Позитивизм — о существовании души

— На ваши указания на Дицгена и Спенсера, — обратился он к Колупаеву, — я считаю нужным сказать, что наука и философия постепенно развиваются и совершенствуются. Спенсер и Дицген принадлежали к так называемому позитивному направлению в науке, т.е. такому, которое не признает ничего сверхъестественного и сверхчувственного. Но это был старый позитивизм, который все еще признавал какую-то субстанцию за миром явлений. Теперь же на смену этому позитивизму народился новый позитивизм, который уже никаких субстанций не признает. Его основали известные ученые и философы Авенариус и Мах. Они признают достоверно существующим лишь то, что познается опытом, т.е. что удостоверяется нашими чувствами.

— Ну что ж из этого? — совершенно равнодушно ответил Колупаев. — Однако они существования человеческой души не отвергают. И Авенариус, и Мах, и Риль, и Вундт, и Паульсен, и все прочие новые и новейшие позитивисты совершенно ясно и определенно говорят и учат, что душа есть и что она не материальная вещь, а духовная.

Колупаев достал новую книгу и начал цитировать названных ученых. Логинов, слушая его, подумал: "Вот начетчик-то, настоящий староверческий книжник: все текстами доказывает и ссылками на главы и страницы".

— Авенариус пишет, — громогласно читал Колупаев из книги профессора Челпанова: "Мозг и душа": — "Мозг имеет ганглийные клетки и нервные волокна, имеет нейроглию и сосуды, имеет различную окраску, но даже самое тонкое анатомическое разложение и самый сильный микроскоп не могут показать, что мышление есть часть или свойство мозга. Мозг есть местопребывание, седалище мышления. Мышление не есть обитель мозга, но в то же время, не есть продукт, физиологическая функция или вообще состояние мозга" [10]. Видите, — пояснил Колупаев, —как ясно говорит ваш Авенариус, что мышление — вещь не материальная, стало быть, духовная — от духа исходит, от души. И Мах восклицает: "Каким образом было бы возможно из атомных движений мозга объяснить ощущения? Конечно, это никогда не удастся, так же, как мы никогда из преломления света не будем в состоянии понять явления света" [11]. А почему не удастся? Да потому, что ощущает, чувствует и мыслит душа, а не атомы, не материя, а дух. По авторитетному свидетельству профессора Челпанова, и Вундт и Паульсен признают в человеке душу как самостоятельную субстанцию. Для них душа не есть механическое сложение отдельных духовных состояний, для них она представляет собою "известную организацию, известное единство, которое является носителем отдельных духовных состояний" [12].

Доказательства, приводимые Колупаевым, производили сильное впечатление на слушателей. Хотя последние плохо разбирались в читаемом, и такие слова, как "субстанция", "психическое", "позитивизм" совсем не укладывались в их голове, тем не менее, для них ясно было, что Колупаев бьет в цель и разит противника без промаха. Причем оружие у него не самодельное какое-нибудь, а ученое и новейшей конструкции, самого "последнего слова техники". Тогда как у его противников ничего не было доказательного и убедительного, одни лишь голые слова. Попробовал было Логинов опереться на Спенсера и новых позитивистов, но Колупаев тут же его прихлопнул этими же авторитетами, да еще прибавил новых. Он действительно был превосходно начитан в научной и философской литературе. Недаром он хвалился перед товарищами, что и самому сатане собьет рога. Хвостиков только теперь с должным почтением отнесся к этому дьячку, на которого раньше смотрел свысока и даже с презрением. Он был очень рад, что не сам попал на острые зубы этого псаломщика, а Логинов.

— Существование человеческой души столь очевидно и в такой степени бесспорно, продолжал свои выводы Колупаев, — что ни один серьезный ученый не посмеет ее отвергать или даже только усомниться в ее бытие. Вот почему и старые, и новые позитивисты, и новейшие, и эмпиристы, и сенсуалисты и прочие "исты" — все в один голос заявляют, что душа есть, существует.

Как привыкший каждое свое положение подтверждать авторитетами научными или философскими, историческими или богословскими, смотря с кем идет спор и по какому вопросу, Колупаев снова нагнулся к своим книгам, чтобы достать соответствующий аргумент. Но в этот момент заговорил Логинов, обращаясь к аудитории.

Душа и дух — чепуха: их нет

— Товарищи! — Все мы — социалисты. А социалисты имеют собственное миросозерцание. Наш спор с Колупаевым о душе есть собственно спор двух этих миросозерцаний. Мы твердо и убежденно заявляем во всей нашей литературе и во всех наших выступлениях, что, "продумавши свое миросозерцание, сознательный социалист не может довольствоваться обветшалым религиозным миросозерцанием; он должен уйти от всякого сверхъестественного и мистического понимания мира. Он может быть только материалистом. Если социал-демократы в области общественных отношений являются материалистами, сводя всю историю человечества, в конечном счете, к истории производственных отношений, то тем более они не могут не быть материалистами в философии. Мы признаем мир только материальный; ничего духовного и никакого духовного начала не признаем и не знаем. Отсюда, от этого нашего основного миросозерцания исходят и наши понимания души и отношения к ней. Дикарь верил, что тело и его жизнь, его жизненные или духовные силы представляют самого Бога, "нечто совершенно различное", способное вести свое собственное, "обособленное существование", и современные представления о душе ничем по существу дела не отличаются от первобытного "анимизма", от которого все они берут свое начало. Ученый знает, где у человека легкие, где у него сердце, печень и прочее. Но где у него душа — на это и верующий ученый не ответит. А почему? Потому что легкие, печень, сердце — это все то, что на самом деле в человеке есть, существует. А душа? В ее существование только верят, несмотря на то, что ученые, которые изрезали огромное количество человеческих трупов, ни в ком не находили души" ^[13].

 Колупаев, внимательно слушавший Логинова и прямо смотревший ему в лицо, на этих словах его так громко и при том так неожиданно кашлянул, что Логинов даже вздрогнул и остановился. Колупаев сию же минуту вставил свое замечание:

— В трупах никогда не бывает души, оттого они и трупы.

— Правильно! — кто-то подтвердил из публики.

— Описывая устройство человеческого организма, — продолжал Логинов, не обратив внимания на это замечание, уничтожающее его положение, — ученый скажет: люди дышат легкими, жуют челюстями и зубами, а думают мозгами, и умственная деятельность человека поэтому зависит от устройства и качества его мозгов ^[14].

— Так, так! Договорился! — про себя сказал Колупаев, но Логинов продолжал:

— Кто знает, что существующий мир материален, для того ясно, что бесплотных существ в природе нет и представление о них есть глупая выдумка. Что такое дух? Что такое душа и всевозможные существа "бесплотные"? Можно ли допустить, что кто-нибудь это понимает? Как представляют себе этих духов попы? Что значит «бесплотный»? Это значит лишенный тела, никакого тела не имеющий. Значит, дух не имеет ни тела, ни крови, ни кожи, ни костей… Так что же в нем есть? Ничего! Так, может быть, он сделан из металла, камня или древа? — Тоже нет! Ну, тогда, может быть, он газообразный? И этого нет! Дух — это существо из ничего. Можно ли понять такую чепуху? Из чего-то сделан, а ничего в нем нет. Ничего нет, а существует. И находятся чудаки, которые ухитряются понять это" ^[15].

Колупаев не выдержал и рассмеялся. Ему сейчас же сделал выговор Шмелькин.

— Прошу оратору не мешать!

— Очень извиняюсь, — ответил ему Колупаев, — никак не мог сдержаться: уж очень умную речь слушаю.

— А что, если бы, — безостановочно продолжал Логинов, очевидно, зазубренную речь, — какой-нибудь хозяин стал платить рабочим жалованье деньгами, которые были бы сделаны из ничего? Бедняк полез бы в кошелек и стал бы понапрасну шарить в нем пальцами. "А где же деньги?" — "В кошельке!" — "А почему же я их там никак не поймаю?" — "Да потому, что они из ничего". Понял бы это рабочий, поверил бы он своему работодателю? Очень сомнительно. Или что было бы в том случае, если бы Бог, желая демонстрировать перед мужиком превосходство всего духовного над физическим, зародил бы ему в поле "духовную" картошку, которая не содержала бы в себе материи, дала бы на десятину нуль пудов урожая? И что стал бы делать огородник, если бы Господь послал ему огромный урожай "бесплотной", невидимой, невесомой капусты, "недосягаемой" свеклы и сверхчувственной репы, которую, сколько ни ешь, никакого чувства — ни худого, ни хорошего — не получишь. Да ни один крестьянин тогда не стал бы с Богом дела иметь. Так можно ли себе представить, что-то существующее, но не из чего состоящее, а таков именно дух. Конечно, нет! А как же попы себе это представляют? Очень просто: одним языком или, вернее сказать, никак. Они болтают, а глупые верят им, не рассуждая — вот и все!

Итак, дух это то, что не имеет тела. Знать то, что неощутимо, сверхчувственно, нельзя. А утверждать и признавать то, чего мы не знаем, значит обманывать. И такова вера. Вера утверждает то, что неизвестно, значит, она обманывает, значит, она и лжет ^[16].