Глава тринадцатая. Не то желание

 

— Да вы поймите: в целом мире нет чародея, способного совладать с Индриком. Даже Кощей не хотел с ним связываться. Да и не мог. Индрик всё равно не стал бы его слушать, — громкое заявление Лиса вызвало много вопросов, так что ему, хочешь не хочешь, пришлось пояснять.

— Какой умный зверь, — Тайка не удержалась от улыбки. — Я бы тоже Кощея слушать не стала.

— Да тут не в Кощее дело, — процедил сквозь зубы Лис, — а в том, что это могущественное существо, с которым нет никакого сладу. И слушает оно только девиц. С мужчинами даже разговаривать не станет, ещё спасибо, если не сразу набросится. Не доверяет.

— Погодите, но вы же говорили, что он царю Ратибору ход сквозь гору копал?

— Так с тех самых пор и не доверяет, — вздохнул Яромир. — Со зверем поначалу царица Голуба общалась, и всё шло гладко. А однажды царь решил взять переговоры в свои руки — уж не знаю, что ему наговорил, но с тех пор ход и остался недостроенным.

— Понятно, — Тайка поджала губы. Ей стало как-то неловко за прадедушку. Ну и чего полез, спрашивается? — Послушайте, а что этот зверь любит? Ну, как его Голуба помогать уговорила? Может, вкусненького чего посулила? Или… я не знаю… подземные угодья, самоцветы?

Её спутники с недоумением переглянулись.

— Да ему вроде как не нужны угодья, — пожал плечами Яромир. — Все недра и так Индрику принадлежат.

А Лис усмехнулся:

— Ты что, приманить Индрика вздумала, ведьма? Это тебе не коловерша, за конфетку работать не станет.

Пушок возмущённо запыхтел:

— Эй-эй! Кто это тут работает за конфетку?

— То есть тебе не предлагать? — Кощеевич достал из кармана полиэтиленовый пакет с последней барбариской и помахал у коловерши перед носом. — Ну и ладно, значит, сам съем.

— Откуда у тебя? — ахнул Пушок.

— Из Дивнозёрья захватил. Я же предусмотрительный. Не то что некоторые.

— Не дразнись, — Тайка протянула ладонь, и Лис со вздохом отдал ей леденец.

— Знаешь, а мне нравится ход твоих мыслей, ведьма. У всякого своя корысть найдётся. Значит, у Индрика тоже. Хочешь поговорить с ним?

— А почему бы и нет? — Тайка развернула барбариску, отдала её Пушку, и тот с наслаждением захрустел угощением. — Но не в смысле подкупить. Если Доброгнева его обманула, может, Индрику будет полезно узнать, с кем он связался.

— Это может быть опасно, я против, — нахмурился Яромир.

— Тогда предложи план получше!

— А я вот согласен с ведьмой. Слова порой великую силу имеют, даже не колдовские. — Поддержка от Лиса оказалась неожиданной, но приятной. Впрочем, рано она обрадовалась, потому что чародей поспешил добавить: — Но с одним условием: сначала мы вытащим мою мать, а потом уже займёмся зверем.

— Тебе бы только Василису разбудить, а дальше хоть трава не расти, — фыркнул Яромир.

— Не совсем так, но в целом да. Если с ней, — Лис указал на Тайку, — что-нибудь случится, маме сразу конец.

— Не нагнетай, — поморщился дивий воин.

Кощеевич сперва вскинулся от этих слов, но потом опустил голову и упавшим голосом молвил:

— Я её видел. Не знаю, во сне ли, в бреду ли? В общем, когда там, в пещере, отключился. Она сказала: «Спеши, сынок, времени мало, нить истончается, вот-вот оборвётся». Так что медлить нельзя. К тому же, пока она спит, Доброгнева может нас шантажировать. Помните, как было с упырями?

Ох, ещё бы они не помнили! Тогда победили чудом... и всё могло бы быть иначе, если бы Кощеевич сражался на их стороне.

— Я думаю, Лис прав, — Тайка решительно тряхнула головой. — Сперва Василиса, потом — всё остальное.

— Только действовать придётся быстро, — подал голос Митяй. — Мы в замке такое видели! Тётка вредная армию собирает. Упырей да злыдней нагнала столько, что наших подданных чуть не затоптали, пришлось из-под ног уворачиваться. И зеркало у неё огромное имеется, чтобы переправить эту толпу для вторжения в Дивье царство.

— И ты молчал? — Яромир стал мрачнее тучи.

— Это мы-то молчали? Да вы перебиваете всё время! — обиделся змей. — Мы слышали: переброска войск со дня на день начнётся. А может, уже даже началась, пока мы тут с вами ползаем вокруг да около.

— Так вот почему «времени мало», — Лис помрачнел. — Нужно скорее выдвигаться.

— А далеко ли ещё до замка? — Тайка подхватила сумку. Ей совсем не хотелось отправляться в путь прямо сейчас — в голове ещё гудело, и ноги были будто ватные.

В лесу уже начинало светать, но вместе с рассветом пришёл холод. У костра ещё нормально было — тепло, а вот отойдёшь в сторону — вмиг до костей проберёт.

— Пешим ходом — дня три пути, — чародей поёжился.

— А нельзя ли как-то побыстрее? — заныл Пушок. — Ну там, через зеркало?.. Тая, у тебя же есть бабушкино зеркальце.

— Оно маленькое, с ладошку. В него даже ты не пролезешь, — Тайка покачала головой.

А Май вдруг встрепенулся:

— Знаете, есть идея. Я осмотрелся немного, пока вас ждал. Видел тут неподалёку зеркальный камень. Может, он сгодится, чтобы проход сделать?

— Только если вы найдёте мне подснежники, — фыркнул Лис. — Тогда полдня на колдовство, и дальше домчимся с ветерком.

Тайка сперва подумала, что он шутит. Ну какие ещё подснежники в ноябре? Они же не в сказке про двенадцать месяцев!

Но остальные закивали.

— Погодите, вы что, серьёзно? — ахнула она.

— Серьёзнее некуда, ведьма. Помнишь, я ещё у твоего деда в гостях говорил, что другое зеркало не могу сделать, потому что времени нет и цветочки кончились. Так вот, янтарные подснежники только в этом лесу растут. Зато круглый год. Ты сразу их узнаешь, если найдёшь, — у них лепестки золотистым светом светятся. Только сперва не один сугроб раскопать придётся.

— А если не найдём? — нахмурился Яромир. — Не лучше ли не полагаться на авось? Три дня пути — не так-то много.

— Да нет у нас этих трёх дней! — огрызнулся Лис.

— Ты не можешь знать этого наверняка!

— Как и ты!

— Перестаньте. Сейчас ссориться — только время зря терять, — Тайка, шагнув вперёд, встала между ними. — Давайте просто поищем эти подснежники. А если не найдём до обеда, значит, пойдём своими ногами, без зеркала.

— Я просто привык полагаться на свои силы, — буркнул дивий воин. — Уповать на удачу — слишком ненадёжно.

— Понимаю. Но иногда без неё никак, — Тайке не нравилось, что они опять спорят, но что поделаешь. Не молчать же! — Мы можем проголосовать. Кто за то, чтобы искать подснежники?

Она подняла руку, Пушок — крыло, Лис с Маем тоже были за, а Митяй воздержался. Оставшийся в меньшинстве Яромир пожал плечами:

— Ну, как знаете.

И, по иронии судьбы, янтарные цветочки нашёл именно он. Причём даже не искал особо — просто разворошил ногой сугроб и наткнулся. Другие к тому времени уже весь снег перепахать успели, а дивий воин просто в сторонку отошёл — и на тебе! Вот и не верь после этого в удачу.

— Добрая примета, — Май не без зависти рассматривал его находку. Хрупкие стебельки в широкой ладони дивьего воина казались совсем тоненькими, словно ниточки. — Говорят, кто нашёл, тому скоро повезёт. Можешь загадать желание. Если не потухнут, значит, сбудется.

Яромир сосредоточился, глядя на мерцающие цветы, а потом зашевелил губами, будто бы прошептал что-то. Тайка многое бы отдала, чтобы узнать, какое желание загадал дивий воин, но спрашивать, конечно, постеснялась. О таком ведь вслух не говорят — а то не сбудется.

Когда дивий воин закончил шептать, лепестки, казалось, разгорелись только ярче, и он хмыкнул:

— Надо же, не погасли!

— Давай их сюда, — Лис протянул ладонь. — Ещё не хватало, чтобы из-за твоих желаний нам другие цветы искать пришлось. И идите погуляйте пока. Колдовство чужих глаз не любит. Май, показывай, где тот зеркальный камень.

Они ушли. Микрогорыныч тоже попрощался и, сказав, мол, встретимся в замке, уполз на разведку. Проголодавшийся Пушок улетел искать зимние ягоды, так что Тайка с Яромиром остались вдвоём у почти потухшего костра. Дивий воин подбросил немного веток, и пламя вспыхнуло с новой силой, чем Тайка и воспользовалась, чтобы сделать чаю.

— Не жалеешь, что ввязалась во всё это, дивья царевна?

От неожиданного вопроса она вздрогнула и покачала головой.

— Ни капельки.

— Хорошо. Главное — потом не пожалеть.

— Да что ты всё каркаешь? — Тайка поёжилась, кутаясь в плед. — Вроде ворона у нас не ты, а Май.

— Просто сердце не на месте, — он отпил глоток из кружки.

— Даже после того, как цветочки сказали, что всё будет в порядке?

— Они ничего подобного не говорили, — Яромир вздохнул. — Знаю, я должен был загадать совсем другое желание — про успех нашего дела, про победу над Доброгневой. А я поступил глупо: загадал не то. Для себя. Не знаю, что на меня нашло…

— Не жалей, — Тайка коснулась его плеча, желая подбодрить. — Значит, так было нужно. Первое, что приходит на ум, — обычно самое важное.

Теперь ей, конечно, было ещё любопытнее, что же это за желание такое…

Яромир вдруг резко встал, оглядываясь.

— Ты куда? — Тайка тоже вскочила, успев подумать самое плохое: а вдруг их обнаружили, сейчас как выскочат из-за дерева какие-нибудь упыряки!

— Поискать ещё подснежников. Нужно перезагадать...

— С ума сошёл? — она развернула дивьего воина к себе. — Так нельзя! Не искушай судьбу.

— А то что? — Яромир так странно это сказал — с горечью и с вызовом одновременно, — что Тайкины пальцы сами собой разжались, выпустив ткань его плаща.

— Ладно. Поступай как знаешь.

Она вернулась к костру и вцепилась обеими руками в чашку. На глаза наворачивались слёзы, но Тайка глотала их, не давая пролиться. Нет, она не обижалась. Просто хотела помочь Яромиру, но не знала как. Ну что за человек? Всё в себе держит, ничем не делится! Ещё друг называется!

Тайка сунула руку в карман толстовки, и мешочек с семенами, которые дала Мара Моревна, будто бы сам прыгнул в ладонь. Точно! Она же должна посадить их, чтобы вырастить травку и приманить зверя-прародителя. Ноябрь — не лучшее время для садоводства, конечно. Но волшебная травка на то и волшебная, чтобы не подчиняться правилам. В любую погоду вырастет, коли на то будет воля судьбы. А под приметным дубом её потом легко будет найти. Так что Тайка решилась: выкопала ямку, высыпала туда семена, полила водицей и прошептала:

«Расти поскорее и к солнцу тянись, как дым от костра поднимается ввысь. Сил набирайся, назло всем ветрам, — и расцвети, как настанет пора!»

Ей показалось, будто бы за деревьями мелькнул чей-то силуэт, но ощущение чужого присутствия пропало, когда земля под ладонями потеплела, будто отзываясь на заклинание, показался первый росток — и Тайка ахнула: неужели так быстро?

Но тут налетел ветер, бросил в лицо ледяной крупой вперемешку с сухими листьями. Пришлось набрать в горсть снег и прикрыть волшебную травку, чтобы не выстудило до срока.

— Что ты тут делаешь, ведьма? — полюбопытствовал Май из-за её плеча. И когда только подкрасться успел?

— Фу, не пугай меня так! — Тайка вытерла пот со лба. — А где Лис?

— Он просил пер-редать, что всё готово. Собир-рай остальных — и в путь.

— Ур-ра! — с ближайшего дерева спикировал Пушок. — Я уже замёрз ждать. Кто-нибудь хочет морошки?

В когтях он сжимал пакет от барбарисок — теперь полный ягод.

— Кислая, небось, — поморщилась Тайка.

— Значит, на компот, — коловерша сунул пакет ей в руки.

— Потор-ропитесь, а то княжич из нас самих компот сделает. Кстати, а где наш великий воевода?

Яромира пришлось выкликать в лесу. Впрочем, на зов он явился довольно скоро: запыхавшийся, раздосадованный и без подснежников.

— Ну что, скажешь: «А я же говорила»? — он хмуро глянул на Тайку.

Та, вздохнув, покачала головой:

— Зачем мне тебя упрекать? Ты и сам прекрасно с этим справляешься.

Яромир тут же смутился, пробормотав:

— Прости, дивья царевна. Это досада говорит, не я. Думал, смеяться будешь...

Тайка взяла его за руку.

— Всё будет хорошо, вот увидишь.

Ей и правда хотелось в это верить. Но теперь и у неё сердце было не на месте. Не зря же говорят, что беспокойство заразно.

— Княжич ждёт, — Маю пришлось их поторопить, а то они так бы и стояли, глазея друг на друга.

Опомнившись, Яромир быстро затушил костёр, они собрали вещи и устремились вслед за Маем туда, где их ждал Лис.

У Тайки дух захватило от красоты и величественности вида: чёрная скала не менее чем в три человеческих роста высотой нависала над долиной, и на её отполированной поверхности играли солнечные блики. Само зеркало, обрамлённое сухой травой и обычным камнем, начиналось не сразу от земли, а где-то на уровне Тайкиной макушки. Что ж, значит, придётся немного подтянуться, чтобы туда залезть…

— Куда оно нас перенесёт? — деловито поинтересовалась она у Лиса. — Прямо в замок?

— Ага, чтобы уж сразу и наверняка огнепёскам в пасть, — фыркнул тот. — Нет, мы пойдём другим путём. Под замком Кощея подземных ходов видимо-невидимо. Я знаю, как туда проникнуть, и знаю дорогу, ведущую прямо к башне, где заточена моя мать. Если повезёт, нас даже никто не заметит.

— Думаешь, Василису не охраняют? — засомневалась Тайка.

— Конечно же, охраняют. Но если мы увидим стражу раньше, чем они нас, я с этим разберусь.

Ну конечно, разберётся, кто бы сомневался. Главное — чтобы не вышло как в тот раз, когда Лис был с ними, но ничего не смог сделать. Тайка на всякий случай скрестила пальцы на удачу, а чародей хлопнул ладонями по гладкой чёрной поверхности, та помутнела и дрогнула, словно вязкая болотная жижа. Первым в открывшийся проход влетел Май в вороньем облике. А сразу после этого Лис подтолкнул Тайку в спину:

— Иди, ведьма.

— Нет, сначала я, — Яромир, опередив её, скрылся в мутной пелене, а когда Тайка полезла следом и перед глазами всё потемнело, именно дивий воин поймал её за руку и вытащил на яркий свет. Ощущения были — как будто и в самом деле из болота вынырнула. Даже пахло как-то неприятно.

— Говорят, навьи зеркала поначалу только из этого камня и делали, — шепнул ей Яромир. — А потом перестали. Потому что это не камень вовсе, а кровавчик — Горынычева кровь.

— То-то Лис не рад, — Тайка вздохнула.

— В тех подземельях, о которых он говорил, я слыхал, до сих пор дикие Горынычи водятся.

— А те, что Доброгневе служат, какие? Домашние, что ли? — С её губ сорвался нервный смешок, и Яромир тоже усмехнулся в ответ.

— Домашний Горыныч, придумаешь тоже...

— Зато ты улыбнулся.

— Тебе показалось.

— Неправда, я видела! — Тайка так и не выпустила руку дивьего воина, только сжала крепче — ей казалось, что так её слова дойдут лучше. — Послушай, не кори себя. Не бывает «не тех» желаний. Ты ведь хочешь, чтобы загаданное сбылось?

— Конечно. Иначе не стал бы загадывать.

— Ну и всё. А с делом мы сами справимся, без всяких там цветочков. Могло бы быть и хуже, между прочим. Вот представь: загадал бы ты победу, а они бы взяли и потухли.

— Мы бы всё равно не отступили! — вскинулся Яромир.

— Конечно. Но боевой дух угас бы вместе с подснежниками. Так что всё к лучшему. Иногда лучше обойтись без предсказаний.

— Наверное, ты права, — дивий воин решительно тряхнул головой. — Ну их, эти подснежники, к Кощеевым огнепёскам!

— Кого это ты тут к огнепёскам посылаешь? Уж не меня ли? — из каменного зеркала вывалился Лис, за ним следом выпорхнул Пушок, и ход захлопнулся.

— Конечно, тебя, — хмыкнул дивий воин. — Все ведь только и делают, что о тебе говорят. Больше не о ком.

— Эй, я серьёзно!

— Так и я тоже.

Тайка, не удержавшись, прыснула. Яромиру с таким лицом впору было в покер играть — никто не заподозрил бы, что он блефует. Сама Тайка такими талантами не обладала, поэтому Кощеевич, глядя, как она корчится от смеха, махнул рукой:

— А ну вас!

— К огнепёскам?

— Типун тебе на язык, ведьма. Надеюсь, мы их не встретим.

Следуя за Лисом, они вышли из-за пригорка, и Тайка впервые увидела Кощеев замок, окружённый рвом. Ахнула, конечно: ну и громадина! Семь высоких чёрных башен за зубчатой стеной пронзали небесную синеву, словно иглы. Значит, в одной них и спит Василиса? Хорошо, что Лис знает, в которой. А то век бы им тут блуждать…

— Это Волколачий Клык, — чародей махнул рукой, как заправский экскурсовод. — Так его отец называл. Что, не передумали идти?

Яромир вместо ответа фыркнул, а Май с улыбкой отозвался:

— Умный в замок не пойдёт, умный замок обойдёт. Веди, др-руг, а мы уж за тобой. Как в стар-рые добр-рые вр-ремена.