Колосное замыкание красных босырников Лады

 

Вдруг Лада завизжала, остановилась и принялась щёлкать пальцами на ногах:

- Крутит, колосит. Энергия повысилась.

Гузель завизжала от страха. Мама заойкала, бабушка начала суетиться. Таня прикрыла нос и рот. Настя уставилась на ступни Лады в красных босырниках с множеством ремешков. Лада пошла снова вместе со всеми и провизжала на всю поляну. Они прошли пустынный дорожный перекрёсток и направились по исхоженной тропке через лес в сторону магазина. Лада сняла босырники и пошла босиком. Забосила огромными ступнями по траве, неся в руках красные босырники от которых исходит запах ног:

- Замкнули, замкнули мои бедняжулечки. Замкнули перемкнули милые. Мои хорошие, -  прорычала она, - замкнули суки ебучие, твари вонючие. Вы что творите на хуй твари? Вы зачем блядь замыкаете? Вот гады, вот гады. Вы что творите нехорошие вы босырники, вы, что делаете милые мои? Ну, каждый раз какое то колосное замыкание. Замыкают и замыкают, твари гадкие. Ну почему они опять замкнули? Вот же блин. Наваждение какое то замыкание за замыканием.   

Таня поглядела на босые шагающие ступни Лады и увидела на них капли росы, а подошвы стали чуть грязными в налипших травинках и синих лепестках цветов. Таня идёт и слушает, как ругается Лада. Тут же ступает Настя. А впереди бабушка с мамой.  

Лада прошла некоторое время босая и обула снова босырники. Таня уставилась на её обкрученные красными ремешками лодыжки и подумала о том, что сейчас опять что - то может произойти. Гузель плачет и глядит на босырники своей мамы. Аиша визжит ежесекундно и то же глядит на них. Показался небольшой продуктовый магазин, окружённый со всех сторон деревьми. Мама предложила:

- Пойдёмте, зайдём за продуктами.

- Давай, - согласилась Лада.

Все зашли в магазин шумной толпой. Они ходят в него каждый день. Таня вступила на деревянный пол и увидела две небольшие витрины. Зрелая женщина встала за прилавком в белом кокошнике и поздоровалась. Лада стоит и визжит, сгибая коленки, не отрывая подошв босырников от пола, шевелит пальцами ног в открытых передах и стучит ногтями по деревянному полу. Аиша завизжала:

- Опять, опять.

Гузель заплакала.

Мама попросила женщину за прилавком:

- Дайте молоко, сырню - босырню, рогожок и яйца вон те.

Таня посмотрела на витрину, где продаётся масло и сыры, увидела торт и пока её мама складывает в сумку продукты, Таня спросила у Лады:

- Гляди, а это твой?

Она поглядела, куда указывает Таня и кивнула: - Да. Он бисквитный с пропиткой моего ножного пота, он очень пахучий моими ногами и с масляным кремом, а тебе что, тортика захотелось?

- Пока нет, - отказалась вежливо Таня, зная, скажи только, что да, кинется тут же готовить и насмерть закормит.

Мама отошла от прилавка с тканевой сумкой и тут же подошла Лада. Она назвала то, что ей нужно, сложила продукты, после чего все вместе вышли из магазина ни заплатив ничего, потому что всё в этом мире бесплатно и ни кто не знает о существовании денег. Просто каждая работает и пользуется взамен трудами других. Они прошли мимо леска. Бабушка с мамой и дочками Таней и Настей пошли к себе домой, а Лада же со своими дочками Аишей и Гузелью к себе. Бросила Лада сумку, пробежала в комнату, встала посередине и запела тонкую песню, начав сгибать ноги в коленях. Она попросила дочек выложить всё из сумки и продолжила петь и визжать, обутая в красные босырники. Раздался хлопок. Оголился маленький участок босыник. Лада визгнула и закричала:

- Колосит, колосит

Продолжила снова петь тонким голосом. Раздался следующий хлопок. Лада взглянула и заметила, что задник отскочил и повис на ремешках обкручивающих лодыжку на левой ступне. Лада провизжала и продолжила петь. Вбежала Гузель, за ней Аиша. Лада сгибает коленки и поёт громко про травинки и колосинки. Таращатся отращённые ногти и касаются, загибаясь, пола. Раздался следующий хлопок. Подлетел ремешок. Он на доли секунды словно завис в воздух и упал рядом. Дочки принялись сначала с ужасом наблюдать за происходящим, а затем с визгами на весь дом, выбежали на улицу, убежали с плачем к маме Оле, вбежали в мамину комнату вдвоём и Аиша начала объяснять:

- Маму сильно босырники колосят. Ремешки стреляют.

- У нашей мамы босырники разбесились, - крикнула следом со слезами Гузель.

Мама вскочила, бросила свои дела и забарабанила в комнату бабушки:

- Мама, скорее к Ладе. У неё сильное колосное замыкание.

Бабушка закричала и кинулась, как была в кухонных сырниках.

Мама сказала Аише и Гузели:

- Вы пока оставайтесь у нас тут, а мы побежали к вам. Таня, посиди с Гузелью и Аишей.

- Хорошо, мама. 

Они выбежали из дома, пробежали немного по поляне и забежали в дом Лады. Видят, стоит Лада посередине комнату, поёт тонко претонко. Валяются ремешки один чуть дальше, другой ближе. Оголились на половину босыни. Облегают завязочки, ходящие туда и сюда лодыжки от сгибания ног в коленях.

Лада увидела маму с бабушкой и пожаловалась:

- Переколосило их чего то. Не знаю, чего с ними такое. Колосят и колосят без остановки.

Мама уставилась на ступни Лады и провизжала. Бабушка прокричала. Поёт дальше Лада тонкую песню. Раздался снова хлопок. Прокрутился в воздухе очередной ремешок и упал рядом со ступнями Лады. Оголилась ещё больше одна из ступней. Все разом визгнули. Лада прокричала:

- Ремешки отстреливает.

Бабушка обхватила голову и глядя на мощные ступни Лады в красных босырниках, пролепетала:

- Чего делается, просто ужас, какой то.

- Всё пошло колосить, - прорычала мама, - наверно, концерт повлиял.

- Да причём тут концерт? - воскликнула Лада и снова запела.

Прозвучал хлопок, отскочил ещё один ремешок. Прокрутилась кожаная красная полоска в воздухе, подлетела почти к потолку и упала со злостью рядом. Мама с бабушкой дрогнули. Лада продолжает сгибать ноги в коленях и петь. Мама уставилась на её ступни в напряжении. Бабушка залепетала:

 - Сейчас ещё один, сейчас ещё будет.  

- «Хлоп».

Мама шлёпнула себя по голой ляжке:

- Блядь, ещё один, сука.

Оголилась сильнее ступня Лады, но она продолжает петь тонкую песню.

Полетели ремешок за ремешком с ножной злобой и присвистом под тонкое пение Лады. Стали орать  бабушка с мамой, глядя, как ступни Лады всё более оголяются. Мелькают голые коленки. Лицо радостно - встревоженное. Отстрельнули друг за другом ещё три ремешка под жалобную песню Лады, которая продолжает шевелить пальцами ног, цокая ногтями по деревянному полу. Закричали долго в два голоса мама и бабушка. Лада стала визжать. Раздался ещё один хлопок. Стоит левая ступня голая на одной подошве. Обкручивают ремешки лодыжку, а на второй имеются ещё пару ремешков. Мама крикнула:

- Бедные, бедные, бедные. Конец босырникам.

 - Я не знаю чего делать? – крикнула бабушка, - это пиздец, это пиздец.

Лада поёт тонким голосом. Ворвался снова в пение хлопок своей беззаботностью и не связностью. Визгнули мама с бабушкой и опять глядят, как поёт Лада и работает коленками. Мама произнесла:

- Ну всё. Уже ничего тут не поделать. Так и будут бедные стрелять беспрестанно. Уж если пошло босырники колосить, так пошло и не остановишь, особенно такие колосные и сложные как эти. Я как их увидела в первый раз на ступнях Лады, поняла сразу, что чего - то да будет, и вот предчувствие меня не обмануло.

Продолжают раздаваться хлопки за хлопками. Ремешков становится всё меньше.

 Вскоре Лада осталась стоять только на одних подошвах с обкрученными ремешками возле лодыжек. Она перестала петь, развязала ремешки и выбросила босырники. Они шлёпнулись в траву возле деревянного крыльца. Лада встала босиком на крыльце и заорала, глядя на сандалии:

- Что же, как вас милых переколосило? Зачем вы накопили такое сильное напряжение, милые мои босырники? Теперь вы все порванные и остались от вас бедных только одни подошвы. И когда Аиша с Гузелью возвращались домой, то с опаской уставились на подошвы с рваными красными ремешками и поскорее пробежали мимо. Гузель села в кресло и стала щёлкать большими пальцами ног по вторым. Лада села на пол возле детских ступней Гузели, взяла их в руки и стала гладит. А Гузель всхлипывает и щёлкает пальцами ног то быстрее, то медленнее. Настя вышла в это время погулять во двор. Она стала бродить по поляне, одетая в короткое платье и сандалии с открытыми пятками и пальцами. Лес щебечет птицами. Кружатся и порхают бабочки. Она посмотрела на дальний лес и пошла дальше гулять по поляне. Вдруг она увидела выброшенные возле дома красные босырники тёти Лады с рваными ремешками. Она взяла их и поставила на подошвы, сняла свои жёлтые сандалии и поставила босые ступни на подошвы красных босырников, обкрутила ремешки вокруг лодыжек и начала шевелить пальцами ног и работать коленками. Она ойкнула несколько раз и снова работает ногами.  Стала она напевать детскую песенку, крутить попой и пританцовывать, как арабская женщина, а потом сказала:

-Здравствуйте, я пирожных дел мастерица. Могу вам испечь вкусные торты. Подходите, подходите и целуйте мои ноги. Давайте, ешьте мой пирог с моих босых ног, - Настя прижала руки к груди, как это делает Лада, и обвела ими поляну, - кушайте дорогие мои мой пирог с моих босых ног, - сделала лицо очень жалостливое и указала на свои детские босыни, - целуйте, нюхайте, нюхайте мои ноги, они очень пирожные. Нюхайте мои ноги, нюхайте и целуйте. Родные мои. Ешьте с них пирог. Он очень ножной. Я сама его готовила с огромной любовью к вам. Готовила его своими ногами. Ешьте, родные мои. Давайте я вам ещё чая подолью. Кушайте кушайте. Ни в чём себе не отказывайте. А давайте я вам ещё пирожных испеку. Ешьте мой пирог с моих босых ног. Я его пропитала своим ножным потом. Он очень вкусный, нежный и влажный. Вы ощутите его ножной вкус. Кушай Таня, кушай мама, кушай и ты, бабушка, мой пирог с моих босых ног. Я его готовила ногами с огромной любовью к вам.    

Наклонилась Настя, развязала ремешки, а затем взяла подошвы с висящими ремешками в руки и прибежала радостно в дом. Таня увидела и сказала:

- Настя, куда ты их притащила? Ох и задаст тебе сейчас мама.

Настя вбежала радостно в общую комнату, где мама и бабушка сидят, спутав между собой ноги, шевелят пальцами ног и общаются между собой, обсуждая случившееся с Ладой.

- Мама, гляди, что я нашла.

Мама раскрыла рот и глаза. Бабушка только ахнула и прижала ладони ко рту. Раздался сдавленный крик. Мама стала вопить:

- Ну ка выбрось от куда взяла. Ты что ненормальная что ли? Ты знаешь, сколько на них колосной энергии скопилось?

Встала мама, шлёпнула Настю по голой жопе:

- А ну, блядь, немедленно выбрось от куда взяла. Ты хоть блядь понимаешь всю серьёзность ситуации? Ты что блядь дурочка что ли? Прокричала мама и ударила Настю по жопе ещё несколько раз.

Настя с рёвом пошла из дома, неся в руках красные босырники Лады со свисающими завязочками и оборвышами ремешков по краям.

- Что, получила? – прорычала Таня, прошедшую мимо зарёванную Настю.

Она вышла с рёвом из дома, но не пошла к тому месту, где их взяла. Она обошла дом и положила их возле своего окна. Затем вбежала в свою комнату, открыла окно и вылезла через него. Босоножки шлёпнулись одна за другой на деревянный пол. Следом залезла в окно Настя и закрыла его за собой. Она положила босырники в тайник, где лежит много чего ещё, а также  всякой косметики, что она тайком стащила у сестры. А сестра потом ходила, и искала. Настя вошла к Тане и попросила красные нитки с иголкой. Таня как старшая сестра дала ей. Настя поблагодарила и ушла снова в свою комнату. Она достала эти красные сандалии и стала осматривать, ощущая идущий от них ножной запах мощных пирожных серьёзных ступней Лады. Ведь можно представить какой на них запах, если она потом со своих ступней пропитывает в промышленном масштабе до мокроты бисквиты тортов. Она соединила между собой два разорванных ремешка и попыталась воткнуть иголку, но ремешки оказались прочными и кожаными. Пальцы просто проскользили по иголке вниз. Настя взяла и отнесла иголку с ниткой обратно старшей сестре и снова уставилась на свою находку. Она решила их отложить до лучших времён, а после ушла снова гулять. 

Глава 57

поздравления

Прошло шесть месяцев с той поры, как мама садилась на колосный станок. И все заметили у мамы округлившийся живот. Таня поцеловала маму в этот холм и сказала:

- Скоро у нас будет третья сестрёнка.

Прижалась Настя щекой к маминому животу, положила руку и стала гладить:

- Рождайся скорее, Злата, мы тебя ждём.

Бабушка сидит рядом на диване и улыбается. Шлёпает кухонный сырник по пятке. Настя поцеловала маму в живот и прижалась снова щекой. Мама сняла полностью платье и оголила груди и живот. Дочки окружили маму со всех сторон и стали ещё сильнее целовать. Настя прогладила по нему и улыбнулась, прижав губы. Она снова и снова поцеловала живот любимой мамы. Таня обняла маму за шею, поцеловала в губы и сказала:

- Спасибо тебе за ещё одну сестрёнку.

А мама аж говорить не может. Бегут слёзы умиления. Мама стёрла их с лица и попыталсь улыбнуться через слёзы. Бабушка сидит с мокрыми глазами и еле сдерживается. Вошла Лада вместе с дочками. Она подошла, наклонилась и поцеловала маму в щёки, а потом в губы:

- Поздравляю тебя, Оля. Наконец - то у тебя появиться ещё одна дочка. Я очень рада.

Гузель потеребила руку Лады и произнесла:

- Мама, я то же хочу свою дочку.

Все засмеялись. Лада ответила:

- Вот вырастишь, сядешь уже всерьёз на колосный станок, и появиться у тебя своя дочка.

Глава 58

Срыв Тани

 

Все сели в общей комнате. Таня и Настя на кровати, а остальные расположились на диване. Все согнули пальцы ног и вонзились отращёнными ногтями ступней в пол. Сидят Таня с Настей на кровати. Их объединяет общая радость. Погружены у Тани ногти в пол. Левая ступня стоит чуть повёрнута, а правая прямо. Настя сидит рядом с голыми толстыми ляжками и то же радуется скорому рождению Златы. Таня поглядела на диван и увидела перед ним на полу десять ножных кулаков с вонзёнными в пол ногтями. И заметила Таня, что они так интересно сели. Сначала бабушка, потом мама, затем Лада, Аиша семи лет и Гузель пяти. Бабушка сказала:

- Давайте перецепляться.

- Давайте, - ответила Лада.

все принялись стучать пятками.

Вышибли все с писками и визгами свои отращённые ногти ступней и поставили ноги в другие ножные позиции. Настя соединила пятки, а босыни развела, Таня сделала точно также. Гузель выставила одну ногу, а вторую оставила. Аиша просто продвинула ступни и снова вцепилась, а Лада, мама и бабушка поставили ступни в такие вычурные балетные позиции, что для этого даже им пришлось встать. Таня уставилась на них вся в напряжении и стала гадать случаться сейчас срывы или же нет. Уж больно всё напряжено. Стоят босые ступни близко друг от друга. Таня знает, что если сейчас у кого то из них сорвётся ноготь, то начнётся цепная реакция и они все втроём сорвутся. Даже руки у Тани начали потеть от напряжения. Глядит она сосредоточено на огромные ногти и ждёт срывов. Постояли они так немного. Вышибли пятками вонзённые ногти и сели на диван. Таня выдохнула облегчённо и сказала:

- Я думала, сейчас срывы у вас пойдут.

- Так не пошли же, - ответила с улыбкой бабушка.

Они сели опять на диван и вонзились ногтями в пол. Лада посмотрела на Таню и сказала:

- Как надумаешь дочку, приходи ко мне. посажу тебя на свой колосный станок.

Мама ответила:

- Немножко рановато ей об этом думать. Вот окончит институт, устроиться на работу. То, пожалуйста.

- А ничего не рано, - вступила Лада, - уж девчонка созрела давно. Вон, какая вымахала.

- Поглядим, - ответила мама.

Вдруг Таня ощутила, что ногти начали друг за другом выскакивать из пола.

- Срываюсь, - проорала она, вскочила и видя устремлённые на себе взгляды, пробежала по комнате. Она услышала, как мама хлопнула по ноги и рявкнула:

- Сорвало девчонку.

Лада принялась сыпать ласковыми словами. Таня захотела убежать от всех, чтобы никто не видел, как её крутит. Она забежала в свою комнату, легла на кровать и опрокинувшись на спину стала драть к верху ноги, крутить ими по разному и орать. Таня услышала ясно, как её собственный голос наполняет всю комнату и несётся дальше. Она услышала, как открылась дверь, и голос мамы озабоченно произнёс:

- Может её связать?

Таня прокричала:

- Не надо меня связывать, я в адеквате. Не надо.

- Да в каком, ты адеквате? - услышала Таня крик мамы, - Ты на себя погляди. Глаза выпучены. Лицо само не своё. Мама, неси скорее верёвку, будем крутить милую.

Таня не захотела лежать связанная и потому задрыгала быстро ногами и завизжала:

 - Не связывай меня, мамулечка, я прошу тебя родная не связывай. Пусть меня лучше прокрутит, пусть меня лучше прокрутит. Не надо меня связывать. Я прошу тебя. Мама родная не связывай.

Таня увидела, что рядом встала младшая сестра:

- Настька, уйди, а то задену, - прорычала Таня и ощутила, как влагалище завибрировало и пошло рычать. Мама провещала:

- Вон чего делается. Мама, вяжи её.

Таня увидела бабушку подошедшую с верёвкой. Таня вскочила и побежала по комнате.

- Держи её дурынду, - услышала Таня крик мамы и увидела, как она бросилась на неё.

- Уйди, уйди, - прорычала Таня, выбежала из комнаты и выскочила с визгом на крыльцо. Оббежала она дом три раза. Чувствует, что, наконец отпускать начало. Села на траву и ощутила, что пальцы ног, словно сами по себе сгибаются и распрямляются, вырывая с корнями пучки травы на поляне.

Таня положила руки на огромные ступни с огромными ногтями и залепетала страстно и жарко:

- Успокаивайтесь милые мои. Давайте успокаивайтесь, я прошу вас и умоляю. Давайте, мои милые и хорошие, ведь вы такие хорошие. Я вас очень люблю, давайте мои милые. Не хулиганьте. Не хулиганьте. Вы такие замечательные, такие лапушки. Ну, давайте же милые успокаивайтесь. Что вы разошлись мои милые? Что вы разошлись, мои хорошие? ведь вы такие у меня красивые, такие широкие и крупные. Я вас очень люблю. Вы самые мои лучшие подруги. Успокаивайтесь мои милые.  

Прекратили пальцы ног сгибаться и разгибаться. Решила Таня пока не идти домой. Она пошла медленно по направлению к пруду. Слышит, а от туда множество женских голосов доноситься и все песни поют. Пришла она к пруду. Видит, сидят десять её подружек. Села она одиннадцатой, вонзилась также в сырую землю и запела вместе с ними. А когда напелась, зашла в дом, где  снова все сидят вцеплённые.    

 - И не зачем меня было ловить, - произнесла Таня, села рядом с Настей, согнула пальцы ног и погрузила ногти в доски, мечтая о том, чтобы кто - то её отрегулировал так, чтобы не было больше срывов.

Глава 59

Роды

 

Прошло ещё несколько месяцев, и наступил тот день, когда мама вдруг схватилась днём за живот и прокричала:

- Блядь, рожаюююю. Рожаюююю.

Вбежали в комнату бабушка, Таня и Настя.

- Вам ещё рано на такое смотреть, - крикнула бабушка и выгнала Таню с Настей из комнаты. Затем вышла, посмотрела строго на внучек и погрозила:

- Не заходить. Сейчас там будут роды. Бабушка вернулась вновь к маме и прокричала:

- Быстрей вцепляйся, быстрей вцепляйся.

Мама сморщила лицо и согнула пальцы ног в мощные матёрые кулачища. Бабушка стала растирать мамины ножные кулаки и промолвила:

- Аж побелели все от напряжения. Милая, милая, милая.

Мама стала глубоко дышать. Уставилась на неё бабушка и наблюдает. Мама заорала долго - долго. Бабушка попросила:

- Ты посиди тут, а я сейчас.

Вышла бабушка из комнаты, а мама осталась одна. Положила руку на живот, сморщила лицо, раскрыла глаза и закричала на весь дом. Затем снова замолкла и глядит на ножные кулаки и на вонзённые в пол ногти. Потекло из грудей молоко, из уретры моча. Мама погладила живот и снова закричала:

- Аааааааааааааа. Рожаю, рожаю. Блядь, сука, ёбаный в рот.

Залялакали в ванной тазы и вёдра. Вбежала бабушка со всем необходимым:

- Ничего, ничего, потерпи, потерпи, милая. Дыши вот так, как я.

- Мама, что ты меня учишь, я что ни рожала что ли, ни разу? – прорычала мама и посмотрела с укоризной, - знаю без тебя, как дышать, - она сморщила лицо, схватилась за живот и начала покачиваться. Выдохнула пару раз и провещала, - сейчас кажется опять схватка пойдёт.   

Бабушка присела на пол, обхватила мамины ножные кулаки и стала крепко держать. Мама запрокинула голову и огласила дом долгим криком, а потом сказала:

- Сейчас быстро рожу, и всё будет в порядке.

Хлынула из влагалища вода. Бабушка крикнула:

- Воды отходят, воды отходят, - и кинулась за тазом.

. Вода закапала с кровати. Стал весь пол мокрым. Бабушка произнесла:

 - Не успела клеёнку подстелить. Теперь всё постельное мокрое будет.

- Это всё ерунда, - простонала мама и оскалилась, - главное, чтобы Злата родилась.

- Это точно. Главное чтобы девочка родилась здоровой.

Они улыбнулись друг дружке. Бабушка радостно, а у мамы вышел оскал через боль.

Мама принялась клокотать связками, а бабушка держать ножные кулаки от срыва.

- Давай милая, давай хорошая, - и засунула левую руку во влагалище мамы, - я уже её чувствую. Она всё ближе продвигается. Давай милая, давай хорошая.

Мама взяла белое полотенце, вытерла молоко, сочащееся из грудей, положила возле себя и снова долго закричала.

- Давай, давай, - пролепетала бабушка.

Мама перестала кричать и сидит, ждёт. Затем поглядела на половой лобок и на бабушку, сидящую рядом с полотенцем наготове. Вцеплены ногти ступней в доски. Напряжено мамино лицо. Бабушка сказала:

- Ещё немного, милая, осталось, ещё немного. Там уже головка подходит.

Мама опять заорала дурниной и стала долго тянуть звуки. Зарёванное красное лицо. Крики тужься, ахи, вздохи

А в это время в Таниной комнате сёстры напряженно слушают, как кричит мама и радуются тихой. Таня так и хочет от радости обнять сестрёнку, прижать к себе и поцеловать.  Она поглядела в окно, и словно заново расцвёл для неё весь этот мир. Захотелось выбежать на поляну залитую солнцем, вцепиться пальцами ног в землю и закричать. Настя то же сидит рядом, радуется тихо и еле сдерживает улыбку. Раздался опять по всему дому крик мамы.

 -Давай, давай, давай, - примешался крик бабушки.

Мама закричала снова долго и протяжно. Настя обняла Таню и слушает с напряжённым лицом происходящее. а А из комнаты раздалось:

- Оля, давай ещё раз. Давай, милая. Сейчас она выйдет, сейчас выйдет.

Мама закричала вместе с бабушкой громко и долго. Голоса их слились. Понёсся по дому громкий пердеж.

- Давай, - прокричала бабушка.

Мама затянула долгий звук.

Таня услышала низкий говор бабушки:

- Лезет, лезет, лезет.

- Мама, она вперёд головкой идёт?

- Да, доня, всё в порядке. Давай давай.

Раздался снова натужный крик мамы. Настя обхватила Таню сильнее, а Таня в ответ обняла Настю. Так и они и сидели. Вдруг через некоторое время затишья вбежала бабушка со слезами и напуганным лицом:

- Таня, беда, беда, Злата удушилась, Злата удушилась.

- Как? – встала Таня.

- Пуповина вокруг шее обвилась, и Злата удушилась.

 Раздался это время из комнаты душераздирающий крик:

 - Маленькая Злата, дыши крошка, дыши. Не покидай меня, я прошу тебя, не покидай. Удушилась, удушилась.

Бабушка возвратилас в мамину комнату:

- Горе то какое, горе то какое.

Настя заплакала. Таня встала посередине комнаты, оглушённая происшедшим. Она не может поверить, что такое случилось на самом деле. Она захотела, чтобы это стало сном или бы вошли мама с бабушкой и сказали, что это шутка. Но нет, всё было серьёзно. Таня подкралась осторожно к открытой двери комнаты и увидела маму прижимающую к груди мёртвую новорожденную девочку с пуповиной, уходящей во влагалище к маме. Стало ясно, что ребёнок мёртв, и он стал выглядеть, как молчаливая кукла, весь обмякший и пластичный. Бабушка сидит рядом и утешает маму.

Таня выскочила из дома и побежала к Ладе. Она забежала в дом, обошла, все комнаты и вышла обратно. Столкнулась она с ней на пороге:

 - Здравствуй, Танюша, ты ко мне?

 -Да.

- Что случилось? – спросила Лада, видя встревоженное побелевшее от ужаса лицо

- Злата удушилась.

- Как удушилась? - расширила глаза Лада и приложила руку к груди.

- Я сама ничего не понимаю. Мама с бабушкой так сказали, что она удушилась. Мама там сидит и мёртвую девочку новорожденную к себе прижимает.

- Таня, ты разыгрываешь меня что ли? Ты понимаешь, такими вещами не шутят? Я просто в это не верю, я отказываюсь в это верить.

- Я правду говорю, я сама сейчас, как во сне.

Лада повернулась к дочкам и сказала:

- Аиша, Гузель, посидите пока, милые, дома, а я скоро приду. Там что - то серьёзное у тёти Оли случилось.

Таня побежала первая обратно в дом. Лада следом шлёпая новыми красными босырниками с ремешками, обматывающими лодыжки. Пятки голые в босырниках замелькали из под длинного подола. Зашла Лада в дом вслед за Таней, прошла в комнату мамы, и раздалось от туда ещё больше воя и крика.

Поднялся плач и сумасшедший визг. Бабушка затараторила. Лада закричала:

- Оля, Оля, Оля, Оля.

- Ой – ой - ой, - издала мама, - удушилась, удушилась. Да как же так то?

Бабушка заревела, а потом стала, плача, говорить.

Таня услышала двойной плач. Она поняла по голосу, что это Лада и мама, а бабушка утешает обеих. Таня вошла снова к себе в комнату и увидела плачущую Настю. Крепилась долго Таня, но то же не выдержала и заплакала. Она поняла, что потеряла сестрёнку, а ведь они с Настей так её ждали, так хотели и мечтали, как будут с ней играть и ухаживать, обучая вцеплению. Мама стала опять кричать. Лада сказала:

- Давай, тужься, тужься.

Бабушка уставилась маме во влагалище. Мама закричала, бабушка принялась маме массировать живот. Лада сказала:

- Давай, милая, давай.

 Вылез послед, приделанный к пуповине.

Мама прижала к себе тело бездыханного младенца:

- Злата моя, как же ты так милая удушилась? А мы тебя так ждали. Мы кроватку для тебя приготовили, игрушки принесли, а ты удушилась.

Заплакала мама и прижала снова к груди мёртвого ребёнка. Лада обняла маму и вместе с ней стала реветь, а дочки из комнаты подвывают.

- Мама, ты скажешь завтра Наташи, что я на работу несколько дней не выйду?

 - Конечно, скажу. Какая тебе сейчас работа.

 И все снова заголосили.

Лада вытерла слёзы и выговорила:

- А я уже было хотела в честь новорожденной торт праздничный испечь и пропитать его так сильно ножным потом со своих ступней, это бы получилось так вкусно и … вот на тебе,  испекла.

Сидит мама с мёртвой новорожденной дочкой. Рядом таз стоит и ведро. Простыни свежие лежат и маленькая рубашечка белая для новорожденной, которую соткал сам колосный станок к родам. Пахнет в комнате говном, молоком, пердежами, вагиной, духами, ногами и детьми. Висят обмякшие ручки и ножки ребёночка. Мама его к себе прижимает и плачет:

 - Златочка моя, Злата. Милая моя. Как же ты так солнышко?

Таращатся в испуге ногти на ступнях мамы, бабушки и Лады. Все сидят вместе на одной кровати и ревут втроём. Мама всё прижимает к груди мёртвого младенца, гладит по головке и осыпает жаркими поцелуями:

- Злата, оживи, Злата, оживи,

Таня же к этому времени, когда случилось это происшествие, окончила уже, как три месяца назад лесной университет и получила должность по охране лесов, и так получилось удачно, что тот участок что ей положено охранять и заботиться, как раз рядом с её домом. Можно сказать, пройти от дома вон до того крайнего леса, и она уже на работе. Не работа, а рай. Таня уже знает и как на местности отыскать дорогу, и какие звери и птицы живут в этому лесу. Она подумала, что раз у мамы так получилось с ребёнком, то может она сама сядет на колосный станок и обрюхатится. Она вспомнила слова мамы, что ей можно будет обзавестись дочкой только тогда, когда она выучиться и устроиться на работу. Она сделала и то и другое и уже с полной ответственностью взрослой женщины вошла осторожно в комнату с таким предложением, но бабушка закричала:

- Таня, выйди от сюда и Настю не подпускай. Тут мёртвый ребёнок.  

Бабушка встала и закрыла дверь перед её лицом. Плач и крики стали глуше.                                     

А после похорон мама несколько месяцев ходила сама не своя. Вся погружена в себя. Жила, просто, потому что надо жить, вцеплялась, просто, потому что надо вцепляться и ходила на работу. А про зачатие нового ребёнка и думать пока не могла. Все долго горевали. Лада заходила к маме каждый день, общалась с ней, навещала на работе, шла вместе с ней домой. Таня же и Настя пытались веселить маму, чтобы она не грустила.

Глава 60

Радостная весть

 

И вот через короткий промежуток времени мама решила зачинать вторую дочку. Таня как раз из леса пришла, принесла лукошко ароматных ягод земляники, что собрала в лесу, когда осматривала, как и всегда свои вверенные ей всемирной королевой Шарлоттой лесные владения. Сняла Таня уазики, видит, подбегает к ней Настя:

- А ты знаешь, наша мама решила снова дочку зачать?

Таня обула спешно кухонные сырники и вошла в общую комнату. Она увидела сидящих в комнате бабушку, Ладу, а на кровати сбоку шестилетнюю Гузель и восьмилетнюю Аишу.

- Привет, Таня, - поздоровалась Лада.

- Привет, тётя Лада. Слушай, мама, а  это правда, что Настя сказала?

- Да.

Таня поставила корзину и кинулась обнимать и целовать маму.

- Я уже отпросилась на восемь дней с работы и бабушка то же. Так что завтра сяду снова на колосный станок.

Таня не сдержала эмоций. Она закричала от радости. Остальные поддержали её своими криками. Тани не спалось всю ночь. Она всё ворочалась, ворочалась и ни как не могла уснуть. Она подумала: «Завтра и в следующие дни я останусь дома, чтобы помочь маме зачать новую сестрёнку. Хорошая у меня всё же работа. Можно пару дней и прогулять и никто даже не заметит. Стоит там этот лес и стоит и на фиг никому не нужен. Единственное что надо это следить за птицами, зверями и растениями. Эх, всё же хорошо иметь лесное образование, не нужно рано вскакивать. Захотела, поспала, захотела, встала, захотела пошла, захотела, не пошла. Вот что значит высшее лесное образование. Даже мама и бабушка мне завидуют и повторяют часто, что вот бы нам такую работу». Таня закрыла глаза и снова попыталась уснуть. Видит она только темноту, но от волнения сон не идёт.

Глава 61

Ответственное решение

 

Тут ей вдруг, как озарение, как голос свыше. Она даже встала и откинула одеяло, уставилась в темноту и не может поверить мыслям: - «Теперь я точно не усну». Она встала с кровати и подошла к стенке комнаты. «Тук – тук – тук». Стоит, ждёт, прислушивается. Тишина. Снова постучала Таня в стену уже погромче.

- Чего тебе? – раздался глухой мамин голос за стеной.

- Мама, а ты не против, если я завтра вместе с тобой сяду то же на колосный станок, ведь там же два гинекологических кресла? Ведь ты сама помнишь, сказала, как только я выучусь и устроюсь на работу, то смогу зачать дочку на колосном станке.

- Таня, зайди ко мне, - смягчила голос мама.

Таня заволновалась. Что скажет мама?

- «В конце концов, я уже не девочка, а девушка и мне восемнадцать лет. Я уже могу сама принимать взрослые решения». Таня обулась в кухонные сырники и вышла в ночнушке из своей комнаты. Она увидела в полумраке голову младшей сестры высунувшийся из свой комнаты:

- Ты правда то же хочешь дочку? – спросила Настя.

- Ух, какая ушастая, - воскликнула с улыбкой Таня и поддела весело её нос, - спать иди. Это взрослые женские разговоры не для детских ушей.

- Ну, всегда так, - протянула разочаровано Настя и скрылась за своей дверью.

Таня вошла в комнату мамы, и хотела было включить свет, но мама её остановила:

- Не надо, а то потом не усну. Сядь лучше ко мне сюда на кровать и скажи, ты правда что ли надумала, как и я, дочку зачинать на колосном станке?

- Да, мама, правда, - ответила Таня, ощутив, что от такого решения её даже затрясло.

Она ощутила, как добрая тёплая рука мамы запустилась в её волосы и провела по ним:

- А имя то придумала?

- Людмила.

- Хорошее звучное имя.

- А ты придумала, как назовёшь свою то дочку?

- Волга. А Златой не хочу. Как вспоминаю, то аж, дурно становится и плакать охота. Ладно, как сяду я, так и ты сядешь на колосный станок вместе со мной. Сидела хоть раз на колосном станке?

- Да так, баловались с подругами не всерьёз, - созналась Таня и покраснела, опустив взгляд на свои голые ноги в кухонных сырниках, источающих запах яиц, жареной картошки, салатов и ног.

Мама проговорила:

- Ладно, Таня, спать иди, а то завтра будем сонные ходить, а ведь день завтра будет ответственным.

- Спасибо, мама, что разрешила сесть мне с тобой на колосный станок. Я правда очень тебе благодарна.  

Таня встала и вышла из комнаты мамы, поцеловав её перед сном и тут же заметила, как в свою комнату вбежала Настя и закрыла дверь.

Таня улыбнулась и вспомнила себя в таком же возрасте. Была такая же любопытная и подслушивала за тётеньками.

Таня вошла в свою комнату, закрыла дверь, сняла кухонные сырники и запустила ноги под одеяло. Ей не спалось всё равно. Она закрыла глаза и снова стала пытаться сосредоточиться на сне. Клитор задёргало приятными ощущениями в предвкушении интимного свидания с колосным станком. Захотелось аж запустить руку между ног и поласкать себя, но Таня запретила себе это делать и всё же закрыла глаза. Факт того, что она скоро сама станет мамой, начал будоражить её. Слились воедино все мысли и словно сосредоточились на клиторе. Она ощутила, как его задёргало приятными ощущениями. Таня прошлёпала кухонными сырниками по дому, подошла к холодильнику и вынула из морозилки, замороженные сохатушки в пакете. Она приложила пакет к трусам. Холод стал сбивать желание. Таня запрокинула голову и продолжает держать пакет, чтобы желание пропало вовсе, и появилась возможность уснуть. Таня поглядела опять вниз на свои голые ноги в кухонных сырниках и на босыни, которые они красиво открывают. Затем поглядела на трусы и подумала: «Там клитор, что сейчас требует мощнейшей разрядки, но я не должна его трогать, даже если он воспылает огнём и даже, если соски загрубеют, и я вся потеку от соков, то всё равно должна терпеть это сумасшедшее возбуждение. Не трогать себя сейчас ни в коем случае. Я запрещаю сейчас к себе прикасаться». Она положила сохатушки в морозилку, вернулась в свою комнату и легла на кровать. Спала всю ночь урывками и видела эротические цветные сны про колосный станок, а как расцвело, уже не смогла заставить себя спать дальше.

Глава 62

Волнительное пробуждение

 

Зажгла в комнате свет, надела своё лучшее платье, обулась в свои лучшие босоножки, стоящие в шкафу для торжественного случая и села перед зеркалом краситься.  

- А косметики то, косметики, - воскликнула мама за столом на завтраке.

Таня еле доела сырню, ощущая, как её подташнивает от волнения.

- А мне можно поглядеть? – спросила Настя.

- Нет, - ответила строго бабушка, - ты ещё маленькая, чтобы колосным станком интересоваться, вот станешь повзрослее, тогда и посмотришь.

Настя обиделась и уткнулась в тарелку с недоеденной сырней. Продолжает завтракать Таня. Желание заиметь дочку и возбуждение от колосного станка переплелись в мыслях, и чем ближе подходит к завершению завтрак, тем сильнее ощущает Таня тряску и волнение. Она вдруг поймала себя на мысли, что боится неисправности колосного станка или его срыва, но поняла, что пятиться назад уже поздно.

Настя спросила:

- А можно я сегодня в школу не пойду?

- Ладно, в честь такого события можно не ходить, - разрешила мама и улыбнулась.

Глава 63

На колосном станке

 

Таня вошла вместе с мамой и бабушкой в колосную, оставила одежду на стульчике, там же возле него скинула босоножки и подошла обнажённая к колосному станку. Такой же голой с другого конца подошла и мама. Она подтянулась, залезла на колосный станок и села в гинекологическое кресло.  А Таня, не вер<