Что означает слово «веровать»?

1. Первой и главной отправной точкой сегодняшней катехизической беседы являются общеизвестные исповедания христианской веры, называемые также «символами веры». Греческое слово symbolon первоначально означало половину разломленного пополам предмета (например, печати), служившую опознавательным знаком. Обе части прикладывались друг к другу, чтобы установить подлинность того лица, которое принесло одну из половин. Отсюда происходит следующее значение слова «символ»: документ, удостоверяющий личность; верительная грамота; а также договор или соглашение, свидетельством которого был symbolon. Переход от этого значения к значению «сборник или краткое изложение переданных и удостоверенных понятий» кажется вполне естественным. В нашем случае слово «символ» означает свод главных истин веры, то есть того, во что верует Церковь.

Систематическая катехизация должна непременно включать в себя наставления о том, во что верует Церковь, то есть наставления о сути христианской веры. Вот почему «символы веры» - первая и основная отправная точка катехизации.

2. Среди многих раннехристианских «символов веры» самое большое значение имеет Апостольский Символ Веры, относящийся к очень древним временам и повсеместно включавшийся в «молитвы христианина». В нем заключены главные истины веры, переданные нам через Апостолов Иисуса Христа. Другой, столь же древний и известный - Никео-Константинопольский Символ Веры, содержащий те же истины апостольской веры в авторитетном изложении, сформулированном на двух первых Вселенских Соборах - в Никее (325), и затем в Константинополе (381). Традиция оглашать «символ веры», как результат работы Собора Церкви, была возобновлена и в нашем столетии. После II Ватиканского Собора папа Павел VI провозгласил Символ Веры, известный как Credo Populi Dei (1968) и включающий в себя всю совокупность истин вероучения Церкви. Особое внимание в нем уделено тем положениям, которые были выработаны на последнем Соборе, и тем проблемам, в связи с которыми за последние годы накопилось немало сомнений.

Символы веры - главная отправная точка и для наших катехизических наставлений. Однако «символы» склоняют нас к мысли обратиться ко всему «залогу Слова Божия», каким являются Священное Писание и Апостольское Предание, поскольку символы - только краткое обобщение вероучения, содержащегося в этом «залоге». И поэтому через исповедания веры мы хотим постичь всю глубину этого неизменного «залога», опираясь на те толкования, которые Церковь, в силу благодати Духа Святого, сумела дать ему на протяжении истории.

3. Каждый из упомянутых «символов» начинается со слова «верую». Ибо каждый из них не столько поучает, сколько исповедует. Вся суть этого исповедания - истины веры, и все они в своих истоках восходят к этому первому слову «верую». Именно на слове «верую» мы и хотим сосредоточиться в нашем первом катехизическом наставлении.

Вариант этого слова присутствует и в обыденном языке, независимо от его религиозного содержания, в частности христианского. «Я тебе верю» - это значит: я тебе доверяю; я убежден, что ты говоришь правду. «Я верю тому, что ты говоришь» - это значит: я убежден в том, что суть твоих слов соответствует объективной реальности.

В этом обиходном употреблении слова «верую» (точнее, его варианта - «верю») можно отметить некоторые существенные моменты. «Верить» - это значит принимать и признавать истинным и соответствующим действительности то, что является сутью утверждения, сутью слов другого человека (или других людей), исходя из того, что мы ему (или им) доверяем. Это доверие говорит в таком случае об особом авторитете данного человека (или нескольких людей). Это авторитет, основанный на признании его (или их) правдивости. Таким образом, говоря «я верую», мы выражаем одновременно и свое отношение к личности, и свое отношение к истине - к истине, исходя из авторитета правдивого человека, которым обладает данная личность.

4. Слово «верую» не раз встречается на страницах Евангелия, как и в тексте всего Священного Писания. Было бы интересно сравнить и проанализировать все параллельные места Ветхого и Нового Завета, которые дают нам возможность уловить библейский смысл слова «верую». Наряду с глаголом «верить» мы можем найти там и существительное «вера», как одно из центральных понятий всей Библии. Мы можем найти там даже своего рода «дефиницию» веры, как например: «вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (fides est sperandarum substantia rerum et argumentum поп apparentium) (Евр 11, 1).

Отцы Церкви на протяжении двух тысячелетий христианства изучали, истолковывали и развивали эти библейские выражения, о чем свидетельствует дошедшая до нас огромная литература по экзегетике и догматике. Как в «символах», так и во всей теологии, слова «верую», «вера» являются основными категориями. В этих словах заключена также отправная точка катехизического наставления; первый акт, который служит ответом на Божественное Откровение.

5. В сегодняшней катехизической беседе мы ограничимся одним источником, в котором сконцентрированы все остальные. Таковым является Догматическая Конституция «О Божественном Откровении» II Ватиканского Собора. Мы читаем в ней следующее: «Было благоугодно Богу в Его благости и премудрости явить Самого Себя и поведать тайну Своей воли (ср.: Еф 1, 9), благодаря которой люди через Христа, воплотившееся Слово, имеют в Духе Святом доступ к Отцу и становятся причастниками Божественного естества (ср.: Еф 2, 18; 2 Петр 1, 4)» (БО 2).

«Богу, дающему откровение, нужно принести 'послушание веры' (Рим 16, 26; ср.: Рим 1, 5; 2 Кор 10, 5-6), которым человек свободно предает себя всецело Богу, принося 'полное подчинение разума и воли Богу, Открывающему Себя' (Vat I), и добровольно принимая данное Им Откровение» (БО 5).

В этих словах соборного документа содержится ответ на вопрос: что означает слово «веровать»? Нам дается объяснение краткое, необычайно сконцентрированное и богатое. В дальнейшем нам предстоит глубже вникнуть в это объяснение, имеющее значимость математически выверенной дефиниции.

Но уже одно является очевидным: возникает генетическая и органическая связь-союз между нашим христианским «верую» и той особой «инициативой» Самого Бога, которая называется «Откровением».

И поэтому катехизическое наставление на тему «верую» (вера) должно быть объединено с катехизическим наставлением о Божественном Откровении. С исторической точки зрения и логически Откровение предшествует вере. Вера как бы обусловлена Откровением. В какой-то степени она является ответом человека на Божественное Откровение.

Уже сейчас мы можем сказать, что этот ответ можно и необходимо дать, потому что Бог заслуживает доверия. Никто не заслуживает доверия в такой степени, как Он. Никто не обладает таким авторитетом правдивой личности, как Он. Ни в чем, кроме веры в Бога, не проявляется в такой степени понятийно-смысловое значение слов, так часто используемых в человеческом языке: «верую», «верю тебе».

(13. 03. 1985)

2. В КАКОЙ МЕРЕ ЧЕЛОВЕСКИЙ РАЗУМ
МОЖЕТ САМОСТОЯТЕЛЬНО ПОЗНАТЬ БОГА?

1. Как мы уже говорили, вера обусловлена Откровением, которое ей предшествует. Теперь мы должны раскрыть смысл понятия «Откровение» и убедиться в его реальности (следуя в этом вопросе тексту Догматической Конституции «О Божественном Откровении» II Ватиканского Собора). Но прежде остановимся еще немного на субъекте веры - на том человеке, который произносит: «верую», отвечая таким образом Богу, пожелавшему «по Своей благости и премудрости явить Самого Себя» человеку.

Человек этот (еще до того, как он произнесет слово «верую») имеет какое-то понятие о Боге, к Которому он пришел в результате усилий собственного разума. Конституция «О Божественном Откровении» так формулирует это положение: «Священный Собор исповедует, что 'Бог, начало и конец всего, может быть с достоверностью познан через тварный мир естественным светом человеческого разума' (ср.: Рим 1, 20)» (БО 6).

В этом месте Конституции II Ватиканский Собор ссылается на учение, достаточно подробно изложенное на предыдущем I Ватиканском Соборе. В свою очередь это учение полностью соответствует всей догматике Церковного Предания и укоренено в Священном Писании - как Нового, так и Ветхого Завета.

2. Классический текст о возможности познания Бога - прежде всего самого факта Его существования - исходя из сотворенного мира мы находим в Послании св. апостола Павла к Римлянам: «Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны» (Рим 1, 19-20). Апостол имеет здесь в виду людей, «подавляющих истину неправдою» (Рим 1, 18). Греховность мешает им надлежащим образом поклоняться Богу, Которого каждый человек может познать, - познать присущие Ему свойства. Невидимый Бог становится в определенном смысле «видимым в Своих делах».

Та же мысль о познаваемости Бога через Его творения, которую мы встречаем у апостола Павла, выражена и в ветхозаветной Книге Премудрости Соломона. Она изложена в несколько более пространном тексте, который мы и приводим здесь полностью:

«Подлинно суетны по природе все люди, у которых не было ведения о Боге, которые из видимых совершенств не могли познать Сущего и, взирая на дела, не познали Виновника, а почитали за богов, правящих миром, или огонь, или ветер, или движущийся воздух, или звездный круг, или бурную воду, или небесные светила. Если, пленяясь их красотою, они почитали их за богов, то должны были бы познать, сколько лучше их Господь: ибо Он, Виновник красоты, создал их. А если удивлялись силе и действию их, то должны были бы узнать из них, сколько могущественнее Тот, Кто сотворил их; ибо от величия красоты созданий сравнительно познается Виновник бытия их. Впрочем, они меньше заслуживают порицания, ибо заблуждаются, может быть, ища Бога и желая найти Его: потому что, обращаясь к делам Его, они исследывают и убеждаются зрением, что все видимое прекрасно. Но и они неизвинительны: если они столько могли разуметь, что в состоянии были исследывать временный мир, то почему они тотчас не обрели Господа его?» (Прем 13, 1-9).

Главную мысль приведенного здесь отрывка из Книги Премудрости Соломона мы находим также в Послании св. апостола Павла к Римлянам (1, 18-21): Бога можно познать по Его творениям - видимый мир дает основания человеческому разуму предположить существование невидимого Творца. Однако мысль приведенного фрагмента из Книги Премудрости Соломона значительно шире. Богодухновенный автор полемизирует в нем с язычниками своего времени, которые воздавали божественные почести тварному миру. И в то же время в этом высказывании можно найти мысли, актуальные для каждой эпохи, в том числе и для нашей. Книга Премудрости Соломона говорит об огромном напряжении ума, связанном с познаванием видимого мира. В ней говорится также о людях, которые «ищут Бога и желают Его найти». Автор задумывается над тем, почему человеческое знание, способное «исследывать временный мир», не решается познать его Творца. Автор Книги Премудрости Соломона усматривает в этом, так же как позднее св. апостол Павел, определенную долю вины. Эта проблема требует особого рассмотрения.

А пока зададимся одним только вопросом: как это возможно, что небывалый прогресс в познании вселенной (макро - и микрокосмоса), ее законов и развития, ее строения и энергии не приводит к признанию главного принципа, без которого мир остается необъяснимым? Мы вынуждены будем проанализировать те трудности, о которые спотыкаются сегодня многие. Но нам также радостно убедиться в том, что и сегодня есть настоящие ученые, для которых именно научные познания становятся толчком к вере или, по крайней мере, к тому, чтобы склонить голову перед лицом тайны.

3. Следуя Церковному Преданию, которое, как мы уже говорили, восходит к Священному Писанию Ветхого и Нового Завета, Церковь на I Ватиканском Соборе напомнила и подтвердила учение о познаваемости Бога через тварный мир и о том, что такой возможностью наделен человеческий разум. В нашем столетии II Ватиканский Собор вновь напомнил об этом учении в контексте Догматической Конституции «О Божественном Откровении». И в этом есть свой высокий смысл.

Божественное Откровение стоит у истоков веры - нашего человеческого «верую». В то же время текст Священного Писания, запечатлевший это Откровение, говорит нам о том, что человек способен постичь Бога собственным разумом: способен иметь некоторые «знания» о Боге. Эти знания - опосредованные, в них нет характера наглядности. Итак, рядом со словом «верую» соседствует и некое «знаю». Это «знаю» касается факта существования Бога, а также, в некоторой степени, и Его сущности. Систематизированный характер этому умственному знанию о Боге придает наука, называемая «теодицеей». Это философская по своему складу наука, основанная на метафизике, то есть на философии бытия. В теодицее мы сосредотачиваемся на познании Бога как первопричины и конечной цели Вселенной.

4. В эти проблемы, а также в обширные философские споры, связанные с ними, невозможно вдаваться в рамках краткого наставления об истинах веры, каковым является катехизическая беседа. Мы не намерены также подробно рассматривать те «пути», по которым следует человеческий разум в поисках Бога (quinque viae - «пять путей» св. Фомы Аквинского). Для нашей сегодняшней катехизической беседы важно то, что христианские тексты говорят о возможности познать Бога разумом. Таким образом, согласно учению Церкви, все наши размышления о Боге, основанные на вере, имеют также характер «разумный» и «рассудочный». Понятие о Боге стоит в центре «теистического мировоззрения». Также и атеизм имеет какое-то отношение к понятию о Боге. Если в нем отрицается существование Бога, то должно присутствовать и представление о Том, Чье бытие отрицается.

Очевидно, что познание, основанное на вере, отличается от чисто рассудочного познания. Тем не менее Бог не мог бы дать человеку Откровение о Себе, если бы человек по природе своей был не в состоянии познать какую-либо истину о Нем. И поэтому рядом со словом «знаю», свойственным человеческому разуму, стоит «верую», присущее христианину: ибо благодаря вере человек способен, хотя и в ограниченных пределах, проникнуть в тайну сокровенной жизни Бога, являющего Себя в Откровении.

(20. 03. 1985)