Самые опасные из них, катары, чье учение было по сути еретическим,

(57)

проявлял
удивительное рвение к проповеди. Те, кто получил consolamentum , немедленно посвятили себя этой
работе. Они неустанно трудились, открыто и тайно, чтобы завоевать других своими речами.
Они обладали незаурядным знанием Нового Завета и умело использовали его положения в пользу
своих тезисов. В зависимости от обстоятельств и обстоятельств, они дали положительное объяснение

их доктрина дуализма или они яростно нападали на католическую церковь, упрекая ее в
скандальной жизни многих ее прелатов. Их доктринальная деятельность сопровождалась и очень эффективно
поддерживалась жизнью в бедности в подражание апостолам. Куда бы они ни пошли, этот пример производил
глубокое впечатление. Их одежда была самой простой, их питание скудным, их посты строгими и частыми.
Они путешествовали пешком, как это делали наш Господь и апостолы, и проповедовали по городам и селам.
Простые люди невольно сравнивали этот назидательный пример с тем, что демонстрировала роскошная жизнь их прелатов.
Нетрудно было догадаться, какой оборот примет их сочувствие, потому что обычные люди
не остановятся на длительном расследовании; они быстро увлекаются тем, что видят. Все столпились вокруг
новых проповедников, которые, очевидно, жили тем, чему учили.

ВАЛЬДЕНСЫ

Мы не можем не отметить успех Вальденсов,

(58)

что было тем более прискорбно, что они
сначала начали работать в лоне Церкви с чистой верой и правильным намерением обновить
христианскую жизнь. Вскоре, однако, они были разлучены с ней. Они отличались от катаров
, поскольку их деятельность поощрялась совершенно неграмотными людьми, и скорее примером, чем какой-либо утонченной
формой обучения. Однако в усердии в распространении своих идей никто не мог превзойти их. Не успел
Уолдо привлечь в ряды своих последователей человека , желающего подражать Христу и апостолам в
совершенная бедность, чем он послал нового ученика, хотя и женщину, проповедовать в соседние
деревни. На улицах и площадях его последователи обращались ко всем, кого встречали. Они
читали и объясняли Библию на вульгарном языке. Когда их проповедь и деятельность приняли
тревожный оборот, епископ Лионский запретил им проповедовать. Этот запрет был неосмотрительным, а если
иметь в виду определенные обещания папы Римского, то даже несправедливым. Они ответили словом Священного
Писания: "Мы должны повиноваться Богу, а не людям".

(59)

Они чувствовали , что епископы должны были быть

Удовлетворенный тем, что была совершена какая-то проповедь.

(60)

Таким образом, они повернулись спиной к Церкви и пошли
своим путем. Их влияние и популярность росли, и они проявляли себя все более
решительными и смелыми в своих взглядах и начинаниях. Наконец, они сбросили с себя всякий церковный контроль и
заявили, что только те, кто живет в истинном подражании апостолам, в совершенной бедности, имеют
право проповедовать. Кто бы, будь то мужчина или женщина, ни выполнил это условие, в силу своего крещения
имел миссию учить и проповедовать повсюду.

(61)

Следовательно, как и катары, вальденсы были

Чемпионы проповедования мирянами.

МОНАХИ - МИРЯНЕ

Еретики были не единственными, кто интересовался этой проблемой. Некоторые православные группы также выступали
за проповедь мирян. Монахи в какой-то степени приняли чью-то сторону в этом состязании.

(62)

Термин "непрофессионал", как

понятое в то время, употреблялось в отличие от "ученый" и "Священнослужитель".

(63)

В отличие от "ученого"
, слово "мирянин" обозначало большую массу простых людей; в отличие от "священнослужителя", оно включало
монахов, которые не получили священного сана.

Вначале в монастырях было мало монахов-священников. Но с конца XI века,
под влиянием нового идеала, который включал в себя апостольский труд, характер ордена мирян изменился.
Число монахов, рукоположенных в сан священника, продолжало увеличиваться. Но из рядов
светского духовенства и даже в монастырях раздавались голоса, стремящиеся отстранить монаха от осуществления
любого вида пастырской деятельности, особенно проповеднической.

(64)

Мертвый для мира, монах не должен