисеи, увидевши это, осудили их, сославшись на Закон. Христос обличает их законничество, напомнив им слова из Закона "милости хочу, но не жертвы".41  Категория "милости", родственная любви, здесь противопоставляется понятию "жертвы", долга, или законничества.

В тот же день он исцеляет человека, что также не приветствуется книжниками: И спросили Иисуса, чтобы обвинить Его: можно ли исцелять в субботы? Он же сказал им: кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы! Итак можно в субботы делать добро.42

"Добро" здесь выступает как проявление благодати, любви к человеку, которая, несомненно, выше соблюдения конкретных правил, за которыми терялось сострадание к человеку. Обличая законничество фарисеев, Христос постоянно напоминает, что в законе важнейшее не ритуал, а благодать: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты...43  и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру 44

Итак, на протяжении всего Евангелия мы являемся свидетелями развертывания одной большой антиномии, противостояния: Иисуса и фарисеев, любви и законничества, благодати и закона, веры и дел. В конечном итоге именно этот конфликт привел Христа на Голгофу. После распятия Христа святой апостол Павел показывает это противостояние еще в одной плоскости. Я уже упоминал о том, что, выступая апологетом спасения через веру, Павел не отрицал необходимости соблюдения Закона. Признавая вслед за Христом священность и незыблемость Закона, грань указанного конфликта он проводит теперь внутри самого Закона.

Павел условно расчленяет Закон на две плоскости: букву и дух, чем диалектически снимает противоречие между законом и благодатью. Буква закона — это то, что соблюдали фарисеи; дух — то, что принес Христос. Симпатии Павла здесь уже вполне определенны: истинным христианином он называет того, кто "внутренне таков", то есть "по духу".45  Во "Втором Послании к Коринфянам" он напоминает, что именно Христос "...дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа; потому что буква убивает, а дух животворит".46

Далее служение буквам закона, начертанным на двух каменных скрижалях (Десяти заповедям), он прямо называет смертоносным. В чем же дело? В том же, почему обрушивался Иисус на фарисеев, служивших "букве": в этом случае человеческий дух, человеческое сердце остается в стороне — оно уже не сможет принять Христа, а значит, обрести вечную жизнь. Поэтому Павел и говорит, что "буква убивает, а дух животворит".