Царство Христа как Его царствование или правление

« Большинство толкователей признают, что греческое слово basileia, как и еврейское слово malkuth, обозначает главным образом абстрактную или динамическую идею царствования, правления или владычества, а не конкретную идею государства»[163]. «Царство — это не государство или люди, а Божье правление»[164]. Джордж Лэдд убедительно доказывает, что царство, которое Христос предложил Израилю, — это Его правление над ними. Христова «власть, явленная в словах и делах, была ничуть не меньше, чем присутствие самого Царства Божьего»[165].

Бог неоднократно посылал пророков, чтобы призвать израильтян вернуться к Нему, теперь же Христос Сам находился среди них и умолял: «Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11:28). Его славное правление проявилось в том, что — Он сделал их свободными во взаимоотношениях завета (см. Лк. 4:18; ср. Ис. 61:1). Христос стоит между ветхим и новым заветами, являясь воплощением договора, которым человечество соединилось с Богом. Для Него обетование Ветхого Завета находит исполнение в Новом Завете, ибо в обоих «присутствует динамическая концепция правления Бога»[166]. Он пришел открыть им смысл этого завета — взаимоотношения покоя при Его милостивом правлении.

Но «Он был презрен и умален пред людьми» (Ис. 53:3). Правители Израиля ничего не сделали, чтобы помочь Ему, когда ненавистные римляне вновь и вновь подступали к Нему и «говорили: радуйся, Царь Иудейский!» (Ин. 19:2, 3). Наконец Пилат сказал им: «Се, Царь ваш!» В ответ толпа закричала: «Возьми, возьми, распни Его!» (Ин. 19:14, 15). Правители отвергли царствование Христа, но не царство.

Голгофа — это последнее слово Христа об Израиле [167]

В противовес учению диспенсационализма[168] Христос говорил об этом отвержении как об осуществлении пророчества (см. Пс. 117:22, 23). Он сказал такие слова: «Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его» (Мф. 21:42, 43). Поэтому церковь функционально занимает место Израиля и приобретает имя «народ святой» (1 Петр. 2:9). «Оканчивалось время благодати и милости для Израиля как избранного народа»[169]. Двенадцать патриархов Израиля открыли путь для двенадцати апостолов церкви, когда Христос продолжал Свою спасительную миссию через «Израиль Божий» (Гал. 6:16). Не ветхозаветный буквализм, а «Совершилось» (Ин. 19:30), сказанное с креста, является последним словом относительно Израиля. Храмовая завеса, разорванная сверху донизу Божественной рукой[170], провозгласила, что это место лишено святости, что завет нарушен и Бог покинул их[171].

Христос, висящий на кресте, является последним Словом относительно ветхозаветных пророчеств. Он — Пророк, Священник и Царь, на Которого они указывали. Слово стало «плотию» (Ин. 1:14), Бог, соединившийся в одно целое с человеком, умирает как заместитель человека. Будучи воплощением завета, Он является и законом, и замыслом спасения, и повторенной историей Израиля. Подобно тому, как пасхальный агнец спас первенцев во время исхода (прообраз), так и более величественный исход от земли в небесный Ханаан возможен через Агнца Божьего, закланного на Голгофе (исполнение). Во Христе встречаются Израиль и церковь. Ограниченный язык Ветхого Завета выходит за свои рамки и становится Словом, то есть полным откровением Божьего обетования Аврааму и всем народам земли. В свете креста и последующих за ним «воскресения, вознесения, посредничества и возвращения» мы видим Слово, которое раскрывается все яснее и яснее и которое вырывается из ограничений пророческого языка. Говоря авторитетно о Его царственном правлении, которое уже осуществляется, Новый Завет показывает Христа идущим к царству, которое охватывает Новый Иерусалим на новом небе и новой земле.

Поэтому нынешнее возвращение иудеев в Израиль является чисто секулярным событием, которое не имеет ничего общего с обетованием, данным Аврааму, или с историей спасения. «Ибо все обетования Божии в Нем „да“ и в Нем „аминь“, — в славу Божию, через нас» (2 Кор. 1:20). Он не просто исполнил обетование, данное Аврааму, Он Сам является его осуществлением. Через Него благословляются все народы мира (см. Мф. 28:20; Ин. 1:9).

Будущее

Рассмотрев взгляды диспенсационализма прошлого, теперь мы должны взглянуть на эпохальную книгу «Диспенсационализм, Израиль и Церковь: поиски определения», вышедшую в издательстве Зондерван[172], которая показывает изменения, происходящие в диспенсационализме, с которыми якобы согласились большинство сторонников современного диспенсационализма[173]. Здесь я представляю лишь краткий обзор этой книги.

Историю диспенсационализма можно разделить на четыре периода: период до Скофильда, период Скофильда, период реализма и прогрессивный период[174]. Появление четвертого периода объясняется попыткой быть «более точными в смысле соответствия Библии»[175] и «пересмотреть на основании Библии различие между Израилем и церковью»[176]. Десять молодых ученых — сторонников диспенсационализма представили более прогрессивное теологическое толкование в сравнении с толкованием трех других периодов диспенсационализма. Их шаг вперед в сравнении с предыдущими представлениями диспенсационализма выводит диалог с диспенсационализмом на новый уровень, так как они (1) критикуют некоторые старые позиции, также подвергаемые сомнению недиспенсационалистами, (2) принимают новую христологическую герменевтику, отсутствующую в предыдущих материалах диспенсационализма.

Вот что отличает их от их предшественников: (1) признание постепенного исполнения ветхозаветных пророчеств и обетований в эпоху церкви и, следовательно, отвержение традиционного футуризма[177]. (2) Признание того, что в Ветхом Завете подразумевается существование церкви, что нравственный закон и Нагорная проповедь применимы скорее к эпохе церкви, а не к Израилю в период тысячелетнего царства[178]. (3) Признание того, что ветхозаветное пророчество, например, 2-я глава Книги пророка Иоиля, исполнившееся в день Пятидесятницы (см. Деян. 2) и в дальнейшем, может многократно исполняться в эпоху Церкви[179]. (4) Признание того, что постепенное исполнение пророчества знаменует начальную эсхатологию[180] и отказ рассматривать церковную эпоху как промежуточный период между ветхозаветным Израилем и Израилем во время тысячелетнего царства. (5) Отказ от идеи, что царство Христа и Его правление задерживаются, и акцент на Его правлении над всею землею с небесного престола[181]. (6) Отказ от идеи двух заветов для Израиля и церкви[182], то есть обнаружение одного нового завета, исполняющегося духовно в эпоху церкви и физически для Израиля в тысячелетнем царстве[183]. (7) Отказ от идеи окончательного разграничения между земным народом Божьим (Израилем) и небесным народом Божьим (церковью), отдавая предпочтение их совместному пребыванию на новой земле[184].

Они сделали в теологии важные шаги вперед, и этим прогрессивные сторонники диспенсационализма явно отличаются от диспенсационалистов трех других периодов. Прогрессивный диспенсационализм более серьезно относится к тому факту, что Христос исполнил ветхозаветные пророчества и обетования. Потребовался долгий путь, прежде чем последовала положительная реакция на библейское толкование «прообраз — исполнение» с сопутствующими ему примерами исполнения в Новом Завете.

Десять диспенсационалистов, написавшие книгу, пошли дальше футуризма, признавая осуществление обетований и пророчеств во Христе. Они переступили границы упрощенческого буквального и духовного дуализма и воздали должное принципу: Библия объясняет сама себя. Их работа, желанный шаг вперед по сравнению с их предшественниками, выходит за пределы прошлой герменевтики диспенсационализма.

Однако основным моментом, разделяемым тремя другими этапами развития диспенсационализма, до сих пор остается разграничение между Израилем и церковью, хотя книга говорит о некотором «смягчении» этой дихотомии[185]. Постепенное исполнение пророчества представляет царство как (1) подготовительное во время нынешнего периода между двумя пришествиями, (2) промежуточное во время тысячелетнего царства и (3) вечное после тысячелетнего царства. Вместе с этим постепенным развитием царства вставной период, присущий взглядам прежнего диспенсационализма, просто сдвигается из эпохи церкви в тысячелетнее царство.

Заключение

Уолтер Кайзер полагает, что в последующие несколько лет должна быть написана новая книга под названием «Диспенсационализм завтра»[186]. Крэг Блейсинг и Даррелл Бок полагают, что «будущие публикации должны способствовать диалогу»[187].

Прогрессивные диспенсационалисты ставят диалог на новую высоту, воздав должное начальной библейской эсхатологии (согласно которой Христос осуществил ветхозаветные обетования и пророчества). Следующий шаг — оценить по заслугам законченную библейскую эсхатологию и, следовательно, роль Христа в осуществлении обетований и пророчеств конца времени. Акцент диспенсационализма на Израиле и Палестине, а не на Христе в событиях последнего времени не имеет библейского обоснования.

Глава 7