Случай 3. Испытание режиссера – поиски жанра

       Милана – кинорежиссер. Она хочет поднять свой профессиональный и финансовый уровень и возлагает большие надежды на свою идею большого телепроекта. Она предлагает себя телестудии в качестве исполнителя и автора идеи. Переговоры, по ее словам, «никак не сдвинуть с мертвой точки». Привлечение посредника тоже не помогло.

 

 Часть 1. Кошки-мышки на деньги

       Милана: Я пытаюсь внедриться в круги, в которые раньше никогда не попадала.

       ЛК: Зачем? Чем вам было плохо в своих старых кругах?

       Милана: Нужно двигаться. Это просто естественный шаг, который многие рано или поздно делают в моей профессии… Я режиссер. Я предлагаю проект для студии, у которой влияние на мировом уровне. Они не дают мне прямого отказа. И могут никогда не дать. В какой-то момент нашелся человек. Может быть, он и не имеет такого влияния, как он говорит, но он спросил: «Вам нужна помощь?» И я сказала: «Да».

       ЛК: Личный продюсер?

       Милана: Нет, но он – близкое лицо к тому человеку, который все решает.

       ЛК: То есть он лоббист?

       Милана: По крайней мере, так себя преподнес. Я ему сказала: «Помогите мне продвинуть проект, и вы получите проценты». И он резко изменил свое поведение в мою пользу. При этом все время дает понять, что я неправильно веду переговоры: «Вы что, хотите, чтобы нас всех посадили за взятку?» Я понимаю – он чего-то от меня хочет, но не понимаю, что именно.

       ЛК: Когда девушка говорит, что не знает, чего от нее хотят, это очень плохой признак для начала переговоров. Если вы не можете договориться даже с человеком, который лоббирует ваши интересы, вам нужно сменить профессию.

       Милана: Нет, нет! Такое ощущение, что он сам по себе никогда бы не рискнул лоббировать мои интересы. Почему-то он этим заинтересовался – мне кажется, что все-таки ему дали сверху такое распоряжение.

       ЛК: Яркая интрига. Ему сказали: «Пойди, пощупай эту дурочку». Он пошел щупать. Дурочка прекрасно поддается. Живет на таких прощупываниях…

       Милана: Пока ничего не сдвигается с места.

       ЛК: И никуда не сдвинется.

       Милана: Хотя мне все время дают понять, что будет плохо, если я не добьюсь своего.

       ЛК: С кем надо вести реальные переговоры?

       Милана: С тем, с кем я как раз и веду переговоры через этого человека, лоббиста.

       ЛК: Почему он сам не ведет переговоры?

       Милана: Он мне уже даже сказал: «Предоставьте смету». На этом пока все…

       ЛК: Что он от вас хочет?

       Милана: То, что я предлагаю, будет выгодно этой компании.

       Ольга: Зачем тогда посредник?

       Милана: Им хотелось бы получить все, чтобы ничего мне не платить. Им хочется получить бесплатно…

       ЛК: Вы объясняете эту ситуацию очень запутанно. Мы не понимаем. Это первое лицо?

       Милана: Да.

       ЛК: Он может взять в режиссеры кого-то еще?

       Милана: Он может взять двадцать таких, как я.

       ЛК: Почему он тогда должен взять вас?

       Милана: Потому что мой проект оригинален и ему больше никто ничего такого не предложил.

       ЛК: Что он хочет? Взять ваш проект без вас?

       Милана: Я открытым текстом спросила: «Вы хотите меня отодвинуть?» Мне сказали: «Нет».

       ЛК: Мало ли что сказали открытым текстом. Что хотят закрытым текстом?

       Милана: Вот этого я не понимаю. Они хотят получить всю информацию от меня, хотят, чтобы я это еще и поставила, чтобы они получили дивиденды во время проката, но чтобы я ушла или делала проект за очень маленькие деньги. Посредник попросил проценты: «100!» Я сказала: «Нет, таких процентов не бывает!».

       ЛК: Чтобы они получили 100 %?

       Милана: Да! То есть это значит: «если будешь работать бесплатно, пожалуйста, завтра мы уже договоримся».

       Ольга: А ты что получишь? Имя? Независимость?

       Милана: Да, разговор об этом. Но это же одноразовая ситуация!

       ЛК: Чего хочет ваш контрагент по переговорам? Кто лица, принимающие решения? Сколько их?

       Милана: Один человек принимает все решения. У него катастрофически мало времени, за ним ездят по всему миру, чтобы хотя бы просто встретиться. По крайней мере, он всячески показывает: «На вас у меня времени нет!» Он афиширует это. Но когда ты сидишь в зале, а он ходит мимо, и ты закрываешься, вроде как «меня здесь нет, не обращайте на меня внимания», он говорит:

       «Здравствуйте!» Он показывает: «Я все-таки вас вижу, алле, не надо мимо проходить!» Это меня совершенно дезориентирует, я не понимаю, что он все-таки хочет: он хочет, чтобы мы продолжали диалог или чтобы я от него отстала?

       ЛК: Исходя из вашего рассказа, понятно, что он человек, чувствительный к чужим взглядам, славе, и хочет, чтобы вы были на орбите. Но вы хотите быть в орбите на близкой дистанции, а ему надо, чтобы на дальней. А вы говорите так: «Я уже напрыгалась в отдалении и хочу быть около вас на самой близкой дистанции».

       Милана: Да.

       ЛК: А он говорит: «На близкой дистанции много тут ходит всяких, вы у меня должны быть на шестом ярусе». А вы говорите: «На шестом? Нет, пусть на втором!» «Не торгуюсь», – прерывает он. Все, переговоры окончены. Вы говорите о первом круге, а он хочет, чтобы вы были на шестом.

       Милана: Я не знаю, чего он хочет.

       ЛК: Сделать вас второй после себя он не хочет.

       Милана: Это дело не власти, это дело исключительно денег.

       ЛК: Не хочу вас огорчать, вы вроде бы уже немаленькая девочка, но так не бывает.

 

 Тезисы

       – Человек, принимающий решения, может хотеть общаться с вами, держать вас в поле зрения, но при этом оставаться на дальней дистанции (метафора «ближняя и дальняя орбиты»). Важно понимать это положение дел.

 

Часть 3. Все и сразу

       ЛК: Вы не хотите работать бесплатно?

       Милана: Нет…

       ЛК: Тогда не портите себе кровь.

       Милана: Мне кажется, что еще не все шансы использованы.

       ЛК: Давайте тогда обсудим, какие шансы остались. Вы раньше снимали то в Хацапетовке, то в Ивановке. Тут вам пришла в голову идея поработать с крутой студией. И вам говорят: «Хрен с ним, снимайте!» Из города в степях вы сразу летите в Москву: «Хочу все сразу, и ты, золотая рыбка, у меня будешь на посылках!» Вам говорят: «Ну, погодите! Вы вначале – вначале! – станьте хотя бы не старухой, а принцессой, у которой кругом бояре!» – «Нет, я так не договаривалась! Пускай эта золотая рыбка будет у меня на посылках». Они говорят: «Слушай, ты бы до этого что-нибудь сняла!»

       Милана: Дело в том, что когда-то давно у меня была установка, что я готова сделать что-то бесплатно ради того, чтобы проявить себя. Но уже много лет прошло, я достаточно сделала… И мне сказали люди, которые в этих кругах общаются, что так нельзя себя вести ни в коем случае, потому что ты сама себя как профессионал дискредитируешь. Тебя никто не купит, если ты говоришь изначально, что готова работать бесплатно.

       ЛК: Во-первых, так и есть. Вы готовы работать бесплатно.

       Милана: Я не готова!

       ЛК: Готовы.

       Милана: Нет. Это было раньше. Я перестала крючок ловить. Тебе говорят: «Сейчас поработай за копейки, а зато мы тебя пригласим в следующий раз». А в следующий раз – через семь-десять лет…

       ЛК: Все понятно. За 20 % вы готовы?

       Милана: Нет. 50 %, я узнавала, минимум, на который я готова.

       ЛК: Сразу волевым голосом, сразу жестко, и никаких переговоров нет в принципе.

       «Я узнала, и должно быть так!» При этом мы видим, что фактически есть только три цифры в голове. Первая цифра – бесплатно, и так Милана работала много лет. Вторая – 100 %. Или он получает, или я, смотря по тому, «кто тут золотая рыбка». А третья – черт с тобой, 50 %, а дальше посмотрим! Ничего промежуточного нет. И не факт, что это он не хочет вести переговоры.

       Милана: Я не умею, я согласна!

       ЛК: Не умеете – выходите из игры.

       Милана: Нет. Я хочу научиться.

       ЛК: Вы входите в политическую ситуацию, это связано с политикой, а вы такая овечка, которая говорит: «я занимаюсь творчеством».

       Милана: Я не овечка. Но я привыкла жить так, чтобы все были довольны. Чтобы не было никаких конфликтов. Всегда принимала то, что мне предлагают. Но уже прошло, извините меня, полжизни, и я хочу что-то изменить. Поэтому сейчас начинаю учиться вести переговоры, чтобы я могла не только учесть интересы всех, а и себе взять то, что осталось, все-таки пытаться в свою пользу поработать.

       ЛК: Ясно. Вот смотрите. Мне кажется, ваша сказка – о золотой рыбке. В ней вы старик, который готов делать, что ему скажут, – ходить, носить сети, ловить и быть счастливым оттого, что вообще дали поработать. Вы в ней и старуха, которая мечтает и видит на троне золотую рыбку, которая что хочет, то и делает. Вы и золотая рыбка, спасающая мифический шедевр, который принесет колоссальные деньги. Правильно? Есть еще какие-то персонажи у вас кроме старика, старухи и золотой рыбки, оставленные за кадром?

       Милана: Море еще есть.

       ЛК: Что вам нравится в море? В море много всего: туда нырнешь, и все само собой получается. Там творчество, русалки, танцы. Но пока мы видим только рыбку, старика, старуху! Вы показываете сейчас очень высокую степень негибкости.

       Милана: Да.

       ЛК: И говорите: «Дайте мне гибкость!» И это вы называете переговорами?

       Милана: Да.

       ЛК: Где взять для вас гибкость? Этих валентностей мало для волшебной сказки. Где взять еще персонажей?

 

 Тезисы

       – Под героя подбирается сказка-метафора, помогающая увидеть в лице главных героев все его ипостаси в комплексе. В данном случае это сказка о золотой рыбке: героиня одновременно и старуха, которая хочет стать владычицей морской; и старик, готовый работать бесплатно, и золотая рыбка, желающая принести студии чудесный проект.

       – Трех этих жестких «валентностей» мало. Необходимо искать гибкость между ними.