Я разворачиваю машину и еду к воротам.

Когда мы выходим из здания, дорога в темном лесу тянется вперед.
Когда мы возвращаемся на берег моря, там уже не так светло. Я вижу
силуэты парящих птиц, летящих на восходящих воздушных потоках вокруг
пропасти. Интересно, сушат ли они свои крылья перед тем, как полететь домой к
гнездам? Хотя небо все еще немного светлое, дорога очень темная. Я включаю
фары. У самолетов их нет. Должен ли я чувствовать себя счастливым или несчастным,
оказавшись в ситуации, в которой у нас есть что-то, что может пролить свет?

Время от времени я делаю вид, что смотрю в зеркало заднего вида, чтобы посмотреть, что находится за машиной,
чтобы проверить Кусанаги. Она высунула локоть из окна
и зажала рот рукой. Похоже, она кусает себе пальцы. Она
смотрит вперед, не двигаясь с места. Только волосы слегка развеваются, как дым.

Она не выглядит ни сердитой, ни счастливой. Нет никаких эмоций. Она выключает
переключатель своей эмоциональной схемы. Именно так это и выглядит. Я знаю
, что мы принадлежим к одному виду. Мы такие люди и такие
дети. Однако мы не испытываем никакой радости от встречи с себе
подобными. Короче говоря, это бессмысленно.

Сначала приходит логика, а затем мы используем ее, чтобы притвориться, что у нас есть эмоции.

Я занимаюсь этим с самого детства.

Если я этого не сделаю, все будут бояться меня. Оба моих родителя
боялись меня. Поэтому я постарался сделать вид, что выгляжу как нормальный ребенок. Я внимательно
наблюдал за окружавшими меня детьми. Я узнал, что дети смеются в определенных
ситуациях, плачут в других случаях, становятся капризными в это время и балуются,
иногда наблюдая за другими. Я думаю, что это полная трата времени, но
кажется, что это просто такое большое дело для взрослых.

Если я смогу сделать так, чтобы все были счастливы, то и мне будет что
приобрести. Тем не менее, такая процедура общения невероятно скучна
для меня. Это полное единообразие. Повторение и повторение. Вершина
скуки. Несмотря на это, такое простое повторение удовлетворяет моих родителей, моих друзей
и любых других людей. Они вздохнули с облегчением. Они повторяют, что я хороший мальчик. Они
гладят меня по голове и говорят: “как мило.” Я просто защищаю свою безопасность. Я просто
создаю свою зону комфорта. Это просто удобно для меня, чтобы уменьшить трения
с другими.

Я была особенной.

Я пришел, чтобы узнать это.

Когда я узнал об этом, мои родители бросили меня. Все меня боялись.
Несмотря на то, что они настаивали на том, что я такой же, они боялись меня. Но, в конце концов,
так было и со мной.

Я думал, что боюсь самого себя.

Я боялся за свою жизнь.

Однако...

Сделав один вздох, я могу преодолеть его.

Так было заведено с самого начала.

Действительно...

Меня выбрали с самого начала.

Затем... Я встречал много таких же людей. Проведя с
ними время, я снова стал нормальным ребенком.

Само мое существо нормально в этом месте.

Я могу думать, что это нормально.

Это странно. Я поражен тем, как сильно другие люди в том же
окружении могут влиять на меня.

Я кое-что узнал здесь впервые.

Как сильно я отличаюсь от других.

Как много людей одинаковы.

Во всяком случае, я восстановил фиксацию на этом обществе и радикально набрался
энергии (по крайней мере, на поверхности с точки зрения других) до такой степени, что
продолжал жить так.

Пока я дышу, я не умру. Ешьте, спите, умывайтесь и
чистите зубы. Просто повторяя их, только делая это, мы можем
жить.

Мы можем жить, не умея завязывать шнурки.

Единственная проблема заключается в том, для каких целей мы живем.

Мы должны выбрать, молиться ли Богу или убивать друг друга. Таково было правило.
Я решил сражаться и летать. Почему? Потому что я думаю, что молитва Богу
в конечном счете приведет к кризису моего ума, а молитва не приблизит меня к
раскрытию тайн жизни и смерти. Чтобы убедиться, что я жив, я
должен сравнить жизнь со смертью. Именно так я и думаю. Разве это роскошь-страдать
от таких забот?

“Как долго вы были пилотом?” - Внезапно спрашивает меня Кусанаги.

Она уже темнеет, покрывается темно-синим налетом.

Впереди нас выстроились оранжевые огни на шоссе. Этот цвет достаточно красив
, чтобы заставить меня содрогнуться.

- Пять лет назад.” - Отвечаю я.

Кусанаги, должно быть, уже знал об этом. У нее есть мои личные данные.

Но люди иногда хотят поговорить без особой причины.