Как модули психики управляют вашей жизнью

 

 

На первом курсе колледжа я узнал, что у меня есть меж-временная функция полезности. Нет, это не болезнь; и это есть у всех. Грубо говоря, это уравнение, описывающее вашу готовность отложить вознаграждение – то есть отказаться от чего-то приятного сейчас, чтобы потом получить больше.

Так, например, я мог бы сегодня отказаться от зарплаты в сто долларов, если бы точно знал, что через год получу сто двадцать пять. А вот мой друг, чья межвременная функция полезности настроена иначе, согласился бы потерпеть без ста долларов сейчас, только если бы через год ему дали целых сто пятьдесят.

Это свойство еще называют «временное дисконтирование», или «временное предпочтение». Люди склонны предпочитать потребление сейчас потреблению в будущем – согласитесь, получить сто долларов через год вовсе не так заманчиво, как получить их сегодня. Как видно в примере выше, у моего друга тут ставки покруче, чем у меня.

В общем, из лекций по экономике я вынес следующее: как бы ни была настроена моя межвременная функция полезности, как бы ни работало временное предпочтение, и завтра, и на следующей неделе, и в следующем месяце, и даже через год оно будет работать точно так же. Это неизменное свойство моей психики, оно всегда было и всегда будет таким, какое есть.

Думаю, Будда не согласился бы с этим. Он ведь в принципе весьма скептически относился к неизменности, особенно в отношении человеческих качеств. Будь он моим однокурсником, наверняка встал бы посреди лекции по экономике и спросил: «Что вы думаете об этом, о монахи? Умственные построения постоянны или не постоянны?»

На самом деле Будда, может быть, и не стал бы вот так прерывать лекцию. Но, согласно буддистским текстам, однажды он действительно задал этот вопрос – во время одной из проповедей о бессамости. Это описано в той первой и самой известной сутре, о которой мы говорили в пятой главе. В ней и в последующей главах я сделал упор на той части проповеди, где говорилось, что мы не контролируем свои «пять совокупностей», не распоряжаемся ими единовластно, как царь распоряжается в своих владениях.

Другой важной части проповеди о бессамости – той, где говорилось о переменчивости и непостоянстве, – я коснулся лишь вскользь. Когда Будда спросил монахов, постоянны ли умственные построения, он получил ожидаемый ответ: «Непостоянны, о почтенный».

Будда, впрочем, на этом не остановился и спросил, можно ли говорить о непостоянных вещах, что «это мое, это я, это моя самость»? Ответ был вновь: «Действительно, нельзя, почтенный».

Подобным образом Будда прошелся и по остальным четырем совокупностям. И каждый раз настаивал, что нечто изменчивое нельзя считать частью самости. Вот только почему, не объяснял[12]. И, чтобы разобраться в этом, пришлось бы углубиться в систему представлений о самости, существовавшую в эпоху Будды. Но, даже если оставить в стороне понятийный контекст, нельзя не согласиться, что в его словах есть логика: мы и правда привыкли считать свою личность, свое внутреннее, настоящее «я» чем-то неизменным, чем-то таким, что остается с человеком, пока он превращается из ребенка во взрослого и далее в старика.

На самом деле мы, конечно, меняемся. И не только в смысле взросления – мы меняемся постоянно, ежеминутно. И зачастую именно то, что кажется неизменным, более всего подвержено изменениям.

Давайте вернемся к межвременной функции полезности. Психологи обнаружили, что, если показывать мужчинам фотографии привлекательных женщин, настройки их временного предпочтения изменяются[46].

Мужчины предпочитают наличные прямо сейчас (да, исследователи предлагали им настоящие деньги), хотя, если бы они согласились подождать, получили бы больше.

Но почему отношение к деньгам вдруг меняется после просмотра фотографий? Скоро узнаем. Вот вам подсказка – модули психики из предыдущей главы имеют к этому непосредственное отношение. Работа этих модулей в более широком смысле может быть описана как та самая психологическая изменчивость и непостоянство, которые в рамках буддистской философии ставят под сомнение само существование личности. Такой подход помогает понять главный парадокс буддистских практик: приняв то, что вы ничего не контролируете и в каком-то смысле даже не существуете, вы – ну, или не совсем вы, но нечто вроде – получаете доступ к управлению.

Эксперименты с временным предпочтением относятся к тем психологическим опытам, где ученые манипулируют сознанием испытуемых и отслеживают изменения в их поведении. В результате, как правило, нечто, считавшееся неизменной чертой характера, оказывается очень даже изменчивым.

Вот, к примеру: следуете ли вы за толпой или предпочитаете нехоженые тропы? Правильный ответ – зависит от обстоятельств! В журнале Journal of Marketing Research[47] были опубликованы результаты эксперимента, посвященного рекламе. В нем рекламодателям предлагалось увеличить продажи, помещая материалы в определенный контекст. Исследователи показывали двум группам испытуемых отрывки из разных фильмов, одним – из триллера «Сияние», другим – из мелодрамы «Перед рассветом». После этого каждой группе представили рекламные ролики музея искусств. В первом звучал слоган «Миллион посетителей каждый год», во втором – «Выйди из толпы».

Те, кому показали отрывки из «Сияния», проявили больше интереса к походу в музей после просмотра первого ролика – потому что страх заставляет нас искать убежища в толпе. Те же, кому показывали кадры из «Перед рассветом», наоборот, предпочли второе видео – очевидно, романтическое настроение навевает мысли о более интимной обстановке[48].

Вроде бы невеликое открытие – мы все знаем, что ведем себя по-разному в зависимости от настроения, что же тут удивительного? Однако авторы эксперимента полагают, что это явление следует описывать не в терминах «настроения». Дуглас Кенрик и Владас Гришкевичус, психологи, участвовавшие в этом исследовании, считают, что у каждого из нас есть множество «субличностей» – или модулей, как еще называет их Кенрик. В конкретном примере впечатления от фильма заставляли выходить на первый план ту или иную субличность. Романтическая картина включала «модуль отношений», а триллер передавал контроль «модулю самозащиты».

Думаю, Будде понравилось бы такое объяснение. Описывая ситуацию по-другому – мол, наше «я» действует по-разному в зависимости от настроения, – мы рискнули бы услышать от него справедливый вопрос: если ваши предпочтения меняются ежесекундно, то о каком неизменном «я» можно говорить? Разве, прикрываясь сменой настроения, вы не пытаетесь скрыть тот факт, что «вы» сегодня и «вы» завтра – разные люди?

Об этом можно спорить целый день. Но важно отметить, что за последние два десятка лет немало психологов сошлись во мнениях с Кенриком и Гришкевичусом, а также с Курзбаном и Газзанигой, упомянутыми в предыдущей главе: модульная модель очень хорошо подходит для описания работы психики. С этой точки зрения, если вы сконструируете робота с мозгом, аналогичным человеческому, и попросите специалистов по информатике описать его работу, они скажут, что мозг робота состоит из множества модулей, которые частично пересекаются или существуют один в другом. А какой именно модуль управляет действиями робота в каждый конкретный момент, определяется внешними условиями. И при этом они затруднятся показать на какую-то часть конструкции и сказать: а вот это вот и есть сам робот!

Получается, самое близкое к том у, что можно называть нашим «я», – это алгоритм, определяющий, какие модули при каких обстоятельствах контролируют наше поведение. Но это отнюдь не «сознательное я», не «внутренний управляющий», ведь мы не решаем сознательно, быть нам романтичными или держаться настороже. Испытуемые из описанных выше экспериментов наверняка очень удивились, узнав, что просмотр фильмов определял их реакцию на рекламу, а фотографии женщин заставляли иначе относиться к деньгам.

Но если пульт, переключающий наши каналы в поисках нужного модуля, – это не сознание, то что? На самом деле активация модулей тесно связана с чувствами. «Сияние» пугает вас, и этот испуг, похоже, играет немалую роль в активации модуля самозащиты, заставляющего искать убежища в толпе. «Перед рассветом» включает романтические чувства, и те в свою очередь подгружают модуль отношений и стремление к приватности.

Предположение, что модули переключаются чувствами, проливает новый свет на связь между двумя фундаментальными основами буддизма: идеей непривязанности к чувствам и идеей безличности. Раньше мы видели эту связь только так: отпуская чувство через его осознанное созерцание, вы прощаетесь с частью того, что раньше считали своей личностью, своим «я», как будто сбрасываете шелуху, оставляя только ядрышко. А теперь получается, что чувства – не столько «шелуха» личности, сколько ее ядро, ведь именно чувства делают то, что вы привыкли приписывать своему «я»: командуют вами. Чувства определяют, какой модуль будет контролировать происходящее, а модули в свою очередь определяют ваше поведение. При таком подходе гораздо понятнее становится мысль о том, что, отказываясь от чувств, мы приближаемся к той точке, в которой личность для нас просто не будет существовать.

 

Ревность – тиран ума

 

Иногда связь между чувством и модулем настолько сильна, что ее ни с чем не перепутаешь: чувство само себе очень мощное, а модуль, вызываемый им, заметно меняет наше поведение. Рассмотрим, например, анализ ревности в работах Леды Космидес и Джона Туби. В 80-е и 90-е они внесли немалый вклад в основы эволюционной психологии, а кроме того, одними из первых среди влиятельных ученых выступили в защиту модульной модели психики. Развивая эту теорию, Космидес и Туби пришли к вопросу о взаимосвязи модулей и эмоций. По их мнению, предназначение эмоций, их роль, заключается в том, чтобы активировать и координировать те функции модулей, которые соответствуют текущим обстоятельствам с точки зрения естественного отбора. То есть не те модули, которые были бы наиболее подходящими с моральной точки зрения, и не те, что принесут пользу или выгоду своему обладателю, – а те, что помогали нашим предкам распространять гены. И в качестве примера взаимодействия чувств и модулей Туби и Космидес взяли ревность[49].

Эмоция сексуальной ревности представляет собой организованный режим работы мозга, при котором включаются особые программы, настраивающие все психологические механизмы на то, чтобы разобраться с ситуацией неверности партнера. Физиологически организм готовится к применению силы. Возникает цель сдержать, ранить или убить соперника; наказать, удержать или бросить партнера. Появляется желание повысить свою привлекательность в глазах других партнеров. Память активируется для повторного анализа прошлого, и уверенные оценки событий сменяются сомнениями. Общая оценка надежности и честности представителей противоположного пола (или даже всех окружающих) может снизиться. Могут также запуститься внутренние программы, связанные с чувством стыда, для анализа и поиска ситуаций, в которых конкретный индивидуум может публично продемонстрировать акты насилия или наказания, чтобы противодействовать воображаемому или реальному социальному восприятию слабости. И так далее.

Ничего себе, сколько всего! Взгляды, ценности, доминанты так сильно меняются, что впору говорить о том, что контроль над разумом захватила практически новая личность. В XVII веке Джон Драйден написал поэму под названием «Ревность – тиран ума», и придумать более верное определение сложно. Ревность, по крайней мере на время, захватывает полную власть над вашей психикой. Любой, у кого случался приступ ревности, подтвердит, что в такие моменты за поведение человека отвечает кто угодно, только не его обычное «я».

Ревность – настолько мощное чувство, что даже непонятно, как ему сопротивляться. Но вообще, сопротивление – не самая верная стратегия для борьбы с ней. Гораздо лучше будет, почувствовав зарождение этого чувства, начать осознанно его созерцать – это поможет выйти из-под влияния ревности, так и не привязавшись к ней всерьез. А если вы не привяжетесь к чувству – или, как сказал бы Будда, не вовлечетесь в него, – то модуль ревности, скорее всего, не активируется. Созерцание чувств без привязки к ним позволяет не допускать к управлению определенные модули. Да, конечно, сказать-то проще, чем сделать…

Если вам все же удастся отстраниться от ревности, это не означает, что вы останетесь беспомощным в ситуации, когда вам изменяют. Это не помешает вам осознать факт неверности вашего партнера и решить, стоит ли продолжать отношения. Больше того, не поддавшись ревности, вы сможете разобраться, была ли вообще измена и как теперь с этим быть, и при любом раскладе, скорее всего, никого не убьете.

Повторюсь, ревность – очень яркий пример того, как модуль захватывает контроль над психикой. Если человек швыряется вещами и кричит, будьте уверены – у него в голове сменился совет директоров. И даже когда ревность не заставляет вас беситься со злости, она вынуждает снова и снова прокручивать в голове одни и те же мысли.

Но и другие эмоции, не настолько сильные и с менее очевидными внешними проявлениями, могут исподволь, понемногу менять нас изнутри. Давайте вернемся к эксперименту, в котором просмотр мелодрамы отвратил зрителей от взаимодействия с толпой. Сама по себе эта реакция вроде бы несильно меняет человека, но, как вы помните, «само по себе» ничего не происходит – это всего лишь одно из изменений, спровоцированных активацией модуля, который Кенрик и Гришкевичус определяли как «субличность, отвечающую за создание отношений с новым партнером».

И это заставляет вспомнить о межвременной функции полезности – в частности, о том, что у мужчин при взгляде на привлекательных женщин резко изменяются временные предпочтения. Почему же это происходит? Снова работает гипотетический «модуль отношений»?

Марго Уилсон и Мартин Дейли, проводившие это исследование, были пионерами эволюционной психологии наравне с Туби и Космидес. На эксперимент их вдохновили размышления об истории нашего биологического вида. Есть все основания полагать, что в ходе эволюции мужчины с лучшим доступом к ресурсам (например, к еде) и с более высоким социальным статусом сильнее привлекали партнерш. Поэтому, если модуль отношений существует, то, вероятнее всего, работает он по такому алгоритму: мужчина, увидев возможность ухаживаний в ближней перспективе, предпочтет доступ к ресурсам прямо сейчас, даже если придется пожертвовать выгодой в будущем. Ему нужны ресурсы – а в современном мире это деньги – немедленно.

Конечно, в ходе этого эксперимента мужчины всего лишь смотрели на изображения женщин, без шансов познакомиться. Но в древние времена фотографий не существовало, и, если мужчина видел женщин у, это означало, что она рядом. Поэтому участников эксперимента оказалось легко обмануть реалистичными изображениями, несмотря на то, что на сознательном уровне все они знали, что женщины на фото недоступны. Так что, помимо прочего, этот эксперимент напоминает нам, что модули не просто активируются без участия сознания – мы даже не подозреваем о механизме их активации, сформировавшемся в ходе эволюции.

Временное предпочтение – не единственное психологическое свойство, которое при активации режима отношений может оказаться куда более переменчивым, чем мы привыкли думать. Принято считать, что карьерные устремления человека, пусть и меняются время от времени, в целом достаточно постоянны. На самом деле это не так. В одном исследовании психологи попросили мужчин ответить на вопросы анкеты, касающиеся их карьерных амбиций. Часть участников находилась в одной комнате с женщинами, которые тоже заполняли анкеты, другая – в помещении, где были только мужчины. Те, кто был в одной комнате с женщинами, оказались более склонны считать повышение благосостояния важной целью[50].

Возможно, на самом деле в их устремлениях ничего не изменилось. Может быть, модуль отношений не менял долгосрочные планы, а просто активировал на короткое время подмодуль «саморекламы». Другими словами, присутствие женщин, возможно, настраивает психику гетеросексуального мужчины на то, чтобы поразить их смелыми планами на процветание в будущем. При этом неважно, насколько эти планы реалистичны и надолго ли хватит подобной смелости. Но если так, то за подобной стратегической логикой стоит отнюдь не сознание. В конце концов, мужчины описывали свои смелые планы лишь в анкете, и сидевшие рядом женщины не могли прочитать их ответы.

Вывод тот же, что и из экспериментов с расщепленным мозгом: человек придумает, как объяснить свои поступки и сам поверит в эту историю, если ему это выгодно (на самом деле или в эволюционном смысле). Вот только речь не о пациентах с расщепленным мозгом, а об обычных людях, чьими поступками управляет нормальная психика. Точнее, некая ее подсистема, которая захватила управление в данный момент.

Итак, мы выяснили, что, когда человек видит возможность завязать отношения, в его внутреннем мире происходят перемены: он начинает избегать толп, выбирая более уединенное окружение, и отдавать предпочтение более быстрому вознаграждению, пусть даже в ущерб его размеру, а его карьерные ожидания, пусть и на короткий период, становятся более меркантильными[13]. Конечно, в «режиме отношений» с человеком могут произойти и другие изменения помимо этих. Но мысль о том, что при появлении поблизости привлекательной особы нашим поведением начинает руководить специальный модуль – или субличность, как говорят Кенрик и Гришкевичус, – уже кажется чрезвычайно интригующей.

 

Беспорядочные модули

 

Однако не стоит, увлекшись метафорой модулей, забывать о том, насколько запутанно на самом деле устроен наш мозг. Вот Кенрик и Гришкевичус, похоже, слишком увлеклись – они даже выделяют семь четких «субличностей» с конкретными задачами: самозащита, привлечение партнера, удержание партнера, поддержание связей (дружба и тому подобно е), забота о потомстве, поддержание социального статуса и защита от болезней. У подобной классификации есть и свои достоинства. Безусловно, в ходе формирования психики естественный отбор уделил этим семи функциям большое внимание. Тем не менее, глядя на этот список, не будем забывать о том, что провести четкие границы между модулями невозможно.

Например, поведение мужчин из упомянутого эксперимента с анкетой о карьере можно расценить не только как попытку привлечь партнерш у, но и как попытку возвысить свой статус в ее глазах – и глазах всех окружающих. Получается, у модуля отношений есть некий подмодуль «социального статуса»? Или все-таки модуль отношений просто «одалживает» некоторые функции у другого, отдельного модуля, который, по мысли Кенрика и Гришкевичуса, отвечает за поддержание социального статуса? Вот поэтому я и не советовал вам сравнивать психику со швейцарским ножом или смартфоном.

Переключение между модулями к тому же может происходить куда более незаметно, чем переход от одного приложения на телефоне к другому. Для активации «режима отношений» достаточно чувства куда менее мощного, чем ревность, это даже не обязательно должна быть любовь или вожделение, достаточно легкого интереса. А после перехода в этот режим психические процессы протекают куда менее бурно, чем в случае с ревностью. И тем не менее это конкретное состояние, в которое наша психика переходит под действием чувства.

Если теперь модульная модель вам кажется излишним упрощением, можете дальше вместо «контролирующий модуль» подставлять слова «состояние психики». В любом случае не забывайте о двух важных вещах. Во-первых, «я» не выбирает, в какое состояние войти, напротив, состояние психики вызывается чувством, а сознательное «я», пусть в некоторых случаях и имеет доступ к этому чувству, может даже не заметить, что состояние психики изменилось. Ну и кто тут после этого генеральный директор?.. Во-вторых, теперь вы понимаете, почему Будда настаивал, что отдельные части разума непостоянны, и упирал на их переменчивость, доказывая отсутствие у человека «я». Если самость, личность – это что-то неизменное, то где же она находится, пока состояния психики перетекают одно в другое?

И в самом деле, если во всем этом потоке и есть нечто, не меняющееся со временем, одинаковое в любых обстоятельствах, то только иллюзия. Иллюзия о том, что есть какой-то директор разума, что у человека в голове имеется некий царь и этот царь – наше «я», наше сознание. В прошлой главе мы увидели, что у этой иллюзии есть эволюционный смысл – именно «я» говорит, общается с миром, получает доступ к информации, которой нужно поделиться с окружающими. Например, о том, что есть вот такая управляющая личность, очень эффективная и сильная! А в этой главе стало ясно, что помимо этой устойчивой иллюзии сознание находится под действием и других, преходящих, – например, о карьерных устремлениях. Которые, в свою очередь, зависят от того, какой модуль активируется под действием чувств – и какой информацией этот модуль захочет поделиться с миром.

Может показаться, что в подобных иллюзиях нет ничего страшного. Если мужчины и женщины поддаются иллюзиям о самих себе, чтобы впечатлить друг друга, что же в этом плохого? Допустим, и правда ничего. Некоторые иллюзии безобидны, другие и вовсе выгодны. Я не уговариваю вас отказаться от них. По большому счету, моя философия – живи сам и дай жить другим. Если вы счастливы в Матрице – на здоровье!

Кроме, пожалуй, тех случаев, когда ваши иллюзии причиняют вред окружающим или подпитывают мировые проблемы. А такое случается. Например, режим самозащиты – это не только стремление затеряться в толпе. В одном исследовании мужчинам сначала показали отрывок из триллера «Молчание ягнят», а потом – фотографии представителей разных этнических групп. И эти испытуемые посчитали выражения лиц на снимках намного более агрессивными, чем те, кого фильм смотреть не заставляли[51].

Конечно, можно представить себе ситуацию, когда такая иллюзия – преувеличение угрозы – будет полезна. Когда идешь по незнакомому району, и впрямь лучше быть настороже. Вот только эта склонность преувеличивать опасность со стороны незнакомцев определенного вида может помешать вам подружиться с представителями другой этнической группы. И бывает, что последствия этого эффекта куда серьезнее, чем у прогулки по незнакомому району: политики часто используют эту особенность психики, чтобы заставить нас чрезмерно бурно реагировать на возможные угрозы. В конечном итоге это приводит к войнам и нетерпимости.

Что касается модуля отношений, он не только подбивает нас сбежать от толпы и найти уединенное кафе – он дирижирует беседой, которая в этом кафе состоится. Например, из-за него мы можем говорить нелестные вещи о наших возможных соперниках за внимание человека, сидящего напротив. Причем к правде эти слова будут не ближе, чем наши похвалы самим себе. Но мы и сами начинаем верить в «черный пиар», который создаем соперникам[52].

Будда, похоже, очень ясно видел, как это происходит. Ему приписывают следующие слова: «В суждениях о видимом и слышимом, о добродетелях и делах благочестия, о мыслях и учениях других людей они, смотря на других с презрением и будто обрадовавшись тому решению, упрямо установились на своем понимании, говоря: „Наши противники – все глупцы и невежды“»[53].

И что же нам делать со всем этим? Если власть над нами постоянно захватывают то один, то другой модуль, каждый – со своей собственной иллюзией, то как мы можем что-то в этой ситуации изменить? Сложный вопрос. Но по крайней мере теперь мы знаем, что ключ к управлению надо искать в чувствах. В третьей главе мы уже касались связи между иллюзиями и чувствами, когда я говорил о том, что некоторые чувства в том или ином смысле «ложные» и, чтобы прозреть, надо отстраниться от них. Еще больше аргументов в пользу того, чтобы не поддаваться чувствам, появится, когда вы осознаете, что их связь с иллюзиями гораздо глубже: чувства не просто навевают мимолетные иллюзии, они могут влиять на образ мышления в целом и на какое-то время изменять наше восприятие и склонности – к добру или худу.

В этом вопросе буддистская мысль и современная психология сходятся: у человека нет никакого единого «я», никакого директора, управляющего его психикой. Напротив, можно говорить о наборе разных «я», которые по очереди захватывают власть над нами. И если эти «я» берут нас под контроль через чувства, то можно повлиять на происходящее, изменив роль чувств в нашей повседневной жизни. Лучшего способа, чем медитация осознанности, я для этого не знаю.

 

 

Глава 8

Как мысли думают сами себя

 

 

Вы когда-нибудь слышали поговорку о медитации дзадзэн, тибетской медитации и медитации випассаны? Вряд ли. В ней нашли отражение различия между тремя буддистскими созерцательными традициями – випассаной с ее сосредоточением на осознанности, тибетской, фокусирующей ум на зрительных образах, и дзадзэн, которая порой включает в себя размышление над загадочными коанами. Звучит поговорка так: «Дзадзэн – для поэтов, тибетская медитация – для художников, а випассана – для психологов».

Конечно, в этом шутливом высказывании различия между школами сильно преувеличены, но в нем есть доля правды: основа випассаны, медитация осознанности, – отличный способ изучения человеческой психики. По крайней мере вашей собственной психики. Вы садитесь, ждете, пока уляжется «пыль» ваших мыслей – и наблюдаете за тем, как работает ваш разум.

Строго говоря, психологи, конечно, занимаются не этим. Психология, как и все науки, по определению собирает данные и ставит эксперименты, чтобы представить результаты наблюдений и выводы на всеобщее обозрение. А то, что откроется вам в ходе наблюдений за работой своего разума, никто, кроме вас, увидеть не сможет. То есть назвать эти данные научными нельзя, и, медитируя, вы не превращаетесь в психолога-исследователя. Если после долгой практики медитаций вы провозгласите, что «я» не существует, это не будет считаться научным доказательством того, что «я» действительно не существует.

Нет, если и можно говорить о связи между наукой и медитацией, то она работает в обратном направлении: нельзя подтвердить теорию медитативным созерцанием своего разума, но можно использовать ее, чтобы подтвердить выводы, сделанные по итогам этого созерцания. Если во время медитации вы заметите некие закономерности или механизмы психики, уже описанные в достоверных научных источниках, у вас будет больше причин верить в то, что подобная практика помогает лучше понять, как работает ваш собственный разум.

Возьмем, например, модульную модель психики – у нее есть веское научное обоснование. Поэтом у, если модульная модель точно описывает психику, а медитация випассана, медитация прозрения, дает нам возможность увидеть нечто новое в работе психики, то есть надежда, что она поможет и рассмотреть, как именно работают модули.

Я уверен в этом – мне кажется, что модульная модель психики проливает новый свет на опыт многих людей, полученный в ходе в медитации осознанности. И я сейчас говорю не только об ошеломляющих озарениях после долгих месяцев упорной медитации, вроде осознания того, что «я» не существует, но и о простых шагах по дороге медитации, которые однажды могут привести вас к подобным прорывам.

Один из первых этапов, почти обязательный для начинающих, – это осознание того, что медитировать очень сложно, потому что мысли все время куда-то бредут. Как я уже предполагал, осознать беспокойство своего разума – значит отчасти понять, что Будда имел в виду, когда оспаривал традиционные концепции «я». Если бы нами на самом деле управляло некое «я», наша «личность», разум слышал бы ее команды и фокусировался бы, как ему велено, на дыхании.

Пойдем дальше. Что еще позволяет нам осознать наблюдение за собственным разумом в пассивном режиме? С его помощью мы можем не только предположить, что никакое осознанное «я» не контролирует происходящее, но и пролить свет на то, что же на самом деле его контролирует. И тогда собственный разум предстанет перед нами в виде, поразительно напоминающем ту самую модульную модель.

Чтобы понять, что я имею в виду, сделайте следующее:

• сядьте на подушку;

• попробуйте сосредоточиться на дыхании;

• убедитесь, что сосредоточиться на дыхании не получается (это самый простой шаг);

• отметьте, какого рода мысли мешают вам это сделать.

Темы этих размышлений зависят от вашего возраста и других факторов, но вот наиболее типичные.

1. Фантазия о свидании с привлекательным коллегой противоположного пола и о том, как вы производите на нее или на него впечатление милой или остроумной беседой.

2. Размышления о вашей вчерашней беседе и смысле ее/его слов – действительно ли они значили то, что вы подумали.

3. Размышления о том, как соперник вас тонко высмеял.

4. Быстрая мстительная фантазия о том, как подлая и недостойная натура соперника становится очевидна всем и он/она сгорает от позора.

5. Мечта о том, как вы вернетесь домой и выпьете бутылочку пива, которую точно заслужили после целого дня размышлений о том, как бы унизить соперника.

6. Воспоминания о том, какой восхитительный удар вы сделали по восемнадцатой лунке вчера во время игры в гольф и как восхитились ваши партнеры по игре. Не говоря уже о том вашем остроумном замечании, которое вызвало всеобщий смех.

7. Тревога из-за презентации, с которой вам завтра выступать.

8. Волнение о том, как дела в детском саду у дочки, или чувство вины из-за того, что вчера вы снова не позвонили своей старенькой маме.

9. Раздражение из-за того, что ваш так называемый «друг» не сделал для вас то, что вы практически постоянно делаете для него/нее.

10. Предвкушение ужина с другим другом, на котором можно будет как следует пройтись по поведению первого.

И так далее.

Все темы из этого списка имеют три общих признака. Во-первых, это мысли о прошлом или будущем, не о текущем моменте. А потом у, погружаясь в них, вы не обращаете никакого внимания на то, что в это время происходит в реальности. Во-вторых, все они включают вас. Мы по умолчанию думаем о себе – и это неудивительно, если вспомнить о том, что естественный отбор специально настроил наш мозг заботиться о наших же интересах (по крайней мере об «интересах» в эволюционном смысле). В-третьих, почти все эти мысли включают и других людей. И это тоже не сюрприз, ведь мы, люди, – животные социальные. Получается, что сеть пассивного режима работы мозга значительно совпадает с «теорией разума» – подсистемой мозга, которая думает о том, что думают другие[54].

Есть и четвертый признак, четвертое общее свойство практически всех выделенных нами путей блужданий сознания. Заметили?

Подсказка: о чем были предыдущие две главы? Именно! Модули! Из «здесь и сейчас» ваши мысли могут обратиться к самым разным темам, но все эти темы будут в пределах «компетенции» одного из модулей психики, описанных ранее. Модулей, которые в эволюционном смысле чрезвычайно важны – они помогают привлекать партнеров, удерживать их, повышать ваш статус (например, избавляясь от соперников), заботиться о потомстве, поддерживать дружбу (в том числе убеждаясь, что вас не используют) и многое другое.

Правда, в глаза бросается исключение, мысль под номером пять, единственная, не вписывающаяся в перечисленные модули, – мечты о заслуженном пиве. Эволюция вроде бы не встраивала в нас модуль «распития пива». Но, как и многие другие человеческие способы расслабиться, пиво – это изобретение, обходящее эволюционную логику. Оно действует напрямую на центр удовольствия, который в нормальных условиях активируется, только если мы совершили нечто, помогавшее нашим предкам распространять гены, а эти действия обычно требуют больше усилий, чем пиво.

В своих мысленных блужданиях разум словно идет вдоль полок с наборами модулей и примеряет то один, то другой, периодически меняя их. Но возможно и другое объяснение: разные модули соревнуются за ваше внимание, и когда разум «переходит» от одного модуля к другом у, это означает, что второй накопил достаточно сил, чтобы захватить контроль над вами.

Не буду настаивать на том, чтобы вы приняли тот или иной взгляд на блуждания разума. Пока что мне хотелось бы обратить ваше внимание на два важных момента.

1. Психологи, придерживающиеся модульной модели психики, склоняются ко второй гипотезе – что вы не выбираете модули, а подчиняетесь тому из них, который выиграл «состязание» за ваше сознание, как описывал это Газзанига в высказывании, процитированном в шестой главе.

2. Если вы отправитесь на ретрит по випассане и потихоньку, постепенно научитесь лучше сосредоточиваться на дыхании, то, скорее всего, тоже начнете поддерживать вторую гипотезу: вам станет казаться, что разум не блуждает по своей территории, а попадает в руки то одного захватчика, то другого.

Причем по мере совершенствования в искусстве медитации эти «захваты» превратятся скорее в попытки захвата – мысли будут появляться, но не смогут удерживать ваше внимание надолго, и вы будете вновь сосредоточиваться на дыхании. Им больше не удастся увести вас за собой. Поезд невольных размышлений уйдет со станции, а вы лишь посмотрите ему вслед.

Да уж, последнее предложение звучит так, как будто я овладел этой практикой в совершенстве и только и делаю, что провожаю полные мыслей поезда. На самом деле, конечно, это не так – обычно я все-таки сажусь на поезд, но, когда он отходит от станции и набирает скорость, понимаю, что не хочу на нем ехать, и спрыгиваю.

Меня это немного расстраивает. Мне ведь неплохо удается наблюдать за своими чувствами – я смотрю на них с некоторой долей объективности, так, как я следил бы за актерами, выходящими на сцену. По крайней мере во время медитации – в обычной жизни все немного иначе. Но наблюдать так же отстраненно за своими мыслями мне куда сложнее. Тут можно снова вспомнить слова Газзаниги: то, что вы осознаёте в конкретный момент, – это то, что сейчас доминирует в вашем разуме, мысль, которая «всплыла» на его поверхность. И вот этот момент «всплывания» я и не могу уловить. Поэтом у, если вы хотите получить описание этого процесса из первых рук, вам следует обратиться не ко мне, а к кому-нибудь другому. Например, к Джозефу Голдстейну.

В 1975 году Голдстейн вместе с коллегами, Шэрон Зальцберг и Джеком Корнфилдом, основал «Общество медитации прозрения» (Insight Meditation Society), где я проходил свой первый ретрит в 2003 году. Все они в молодости путешествовали по Азии и изучали випассану, а после, посвятив себя написанию множества трудов и обучению других, стали важными фигурами в западном буддизме. Впервые изданная в 1976 году, книга Голдстейна «Опыт прозрения. Простое практическое руководство к буддийской медитации» дает отличное представление о том, как хорошо он разбирается в этой теме. Однажды я попросил его описать, каково это – наблюдать за своими мыслями с беспристрастностью (или, как предпочитает говорить сам Голдстейн, с непривязанностью).