Глава 32. Переписать историю

В четверг, сразу после завтрака, Альбус, Северус и Гарри, воспользовавшись директорским камином, отправились в Министерство к Ремусу. Снейп, как всегда изящно, перешагнул решётку очага в кабинете Люпина, небрежно смахнул с рукава мантии несуществующую сажу и обернулся как раз вовремя, чтобы подхватить Поттера, как обычно, едва не растянувшегося позади него. Ухмыльнувшись, он поставил мальчишку на ноги и ловко отряхнул на нём одежду. «Когда-нибудь я научусь...» - пробормотал еле слышно гриффиндорец.
Они немного опоздали, поскольку Гарри настоял, что пойдёт завтракать в школьной форме, а потом вернётся домой и переоденется в костюм, более подходящий для участия в заседании Визенгамота. Он не собирался светиться среди студентов в шикарном наряде. Даже при том, что Северус заранее приготовил одежду ему и себе, положив вещи на кровать перед уходом из дома, и несмотря на то, что облачившись в брюки, льняные сорочки и облегчённые дублеты, оба они отправились в кабинет Дамблдора по каминной сети, время было потеряно.
Ремус надел форменные мантию и шляпу, отличавшие судей Визенгамота, и теперь помогал Сириусу одеться в точно такие же. Альбус отверг общепринятый костюм, сделав выбор в пользу бирюзовой мантии, расшитой серебряными и золотыми звёздами, и остроконечной фиолетовой шляпы с ядовито-зелёной окантовкой. При виде этого живописного ансамбля брови Сириуса непроизвольно подпрыгнули, но Гарри даже не сомневался, что крёстный загорелся идеей нарядиться в следующий раз ещё круче. А, впрочем, ему ничего не стоило переодеться во что-то подобное прямо сейчас, игнорируя распоряжение министра Боунс.
Поэтому, обняв Сириуса, Гарри прошептал ему на ухо, - «Даже не думай, тебе это с рук не сойдёт!». Удивившись, что крестник прочёл его мысли, Блэк, подавив смешок, кивнул. Джеймс тоже, в своё время, видел его насквозь, и теперь сказал бы точно также. В очередной раз мальчик напомнил ему своего отца.
Гарри, здороваясь, торопливо обнял Ремуса, и в этот момент скрипнула входная дверь, пропуская в кабинет аврора Старка.
- Господа, мадам министр отправила меня за вами. Заседание Визенгамота начнётся, как только вы займёте свои места. Прошу вас, следуйте за мной.
Альбус не мешкая устремился за ним, а оставшиеся четверо магов немного задержались, решая важный вопрос — в каком порядке они двинутся в путь. Сириус, с которым собирался встать в пару Ремус, был полон решимости идти рядом с крестником, а Северус, в свою очередь, не желал идти ни с кем из них, кроме Гарри, и тем более — с Сириусом. Переглянувшись с зельеваром, Люпин уверенно взял Блэка за руку и потянул его следом за Дамблдором, а Снейп, сжав плечо мужа, задержал его на минуту.
- Пропустим их вперёд. Заседание без тебя не начнётся, и, если мы войдём вслед за ними, все поймут, что больше никого ждать не нужно, - объяснил он.
Таким образом, их пара, рука об руку, замыкала небольшую процессию, возглавляемую аврором Старком, и, шагая к залу Визенгамота по коридору, облицованному чёрным мрамором, Гарри невольно улыбнулся — слизеринцы даже заботу о ближних проявляют по-своему!
Мрачные стены навевали тоскливые воспоминания о прежних визитах: вот Гарри вместе с мистером Уизли идёт на слушание, посвящённое несанкционированному вызову Патронуса. Этим заклинанием он пытался защитить себя и Дадли от напавших дементоров. А вот жуткое видение, как на мистера Уизли нападает Нагини. Вспомнилось слушание, на котором решалась судьба Ремуса, и Северус, из последних сил защищающий свою жизнь в дуэльной схватке против банды головорезов, нанятых, чтобы сделать Гарри вдовцом. В какой-то момент гриффиндорец даже попытался сосчитать, скольких дуэлянтов впечатало в стену волной его стихийной магии. И его совершенно не беспокоило, что многие впоследствии скончались от травм — они заслужили это.
Уловив его дрожь, Северус окинул мужа настороженным взглядом.
- Ты замёрз? Если хочешь, могу набросить согревающие чары поверх твоего летнего дублета, - предложил он. - В этих коридорах, похоже, холоднее, чем в подземельях Хогвартса.
- Нет, всё нормально. Если в зале будет прохладно, возможно, чары пригодятся, а пока в них нет необходимости. Просто я вспомнил свои прошлые визиты сюда, и это место стало казаться неприветливым и холодным.
Северус задумался. Гарри можно было понять, но, учитывая его роль в Волшебном мире, им обоим придётся ещё не раз посещать Министерство, поэтому мальчику не стоит зацикливаться на негативных впечатлениях.
- Здесь и должно быть так. Но на других этажах расположены удобные кабинеты и светлые приёмные, - нарочито спокойно ответил зельевар.
Вскоре они уже стояли у входа в зал Визенгамота. Аврор Старк открыл дверь и придерживал её, пропуская Дамблдора, Люпина и Блэка. Как только все расселись, Снейп кивнул мужу, и тот шагнул через порог. Увидев вошедших, люди в зале, все как один, встали.
Гарри тут же вспыхнул — пожалуй, к подобному чествованию он не привыкнет никогда. Осознав это, Северус сообразил, что маги собираются стоять, пока Избранный не займёт своё место. На галерее теснились многочисленные консультанты и помощники Малфоя по юридическим вопросам. Похоже именно к ним Люциус обращался, чтобы как можно быстрее осуществить грамотный пересмотр магического законодательства по правам вампиров и оборотней.
А затем Северус с удивлением заметил в зале Нарциссу и Драко. То, что сын пришёл поддержать отца в столь важный момент, он мог понять. Но Нарцисса?! Насколько Северусу было известно, она никогда не присутствовала на собраниях Визенгамота, да и вообще старалась как можно реже бывать в Министерстве. Возможно, супругу пригласил Люциус, но что заставило её согласиться? Трудно было представить, во что ему обошлась покладистость леди Малфой.
Из первого ряда галереи открывался отличный обзор судейской ложи. Именно туда Северус под руку повёл Гарри и с лёгким поклоном предложил занять удобное кресло. Лишь после того как гриффиндорец опустился на сиденье, присутствующие в зале тоже сели, перестав действовать Поттеру на нервы.
Министр Боунс сняла очки, в которых читала, и обратилась к собравшимся:
- Лорд Поттер, лорд Снейп, уважаемые члены Визенгамота, коллеги и гости, приветствую вас. Сегодня мы собрались здесь в связи с замечательным, долгожданным событием. С помощью советников и консультантов, которые также присутствуют в этом зале, лорд Малфой завершил уникальный проект по пересмотру многовекового магического законодательства и готов поделиться с нами своими выводами. - С признательностью поклонившись юристам, сидящим на галерее, она обернулась к Люциусу. - Прошу вас, лорд Малфой.
Уверенным шагом Люциус прошёл на место докладчика. Северус обратил внимание, что на сегодняшнее собрание тот явился в форменных мантии и шляпе члена Визенгамота. Нужно было признать, что Малфой отлично продумал свой образ: в его костюме, как и в словах, не было ничего лишнего. Северус не удивился бы, узнав, что даже освещение в зале было специально отрегулировано за ночь для выступления Люциуса. И как только тот предстал перед залом, Снейп тихонько произнёс, обращаясь к Гарри, - «Представление начинается».
И был абсолютно прав!
Поттер не мог похвастаться глубоким знанием магического законодательства. От Ремуса он узнал, что есть два закона, принятые более четырёхсот лет назад, которые серьёзно ограничивают в правах оборотней и вампиров. И ещё оказалось, что эти два закона породили за несколько веков множество ответвлений и запутанных хитросплетений с другими законами и постановлениями. Пожалуй, этой информацией и ограничивалось представление Гарри о том объёме работы, которую пришлось проделать мистеру Малфою.
В свою очередь, Люциус догадывался, что не только Поттер, но и большинство магов в зале плохо разбираются в данном вопросе, но никогда этого не признают. Поэтому своё выступление, а точнее — представление, он построил с таким расчётом, чтобы деликатно восполнить пробелы в знаниях своих слушателей. И это ему отлично удалось, благодаря общению с Ремусом Люпином.
Свой доклад Люциус начал с упоминания о почти маниакальном желании сохранить кровь древних родов чистой, охватившем Волшебный мир много столетий назад. Уже тогда ликантропия была одним из печальных фактов жизни магов, и по какой-то причине перевес в обществе оказался на стороне тех, кто стремился сделать из этого явления жупел*, вместо того, чтобы просто использовать элементарные меры предосторожности в полнолуние.
Погрязшие в те времена в суевериях и подозрительности магглы жаждали крови, и, в поисках врага, в один из вечеров решили устроить охоту на оборотней, которые якобы десятками обитали в Годриковой Лощине. С этого случая началась массовая истерия, охватившая маггловский мир. Тогда Годрикова Лощина ещё не входила в число ненаносимых земель, и погромщики, толпой явившиеся в деревню, сумели нанести серьёзный ущерб. Ведьмы и колдуны, благодаря умению аппарировать, практически не пострадали, но приверженцы идеи «чистой крови», используя страх, охвативший магов после этого инцидента, настроили общество против оборотней и смогли провести через Визенгамот соответствующий закон.
Люциус также рассказал, что фанатики не остановились на достигнутом и решили на волне всеобщей ненависти лишить гражданских прав вампиров. Так было принято второе несправедливое постановление.
Гарри очень внимательно слушал Малфоя, особенно после упоминания Годриковой Лощины - деревни, где жили его родители. В старой маггловской школе на уроке истории им рассказывали о средневековье, когда гонению подвергались все, кто хоть чем-то отличался от большинства; об охоте на ведьм, то есть женщин, которых считали таковыми. И сейчас он вспомнил, как сочувствовал тем, давно погибшим людям, поскольку сам частенько становился центром любимой игры Дадли - «Травля Гарри». Слушая Малфоя гриффиндорец вздрогнул, осознав, что это сочувствие, возможно, возникло ещё и потому, что среди его предков были жертвы средневековой жестокости.
Ремус рассказывал, что единичные попытки отменить в последующие столетия принятые законы не имели успеха. Они не только остались действующими, но и постепенно просочились в другие постановления и акты. В длиннющем списке мистера Малфоя значились пункты общего характера, такие как гражданские права, участие в голосовании, наследственное право, земельная собственность и налоги, а помимо них — аптекарские лицензии и разрешения для владельцев баров.
Закончив экскурс в историю, Люциус перешёл непосредственно к своему проекту. Перед каждым членом Визенгамота появилось три свитка.
- Уважаемые коллеги, в первом пергаменте перечислены все те законы и постановления, которые можно безболезненно отменить целиком или частично. Мы предлагаем полностью аннулировать принятые четыреста лет назад антивампирский и антиоборотнический законы, а затем удалить ссылки на них из более поздних документов, так или иначе связанных с ними. Во всех этих случаях удаление части не нарушает его структуры и действия целого.
Возникла пауза, во время которой участники заседания — кое-кто нацепил на нос очки — развернули свитки и погрузились в чтение. Молчание длилось около минуты — маги кивали, соглашаясь с прочитанным.
Через некоторое время Люциус перешёл ко второму пергаменту.
- Как вы, вероятно, поняли, в некоторых случаях просто удалить ссылки на предыдущий закон невозможно, чтобы не исказить смысл текста. Мы предлагаем переписать подобные законы полностью, в соответствии с сегодняшними реалиями, а затем принять нужные поправки к постановлениям, связанным с документами, претерпевшими коренные изменения.
Снова зашелестели разворачиваемые свитки, и волшебники углубились в их изучение. Тишину прервал голос министра Боунс:
- Лорд Малфой, в целом я не возражаю против возможных аннуляций, содержащихся в первом пергаменте, но считаю, что вопрос требует более тщательного изучения.
Люциус невозмутимо согласился:
- Разумеется, госпожа министр. Я понимаю, что моим уважаемым коллегам нужно время, чтобы вникнуть в суть предлагаемых изменений, изложенных в этих свитках и оставшемся документе, - с этими словами он изящно указал рукой на последний пергамент. - В нём перечислены новые законопроекты, которые смогут гарантировать, что принятые нами изменения не удастся превратно истолковать или исказить в будущем.
И хотя ни у Гарри, ни у Северуса не имелось ни малейшего представления, что именно содержится в третьем свитке, переглянувшись, они кивнули в знак согласия с предложением Люциуса. При этом зельевар от всей души надеялся, что Альбус Дамблдор внимательно ознакомился со всеми документами заранее. Директор был тем единственным волшебником из ныне живущих, который, по мнению Северуса, легко сумел бы вывести на чистую воду любые финансовые или политические махинации Малфоя — пожелай тот скрыть их в тексте проекта.
Когда всеобщее внимание переключилось на оставшийся пергамент, Люциус продолжил:
- Друзья мои, надеюсь вы сможете найти время, чтобы ознакомиться с его содержанием на досуге. - Подавляющее большинство присутствующих в зале магов ошеломлённо уставилось на докладчика, услышав его обращение - «друзья». Гарри видел, что Ремус с трудом сдерживает улыбку, а Сириус даже не пытался скрыть недоверия, сквозящего во взгляде. - Я отлично понимаю, что перед принятием таких серьёзных решений всем вам хочется внимательно изучить материал, обсудить спорные моменты, проверить всё ещё раз.
Если в начале своего выступления Люциус, в основном, стоял неподвижно, то, закончив с юридическими вопросами, стал гораздо оживлённее. Продолжая говорить, он неторопливо шагал из стороны в сторону, и на поворотах полы его мантии слегка расходились, демонстрируя дорогие, отличного покроя брюки, сшитые лучшими портными, и изящный дублет. Его жесты стали выразительными и почти театральными.
Малфой действительно был в ударе.
Он ярко и с чувством описывал жизнь в магическом сообществе, регулируемую новыми законами, гарантирующими всем гражданам одинаковые права, которые уже нельзя будет отнять простым решением большинства судей Визенгамота. В случае возникновения заболеваний, подобных вампиризму и ликантропии, Волшебный мир должен будет немедленно начать поиск лекарства или способа нейтрализовать негативные проявления недуга. Практическую часть должна была взять на себя Гильдия зельеваров, а финансирование исследований и тестирования экспериментальных средств предполагалось возложить на Министерство.
Затем он заявил, что необходимо в будущем предотвратить ситуации, когда кто-то из магов может заставить Министерство или Визенгамот принять нужное ему решение. Разумеется, он не упоминал ситуацию, приведшую к избранию нынешнего министра, но в целом его слова заставили Гарри задуматься, не желает ли лорд Малфой покончить с существующей системой, дающей право решающего голоса представителям нескольких древних родов, и отсекающей мнение граждан, подобных, например, Ремусу.
Его выступление было недолгим, но краткость с лихвой компенсировал пыл, с которым говорил Люциус. Голос, обычно источавший холод, на этот раз звенел от волнения и энтузиазма. Изложив основные тезисы, Малфой перешёл к объяснению отдельных нюансов магического законодательства, предложенного им к рассмотрению Визенгамотом, и с этого момента Гарри перестал что-либо понимать.
В целом он уяснил суть идей мистера Малфоя, а юридические детали не укладывались у него в голове — придётся позже расспросить Ремуса. Но, тем не менее, Гарри честно пытался изображать заинтересованность, внимательно следя за выступлением Люциуса, и через некоторое время понял, что просто очарован им. Стремительные движения заставляли взлетать пряди белоснежных волос, но когда он останавливался — причёска вновь была безупречной. Гарри, у которого шевелюра была вечно растрёпана, решил потом спросить у Северуса — в чём тут загвоздка. Может, дело в каком-то особом заклинании? Мантия аристократа развевалась так же, как у Снейпа. Вероятно, тоже благодаря каким-то чарам? Хотя этот фокус Гарри перенимать не собирался, поскольку отдавал себе отчёт, что при его небольшом росте это не будет смотреться столь эффектно, как у высоких Снейпа и Малфоя.
Гриффиндорец обратил внимание, что слова Люциуса, казалось, ошеломили Сириуса и озадачили Ремуса. Окинув взглядом зал, он понял, что лица большинства волшебников выражают недоумение. Лишь трое слушали его совершенно спокойно и даже с удовольствием — лорд Авентин, Мерик Вольпин и профессор Дамблдор.
Тогда Гарри взглянул на Драко и Нарциссу. Интересно! Слизеринец слушал отца очень внимательно и, вероятно, прекрасно понимал, о чём идёт речь, поскольку разбирался в политических тонкостях Волшебного мира даже лучше умницы-Гермионы. Леди Малфой же, в отличие от сына, не столько слушала Люциуса, сколько наблюдала за ним, даже лучше сказать — восхищённо взирала на него. При взгляде на неё у Гарри мелькнула мысль, сколько же заплатил супруге мистер Малфой. Он, конечно, проделал отличную работу и потрясающе выступал, но не настолько, чтобы вызвать подобное обожание.
Поттеру ужасно хотелось взглянуть на выражение лица собственного мужа, чтобы понять его реакцию на это выступление, но для этого пришлось бы повернуть голову и показать тем самым, что он не слушает мистера Малфоя. Поэтому гриффиндорец просто опустил взгляд, словно рассматривал свои руки, лежащие на коленях, а сам боковым зрением успел заметить, что Северус ловит каждое слово Люциуса, подавшись вперёд.
После Люциуса к собравшимся обратился лорд Авентин. Гарри помнил, каким тот был в первую их встречу — молодым, сильным, дьявольски красивым, и каким стал сразу после лечения, превратившись в пожилого, но довольно крепкого человека. Теперь он казался ещё старше, но процесс старения шёл медленно, а не стремительно, чего так боялся Северус. Лорд Авентин объяснил, что поддержит отмену антивампирского закона из принципа, поскольку теперь, когда изобретено лекарство от этой болезни, острая необходимость в пересмотре юридического аспекта отпала.
- Полагаю, что основная идея проекта моего коллеги, лорда Малфоя заключается в гарантии, что впредь жизненно важные исследования не будут откладываться в долгий ящик. Жертвы вампиризма страдали от своего проклятия веками, а могли быть исцелены буквально через пару лет после заражения... - лорд Авентин судорожно глотнул, борясь с нахлынувшими эмоциями, и Гарри, окинув внимательным взглядом зал, понял, что ни от кого не укрылось волнение бывшего вампира. - Я глубоко благодарен лорду Поттеру и лорду Снейпу за помощь, но не могу просто забыть, сколько лет потеряно зря.
Гарри, физически ощущая взгляды, направленные со всех сторон на него и Северуса, почувствовал неловкость и снова уставился на свои руки, лежащие на коленях. Хотя всем было известно, что он выполнил обещание, данное в этом же зале бывшему князю вампиров не так давно; и что Снейп возобновил заброшенное исследование и успешно закончил его, их роль в избавлении Волшебного мира от проклятого недуга была впервые публично подтверждена. Северус незаметно ткнул его локтем в бок, заставляя сесть ровно и хотя бы легким кивком поблагодарить лорда Авентина.
Старик выпрямился и расправил плечи:
- Даже зная, что теперь все больные вампиризмом получили шанс на исцеление и больше не подчиняются несправедливому закону, мы должны быть уверены, что впредь жертвы опасных заболеваний не будут ущемлены в правах и лишены колдомедицинской помощи. Также нам нужна гарантия, что никогда больше люди, поражённые ужасным недугом, не станут изгоями общества, как вампиры четыреста лет назад. И я проголосую в поддержку данного проекта, дабы защитить наше будущее.
Вслед за ним в центр зала вышел Мерик Вольпин, чья плотно сбитая фигура, буквально излучающая силу и мощь, и волчья усмешка смотрелись угрожающе на фоне более щуплого и человечного Авентина. Бывший оборотень в несколько размашистых шагов пересёк палату Визенгамота, его жесты были уверенными и властными.
Выразительно взглянув на Северуса и Гарри он заговорил:
- От имени всех поражённых недугом ликантропии я хочу поблагодарить тех, кто обнаружил и сделал общедоступным древний способ исцеления от этой болезни. Но этот способ подходит, увы, не всем. Поэтому для многих из нас пересмотр магического законодательства очень важен. И я полностью поддерживаю предложения лорда Малфоя, озвученные им сегодня. Правда, у меня есть некоторое преимущество, поскольку я имел возможность ознакомиться с пакетом представленных документов заранее. Я прошу коллег по Визенгамоту не торопиться и рассмотреть все документы самым тщательным образом, но не затягивать этот этап. Мы и так уже ждали слишком долго.
И сурово оглядев тех, к кому он только что обратился, Вольпин вернулся на своё место. Хотя всем было известно, что он смог излечиться от ликантропии и больше не был опасен, кое-кто из судей поёжился, встретившись с ним глазами. В заключение заседания Люциус вновь попросил слова.
С лёгким, изящным полупоклоном — несмотря ни на что Малфой оставался самим собой — он обратился к министру:
- Мадам министр, я вверяю вам свой проект пересмотра законодательства. Для меня имело огромное значение ваше замечание, что в целом вы одобряете рекомендованные мной изменения. Надеюсь, после более тщательного рассмотрения предлагаемых документов, вы позволите аннулировать изжившие себя древние законы ради процветания всего Волшебного мира.
После его слов зал неожиданно наполнился шумом голосов. Перешёптывались между собой судьи Визенгамота, тихонько переговаривались гости на галерее. Одни удивлялись, что Люциус Малфой раскрылся с неожиданной стороны, став автором законопроекта, в корне противоречащего идеям, которые отстаивал его род многие века. Другие обсуждали сам проект. А кое-кого беспокоил только один вопрос — насколько безопасен Вольпин?
Покосившись на Северуса, Гарри обнаружил, что в его обычно непроницаемом взгляде сквозит подозрение. Ну, это было неудивительно, учитывая, что муж не признавал истинность перемен, произошедших в Малфое. Директор, прочитав первый свиток, буквально сиял. Ремус казался довольным, а Сириус разрывался между изумлением и недоверием. Драко лучился гордостью за отца, и Гарри порадовался этому. Он ещё помнил, какими были отношения отца и сына во время свадьбы слизеринца и Чарли Уизли. Теперь он был уверен, что оба Малфоя окончательно и бесповоротно избрали новый путь, на котором вполне могут стать союзниками. А леди Малфой — выражение её лица было непередаваемо! Она не гордилась, но обожала мужа и восхищалась им.
Настойчивый стук председательского молоточка министра Боунс заставил шум в зале стихнуть.
Улыбнувшись, она кивнула Люциусу, а затем перевела взгляд на людей, занимавших несколько рядов в галерее — вероятно, адвокатов, юрисконсультов и теоретиков права.
- Благодарю вас, лорд Малфой, за беспрецедентный проект, в который вы и ваши помощники вложили столько труда, ради того, чтобы законодательство Волшебного мира соответствовало жизненным реалиям. - Затем она переглянулась с Альбусом. - Я хочу составить график рассмотрения поступивших предложений. По отменам, перечисленным в первом свитке, мы можем проголосовать незамедлительно. На изучение поправок, указанных во втором пергаменте, я даю неделю, по истечении которой также назначаю голосование. И через два месяца мы должны будем вернуться к обсуждению нового законодательства, содержащегося в третьем документе. Профессор Дамблдор, вы согласны?
Северус постарался скрыть усмешку, услышав, что министр спрашивает согласия Альбуса. Видимо, не только он в этом зале считал старика единственным, кто может навскидку определить все подводные камни, если таковые имелись, в проекте Люциуса.
Дамблдор решил побыть в этом шоу в образе «мудрого старца». С трудом поднявшись, он долго собирался с силами, а потом заговорил прямо со своего места, не спускаясь в зал.
- Да, госпожа министр, я полностью согласен. Скажу больше, я впечатлён, лорд Малфой, теми тщанием и прилежностью, с которыми вы и ваша команда отнеслись к порученному делу. Благодарю вас. - После этих слов зал взорвался аплодисментами. Выждав, когда хлопки утихнут, старый маг продолжил, - прямые отмены, предложенные в первом свитке, абсолютно законны. Я ознакомился со списком и видел, что мои коллеги также готовы вынести своё решение по этому вопросу, в связи с чем предлагаю поставить его на голосование.
В ответ раздались выкрики, что за это предложение должны проголосовать не менее половины членов Визенгамота. Министр Боунс уже была готова снова ударить молоточком, подтверждая их правоту и ставя вопрос на голосование, но Альбус поднял руку, прося её не торопиться.
- Позвольте, госпожа министр. Я хочу добавить, что полностью поддерживаю ваш график. Всем нам нужно вникнуть в суть предлагаемых поправок, но, полагаю, что неделя — достаточный срок для рассмотрения, и никто не станет с этим затягивать. Новое законодательство требует ещё более тщательного изучения, учитывая, что некоторые из инициатив лорда Малфоя имеют слишком важное значение для нашего общества, но я также надеюсь, что через два месяца вы все будете готовы к обсуждению.
Когда Альбус снова сел, министр Боунс попросила судей проголосовать по вопросу отмены двух устаревших законов. Формулировка была должным образом озвучена, и над залом взметнулся дружный строй палочек со светящимся огоньком люмоса.
Новый удар молоточка возвестил о том, что аннуляция предложенных законов принята единогласно. Результат голосования был внесён в протокол, и на этом очередная сессия Визенгамота завершилась.
- Спасибо всем. Заседание окончено.
В тот же миг в зале поднялся невообразимый шум. Репортёры старались урвать как можно больше информации для очередного выпуска «Ежедневного Пророка» и других магических изданий. Никто уже не перешёптывался, беседы велись во весь голос. Гомонящие толпы людей наводнили проходы между рядами.
Обняв Гарри за плечи, Северус направился к выходу из зала, чтобы вернуться в кабинет Ремуса. Аврор Старк помог им, заставив людской поток расступиться, а Ремус, Сириус и Альбус тем временем вышли через другую дверь и шагали теперь в апартаменты Люпина по смежному коридору.
Встретившись в кабинете, они заговорили все разом. Причём, Сириус и Северус были как никогда единодушны.
- Я не верю Малфою, он что-то затеял! - воскликнул Блэк.
- Хитрый лис явно играет в какую-то игру, - поддержал его Снейп.
Альбус посмотрел на них со своей раздражающей всезнающей усмешкой.
- Ах, мальчики, мальчики... Всё не можете расстаться с подозрительностью? Даже после слов Гарри, который видел Путь Люциуса и сказал, что этот человек изменился и никогда не станет прежним? Полагаю, то, что мы видели сегодня, подтверждает его мнение!
Ремус не разделял его восторженности, но в целом был согласен.
- Я тоже прочитал первый свиток, в нём нет ничего кроме предлагаемых на аннуляцию законов. Всё, как мы с ним обсуждали. Второй пергамент я просмотрел бегло, но и он, похоже, содержит только те предложения, о которых мы говорили. Там нет никаких двусмысленных формулировок.
Это не убедило Северуса.
- Альбус, вы — единственный волшебник, который способен вывести Малфоя на чистую воду. Я могу согласиться, что простая отмена законов не опасна, но что касается остальных бумаг — я бы не стал так безоглядно доверять этому хитрецу. И хотя сам я в это не верю, но даже если принять тот факт, что Люциус, вставший на новый путь, теперь иначе смотрит на многие социальные и правовые вопросы Волшебного мира, то он всё равно остался прожжённым дельцом, не упускающим своей выгоды.
Гарри заметил, что Сириус чуть было не согласился с этими словами, но растерянно замолк, и гриффиндорец мог бы поклясться, что крёстный сдержал свой порыв лишь потому, что мысль была озвучена Северусом. Но профессор Дамблдор продолжал настаивать:
- Разумеется, я всё проверю более чем тщательно. И не потому что не доверяю Люциусу и его советникам. Просто все они довольно молоды и не застрахованы от мелких ошибок в силу недостатка опыта.
Четверо его собеседников изумлённо застыли. Да, в группе помощников Малфоя они видели нескольких молодых клерков, но среди юристов и теоретиков права не было никого моложе сорока, а некоторые уже давно пересекли шестидесятилетний рубеж. И опыта у этих специалистов было достаточно.
В ответ на их реакцию Альбус улыбнулся, и глаза его весело блеснули за очками-половинками.
- В мои годы все окружающие кажутся очень молодыми, - объяснил он, - к тому же у нашего вопроса слишком долгая история и очень непростые причины, почему всё сложилось именно так, а не иначе. И если руководствоваться при пересмотре только событиями двадцати-тридцатилетней давности, трудно будет в полной мере оценить все нюансы. Поэтому я хочу удостовериться, что мы не ошибаемся ни в чём, принимая окончательное решение.
В последовавшей за этим тишине подал возмущённый голос пустой желудок Гарри.
- Ах да, мы же пробыли здесь всё утро, а сейчас время обеда, - заметил Альбус. - Амелия организовала ланч в конференц-зале, пойдёмте.
На этот раз вопрос, в каком порядке следовать за директором, решился сам собой. Гарри, у которого накопилось множество вопросов к Ремусу в связи с выступлением Малфоя, пошёл рядом с ним. А Северус и Сириус, понимая, что их спутники теперь вне досягаемости, сначала уставились им вслед, а затем, смущенно переглянувшись, продолжили путь в напряжённом молчании.

********

Входя в конференц-зал, Гарри разрывался от любопытства. Он никогда не видел ни самого Ордена Мерлина, ни церемонии его вручения.
Ланч ему понравился. Еда была очень вкусной, а ещё Гарри смог сесть рядом с Ремусом, который объяснил все непонятные моменты, касавшиеся пересмотра магического законодательства, при этом Северус бдительно поглядывал в их сторону с другого конца стола. После объяснений Люпина выяснилось, что на самом деле Гарри понял гораздо больше, чем ему казалось, а неясности возникли из-за нескольких туманных формулировок.
Сладостей на столе не было, поскольку десерт предполагалось подать после официальной части этого приёма.
В соседней комнате, на небольшом возвышении, возник маленький столик, на котором стояла бархатная коробочка. Свободного места вокруг хватило бы лишь для двух-трёх человек, а значит, церемония ожидалась весьма скромная. Это немного разочаровало юного мага, но потом он подумал, что Северус не захотел бы грандиозного действа в свою честь. Что же касалось Гарри, то он радовался за мужа несмотря ни на что.
Вошедших Гарри и Северуса встретила сама министр Боунс.
- Лорд Снейп, лорд Поттер, - её слова сопровождались лёгким кивком в сторону каждого из них, - не существует особого протокола для вручения Ордена Мерлина. Обычно министр Магии объявляет о награждении в Палате Визенгамота, на общем открытом собрании, а затем вручает награду либо самому герою, либо передаёт кому-то из его близких. Думаю, сегодня мы поступим точно так же. Лорд Снейп, из чьих рук вы желаете получить свой Орден?
Северус замялся, поскольку вопрос оказался для него полной неожиданностью. Гарри тоже растерялся, увидев реакцию мужа и вспомнив его сомнения, что награду он получил как «супруг Поттера», а не по заслугам. Возможно, Гарри вообще не стоило приходить сюда? Или же Северус ждёт его решения? Осторожно подбирая слова, гриффиндорец предложил:
- Северус, для меня было бы огромной честью вручить тебе эту награду, но я пойму, если ты предпочтёшь, чтобы это сделали профессор Дамблдор или мастер Дорстер. Или даже сама мадам Боунс.
Лихорадочно перебирая различные варианты, Снейп постоянно возвращался к мысли, что если Гарри не будет участвовать в церемонии, это даст повод сомневаться в их отношениях. Вокруг их брака и так полно недоброжелателей, не хватает ещё в очередной раз подставлять мальчика под удар.
- Я не знал, что кто-то кроме министра имеет право вручить орден. Но из всех вариантов я предпочту получить награду из рук моего супруга. - После его слов Гарри просиял, а сердце Северуса заныло. Он в очередной раз причинил любимому боль, сам того не желая. Взяв мальчика за руку и нежно сжав его пальцы, он тихо произнёс:
- Гарри, ты согласен?
Лицо гриффиндорца озарилось радостью и гордостью, а Снейп, глядя на него, одновременно думал: «Как он красив!» и «Его нужно научить скрывать свои мысли и чувства — нельзя быть для всех открытой книгой».
- Я буду счастлив сделать это, ты же знаешь.
Довольная министр Боунс взяла их под руки и слегка подтолкнула в сторону возвышения, на котором стоял столик с орденом.
Церемония оказалась очень лаконичной и немногословной. Когда все заняли свои места, министр Боунс ещё раз вкратце рассказала о том, как Северус по древним документам восстановил и усовершенствовал формулу ликантропного зелья. А в заключение добавила:
- И, как уже говорилось сегодня на заседании Визенгамота, благодаря лорду Снейпу в Волшебном мире больше не существует вампиризма. Эта работа проводилась в частном порядке, и её результаты не подлежат широкому обсуждению, но она является одной из причин награждения Орденом Мерлина.
С этими словами она открыла бархатную коробочку и извлекла мерцающий золотой медальон, висящий на широкой ленте из чёрного бархата. Передавая его Гарри, мадам Боунс произнесла:
- Лорд Снейп получает Орден Мерлина Первой степени из рук своего супруга, лорда Поттера.
Северус немного склонил голову, чтобы Гарри легче было повесить ему на шею золотой медальон. И гриффиндорец, осторожно устроив ленту у него на груди, аккуратно расправил её, чтобы орден лёг ровно. Это было просто потрясающе! Не зная, как ещё выразить своё восхищение, Гарри, неожиданно для самого себя, привстал и запечатлел на губах мужа целомудренный поцелуй, а затем отступил на шаг.
Снейп, похоже, не ожидал подобного бонуса к награде. И хотя поцелуям гриффиндорца он был рад всегда, но понимал, что за этот ему придётся выслушать от Блэка много нелицеприятных слов. Как правило, после вручения ордена награждённому полагалось сказать несколько слов, и зельевар повернулся к собравшимся.
- Благодарю вас, госпожа министр, и всех, кто пришёл сегодня поддержать меня. Эта награда — огромная честь. Но я должен подчеркнуть, что зелья были открыты при участии моего супруга, Гарри Поттера. Именно он переводил для меня документы, написанные на парселтанге такими выдающимися магами, как Салазар Слизерин и Сильвий Вентус. Салазар, зная об истинной причине происхождения ликантропии, вывел целебную формулу, послужившую отправной точкой для моего открытия тысячу лет спустя. Сильвий под давлением обстоятельств был вынужден бросить своё исследование, которое я завершил только теперь. И, конечно, во многом мне помогли рабочие дневники моей матери - талантливого зельевара-самоучки. Её записи стали своеобразными подсказками при поиске некоторых компонентов целебных зелий. Ещё раз спасибо — всем вам.
Гарри со счастливой улыбкой слушал бурную овацию, устроенную в честь Северуса. Он стоял немного позади мужа, глядя, как гости подходят, чтобы поздравить и пожать ему руку. Обычно бывало иначе, но Гарри очень нравился такой обмен ролями.
Когда все вновь вернулись в конференц-зал, в нём уже повсюду стояли столики с десертом, а домовики готовы были налить любому гостю, по его желанию, напитки — шампанское, чай или тыквенный сок. Решив взять стакан сока, Гарри ненадолго отошёл от Северуса.
На другом конце зала рядом с небольшой группой министерских чиновников стоял ничем не примечательный волшебник. Никому из его собеседников он не был знаком, но на подобных приёмах такое не редкость, и каждый считал, что этого гостя знают другие. Он был столь хитёр, что избежал необходимости назвать своё имя, хотя, если бы ему пришлось представиться, прозвучавшее имя показалось бы всем совершенно обычным.
Как только Гарри оставил Северуса в одиночестве, странный маг сделал несколько шагов в сторону и незаметно для всех вытащил свою волшебную палочку. Он уже был готов бросить заклинание, когда что-то в его облике заставило гриффиндорца обратить на него внимание. Издалека юноша успел заметить легкое движение палочки.
Пронзительно закричав, Гарри бросил навстречу зел<