Идиот, мудрый человек и кувшин

Идиотом может быть назван обычный человек, ко­торый склонен неверно истолковывать то, что случается с ним, что делает он сам и что случается с другими. Причем он дает этому столь правдоподобные объяснения, что для него и ему подобных, мир, в котором они живут, кажется логичным и истинным.

Такому идиоту однажды вручили кувшин и послали за вином к одному мудрому человеку.

По дороге он из-за своей невнимательности спот­кнулся о камень, упал и разбил кувшин.

Придя к мудрецу, он показал ему ручку от кувшина и сказал:

- Такой-то человек послал вам кувшин, но ужасный камень украл его у меня.

Эти слова весьма рассмешили мудрого человека, но желая все-таки проверить последовательность его мышления, он спросил:

- Если кувшин украли, зачем же ты принес ручку от него?

- Я не так глуп, как думают люди, - ответил идиот, -  я принес тебе ручку в доказательство моих слов.

Среди дервишских учителей повторяющейся время от времени темой является то, что человек, как правило, не в состоянии раскрыть внутреннее направление со-

-59-

бытии, что в свою очередь дало бы ему возможность в полной мере пользоваться своей жизнью.

Эта история, представленная английской аудитории полковником Вильберфорсом Кларком ("Диван-и-Хафиз"), является типично суфийской. Точка зрения здесь сози­дательная: воспринимая эту доктрину через подобные карикатуры, определенные человеческие существа могут на самом деле "повысить свою чувствительность и постичь внутренний ход событий".

Приводимый здесь вариант взят из дервишского сборника и приписывается Пир-и-Ду-Сару*, "обладателю залатанной одежды", который умер в 1979 году и похоронен в Миар-и-Шарифе, в Туркестане.

Пир ("старец", перс.) - духовный наставник, глава суфийского братства, то же, что и шейх.

-60-

Непокорная принцесса

Некий король считал, что все то, чему его научили и в чем он был убежден, является несомненной истиной. Во многих отношениях он был справедливым человеком, но он имел ограниченные представления.

У него было три дочери, и однажды он призвал их к себе и сказал им:

- Все, чем я владею, принадлежит вам или будет принадлежать вам. От меня вы получили жизнь. Только от меня зависит ваше будущее, а значит, и ваша судьба.

Две старшие дочери, полные признательности и доверия к его словам, тут же с ним согласились. Но третья дочь, самая младшая, сказала:

- Хотя долг обязывает меня повиноваться тебе, я все же не могу поверить в то, что моя судьба всегда должна зависеть от твоей воли.

- Мы проверим это, - сказал король и тут же приказал заточить девушку в маленькую камеру, где она томилась годами, в то время как ее послушные сестры привольно жили и наслаждались богатствами, которые могли бы принадлежать и ей.

Заточив свою дочь, король сказал сам себе:

- Моя дочь томится в тюрьме не по своей воле, а по моей. Это в полной мере доказывает для всякого здравомыслящего ума, что не от нее, а именно от меня зависит ее судьба.

Жители той страны, прослышав о том, что случилось с принцессой, говорили друг другу:

- Она, должно быть, сделала что-то очень плохое для монарха, в котором мы не замечали никаких недостатков. Раз он обошелся так со своей дочерью, плотью и кровью его, значит, она сказала или сделала что-то очень плохое.

-61 –

Они искренне думали так, потому что у них не было потребности обсуждать притязания короля на абсолютную правоту всегда и во всем.

Время от времени король навещал свою дочь. Он заставал ее с каждым разом все более ослабевшей и изможденной. Но ничто не могло сломить ее.

Наконец король потерял терпение: "Твое упорное непослушание, - сказал он ей однажды, - раздражает меня еще больше, и, возможно, ослабит мой авторитет, я могу убить тебя, но у меня доброе сердце, поэтому я решил тебя изгнать за пределы моего царства в дикую пустыню, где живут только звери и такие безумцы, как ты, которые не смогли ужиться в нашем разумном обществе. Там ты быстро поймешь, можешь ли ты существовать без своей семьи, и если сможешь, то предпочтешь ли этот образ жизни нашему".

Его указ был тут же выполнен," и принцессу прогнали из королевства. Она оказалась на свободе, в дикой местности, в обстановке, ничуть не похожей на ту, к которой она привыкла с детства. Но скоро она поняла, что пещера может стать домом, орехи и фрукты можно брать с дерева, также как с золотых тарелок, что тепло приходит от солнца. Эта местность имела свой собственный климат и жила своей жизнью. Постепенно девушка приспособилась к новым условиям: воду она брала из ручья, на земле отыскивала овощи, а огонь добывала из тлеющего дерева.

- Здесь, - сказала она себе однажды, - все элементы жизни гармонируют друг с другом, составляют завершенность, которая ни целиком, ни в отдельности не подвластна воле моего отца-короля.

И вот однажды заблудившийся путешественник, ока­завшийся богатым и предприимчивым человеком, по­встречался с принцессой. Он полюбил ее, увез в свою страну, и там они поженились.

Спустя некоторое время они снова вернулись в ту дикую местность и построили там огромный про­цветающий город, воплотивший в полной мере их мудрость, средства и веру.

' Безумцы" и другие изгнанники, населявшие дикую пустыню, многие из тех, кого считали сумасшедшими, гармонично влились в эту многостороннюю жизнь и стали ей полезными.

 

Слава об этом городе и его окрестностях разнеслась по всему свету. Его   могущество и красота затмили

-62-

 

красоту и могущество королевства, которым правил отец принцессы.

По желанию всех жителей принцесса и ее муж стали правителями этого нового и идеального коро­левства.

В конце концов старый король решил посетить загадочный и чудесный город, возникший в пустыне и населенный, как он слышал, теми, кого он и ему подобные презирали.

Итак, он прибыл в город. Низко склонившись в поклоне, король приблизился к подножию трона, на котором восседала молодая чета, и подняв глаза, чтобы увидеть тех, чья справедливость, богатство и понимание превзошли его собственные, услышал тихий голос своей дочери:

- Видишь, отец, каждый человек имеет свою судьбу и возможность выбирать.

Султан Саладин, как повествует суфийский ма­нускрипт, встретил великого учителя Ахмеда аль-Рифаи, основателя ордена Рифаи, "завывающих дервишей', и задал ему несколько вопросов.

Эту историю Рифаи рассказал Саладину в ответ на вопрос: "Почему вы убеждены, что правила и закон недостаточны для сохранения счастья и справед­ливости?".

Их встреча произошла в 1174 году. Но эта история, известная из несуфийских источников, используется для того, чтобы проиллюстрировать возможность другого состояния сознания у человека.

-63-

Наследство

Один человек, умирая вдали от своего дома, составил завещание, в котором распорядился своим имуществом в следующих словах: "Пусть община, живущая там, где расположены мои земли, возьмет из них то, что пожелает, и пусть то, что она пожелает, отдаст Арифу Смиренному".

В то время Ариф - молодой человек, не создавший себе еще никакого положения, - был самым незна­чительным членом этой общины. Поэтому старшие члены забрали себе из завещанных наделов то, что пожелали, согласно завещанию, Арифу же достался самый ничтожный клочок, на который не нашлось никаких охотников.

Прошло много лет, и вот Ариф, возмужав и поумнев, потребовал у общины свою законную долю. Но старшие сказали ему: "Мы выделили тебе то, что причиталось по завещанию".

Они в самом деле считали, что это так, потому что завещатель велел взять то, что они пожелают.

И вдруг в самый разгар спора перед ними возник незнакомый человек; суровость его лица и неотразимый вид тут же приковали к нему взоры всех присут­ствующих. Он сказал: "Значение завещания состояло в том, что вы должны отдать Арифу то, что вы желаете для себя, ибо он может лучше вас распорядиться наследством".

Эти слова так подействовали на старших, что в какой-то момент прозрения они вдруг поняли истинный смысл фразы: "Пусть то, что они пожелают, отдадут Арифу".

- Знайте, - продолжал неизвестный, - что если бы завещатель открыто объявил Арифа своим на­следником, он был бы бессилен помешать общине узурпировать его владения. По крайней мере, наследство уменьшилось бы. Поэтому он доверил все вам, предвидя,

-64-

 

что если вы будете считать это наследство своей собственностью, то вы будете заботиться о нем и сохраните его для Арифа. Вот почему, заботясь о сохранении и передаче своих богатств в верные руки, он составил столь мудрое завещание. Теперь как раз пришло время возвратить их законному владельцу. Итак, наследство возвратилось к истинному на­следнику благодаря тому, что старшие сумели увидеть правду.

Суфийское учение о том, что люди желают для себя то, что они должны желать для других, подчеркнуто в этой истории. Ее рассказал Сеид Кхаус Али Шах, святой из ордена Кадирия*, умерший в 1881 году и похороненный в Панипате.

Эта идея сама по себе не оригинальна, хотя в фольклоре сказание служит иллюстрацией того, что наследство в конце концов возвращается к достойным наследникам, несмотря на то, что в течение многих лет они были бессильны отстоять свои права.

В некоторых дервишских кругах этой истории дают следующее толкование: "Ты владеешь многими дарами, которые тебе даны только на время; когда ты поймешь это, ты сможешь вернуть их законному владельцу".

Орден Кадирия (кадирийя) - суфийское братство, основанное в XII веке в Ираке Абд аль-Кадиром аль-Джиляни. Члены братства свидетельствуют, что основатель ордена "является" своим последователям, а также руководит ими через посредников. Гробница Абд аль-Кадира - одна из святынь Багдада.

-65-

Клятва

Один человек, измученный бесконечными неудачами, поклялся, что если несчастья оставят его, он продаст свой дом и раздаст все деньги, которые получит за него, нищим.

Через некоторое время он вспомнил о своей клятве. Но ему не хотелось терять так много денег, и тогда он придумал выход из положения.

Он объявил, что продает свой дом, но с кошкой в придачу. За дом он просил одну серебряную монету, а за кошку - десять тысяч.

Вскоре пришел покупатель и купил дом и кошку. Одну монету, полученную за дом, человек отдал бед­някам, а десять тысяч, вырученные за кошку, оставил себе.

Многие люди мыслят также, как этот человек. Они решают следовать какому-нибудь учению, но свою связь с ним истолковывают так, как им выгодно. До тех пор, пока они не преодолеют этой тенденции путем особой тренировки, они вообще не смогут учиться.

Согласно дервишскому рассказчику (шейху Насиру аль-Дин Шаху) в этой истории иллюстрируется умыш­ленный обман или, возможно, извращенный ум, бес­сознательно создающий подобного рода обман. Этот шейх, известный под титулом "Светоч Дели", умер в 1846 году. Его гробница находится в Индии, в Дели.

Этот вариант рассказа, приписываемый ему, взят из устных преданий ордена Чиштия.

-66-

 

Он используется для того, чтобы ознакомить с пси­хологической техникой, имеющей целью сделать ум стабильным, исключить для него возможность само­обмана.

-67-

Идиот в большом городе

К пробуждению можно прийти различными путями. Но только один путь является правильным. Человек спит; он должен пробуждаться правильным способом. Послушайте историю об одном невежественном че­ловеке, который проснулся неправильно.

Глупец попал однажды в огромный город и, увидев на улице множество людей, оторопел. Боясь, что если заснет и потом снова проснется, то не сможет найти себя в этой толпе людей, он, прежде чем уснуть, привязал к   ноге тыкву.

Один шутник, зная об этом, дождался, пока глупец заснул, отвязал от его ноги тыкву и привязал к своей. Затем он улегся рядом на полу караван-сарая и уснул. Проснувшись утром, глупец первым делом стал искать тыкву. Увидев ее на ноге другого человека, он решил, что тот человек и есть он сам. В совершенном смятении он растолкал того человека и закричал: "Если ты -это я, то скажи мне, ради небес, кто я и где я?".

Эта история, появившаяся также в насреддиновском сборнике анекдотов, популярных во всей Средней Азии, дошла до нас в великом духовном классическом про­изведении "Саламан и Абсаль" Абдуррахмана Джами, мистика 15 столетия.

Он родился на берегах Оксу, а умер в Герате,; оставив после себя славу величайшего персидского поэта.

Джами вызвал яростные нападки священнослужителей-своей откровенностью и особенно заявлением, что он никого не считает своим учителем, кроме собственного отца.

-68-

Как возникло предание

Давным-давно существовал город, состоявший из двух параллельных улиц. Однажды некий дервиш переходил с одной улицы на другую, и жители этой улицы заметили, что глаза его полны слез. "Кто-то умер на соседней улице", - закричал один из них, и тут же все дети, игравшие поблизости, подняли крик.

На самом деле дервиш плакал оттого, что незадолго до этого чистил лук.

Но крик все разрастался, и его вскоре услышали на соседней улице. Жители обеих улиц были так опечалены и испуганы, вообразив, что у соседей не­счастье, что не решались даже поинтересоваться друг у друга о причине переполоха.

Один мудрый человек, пытаясь успокоить их, по­советовал тем и другим спросить друг у друга, что случилось. Слишком возбужденные, чтобы внять его совету, они отвечали: "Ведь мы и так знаем, что наших соседей постигло большое несчастье".

Это известие распространилось подобно пожару, и вскоре уже никто из жителей каждой улицы не сомневался, что кто-то обречен.

Немного придя в себя, те и другие решили покинуть эти места и таким образом спасти свои жизни.

И вот с обеих сторон города, с обеих улиц полностью эвакуировались жители. Прошло сто лет. Город все еще пустой, а недалеко от него две деревни. Жители обеих деревень из поколения в поколение передают предание о том, как когда-то вовремя убежали из обреченного города, в котором жили, и спаслись от неизвестного бедствия.

-69-

В своих психологических учениях суфии заявляют, что знание, передаваемое обычным путем, подвергается стольким искажениям (а это обусловлено произвольными редакциями и недостатками памяти), что оно уже не в состоянии воспроизвести непосредственное восприятие факта. Рассказ "Как возникло предание", иллюстри­рующий субъективность человеческого мышления, взят из поучительной книги "Ассар-и-Кхалватия" ("Тайны от­шельников"), автором которой является шейх Каландар Шах из ордена Сохраверди. Он умер в 1832 году и похоронен в Лахоре, в Пакистане.

-70-

Фатима-прядильщица и шатёр

Некогда в одном городе на далеком Западе жила девочка по имени Фатима. Она была дочерью про­цветающего прядильщика. Однажды отец сказал ей: "Дочь моя, собирайся в путь. Мы отправляемся в пу­тешествие. У меня есть кое-какие дела на островах Средиземного моря. Может быть, там тебе встретится красивый юноша с хорошим положением, который полюбит тебя и вы поженитесь".

Они отправились и путешествовали от острова к острову. Отец занимался своими торговыми делами, а Фатима мечтала о будущем муже. Однажды, когда они плыли в сторону Крита, их ' застиг ужасный шторм, и корабль пошел ко дну. Фатиму, потерявшую сознание, волнами вынесло на берег, недалеко от Александрии. Ее отец погиб, и она осталась одна без всякой поддержки.

Сцена кораблекрушения и длительное пребывание в открытом море так повлияли на нее, что о прошлой жизни у  нее остались только смутные воспоминания.

Бродя в песках, она встретила семью ткача. Хотя это были бедные люди, но они взяли ее в свое убогое жилище и обучили своему ремеслу.

И вот для нее началась вторая жизнь. Год или два она прожила с ними вполне счастливо и была довольна своей судьбой. Но однажды, когда она зачем-то вышла на берег, ее схватили работорговцы, отвели на корабль и увезли вместе с другими невольниками.

Сетования и горькие жалобы Фатимы не вызывали У этих людей ни капли жалости. Они привезли ее в Стамбул, чтобы продать как рабыню. Ее мир рухнул во второй раз. Случилось так, что на невольничьем рынке было мало покупателей. Один из них искал

- 71 –

себе раба, который смог бы работать на его лесном складе, где он изготавливал корабельные мачты. Не­счастный вид Фатимы привлек его внимание, и желая облегчить ее участь, он купил ее, так как считал, что у него ей будет легче, чем у другого хозяина.

Он привез Фатиму к себе, решив отдать в услужение жене. Но дома его поджидало печальное известие: груз с товаром, в который он вложил весь свой капитал, был захвачен пиратами. Теперь он не мог себе позволить содержать рабочих и ему, его жене и Фатиме пришлось самим заняться изготовлением мачт.

Фатима, благодарная хозяину за доброту, так прилежно работала, что вскоре он даровал ей свободу, и она стала его доверенным лицом и помощницей. Итак, для нее начиналась новая, третья жизнь, и она по­чувствовала себя относительно счастливой. Однажды хозяин сказал ей: "Фатима, я хочу, чтобы ты отправилась в качестве моего агента на Яву с грузом мачт и выгодно продала их там".

И вот Фатима пустилась в плавание, но у берега Китая мощный тайфун обрушился на корабль и потопил его. Каким-то чудом девушке снова удалось спастись, и она очутилась на незнакомой земле. Придя немного в себя, она стала громко плакать о своей несчастной судьбе. Как только ее жизнь, казалось бы, приближалась к благополучию, безжалостный рок разрушал все на­дежды. "Почему так случается, - воскликнула она, - за что бы я ни взялась, всегда меня ждет неминуемая неудача. Почему на меня сваливается столько несчастий?". Но ей никто не ответил, и она, заставив себя подняться, пошла вглубь страны.

Хотя никто в Китае никогда ничего не слышал о Фатиме и не знал о ее испытаниях, всем, однако, была известна древняя легенда о том, что какая-то чужестранка прибудет однажды в их страну и сделает шатер для императора. Так как никто в Китае не умел делать шатров, все с живейшим интересом ждали исполнения этого предсказания.

Чтобы не пропустить этой женщины, когда она прибудет, каждый китайский император по традиции раз в год посылал во все города и деревни гонцов, которые должны были доставлять в столицу всех чу-; жестранок.

Когда Фатима добрела до ближайшего приморского города, как раз был оглашен императорский указ о чужестранках, и люди, заметив ее, поняли, что

-72-

 

она издалека, и через переводчика сообщили ей о необходимости явиться к императору.

Фатиму доставили ко дворцу и провели в тронный зал. "Госпожа, сумеешь ли ты сделать шатер?" -спросил ее император.

- Думаю, что сумею, - ответила Фатима.

Она попросила веревок. Но их не было. Тогда Фатима вспомнила свое ремесло прядильщицы, насо­бирала льна и наделала веревок. Затем она попросила прочной ткани, но во всем Китае не оказалось такой материи, которая была ей нужна. Вспомнив то, чему ее обучали александрийские ткачи, она соткала прочную палаточную ткань. Наконец ей понадобились шесты, но их не оказалось в Китае. Тут ей пригодилось умение делать мачты, приобретенное в Стамбуле, и она ловко смастерила надежные шесты.

Закончив работу, она стала припоминать, как вы­глядели всевозможные шатры, которые она видела в своих скитаниях по свету, и вот шатер сделан.

Когда это чудо показали императору Китая, он обещал Фатиме исполнить любое ее желание, так он был восхищен. Она пожелала остаться в Китае, где вскоре вышла замуж за прекрасного принца, с которым прожила долгую и счастливую жизнь, ок­руженная своими детьми.

И Фатима поняла: то, что казалось ей в свое время тяжелыми испытаниями, обратилось в необходимый опыт, который помог ей достичь конечного счастья.

Эта история хорошо известна в греческом фольклоре, многие произведения которого несут в себе идеи, со­звучные основным идеям дервишей и их легенд. При­водимый вариант рассказа приписывается шейху Мо-хаммеду Джалаледдину из Адрианополя. Он основал орден Джамалия ("Прекрасный').

Умер в 1750   году.

-73-

Ворота в рай

Давным-давно жил один добрый человек. Всю свою жизнь он следовал высоким заповедям, предписываемым тем, кто надеялся после смерти попасть в рай. Он отдавал щедрую милостыню нищим, любил своих ближних и служил им. Поняв, как важно быть терпеливым, он переносил самые тяжелые и неожиданные испытания, часто ради других. Он совершал путешествия в поисках знания. Его смирение и образцовое поведение снискали ему славу мудрого человека и уважаемого гражданина, которая разнеслась от Востока до Запада и от Севера до Юга.

Все эти достоинства он в самом деле культивировал в себе всякий раз, когда вспоминал о них. Но был у него. один недостаток — невнимательность. Это качество не имело над ним большой власти, и он считал, что по сравнению с его достоинствами, не­внимательность - весьма незначительный недостаток. Так, нескольких нуждающихся людей он оставлял иногда без помощи, потому что не замечал порой их нужду. Любовь и служение также иногда оказывались за­бытыми, когда он был поглощен своими личными нуждами и даже желаниями.

Он любил спать и часто засыпал именно в те моменты, которые были благоприятны для поиска знания или для понимания его, или для практики подлинного смирения, или когда можно было бы увеличить число добрых дел - такие возможности он пропускал, и они больше не возвращались.

Невнимательность оказывала не меньше влияния на его основную сущность, чем добрые качества.

И вот, он умер. Обнаружив себя за пределами-этой жизни, добрый человек направился к райской обители. Пройдя немного, он решил передохнуть, чтобы проверить свою совесть. Все тщательно взвесив, он пришел к выводу, что вполне достоин войти в райские чертоги, и продолжил свой путь.

-74-

 

Подойдя к райским воротам, он увидел, что они закрыты, и в этот момент услышал голос, обращенный к нему: "Будь внимателен, ибо ворота открываются только раз в сто лет". Добрый человек устроился неподалеку ждать, взволнованный открывшейся перс­пективой. Не будучи занятым сейчас, как обычно, совершением добродетельных поступков, он обнаружил, что у него плохо развито внимание. В течение не­которого времени, которое ему самому показалось целым веком, он старался не заснуть, но в конце концов голова его склонилась на грудь, и сон на какое-то мгновение смежил его веки. И в этот миг ворота широко распахнулись. Но прежде чем он успел открыть глаза, они захлопнулись с шумом, который мог бы разбудить мертвого.

Это любимое поучение дервишей иногда называется "Притчей о невнимательности". Несмотря на то, что эта история широко известна как народная сказка, сведения о ее происхождении утрачены. Некоторые приписывают ее Хадрату Али*, четвертому халифу. Другие говорят, что она так важна, что могла быть тайно передана самим пророком. Ее, конечно, нельзя встретить ни в одном из достоверных преданий, связанных с пророком.

Литературная форма, в которой она представлена здесь, взята из работ одного неизвестного дервиша 17 века Амиль-бабы, в которых подчеркивается, что "истинным автором является тот, чьи писания анонимны, так как в этом случае никто не стоит между изучающим и предметом изучения".

Али ибн Аби Талиб - четвертый и последний из "праведных халифов", двоюродный брат и зять пророка Мохаммеда, муж его дочери Фатимы;   популярнейший персонаж раннего исламского предания как эпический герой-богатырь.

-75-