Августа 1813 г. последовала закладка колокольни. Подрядчиком был крестьянин вотчины Спасо-Прилуцкого монастыря с Коровничья Прилук Дим. Маслеников.

Колокольня строилась по плану и фасаду, составленному Ключарём Вологодского кафедрального собора «иереем Василием» и получившему одобрение Вологодского епископа Евгения.

В1816 г. колокольные работы на время прекратились, вероятно, за недостатком у церкви денежных средств, и снова была возобновлена лишь в 1820 г. В апреле месяце сего года с подрядчиком каменных дел Дим. Маслениковым было заключено новое «рядное условие», по которому он обязывался закончить в течение года каменную колокольню «без малейшего упущения данного плана и фасада», исполняя работу «гладким и чистым мастерством». Вдобавок, между церковью и колокольней выкласть простенки с достаточным количеством окон, при этом за целость работы «от подошвы до верху» Маслеников давал ручительство на 10 лет вперёд, а «ежели же, ¾ говорилось в условии, ¾ сделается какое повреждение или расселины «чего боже сохрани», то исправить мне Масленикову своим коштом (расходы), не касаясь ни чего церковного». В назначенный срок колокольня и каменная паперть между колокольней и церковью были благополучно закончены. Впрочем, как свидетельствует один документ, при окончательном расчёте с подрядчиком дело не обошлось без некоторых недоразумений. Согласно договора, Масленикову следовало выдать за всю работу 1900 руб. деньгами, 10 четвертей ржи и 6 четвертей овса.

Съестные припасы были получены им ранее; ранее были выданы ему и деньги 1545 руб., так что дополучить с церкви оставалось лишь 355 руб. Но причт и церковный староста Иван Трифанов согласились выдать Масленикову только 48 руб., ссылаясь на то, что: 1) он плохо выбелил колокольню, так что верхний этаж почти весь «облинял» и 2) что недостающей суммы 307 руб. у церкви в наличности не имеется, «а когда накопят, тогда и сделают с ним окончательный расчёт».

По этому поводу подрядчиком Маслениковым была подана на имя Вологодского епископа Онисифора жалоба, в которой он просил предписать выдать неуплаченную сумму, так как он «претерпевает большее беспокойствие и недостатки для расплаты с работниками». Жалоба имела успех. Положенная на ней резолюция епископа Онисифора гласила: «предписать священнослужителям, чтобы они непременно удовлетворяли просителя, поелику он не обязываем оставлять в залог им на 10 лет остальные деньги».

Окончательный и вполне надлежащий вид колокольня получила лишь в 1832 г., то есть спустя 20 лет после закладки, когда на ней был воздвигнут шпиль высотою до 7 сажен. За что и было уплачено подрядчику Косме Догадаеву по договору 200 руб. «да за хорошую отделку и хорошее поведение с согласия приходских людей» прибавлено ещё 25 руб. На вполне на исправной колокольне, очевидно, не вполне соответствовал старый, разбитый зазвонный колокол, а поэтому в 1833 г. он был перелит на новый.

Три последующие года (1834 ¾ 1836) были как бы передышкой в деле церковного строительства, так как с 1837 г. снова начались церковные работы по устроению на этот раз уже каменной ограды, а именно: устраивались новые кирпичные заводы, нанимались люди для уравнивания мест вокруг церкви, для собирания камня под фундамент и так далее. А после заключения договора с подрядчиком Михаилом Чюриным приступлено и к самому делу.

Клажа ограды была окончена в 1840 г., причём новая ограда состояла из 60 столбов с четырмя башнями по углам и имела в окружности 120 сажен. За всю означенную работу, согласно договора, было уплачено подрядчику 318 руб. 50 коп.

Постройка ограды была, так сказать, последним этапом в деле долголетнего церковного строительства. Теперь, если чего и не доставало храму, то надлежащего внутреннего убранства, самое же главное: храм, колокольня и ограда было сделано.

До сих пор наша речь была о том, как создавался храм, далее мы должны говорить о том, как он украшался и явился в настоящем своём виде. Но предварительно скажем ещё о другом.

Глава IV

Люди великой веры приступали к постройке храмов,

 имея в кармане буквально несколько рублей и при таком

 начале воздвигали обширные богатые храмы.

В.Поселянин

    Состояние церковных доходов в I -й половине XIX века: сборы с прихода натурою: денежные пожертвования «в церковное строение», жертвы животными, холстом и одеждой, «береговое», арендная плата с земельных угодий; выручка от продажи свеч; кружечный и кошельковый сборы и денежные ссуды частных лиц.

    После того, как мы до конца проследили историю церковного строения, не безынтересно будет указать источники, из которых церковь черпала средства, необходимые для столь крупных строительных работ: как создание каменного холодного храма, каменной ограды и колокольни. С этой целью необходимо обратиться к обзору церковных доходов и их источников за соответствующий период времени (1794 – 1840 г.г.).

    Из приходных церковных книг этого периода мы видим, что в то время источниками церковных доходов были: во-первых, сборы с прихода натурою, как то сбор ржи, овса, пшеницы, льну масла, яиц и рыбного сущу. Этот источник церковного дохода был самый значительный сравнительно с другими.

    Сбор натурою не редко приносил сотни пудов хлеба, например: 1827 г. было собрано 100 пудов ржи и 93 пуда овса.

    В 1830 г. крестьянин деревни Ертебина соседнего Бохтюжского прихода Иван Фёдоров один пожертвовал 50 пудов ржи.

    Другим наиболее значительным источником церковных доходов являлись пожертвования в церковь деньгами и разными предметами. Сюда относятся, прежде всего, денежные пожертвования со специальным назначением, на церковное строение, иногда очень незначительные, а иной раз и довольно крупные, в приходных книгах то и дело встречаются выражения: «некто в церковное строительство поусердствовал или некто в церковь приложил такую-то сумму денег». Так, например, дворянская девица Надежда Николаевна Милюкова в 1840 г. пожертвовала на достройку ограды 500 руб., а помещица Екатерина Васильевна Дурново в 1814 г. на свои собственные средства устроила в трапезе верхнего храма Казанский придел и после своей смерти завещала 500 руб. в качестве вклада на достройку церкви.

    Помимо денежных сумм, в церковь очень часто поступали жертвы животными (овцы, также куры), холстом и одеждой.

    Из одежд в церковь жертвовалось положительно всё, что только могло иметь какую-либо ценность, как то: «убрусы», овчины, новины, сушуны, тугаи, троеклинки, женские рубашки, телогрейки, чулки и т.п. Все пожертвованные в церковь предметы потом продавались церковным старостою, и деньги поступали уже непосредственно в церковную казну. Так в 1831 г. было продано 340 аршин прикладного (жертвованного) холста.

    В качестве постоянного ежегодного дохода в приходных церковных книгах упоминаются ещё так называемые «береговые» ¾ иначе сказать плата, взимавшаяся в пользу церкви, во время «лесной ярманги» за постой плотов у церковного берега и аренды за церковные пожни, сдаваемые в картому на известное число лет. Эти аренды и береговое, достигали до 100 руб. в год общей суммы, по тому времени считались значительным доходом.

    По временам в приходных книгах упоминаются и значительные случайные доходы. Так, например, в 1834 г. с помещицы Сапожниковой было получено в пользу церкви через Вологодский земский суд 450 руб. По какому (поводу) случаю был предъявлен этой помещице иск со стороны церкви неизвестно. Что касается прочих источников церковного дохода, как то: выручки от продажи свеч и ежемесячных подаяний в кошелёк и кружку, то они могут быть названы по справедливости ничтожными. Доход, извлекаемый отсюда, исчислялся всего лишь несколькими рублями в месяц. Лишь в приходной книге под 1816-м г. отмечено, что из кружки вынуто 80 руб., пожертвованных неизвестной особою.

    Наконец в рассматриваемый период времени был сделан в церковь первый вечный вклад, а именно: помещица Екатерина Васильевна Дурново после своей смерти завещала 2000 руб. ассигнациями в Вологодский приказ общественного призрения с тем, чтобы проценты с первой тысячи отдавались ежегодно в Святолуцкую церковь на масло, дабы в сделанном ею приделе горела неугасаемая лампада, а проценты с другой тысячи шли священнику с причтом на поминовение души её.

    В общем, денежные средства церкви были скудны, хотя источников их, как видим, и много было.

    И вот эта скудость средств, часто далеко не достаточных для тех больших строительных работ, какие в то время производились при церкви, вынуждала последнюю не однократно обращаться к займам денег у частных лиц. Записи приходных книг за 1820 – 1824 г.г. прямо пестрят обилием церковных займов, при этом любопытно, что деньги у разных лиц займовались часто очень мелкими суммами, как, например, у одного 20 руб., у другого 10 руб. и даже меньше. Более крупные ссуды церковь получала лишь от Вологодского купца, проживавшего в деревне Перхурьево Александра Яковлевича Кашева, который в самом начале колокольной постройки одолжил церкви 700 руб., а позднее в разное время более 800 руб.

    Любопытно отметить и то, что несмотря на явную скудость своих средств, которых часто не хватало на собственные нужды, церковь время от времени допускала со своей стороны и некоторую благотворительность. Так в 1808 г. из церковных средств было дано взаймы диакону Алексею Ивановичу Образцову 40 руб., которые он и должен был внести в церковную казну всенепременно в 4 года, а в 1812 г. из церковных сумм было пожертвовано на ополчение новых сил 25 руб.

Глава V

    Посмотрите какую живую картину даёт храм

всякой местности, как одухотворяет её!

    Кресты храма, горя и переливаясь своим золотом,

 этим блеском, как бы говорят всем: здесь живут люди,