Глава пятнадцатая. Желающих судьба ведёт

 

— Значит, это и есть твоя сестра? — Новость никак не хотела укладываться у Тайки в голове. Они что, правда всё это время собирались воевать с ребёнком?

Лис кивнул, а за её спиной вдруг послышался смешок Мая:

— Эй, княже, они, кажись, не то подумали.

— Что?! — чародей в изумлении обернулся и, глядя на округлившиеся глаза Тайки, расхохотался. — Ну ты даёшь, ведьма! Это наша младшая, Зарянка. Я успел её спрятать до того, как отец прознал о рождении ещё одной дочери.

— И сколько же у тебя всего сестёр? — Тайка выдохнула с облегчением. Теперь ей было даже смешно, что она приняла этого ребёнка за Доброгневу.

— Две. Другие не выжили.

— Значит, родственных сюрпризов больше не будет? Вот и славно, — Яромир убрал руку с рукояти меча.

— Эй, ты что, серьёзно думал, что нам придётся сражаться с малолеткой? — Кощеевич одарил его презрительным взглядом и, обернувшись к сестре, присел на корточки, раскрывая объятия. — Ну иди сюда, искорка. Соскучилась?

Девочка бросилась к нему, обвила руками шею.

— Ты давно не плиходил, — сказала она с упрёком.

— Прости, я не мог. А ты разве не должна быть с мамой?

— Сестлица Доблогнева сказала: пелеезжайте в замок. И мы поехали.

— Ну да, разве её можно ослушаться, — нахмурился Лис. — А что ты здесь делаешь? Я имею в виду, в башне.

— Читаю твоей маме сказки, — Зарянка улыбнулась. — Ей, навелное, скучно вот так всё влемя лежать.

— Умница, — Лис чмокнул её в макушку. — Не рассказывай никому, что видела меня, хорошо? Пусть это будет наш секрет.

— Меня никто и не сплосит, — девочка шмыгнула носом. — Сестлице Доблогневе до меня дела нет. И зачем мама только согласилась плиехать? Я хочу домой, в степь.

— Ты вернёшься туда, обещаю.

Тайка умилялась, глядя, как Лис общается с сестрой. У него даже голос изменился, потеплел. И это тепло было настоящим.

— Если ты будешь тут, я, может, тоже останусь, — девочка улыбнулась.

— Посмотрим, — чародей отстранился. — Я пока не могу. Ты же знаешь, Доброгнева меня не любит.

— Она никого не любит, — Зарянка вздохнула совсем по-взрослому. — Значит, ты плишёл не за мной?

Лис молчал, потупив взор, и сестрёнка отстранилась.

— Ну да. Ты же не знал, что я здесь. Значит, не за мной, а за своей мамой.

— Хочешь, я и тебя заберу? — встрепенулся чародей.

Яромир закатил глаза, словно желая сказать: «Нам вот только детей не хватало», — но Тайка ткнула его локтем в бок, и дивий воин промолчал.

А Зарянка покачала головой:

— Ну куда я без мамки? Нет уж. Делай то, что хотел. А потом возвлащайся за нами.

— Ты очень мудрая, искорка.

— Знаю. Ты уже говолил, — девочка подняла с пола оброненную книжку и поплелась к выходу.

— Эй, а хочешь остаться и посмотреть на колдовство? — предложила Тайка.

Ей очень хотелось утешить девочку. А ведь все дети любят чудесное, разве не так?

Но та дёрнула плечом:

— Что я, колдовства, что ли, не видела? Пф, подумаешь!

Её башмаки громко застучали по ступенькам.

— Обиделась, — констатировал Май.

Лис в ответ только руками развёл и молвил:

— Ладно, вернёмся к делу.

— Она точно не расскажет о нас Доброгневе? — Яромир, как ни старался, не смог скрыть тревогу.

— Ручаюсь за Зарянку, как за самого себя, — вскинулся Лис.

— Это не самая лучшая рекомендация из тех, что я когда-либо слышал, — тихонько фыркнул дивий воин.

Пришлось дёрнуть его за рукав. Сейчас было не время пререкаться.

Лис, впрочем, не стал цепляться к словам. Он подошёл к ложу, опустился на колени и накрыл ледяную руку Василисы своей ладонью.

— Привет, мам…

Сейчас он казался Тайке очень уязвимым. Совсем не грозным чародеем, сыном Кощеевым, а простым мальчишкой. Таким Тайка его запомнила с самой первой встречи возле Путь-ручья, когда приняла Лиса за художника или музыканта, заблудившегося на границе миров.

Лис достал из сумки высушенный стебелёк с цветком, похожим на маргаритку, и положил Василисе на грудь.

— Твоя очередь, ведьма.

— Что я должна сделать? — Тайка встала за его спиной.

— Надень перстень Вечного Лета и прикоснись камнем к её лбу, — Лис ласково провёл по лицу матери, будто бы хотел поправить выбившуюся из косы прядку. Но пригладить обледеневшие волосы было не так-то просто.

Яромир, порывшись в кармане, достал перстень и протянул его Тайке. Тот потеплел в ладони, словно почуяв царскую кровь. Ох, только бы получилось!

Она надела кольцо на указательный палец, но оно всё равно оказалось велико — под дедушкину руку. Всего одно прикосновение волшебным камнем, и фарфоровая заострённость черт ушла, к щекам Василисы вернулась краска, губы тоже порозовели. Казалось, пленница сейчас вздохнет… но, увы, грудь оставалась недвижимой. Лис медлил, словно собираясь с мыслями.

— Ты должен позвать её, — напомнил Май. Его голос прозвучал прямо над ухом у Тайки, и та вздрогнула: и когда он только подкрасться успел? — Скор-рее, а не то её сон…

— Знаю, — Лис отмахнулся. — Не торопи меня.

Он склонился над Василисой, окропил её губы живой водой и прошептал:

— Ма-ам.

Ничего не произошло. Тайке показалось, что ресницы Василисы слегка дрогнули, но, возможно, это была лишь игра воображения.

— Ма-ам! — уже настойчивее повторил Лис, тряся её за плечи. — Очнись, ну же! Ты мне нужна.

Тайке показалось, что чародей сейчас заплачет. Почему же Василиса не просыпается? Неужели всё было зря?!

И тут с губ пленницы сорвался вздох. Лис схватил её руки, согревая дыханием. Он прятал лицо, но Тайка была почти уверена, что чародей плачет.

— Как же долго я спала, — Василиса открыла глаза. — Прости, сынок.

— За что ты извиняешься? — Голос Кощеевича дрожал.

— За то, что не могла быть рядом всё это время.

— Не важно. Главное, ты проснулась.

Лис хотел добавить что-то ещё, но торжественность момента нарушил негодяй Пушок. Сорвавшись с Тайкиного плеча, он камнем упал на грудь Василисы и завопил:

— Василисушка! Очнулась, родненькая! Помнишь меня? Помнишь?

— Пушок? И ты здесь, пострел? — Её синие глаза широко распахнулись от удивления. Пленница сгребла его в охапку, прижала к себе. — И когда ты только говорить научился?

— Я всегда умел, — коловерша обнимал её крыльями. — Ты просто не понимала. Ух, как же я по тебе соскучился!

И Тайка вдруг почувствовала укол ревности. Конечно, ей сразу стало стыдно. Она ведь радоваться должна встрече старых друзей.

— Значит, нам будет о чём поговорить, — улыбнулась Василиса, и Пушок закивал:

— Да-да, я тебе всё расскажу. Ты столько всего пропустила.

— Простите, что прерываю вашу идиллию, — скривился Лис. Похоже, его тоже не порадовало, что мать уделяет больше внимания коловерше, чем собственному сыну. — Но нам пора. Не ровен час Доброгнева почует, что чары спали. Мам, ты можешь идти?

— Думаю, да, — Василиса села на постели. Понадобилось чуточку выждать, чтобы голова перестала кружиться, и потом она встала, оперевшись на руку сына.

— Ой, Маржана, и ты тут? И Тайка! Как же вас всех судьба свела?

— Неисповедимы пути, — пожала плечами мара. — Лис прав, потом наобнимаетесь. Идёмте уже...

— Если устанешь, я тебя понесу, Василисушка, — муркнул Пушок, и все рассмеялись. Кроме Тайки. Нет, она понимала, что это шутка: коловерша был слишком мал, чтобы унести взрослого человека. Но всё-таки… её он никогда не предлагал взять на ручки, даже когда маленькой была.

Василиса же вдруг заметила Яромира, шагнула к нему, раскрывая объятия, и вдруг остановилась. Улыбка на её лице уступила место смущению.

— Прости, дивий воин, обозналась я. Думала, старого знакомого встретила…

— Я посланник царя Радосвета, — поклонился Яромир. — Он сам не мог прийти. Но просил передать, что держит своё слово.

— Маленький волчонок уже царь? Надо же, как летит время… Что ж, надеюсь, что однажды я смогу поблагодарить его лично. А всем вам прямо сейчас скажу спасибо. Уже не чаяла я живой выбраться из Сонного царства. Ниточка моя истончилась, я видела. Думала, всё, не судьба… — она притянула Лиса к себе и положила голову на плечо сына.

А Тайка неожиданно для самой себя вдруг выдала:

— Подумаешь, судьба! Не всё предрешено. Многое зависит от нас, от наших поступков, мыслей и мечтаний. Главное — никогда не сдаваться, идти до конца.

— Ох уж эти смер-ртные, — с усмешкой протянул Май. — Легко вам говорить. Вы-то судьбу менять способны.

— Все способны, — Лис хлопнул его по плечу.

— Так ты тоже наполовину смер-ртный, — вздохнул советник. — А дивьи и навьи люди не могут позволить себе такой р-роскоши.

Он глянул на Яромира, словно ища поддержки. Дивий воин хотел что-то сказать, но Маржана его опередила:

— Думаю, ведьма права. Уверена, что меня в замке вообще не должно было быть. Всё к тому шло. И зарекалась я, и возможность остаться в стороне была. Но вот я здесь. Не судьба это решила, а я сама. Подумайте об этом, господа упрямцы.

— Да они просто фаталисты! — хохотнул Пушок.

— Кем-кем ты меня сейчас обозвал? — надулся Май.

Пришлось Тайке пояснять:

— Это не ругательство. Пушок хотел сказать, что ваша вера в то, что всё на свете предрешено, мешает вам надеяться на благополучный исход.

— Я пр-ривык ждать худшего, — кивнул советник. — Так гор-раздо меньше р-разочарований.

Тайка вздохнула: позиция была ей понятна, но разделять её не хотелось совершенно.

— Знаешь, как у нас говорят: «Желающих судьба ведёт, а нежелающих тащит».

— А ещё: «Под лежачий камень вода не течёт», — поддакнул коловерша.

— Ишь, набр-росились, — Май почесал в затылке. — С вами спор-рить — себе дор-роже: не успеешь оглянуться, все пер-рья выщипаете.

— Надейся на лучшее, но готовься к худшему, — вдруг выдал Яромир. — Вот так можно объединить всё, что вы тут наговорили. В нашей ситуации мне это кажется единственно разумным решением. И хватит заумных рассуждений на сегодня. Уходим.

До последнего Тайка боялась, что на выходе их встретят стражники Доброгневы, но путь был свободен. Когда они снова нырнули в подземелье, от сердца немного отлегло. Это что же? У них получилось? Полдела позади! Вот она, Василиса, живая и здоровая. Значит, у Лиса теперь развязаны руки, и ему нет надобности держаться в стороне от войны с Доброгневой. Но радоваться без оглядки всё-таки не получалось. Нерешённые проблемы зудели в голове, словно комары. Задумавшись, она споткнулась о камень и — вот незадача — подвернула ногу. Глаза наполнились слезами боли вперемешку с обидой. Ну почему так всё глупо выходит?

А друзья шагали вперёд, вот завернули за угол и исчезли из виду. Ещё не хватало заблудиться в этом подземелье. По-хорошему, стоило их, конечно, окликнуть, но Тайке было так неловко всех задерживать... Пока она пыталась договориться со своей гордостью, Яромир, к счастью, заметил её отсутствие и вернулся.

— Ты чего там застряла, дивья царевна?

— Да вот камень проклятый, — Тайка попыталась было сделать шаг и охнула. Наступать было больно.

— Дай я посмотрю.

И как она могла забыть, что Яромир умеет лечить? Теперь задержка казалась ей пустяковой, и готовые пролиться слёзы высохли. Сейчас. Одно небольшое заклинание, и боль пройдёт. Она всегда знала, что на дивьего воина можно положиться. Вон обернулся же, заметил.

Яромир скомандовал:

— Сядь.

Склонился над ней, ощупал сустав.

— Это не перелом.

— Хорошая новость, — Тайка через силу улыбнулась.

От ладоней дивьего воина исходило тепло, и боль понемногу отступала. Её словно сносило течением невидимой реки. Напряжённые мышцы расслабились, глаза слипались, Тайку начало клонить в сон.

— Не спи, дивья царевна, — Яромир ласково щёлкнул её по носу. — Поднимайся, пора остальных догонять.

— Я ещё немного посижу…

Шевелиться совсем не хотелось, но дивий воин торопил:

— Отстанем. Потом будем дольше выход искать.

Конечно, он был прав. И пришлось вставать. Яромир помог, конечно: поднял её легко, как пушинку, и поставил на ноги.

— Не больно?

— Порядок, — она даже попрыгала в подтверждение своих слов. — Спасибо.

 — В следующий раз не молчи, — дивий воин положил ладони ей на плечи, глядя прямо в глаза. — Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, и я примчусь. В любое время. В любом из миров.

— Договорились, — она кивнула. — Послушай, Мир, я…

Договорить ей не дали. А потом Тайка и сама забыла, что хотела сказать, потому что подземелье эхом повторило за ней:

— Мир!

Только это был не её голос, чужой.

И дивий воин, побледнев, обернулся, чтобы в следующий момент подхватить высокую рыжую девицу в обносках. Та словно из воздуха возникла, хотя на самом деле, конечно, выпала из-за поворота. Тайка просто не заметила, в какой момент это случилось.

Лицо незнакомки было всё перемазано в грязи, на запястьях виднелись литые медные браслеты с обрывками цепей.

— Огнеслава… — прошептал Яромир, прижимая девушку к себе. — Слава богам, ты жива.

С той стороны, куда ушли друзья, послышались торопливые шаги.

— Где вы там? — недовольно пробурчал Май. — Оп-па, а это ещё кто?

Огнеслава, завидев его, отшатнулась, но Яромир ухватил её за руку.

— Не бойся. Он хоть из Нави, но свой.

— И много у тебя ещё «своих» навьих? — нахмурилась Огнеслава. — Вы тут только втроём, или ещё кто-то есть?

— Это Май, он… в общем, это сложная история, но сейчас он помогает мне, — уклончиво ответил Яромир. — А это Тайка, ведьма из Дивнозёрья. Мы вместе противостоим Доброгневе. А ты как здесь оказалась?

— Как видишь, — Огнеслава протянула руки, показывая стёртые до крови запястья.

— Сбежала? — Яромир взял её лицо в ладони, убрал за ухо рыжую прядку, и Тайка опустила глаза.

Что ж, рано или поздно это должно было случиться. Они встретились. Конечно, теперь Яромир ни за что не признается невесте, что связался с Кощеевичем. Соврать он не мог, зато ловко уклонился от прямого ответа. Но про неё… мог бы сказать, что они друзья, или это тоже тайна?

— Пора выбираться, — Тайка не узнала собственного голоса: так мрачно он прозвучал. — Тут небезопасно.

— Конечно, небезопасно, — фыркнула Огнеслава, сверля её хмурым взглядом. — Это же Навь. Я слышала, смертные часто бегут от опасности, вместо того чтобы встретиться с ней лицом к лицу.

— Вообще-то, Тайка только на три четверти смертная. В ней есть дивья кровь, — Яромир вступился так, что уж лучше бы и вовсе не вступался.

— Между прочим, я о тебе забочусь, — буркнула Тайка. — После темницы не о подвигах нужно думать. Ты и так еле живая…

— О, я могу сама о себе позаботиться. Мир вон знает.

— Узнаю мою Огнеславу: по-прежнему рвётся в бой, — Яромир улыбнулся, и Тайка помрачнела ещё больше. Он что, восхищается? Одобряет? Не видит, что ли: эта рыжая еле на ногах держится!

— Скажу тебе так, ведьма: больше всего на свете я хотела бы выбраться отсюда, — вздохнула Огнеслава. — Вот только есть одно незаконченное дельце. Смотри!

Она достала из-за пазухи свиток.

— Что это? — Май с интересом подался вперёд.

— Карта подземелий. Стащила у стражника. После того как оглушила его камнем, разумеется. — Огнеслава ткнула пальцем в полустёртые линии. — Вот отсюда можно попасть в малую сокровищницу, минуя стражу. Не думайте, я не за золотом.

— Да-да, мы в курсе, что там хранятся камни из ожерелья, которое может сдержать силу Доброгневы, — ввернула Тайка. Ей очень не хотелось показаться невеждой.

— А раз в курсе, то чего же мы ждём? Мир, ты со мной или нет?

— Всегда с тобой, — кивнул дивий воин.

Вот, значит, как? Тайка скрипнула зубами от досады.

— Если хочешь, я выведу тебя отсюда, — тихо предложил ей Май так, чтобы Яромир не услышал. — По-моему, эта девица малость не в себе. Не стоит бр-росаться за ней очер-ртя голову. Давайте пр-ридер-рживаться изначального плана. Лис будет волноваться.

Вместо ответа Тайка приложила палец к губам. А Яромир велел Огнеславе:

— Показывай дорогу, — и, не оборачиваясь, спросил: — Эй, вы идёте?

Вздохнув, Тайка кивнула. Нет, ну а что ей ещё оставалось делать, если судьба ведёт?..