Что-то приближается к нам в небе впереди нас. Это самолет.

“А, это Токино.” Я впервые узнаю его. Благодаря моему хорошему зрению, я
быстрее узнаю его.

Кусанаги тоже смотрит на него, когда она
опускает голову ниже, чтобы получить лучший угол обзора. “Ты ведь знаешь закусочную
дальше по дороге, не так ли?”

- Да. Это же подъездная дорога, верно?”

- Правильно... В этом районе есть прямая дорога и мало движения.”

Она говорит, что он приземлился в этом районе?

Самолет токино пролетает над нами, покачивая крыльями. Кажется, он
понимает, что эта машина принадлежит Кусанаги.

- Но это опасно, если машина мчится из ниоткуда.”

- Конечно, это запрещено правилами.”

“Он может оказаться в чрезвычайной ситуации.”

- Да... Для того, чтобы пить кофе.”

Ладно, я попробую, если будет возможность. Я втайне так думаю. Но будет ужасно, если я
сломаю шасси. Типичные дороги имеют довольно много неровных поверхностей, больше
, чем я ожидал. Кроме того, есть заклинивающие элементы, такие как люки.
Шасси у Саньки хрупкие, а ход механизма подвески
неглубокий. Его маленькие шины не подходят для руления по бездорожью.

Я изучаю профиль Кусанаги, который держит руль. Она продолжает
смотреть прямо перед собой с невозмутимым выражением лица. Во всяком случае, она, кажется
, улыбается. Как бы то ни было, я испытываю облегчение, узнав, что Токино благополучно вернулся. Это еще
до 16:00. Дорога до места назначения займет около двух часов в одну сторону
. Я откидываюсь на спинку сиденья и вытягиваю ноги. Низкий звук двигателя-это

Рев позади нас.

Я думаю, стоит ли мне поговорить с ней о чем-нибудь. И все же я не могу подобрать подходящих
слов, чтобы начать разговор. Спрашивать ее о прошлом-это
против правил приличия. С другой стороны, расспросы о ее настоящем можно было
бы счесть вторжением в ее личную жизнь. Есть ли подходящая тема для нашего разговора,
связанная с нашей работой? Я придумываю то-то и то-то, но о любом
из них уже говорилось.

Что за человек был Джинро Курита, мой предшественник? Как он теперь? Жив он или мертв?
Если он уже мертв, то какова же была причина его смерти? И потом, разве это не имеет ко
мне никакого отношения? Такие вопросы один за другим возникали у меня в голове. Но
ни один из них не реализуется в вербально представленном вопросе.

Кроме того...

Почему я хочу знать такие вещи?

Это только потому, что я хочу убить время?..

Наверное, так оно и есть. Вот что я думаю.

Работа и женщины. Друзья и жизнь. Самолеты и двигатели. Все, что я делаю в своей
жизни, - это убиваю время.

Пока я не умру, я должен как-то справляться с этим.

Те, кто не может этого сделать, сдадутся и умрут.

Независимо от того, взрослый вы или ребенок, это, вероятно, одно и то же.

Это должно быть то же самое, я думаю.

Хотя, конечно, это мое воображение...

Однажды меня спросили, почему я сажусь на истребитель.

Тогда я ответил, что делаю это, чтобы убить время.

Это было очень давно.

Тот, кто задал мне этот вопрос, был моим боссом.

Он не любил меня.

Он был взрослым и принадлежал к поколению, которое не знало войны.

То, что мы, дети, чувствуем, никогда не может быть понято взрослыми.

Нас нельзя понять.

Чем больше они пытаются понять нас, тем дальше мы от них отдаляемся.

Потому что мы не любим, когда нас понимают.

Таким образом, попытка понять нас сама по себе является доказательством того, что они нас не понимают.

Конечно, мы боремся, чтобы убить время.

Еще...

Я чувствую, что это может быть сутью нашего образа жизни.

Да, я только чувствую это.

Это неправильно?

В руководстве с древних времен говорится, что мы должны найти цель жизни.

Это потому, что нам становится скучно, если мы не можем найти его.

Короче говоря, чтобы убить время, мы находим цель жизни.

В конце концов, с древних времен ничего не изменилось.

Для отдыха, для работы, для учебы-все они одинаковы, я думаю.

Мы это хорошо знаем, потому что живем в своем собственном темпе, как ни в чем не бывало.

Я все еще ребенок.

Иногда моя правая рука убивает людей.

Вместо этого.

Я бы, наверное, позволил чьей-нибудь правой руке убить меня.

А до тех пор...

Чтобы убить время.

Мне удается продолжать жить.

В детстве.

- Госпожа Кусанаги, с каких это пор вас направили на базу?” - Спрашиваю я.

“Ты можешь себе представить, как грубо звучит твой вопрос?” - Спрашивает она, продолжая смотреть
вперед.

“Что вы имеете в виду?”

“Я не совсем понимаю, что имею в виду...” Она улыбается.

Есть такая шутка: не спрашивайте женщину о ее возрасте. Я уже слышал это раньше. Хотя я
не понимаю, что такого смешного в этой шутке.

По дороге мы выезжаем на шоссе, отчего звук мотора
становится чуть громче. Похоже, ей нравится водить машину. Я тоже не против
тишины. Я смотрю вбок и наслаждаюсь пейзажем, который перетекает
с передней стороны на заднюю. Вид мгновенно исчезает в пространстве
позади, и это отличается от того, что я испытываю в самолете. Когда машины
впереди нас приближаются, моя правая рука инстинктивно двигается. Меня это
смущает, и я сам чувствую, что это смешно. Кусанаги часто меняет полосу движения
и проезжает мимо других машин одна за другой. Наверное,
такова была ее нынешняя жизнь, я думаю.

Мы сворачиваем с шоссе на платную дорогу, ведущую к морскому курорту
, и по дороге я вижу море слева от нас. Впереди в море выступает полуостров
. Черные скалы далеко внизу. Противоположная от моря сторона дороги
представляет собой бетонный склон. Дорога неторопливо поднимается вверх.

Мы сворачиваем на тропинку, идущую вдоль склона горы, а затем сворачиваем налево, на дорогу
, которая имеет знак OFF LIMIMTS для посторонних лиц.
Проехав еще сотню метров вглубь, мы добрались до ворот.
Там стоят два охранника в форме. Это обсерватория дочерней
компании. Кусанаги показывает удостоверение личности и въезжает в ворота.

Узкая дорога между утесами с обеих сторон продолжается некоторое время, а затем мы
достигаем более высокой земли. Две зенитные пушки, замаскированные зелеными
сетками, установлены в отверстиях, пробуренных в земле. Длинноволновая антенна
соединена с простыми стальными башнями. Под антенной одиноко стоит деревянное здание, похожее на
хижину. Она густо выкрашена в белый цвет и похожа на игрушку.

Кусанаги паркует машину прямо перед домом. Около десяти автомобилей
выстроились в ряд, немного поодаль от кабины. Наверное, это официальные
стоянки. Половина из них-грузовики. В окрестностях нет никакого здания, кроме хижины
. Если все владельцы транспортных средств находятся в салоне, то внутри должно быть
очень тесно. Вероятно, большинство секций объекта находится под
землей.

У входа в каюту появляется мужчина. Это крепкий джентльмен лет сорока,
он вышел не случайно, потому что смотрит на нас без
всякого удивления. Охранники ворот, должно быть, связались с ним, и он получает

снаружи, чтобы приветствовать нас. Возможно, в этой хижине есть лестница, ведущая в подземелье
.

- Давно не виделись.” Он приветствует нас, приближаясь к нам. Мы только
что вышли из машины.

- Спасибо, что поприветствовали нас, - Кусанаги пожимает ему руку. “Ты
хочешь сказать, что не впустишь нас внутрь, верно?”

- Прошу прощения. Но, знаете ли, в последнее время власть стала строже.”

“Что вы имеете в виду?”

- Правило стало высоким и могущественным. Слишком жестко.” Мужчина улыбается. Затем он
возвращается к своему первоначальному выражению лица и смотрит на меня. “Кстати, меня зовут
Хонда. Ты?”

- Он мой подчиненный, - первым отвечает Кусанаги, а я молчу. “Я
привез его сюда, потому что хочу, чтобы он подвез меня на обратном пути.”

- Как же так?” Хонда бросает подозрительный взгляд и видит машину Кусанаги.
“Вы ведь только что приехали сюда на машине, верно?”

“Я думаю, что могу истощить свои физические силы.” - Говорит Кусанаги. Она смотрит на
антенну. - Странно. На первый взгляд кажется, что он не был поврежден
тайфуном... В любом случае, я хочу, чтобы вы помогли нам попасть внутрь. Позвольте мне поговорить с
менеджером.”

- Менеджера сейчас нет, - говорит Хонда.

- Я думаю, что смогу убедиться, вышел он или нет, если войду в его комнату
, - быстро говорит Кусанаги.

- Пожалуйста, госпожа Кусанаги” - вздыхает Хонда. “Я обязательно скажу ему. Так что, я имею в виду, мы хорошо
понимаем, насколько это важно, потому что вы едете сюда. Короче говоря, я
думаю, что мы понимаем, что вы чувствуете.”

“Я пришел сюда не для того, чтобы сказать тебе, что я чувствую. Не сомневайся в этом, -
Кусанаги вздергивает подбородок. “Я просто хочу увидеть лицо того, кто пытается
убить меня. Я хочу спросить, запрещено ли это регламентом.”

“Ты заходишь слишком далеко” - ухмыляется Хонда.

“Вы говорите, что это было сделано не нарочно?”

- Определенно. О чем ты говоришь?”

- Сомневаюсь, - на этот раз улыбается Кусанаги. - Ну ладно. Так или иначе, я просто вхожу в
каюту.” Она направляется к хижине.

- Эй, подожди” - Хонда следует за ним.

Я не знаю, что делать. Но, как подчиненный, которого назначили ее
телохранителем, я не могу просто взять и уйти. По крайней мере, я так думаю. У
входа в кабину Хонда хватает Кусанаги за руку. Я подхожу к ним ближе.

- Отпусти меня!” Кусанаги стряхивает его руку, размахивая ею.

“Я говорю тебе это ради твоего же блага.” - Тихо говорит Хонда.

- Спасибо, но мне это не нужно, - она смотрит на меня. - Каннами, подожди
меня здесь. Я вернусь через пять минут.”

“А если ты не вернешься?”

- Иди вперед и возвращайся на базу один.”

Кусанаги исчезает в каюте. Дверь со звуком захлопывается. Хонда
остается у двери, цокает языком, смотрит на меня, а затем пожимает плечами.

- Как по-детски.” - Бормочет он.

Я думаю, что он прав.

- Она еще не повзрослела. - Хонда отворачивается от меня.

- Да... - я пристально смотрю на него и киваю. Может, мне его ударить? Я тоже так думаю на мгновение.
Хонда смотрит на меня. Он находит что-то в моем выражении лица.

- О, извините.” Хонда слегка кивает и искусственно улыбается. Это подобострастная улыбка, как будто
он хочет сказать: “не сердись так.”

-7-

Я жду Кусанаги в одиночестве, сидя на ступеньках перед хижиной.
Хонда уже вернулся в салон.

Кусанаги не вернулся после того, как прошло пять минут. Когда проходит 10 минут
, я встаю, прохожу по салону и завершаю круг.
Земля посыпана гравием, а на северной стороне стоит бетонная труба размером с человека, которая, похоже, является
вытяжным отверстием.

Интересно, с Кусанаги все в порядке? Возможно, происходит что-то плохое. Я думаю, что я
в том положении, чтобы спасти ее... По
крайней мере, я не получал никакого приказа с тех пор, как мы прибыли в это место. И все же, когда

мы покинули базу, и она назначила меня своим телохранителем. То, что она имела в
виду, беспокоит меня. Она шутит или говорит серьезно?

Раздумывая о том, как пробраться в каюту, я останавливаюсь перед входной
дверью. В этот момент из двери выходит Кусанаги. Это застает меня
врасплох, и я отскакиваю назад.

- Спасибо, что подождали.” Кусанаги ничего не выражает.

- МММ...” Это так неожиданно для меня, что я не могу придумать, что сказать.

- Отвези меня на обратном пути.”

Больше никто не выходит на улицу. Мы ступаем по посыпанной гравием земле и идем к
машине. Уже темнеет. Почти вся земля уже покрыта
тенью. Я сажусь за руль и завожу мотор.

- Может, уйдем?” - Спрашиваю я своего босса на пассажирском сиденье.

- Да, - Кусанаги слегка кивает. Я не могу прочесть выражение ее лица, потому что она смотрит
в противоположную сторону.