Николай Александрович АНТОНОВ

(05.11.1892, г. Кохма Шуйского уезда — 19.02.1965, Москва) — актер. С 1912 г. был студентом физико-математического факультета Московского университета; увлекшись искусством, занимался в школе дикции и декламации В. К. Сережникова и входил в одну из студий, образовавшихся после распада Мансуровской (б. Студенческой), Студию Вахтангова (в дальнейшем был в Мамоновской). Участвовал в спектаклях задуманного Вахтанговым Народного театра у Каменного моста. На разовых играл во МХАТе. В 1919 – 1922 гг. — во Второй студии МХАТ (репетировал тут Ивана-дурака в инсценировке рассказа Л. Толстого); с 25 декабря 1922 г. — в Первой студии. При ее переформировании стал сотрудником МХАТ 2‑го, в основной состав переведен с начала 1929 г. Долгое время ему поручали {298} фигуры второго плана, если не вовсе безымянные: в его послужном списке слуга в «Балладине», слуга в «Укрощении строптивой», рыцарь («Король Лир»), член городской думы («Расточитель»), Бернардо («Гамлет»), оружейник Силуян и один из «свистовых казаков» («Блоха»), 2‑й наблюдатель («Петербург»), 1‑й солдат («В 1825 году»), 2‑й гвардеец («Взятие Бастилии»), Тишка («Дело»), студент Шейко в «Фроле Севастьянове», задира-матрос в толпе зрителей («Человек, который смеется»).

В «Хижине дяди Тома» А. получил роль дяди Тома. Не став событием, эта работа актера внушила большое доверие к нему.

В последующие годы А. играл Мишку Лопухина, боярского недоросля в «Петре I», в «Дворе» — молчаливо злобного мужика Андреяна; имел вводы — Гарабурда в «Смерти Иоанна Грозного», директор Дробный в «Чудаке», а в пьесе «Светите, звезды!» ему уже на премьере досталась главная роль — молодой большевик Терень Крыжень. А. играл в премьерном составе «Генеральной репетиции» (рабочий Максимов), «Тени освободителя» (Павел, умирающий брат Иудушки Головлева), «Неблагодарной роли» (Ленька Баламут). В автобиографии А. особо выделял страницы своей профсоюзной активности в революционные и послереволюционные годы (в профсоюзе кожевников и пр.). В МХАТ 2‑м, как он сообщает о себе, «по профсоюзной линии состоял членом месткома, а затем его председателем». А. оставался в труппе вплоть до закрытия театра, распоряжением УГАТ от 26 марта 1936 г. был направлен в Центральный театр Красной Армии. С 1937 по 1958 г. — в Художественном театре (он был женат на актрисе Е. А. Алеевой). Его положение здесь мало чем отличалось от его положения в МХАТ 2‑м: в премьерных спектаклях — Лесогонов («Достигаев и другие»), Бородатый солдат («Кремлевские куранты»), гость у Горлова («Фронт»), Квартальный («Последние дни»). В порядке ввода получал такие роли, как обер-кондуктор в «Талантах и поклонниках», Кирпатый в «Днях Турбиных», Иван Иванович Шуйский в «Царе Федоре», офицер в «Любови Яровой», лакей в доме леди Снируэлл («Школа злословия»). Впрочем, в дальнейшем список пополнялся вводами на роли более заметные: Клещ в «На дне», Прохожий в «Вишневом саде», Трагик в «Талантах и поклонниках», Корней в «Анне Карениной», Наркис в «Горячем сердце» и Флор Федулыч в «Последней жертве» (1 февраля 1952 г.).

И. С.

Анатолий Афанасьевич АРАПОВ

(21.11.1876, СПб — 21.12.1949, Москва) — театральный и кино-художник, график, живописец. Окончил Московское училище живописи, {299} ваяния и зодчества в Москве (1898 – 1906), учился на архитектурном отделении. Однако больше его интересовала живопись, прикладное искусство, оформление книг и театральная декорация, образцы которой видел в постановках Мамонтовской оперы и в творчестве петербургских мастеров «Мира искусства». В студенческие годы А. участвовал в оформлении народных гуляний, устраивавшихся театром «Скоморох». Вместе с товарищем по училищу Н. Сорохтиным придумал и показал представление, в котором демонстрировались изображения видений девушки, лежащей на гамаке. В 1904 г. был одним из помощников В. А. Симова в исполнении декораций «Вишневого сада». Был причастен к трудам Студии на Поварской.

Первая самостоятельная работа на профессиональной сцене — оформление в 1905 г. двух картин спектакля — «Евгений Онегин» в постановке Л. А. Сулержицкого. После окончания училища занимался живописью, его картина «Испуг» (1907) была показана С. П. Дягилевым на выставке русского искусства в Париже. В 1908 г. — вместе с Н. Н. Сапуновым и С. Ю. Судейкиным, товарищами по работе в Студии на Поварской и объединении «Голубая роза» (где все они представляли мирискусническое крыло этого объединения), делал декорации и костюмы к спектаклю «Цезарь и Клеопатра» Б. Шоу в театре В. Ф. Комиссаржевской. Режиссер спектакля Ф. Ф. Комиссаржевский, удовлетворенный работой молодого художника, пригласил его к сотрудничеству в антрепризе К. А. Незлобина, где наиболее заметной их постановкой стал «Фауст» Гете (1912). Перед зрителями предстали монументальные архитектурные декорации. Это направление творчества спустя шесть лет А. развил в образах древнерусского новгородского зодчества при оформлении спектакля «Посадник» А. К. Толстого в Малом театре (1918). С другой стороны, увлечение художника эстетизмом, стилизацией и декоративизмом, воспринятыми от мастеров «Мира искусства», проявились в постановках пантомим «Покрывало Пьеретты» А. Шницлера и «Желтая кофта» Г. Бенримо и Д. Хазлтона (1913, Свободный театр, режиссер А. Я. Таиров). Мирискусническая традиция «иллюминированной графики» петербургских мастеров претворилась у А., испытавшего воздействие художников из московского объединения «Голубая роза», в живописной манере. В {300} 1917 г. работал в Большом театре (новые декорации к спектаклям текущего репертуара — две картины в опере «Аида», отдельные акты в «Псковитянке», «Пиковой даме», «Лебедином озере»). В 1920 – 1923 гг. А. по состоянию здоровья жил и работал в южных городах: несколько месяцев в Ростове-на-Дону, где оформлял спектакли оперного театра, а затем в Баку, где писал декоративные панно и сотрудничал с режиссером В. З. Швейцером, руководителем театра Сатир-агит. Вернувшись в 1923 г. в Москву, делал по заказу В. Г. Сахновского для Театра им. Комиссаржевской эскизы жанрово-комедийных декораций спектакля «Женщины в народном собрании» Аристофана. Одновременно оформлял постановки Театра им. МГСПС «Калигула» Дюма-отца и «Герцог» Луначарского в режиссуре Е. О. Любимова-Ланского: декорация эпилога — архитектурно конструктивная единая установка — создавала обобщенный образ «города Солнца» Фомы Кампанеллы. Современные конструктивно пластические идеи претворились (сквозь призму неизменно присущего А. мирискуснического и бубново-валетного эстетизма) и в решении оперы «Тоска» Дж. Пуччини. Опера шла под названием «В борьбе за коммуну» на сцене ленинградского Малегота (1924) и действие было перенесено из Италии в революционную Францию 1871 г. «Настоящую» Италию художник показал спустя пять лет — в МХАТ 2‑м. Здесь он сочинил единую, динамично вращавшуюся на круге, декорационную установку спектакля «Бабы», объединившего две пьесы К. Гольдони «Бабьи сплетни» и «Любопытные». В оформлении А. «оживала шумная веселящаяся Венеция, с тротуарами-набережными, гондолами, мостиками, с узкими улочками, лестницами, с бельем, развешенным на веревке через всю сцену», — писала Е. Б. Ракитина, автор единственной монографии о творчестве художника (М., «Советский художник», 1965, с. 42). Вместе с тем, как отмечал в рецензии на спектакль П. А. Марков (т. 3, с. 578), ощущалось «восприятие театром Венеции не как исторического города в определенную эпоху, а как плацдарма веселых событий, как того прекрасного города с каналами, города на воде, о котором ходят легенды». При этом Марков счел важным подчеркнуть, что художник Арапов не прибегнул к стилизации: «Он не хотел быть строго реалистическим». В его работе «атмосфера привычной легенды о Венеции заполнила сцену» — это была «венецианская игра», «площадные игры Венеции». Однако в других рецензиях художника упрекали за то, что декорации были «слишком серьезными для веселой буффонады Гольдони». Э. М. Бескин, критик вульгарно-социологического толка, утверждал: «Арапов совершенно удушил жизнерадостного Гольдони громоздкой постройкой, на фоне неподвижного картона огромного {301} задника», «декоратор Арапов “взгрустнул” по выставкам “Мира искусства”». «Взгрустнувший» художник неожиданную поддержку нашел в отклике одного из «рабочих зрителей». Гр. Игнатьев, нарядчик автобазы НКПТ, написал в газете: «Прекрасно, цветисто, солнечно дана Венеция». Декорация — единственное, что понравилось рабочему зрителю: «Но всегда грустно и досадно, что столь большое мастерство отдается на такие табакерки, бонбоньерки». «Бабы» были второй работой А. в МХАТ 2‑м. Первая состоялась годом ранее, в 1928 г., — «Митькино царство» К. Липскерова. На драматургическую фантазию по мотивам российского Смутного времени А. откликнулся фантазией декорационной. Он сочинил композицию единой установки по мотивам иронично, пародийно интерпретированных форм московской и кремлевской архитектуры. Открывал спектакль занавес с изображением географической карты: «В излучине реки расположились церквушки и избы. Вверху надпись “Митькино царство”, внизу масштаб, все по правилам, как на настоящей карте» (Ракитина, с. 44). Еще два спектакля МХАТ 2‑го А. оформил в 1930 г. «Генеральная репетиция» Ю. В. Соболева и В. А. Подгорного — о московском революционном восстании 1905 г. и «Двор» по роману А. А. Караваевой. В этом спектакле, по свидетельству рецензента Уриэля (О. С. Литовский), «просты и удобны декорации, но недоумение вызывает плетенное оформление сцены», из-за этого, видимо, сугубо декоративного обрамления пространства деревенской фактурой сцена оказалась для критика «как бы в клетке». В конце 20‑х — первой половине 30‑х гг. оформлял спектакли Малого театра, решал пространство в разных декорационных манерах. От сочного бытового жанризма — в постановке «Растеряева улица» по Г. Успенскому (режиссер М. С. Нароков; 1929) — до романтического лаконизма и обобщенности — решение пространства «Дон Карлоса» Ф. Шиллера (режиссер К. А. Марджанов; 1933). Работал в кинематографе, оформил девять фильмов, среди которых «Праздник святого Иоргена» (1930) и «Бесприданница» (режиссер Я. А. Протазанов; 1936).

В. И. Березкин

Иван Федорович АРНГОЛЬД

(20.11.1898, Екатериненштадт Новоузенского уезда Самарской губ. — 19.12.1968) — актер. Театральное образование получил в Студии им. Горького (1920 – 1923); служил в МХАТ 1‑м в 1927 – 1928 гг., с 16 сентября 1928 г. вошел в МХАТ 2‑й сперва как актер вспомсостава; оставался здесь до закрытия театра. Начав с фигур безымянных (музыкант Клуба безобразных и член палаты лордов — «Человек, который смеется»), А. вскоре закрепил за собой персонажей не {302} первопланных, но деятельных, волевых, очерченных внятно. Ему пришлась под стать роль Якубовича, на которую он был введен в спектакль «В 1825 году». Ему был поручен решительный, готовый оружием защищать свою свободу мулат Джордж в «Хижине дяди Тома». Ему был поручен в «Петре I» кузнец — красавец-парень, с рывка перерешающий свою судьбу, кланяющийся Меншикову: «До твоей милости. — Кто таков? — Васька Поспелов, холоп боярина Лопухина. Скучно стало боярину спину чесать. Вижу — ваша сила берет. Бога для — запиши меня в полк. — А ты, вижу, боек. — Не без этого. — Своей охотой льву в пасть лезешь? Крови, сучий сын, не боишься?» Судя по всему, такие-то, действующие круто и крови не очень боящиеся персонажи удавались артисту; ему досталась роль военного организатора, ведущего рабочих на восстание («Генеральная репетиция», картина «Заседание Московского Совета Рабочих Депутатов. 6 декабря»). Среди его ролей — пират Антонио, друг Себастьяна («Двенадцатая ночь»; 1933); гонец из осажденного Пскова (в обеих редакциях «Смерти Иоанна Грозного»). В «Комике XVII столетия» А. опять столкнулся с пьесой в стихах — играл боярина Матвеева, энергично и весьма близко к собственным мыслям Островского разворачивающего в монологе задачи русского театра. В спектакле «Земля и небо» у него была эпизодическая роль пограничника. В спектакле «Неблагодарная роль» он получил Шалытова — предрика в дальнем Тургаче; у Файко эта роль занятна, тут слышны призвуки пародии на штампы советской пьесы начала 30‑х гг.; однако неясно, были ли эти оттенки уловлены. В «Мольбе о жизни» А. играл Марселя Тессонье, но, щедро называя актерские удачи выдающегося спектакля, рецензенты его имени не упоминают. При закрытии МХАТ 2‑го распоряжением УГАТ был направлен в Театр Ленсовета (Москва).

И. С.