Иммунитет к психоанализу и гипнозу

Психоанализ базируется на переносе. Перенос — это бессознательное встраивание образа психоаналитика в нерешенные конфликты клиента. Клиент интроецирует (психически переваривает) аналитика и растаскивает его отдельные качества по горячим точкам. Процесс длительный, многогранный, непредсказуемый. Психоаналитик обязан отслеживать, выявлять и обсуждать с клиентом все проявления переноса. Перенос является тем веретеном, на которое наматывается пряжа свободных ассоциаций. Без переноса невозможен психоанализ.

Чтобы осуществить перенос, психика клиента прощупывает каждую бессознательную фантазию о психоаналитике, рассматривает со всех ракурсов и наконец встраивает в незаконченную мозаику витража. Застой либидо не позволяет инвестировать средства в реставрационные работы. Стеклышки потеряли цвет, пустующие области головоломки заблокированы смолой. На что похож этот процесс? Правильно. Он в точности повторяет схему проверки на реальность. Аналитик помогает клиенту осознать и критически оценить переносные фантазии, чтобы с каждым преодоленным компонентом переноса психика клиента становилась сильнее.

Нарциссический клиент с застоем либидо в Я не может ни разъять образ аналитика на части, ни протестировать свои бессознательные фантазии (относительно аналитика) на реальность. Психоаналитик либо тонет в омуте и не представляет больше для нарцисса никакого интереса, либо превращается в источник непреодолимой тревоги (см. параграф о реституции).

Золотой середины у этих двух крайностей нет. Есть только промежуточный сценарий, который не обещает аналитику ничего хорошего. Нарцисс проецирует на аналитика искусственный образ, заключенный в одном из омутов. Или желаемый набор качеств, которыми «должен» обладать аналитик, формируется спонтанно, в течение первых двух сеансов. В любом случае, между реальным и фантастическим имаго психоаналитика ставится жирный знак равенства. А дальше — как с творчеством. Грандиозный замысел нужно воплотить. Нарцисс тратит колоссальное количество энергии, использует все свои манипулятивные навыки (порой переходя к открытому шантажу, в том числе суицидальному), чтобы переделать аналитика в соответствие со своими фантазиями.

Подобный фокус нарцисс пытается провернуть и с другими людьми, используя их как холст, но психоаналитическая ситуация способствует наиболее ярким, опасным и патогенным формам такого творчества. Клиент получает минимум информации о психоаналитике и вообще подвергается информационной и эмоциональной фрустрации — это заставляет психику активно создавать гипотетические образы и тут же тестировать их на реальность. Раз психика склонна к образованию застоев (или уже наполнена застоями), то стандартное тестирование приведет лишь к закреплению гипотетического образа. Интенсивный поиск свободных ассоциаций лишь усугубит ситуацию — психика будет добровольно топить в омутах все новые и новые объекты.

Что касается нарциссов с диффузной самостью (красная часть спектра), то они склонны принимать интерпретации аналитика за свои собственные озарения, часто путают настоящие конфликты и проблемы с их выхолощенными теоретическими моделями. Как следствие, они не способны к психоаналитическому сопротивлению, то есть к диалектической борьбе с психоанализом, с возвращением вытесненного в сознание. Любая ваша интерпретация безоговорочно принимается, наводящие вопросы становятся предлогом для виртуозного придумывания ложных воспоминаний.

Вот такое объяснение невосприимчивости нарциссов к психоанализу я могу вам предложить. Скорее всего, вы сталкивались с другими подходами, в том числе слышали о почти чудесных «исцелениях» нарциссов. Я предпочитаю не выходить за классические рамки применимости и не брать в анализ нарциссических клиентов с диффузной самостью и застоем либидо в Я (красная и синяя части спектра). Напротив, нет никаких очевидных противопоказаний к психоанализу нарциссов со сбоем отрицания (желтая часть спектра).

Из работы Ференци «Интроекция и перенос» мы знаем, что гипноз является лишь частным случаем переноса. Следовательно, нарциссы с застоем либидо в Я имеют стойкий иммунитет к гипнозу.

Казалось бы, нарциссы с диффузной самостью должны быть более внушаемы. Отчасти это так — они частично воспринимают волю гипнотизера как свою. Однако с той же вероятностью они будут подмешивать к указам гипнотизера случайные мысли, услышанные в детстве наставления, прочитанные в газетах авторитетные конспирологические теории. Голос гипнотизера просто растворится в какофонии посторонних интроектов, проникших в диффузную самость нарцисса сквозь многочисленные прорехи. Гипноза в его классическом понимании точно не получится.

Итак, два класса нарциссов из трех не подвержены гипнозу. Этот простой тезис дает психоаналитическому дискурсу мощный методологический козырь, о котором многие не задумываются. Чтобы быть научной, теория должна иметь возможность экспериментального опровержения. Кто там говорил о неопровержимости психоанализа? Пожалуйста. Берем большую выборку клиентов, которых разные психоаналитики оценивают как нарциссических — и отправляем к психиатрам и гипнотерапевтам. То же самое делаем с контрольной группой — толпой людей, набранных с улицы. Если окажется, что нарциссы (по оценкам психиатрам и гипнотерапевтов) подвержены гипнозу ничуть не хуже, чем случайные люди — пакуем вещички, тушим сигары, сжигаем рукописи. У врагов Фройда по всему миру будет праздник с салютами и массовым оскоплением. Если же гипотеза подтвердится, то что? Да ничего. Никто особо не удивится. Враги психоанализа будут упорно игнорировать наш успех или обвинять в подтасовках. Современные психоаналитики, подобно религиозным фанатикам, вообще считают любые эксперименты кощунственными. Только Чибисов потешит научное самолюбие — и ради этого устраивать массовые сеансы гипноза со слепой диагностикой?

Как бы то ни было, не пытайтесь «переанализировать» нарцисса, не переоценивайте свои навыки внушения, если не хотите стать холстом для чужого психосоциального творчества.

Раньше истеричек за нечувствительность к боли сжигали на кострах. Их место заняли иммунные к психоаналитическому дознанию нарциссы.