Комплекс зданий Московского Авиационного института. Москва. 23 марта. 10:01

 

– Серж, вот скажи – мы похожи на студентов? – спросил Игорь, ухмыляясь.

Сидя на заднем сиденье «БМВ», я внимательно оглядел себя в зеркало заднего вида. Бледный худощавый парень с темной челкой и мрачными зелеными глазами. В тертых черных джинсах и короткой бежевой вельветой куртке.

Я перевел взгляд на Крюшона. Взъерошенные рыжие волосы и смеющиеся черные глаза, пара сережек в ухе…

Игорь. Худой, высокий и широкоплечий… Короткие темные волосы. Недобро прищуренные глаза.

– Похожи. На плохих студентов, – однозначно заявил я. – Все, парни, начинаем!

Выйдя из машины, синхронно хлопнув дверцами, мы направились к проходной МАИ. Возле нее толпилась пестрая стайка девчонок, что‑то бурно обсуждающих и заливисто смеющихся… Я с некоторым сожалением проследовал мимо.

Мы работали. Нам нужно было найти Цель. Того типа, что запечатлелся в сознании очкарика. Того типа, что, по пока неясной нам причине, решил обратить его, сделав одним из нас.

– Пока все чисто… – Крюшон периодически прикрывал глаза и вертел в пальцах узкий гранатовый цилиндрик: сканировал прохожих.

Мы подошли к главному корпусу. На ступенях курила шумная толпа студентов. Я пробежался по ним цепким взглядом, стараясь не упустить и… Не может быть! Неужели нам сегодня так везет?

– Есть! – тут же пробормотал Крюшон. Цилиндрик, зажатый в его пальцах, заиграл рубиновыми искорками.

– Я его вижу… – сказал я, глядя на спускающегося по ступеням лохматого паренька с бородкой, в серой куртке и с бусинами плеера в ушах…

– Игорь, Крюшон, ведем его до выхода. За пределами территории будем брать…

Небрежно шаркая ногами и глядя по сторонам, Цель прошествовала мимо нас.

Чуть отстав друг от друга, дабы не вызывать подозрений, мы последовали за ним.

Миновав проходную, паренек направился к торговой палатке, взял себе бутылку «Кока‑колы» и пакет сырных чипсов. С хрустом уплетая эту подростковую мерзость и покачивая головой в такт орущей в наушниках музыке, направился в сторону метро.

Двигаясь неспешным прогулочным шагом, поглощенный своей музыкой, он совсем не замечал медленно движущийся следом черный «БМВ»…

– Ну что, пора? – с нетерпением спросил Крюшон, зажимая в зубах сигарету, проверяя обойму в своем «ПМ».

Я не отрывал глаз от Цели.

В данный момент сутулая спина в серой куртке, с вместительным спортивным рюкзаком, скрылась за переносным щитом, возвещающим об аварийных работах. Возле него толпились, что‑то бурно обсуждая, люди в ярко‑оранжевых куртках.

– Слишком много народу… – пробормотал я. – Пусть он войдет в сквер…

Но паренек не успел дойти до сквера.

– Какого?.. – Игорь вдавил педаль тормоза.

Строители в оранжевых крутках, завидев паренька, мигом прекратили свой спор. На ходу выхватывая из‑под курток пистолеты, они кинулись ему наперерез…

Взревел мотор припаркованного возле обочины «КАМАЗа», чей кузов тоже был выкрашен в оранжевый.

Сноровисто заломив пареньку руки, «оранжевые» потащили его к машине.

– Это, мля, что еще за стахановцы? – Крюшон оторопело смотрел на происходящее, забыв про зажатую в пальцах тлеющую сигарету.

Не сговариваясь, мы повыскакивали из машины.

«КАМАЗ» начал выруливать на проезжую часть… Сжимая в одной руке удостоверение с закрепленным серебристым знаком Комитета безопасности, я выбежал прямо перед ним, преграждая выезд.

Из кабины высунулся плечистый коротко стриженый субъект.

– Уйди с дороги! – заорал он, перекрывая шум мотора. – Задавлю нах…!

– КБСК! Здесь проводится спецоперация! Вы кто такие вообще? – заорал я в ответ, потрясая удостоверением.

– Управление внутреннего контроля! – парень неохотно потащил из своей безразмерной оранжевой куртки удостоверение. – Проводим задержание! Будешь мешать – обратимся к твоему начальству!

Сотрудники УВК были нашими единственными соперниками. Холодная война между нашими структурами продолжалась не первый десяток лет. Еще со времен Мятежа, последствия которого так кардинально изменили ситуацию в нашем регионе. С тех пор так мы и работали – плечом к плечу, в состоянии перманентной холодной войны, гоняясь за одними же и теми же преступниками – нарушителями Конвенций, постоянно вставляя друг другу палки в колеса. Мы – заботясь о судьбе Совета Кланов, они – заботясь о судьбе людей.

– Человек, ты что, не понял? – Игорь вынырнул у меня из‑за спины. Он уже начал заводиться. – Этот паренек – наш!

Из кузова КАМАЗа попрыгали на тротуар несколько оранжевых. Глядя с плохо скрываемым раздражением, подошли к нам.

– Чего за беспредел, люди? – Крюшон злобно сплюнул, засовывая руки в карманы олимпийки.

– Это кто беспределит? А, вампир?! – один из «оранжевых курток» сделал шаг вперед. – Хорош под ногами мешаться…

– Чего?! – Крюшон подался вперед, прищуривая черные глаза.

– Успокойтесь все! – Я поднял вверх указательный палец и вежливо продолжил. – Господа, произошло недоразумение. Надеюсь, вы согласитесь на компромисс?

– Никаких компромиссов, вампиры. – Широкоплечий неторопливо полез из кабины. – Проваливайте… Пока по‑хорошему просим…

Мы с Игорем переглянулись.

– И заметь… – сказал я, – как всегда, я призывал к компромиссу…

Игорь согласно кивнул. Все было понятно без слов.

В следующее мгновение я отпихнул одного из сотрудников Управления в сторону и кинулся к кузову.

Игорь с разворота ударил ногой агрессивного водителя. Крутанувшись на месте, ударил снова, отбросив на радиатор КАМАЗа еще одного противника…

– Мочи гадов! – заорал Крюшон. Он выхватил из кармана олимпийки «ПМ» и несколько раз выстрелил в воздух.

Зацепившись за борт кузова и рывком взобравшись, я очень ловко увернулся от присматривавшего за задержанным небритого мужика в оранжевой куртке, который попытался влепить мне по голове разводным ключом.

Перекатившись по дну, я резво подскочил и нанес врагу сокрушительный удар в челюсть.

Выронив свой увесистый инструмент, «рабочий» повалился за борт.

Я ухватил за шиворот перепуганного парня…

Он попытался вырваться и позвать на помощь, но явно переоценил свои силы – руки его были скованы наручниками, а рот надежно заклеен черным скотчем.

Я энергично встряхнул его и собрался было потащить прочь из кузова, но…

…в следующее мгновение потерял точку опоры.

КАМАЗ сорвался с места и, с сиплым ревом набирая скорость, понесся по проспекту.

Очень неудачно приложившись о борт поясницей, я все же сконцентрировался и, совершив какой‑то невероятный цирковой кульбит, вновь оказался на ногах…

КАМАЗ стремительно удалялся от тротуара, с хрипом извергая клубы выхлопных газов. Следом бежал, скаля клыки и громко матерясь, обозленный Крюшон. Выпалив несколько раз по колесам грузовика, он споткнулся, тут же вскочил и, махнув рукой, побежал обратно к «БМВ»…

Игорь, отступая к своей машине, увлеченно отбивался от настырных крепышей в оранжевых спецовках. Переполошенные прохожие разбегались в стороны. Отчаянно сигналили и давили по тормозам водители подрезанных КАМАЗом легковых автомобилей.

Честно говоря, я пребывал в замешательстве.

Катающийся по дну кузова пленник, ставший причиной нашего разногласия с сотрудниками Управления внутреннего контроля, попытался пнуть меня грязным кедом.

В ответ я несильно стукнул его по затылку. Студент затих.

КАМАЗ с яростным ревом участвующего в скачках племенного быка понесся по перекинутому над железнодорожными путями мосту.

Надо было что‑то предпринимать…

Потирая ушибленную поясницу и глядя на кабину водителя не предвещающим ничего хорошего взглядом, я потянул из‑за пояса «Макаров»… Добавляя мне бодрости, к многоголосому хору автомобильных гудков и визгу тормозов присоединилось завывание сирены, закрепленной на крыше игоревского «бумера».

Расставив руки в попытке удержать равновесие, я двинулся в направлении кабины грузовика.

Вой сирены нарастал. Мои напарники приближались… Едва я успел сделать этот глубокий вывод, как за спиной раздался резкий хлопок, затем еще один, и еще… И следом – свист пробитой покрышки.

Грузовик чуть повело в сторону. Я вновь потерял равновесие и свалился, причем на этот раз ударившись плечом…

КАМАЗ сместился к краю автострады, со смачным скрежетом сдвинул в сторону переполненный испуганными пассажирами троллейбус и… с оглушительным грохотом, звоном стекла и брызнувшими во все стороны мириадами сверкающих осколков врезался в витрину старомодного гастронома, украшенную аппетитными фотографиями фальшивых овощей.

Грузовик остановился, застряв в пробитой витрине.

Приподняв голову и щурясь от клубов известковой пыли, поднятых мощным ударом КАМАЗа, я огляделся, оценивая ситуацию, и подхватил за шиворот студента.

Он все еще прибывал без сознания. Хрустя подошвами ботинок по крошеву битых стекол, усеявшему дно кузова, я волоком потащил его к откинувшемуся от столкновения заднему борту…

Возле разнесенной витрины с эффектным разворотом, шелестя покрышками, затормозил черный «БМВ» с мигалкой. Игорь и Крюшон кинулись мне на подмогу.

Я бодро помахал им рукой.

– Как Цель?! – выкрикнул Игорь, подбегая.

Я подхватил студента под мышки и продемонстрировал его поникшую физиономию напарникам.

Игорь и Крюшон замедлили ход.

Подойдя вплотную к кузову, они переглянулись и как‑то очень странно посмотрели на меня.

– Серж?.. – Игорь страдальчески заломил бровь.

Я сделал недоуменное выражение лица.

Крюшон криво улыбнулся.

Я встряхнул бессильно обвисшую в моих руках Цель и повернул парня к себе лицом.

Точно посреди бескровного лба студента чернело аккуратное пулевое отверстие…