ПоэмыБлока«Двенадцать»и«Возмездие»

(1)- это мир, пронизанный ветром, вьюгой, пургой: "Черный вечер. Белый снег". Старый мир - это сатирические образы 1ой главы: старушка, не понимающая происходящего, нелепая, словно курица,

длинноволосый писатель, витийствующий на площади, "барыня в каракуле" с манерным "ужь мы плакали, плакали", буржуй и поп, трусливо прячущиеся - один за сугробом, другой - в воротнике собственного пальто. Новый мир - это коллективный образ 12 красногвардейцев, защитников новой жизни «ко всему готовы, Ничего не жаль...», впереди которых шествует Христос как символ обновления. В статье "Интеллигенция и революция" Блок с возмущением заявлял, что народ "не паинька", что революция не похожа на идиллию. Эту "не идиллию" он и нарисовал. Каторжных, жестоких, стихийных, "без креста", он освятил их неожиданно, поставив впереди отряда Иисуса Христа, и не в терновом венце мученичества, а в "белом венчике из роз" - Христа воскресшего, символизирующего возрождение, новую жизнь."музыка революции". Он никогда не отрекался от этой поэмы, твердо считал ее лучшим из всего, что он создал. буржуй = пёс голодный = старый мир (Впереди — сугроб холодный/Только нищий пёс голодный/Ковыляет позади...)

(2) Пролог, 3 главы, эпилог. В каждой гл. – проблема мирового масштаба.

1ая – 70е гг. Посвящена либеральной семье, в к-ую является некий демон с идеями индивидуализма.

(-) 2ая – не завершена. Должна была быть посвящена сыну этого демона, наследнику его мятежных порывов. (конец XIX – начало XX)

3я – конец жизни отца, что стало с бывшим демоном, куда делась его индивидуальность. Смерть его и его сына, появление внука.

(-) Эпилог – младенец на коленях матери.
Мазурка! Софья Львовна, Анна Павловна Вревская, Достоевский, красавец, похож на Байрона, младшую дочь очаровал. Россия – мать, как птица, тужит о детях; но – её судьба, чтоб их терзали ястреба

РоманСологуба«Мелкийбес»

ФедорСОЛОГУБ (1863—1927)

(настоящее имя — Федор Кузьмич Тетерников) родился в Петербурге. Сын портного, он рано лишился отца и был воспитан матерью, работавшей прислугой. Учился в уездном училище, окончил Петербургский учительский институт в 1882 г. и в течение двадцати пяти лет преподавал математику в провинциальных городках севера России. Стихи его появились в печати в 1884 г. С 1892 г. Сологуб связан с литературным кружком «старших» символистов (Д.Мережковский, 3. Гиппиус и др.), регулярно участвует в журнале «Северный вестник». К началу XX века приобретает широкую известность.
Сологуб - дитя эпохи восьмидесятых с ее превалирующими мотивами безнадежности и отчаяния. Лирика Сологуба тяжела, по-настоящему и глубоко безысходна. В ней нашли достаточно глубокое выражение индивидуализм и субъективизм раннего символизма. Мир его души, насыщенный мечтами о неземном счастье, фантастическими образами и видениями, во много раз ближе Сологубу, чем мир реальных людских отношений. Зло в стихах Сологуба метафизично, оно не имеет отчетливой социальной характеристики и служит символическим олицетворением темных сторон бытия, перед которыми бессилен человек. Беспомощность эта носит в стихах Сологуба роковой характер.

Ф.Сологуб, одинизосновоположниковрусскогосимволизма, определилсимволпредельнократко: "Символ–окновбесконечность"

http://briefly.ru/sologub/melkij_bes/

«Мелкий бес» (1902, полностью вышел в 1907)

В романе изображена душа зловещего учителя-садиста Ардальона Борисовича Передонова на фоне тусклой бессмысленной жизни провинциального города. Зависть, злость и предельный эгоизм довели Передонова до полного бреда и потери реальности.

Передонов, учитель русского языка, томится в ожидании места инспектора, которое ему обещано далёкой княгиней, правда, обещано не ему лично, а через его сожительницу, «троюродную сестру» Варвару. «Сумрачными глазами» Передонов глядел на мир и людей («На улице всё казалось Передонову враждебным и зловещим»).

Параллельно развёртывается панорама окружающей жизни, — всего того, что лепится к среднему, «маленькому», человеку, и хоть эта жизнь словно стеной отгорожена от Передонова, — он вовсе не антигерой: «под конец романа, — пишет критик Боцяновский В.Ф., — вас уже страшит не этот маньяк, не сам Передонов, а то общество, которое нисколько не лучше его. Матери и невесты наперебой стараются его залучить в свою семью. Окружающие преспокойно с ним уживаются. […] Пусть всем известно, что эти люди, быть может, нередко даже просто психически ненормальны, но с ними считаются». («Передоновщина — не случайность, а общая болезнь, это и есть современный быт России» — подтверждает сам Сологуб.)

В романе помимо сумрачных дел Передонова развивалась и история светлая,однако в силу возраста героев, патологичная, выраженная в отношениях «скромного» гимназиста Саши Пыльникова и «весёлой» барышни Людмилы Рутиловой. Передонову везде чудились дурманы, а яд цветочных благоуханий погружал его в пугающее уныние, — Людмила же напротив «любила духи, выписывала их из Санкт-Петербурга, и много изводила их, любила ароматные цветы», любила и «наряжаться, и одевалась откровеннее сестёр». Одурманивая всевозможной парфюмерией и возбуждая юношу потехи ради, Людмила скоро сама влюбилась в него. На Пыльникове Людмила Рутилова отрабатывала все свои желания, он — лишь покорялся.

Людмила и Саша быстро подружились нежною, но беспокойною дружбою. Дружба, тем не менее, несла в себе яд вынужденной несвободы, принуждённой тайны, которая проникала их отношения чем-то тяжёлым, ими ещё еле уловляемым. В конце романа уже выходит наружу не только истинная, эротическая подоплека чувств Людмилы, которая раздевает юношу и покрывает его поцелуями, но и их разрушающее влияние на его душу

краткое содержание

Ардальон Борисович Передонов, учитель словесности в местной гимназии, постоянно ощущал себя предметом особого внимания женщин. Ещё бы! Статский советник (пятый класс в табели о рангах!), мужчина в соку, в сущности, не женат... Ведь Варвара что... Варвару в случае чего можно и побоку. Вот одно только — без неё, пожалуй, места инспектора не получишь. (Директор гимназии не жалует его, ученики и их родители считают грубым и несправедливым.) Княгиня Волчанская обещала Варваре похлопотать за Ардальона Борисовича, но условием поставила венчание: неудобно хлопотать за сожителя своей бывшей домашней портнихи. Однако ж сперва место, а потом уж венчание. А то как раз обманут.

 

Варвару эти его настроения чрезвычайно обеспокоили, и она упросила вдову Грушину за деньги изготовить письмо, будто бы от княгини, с обещанием места, если они обвенчаются.

 

Передонов было обрадовался, но Вершина, пытавшаяся выдать за него бесприданницу Марту, сразу же осадила: а где конверт? Деловое письмо — и без конверта! Варвара с Грушиной тут же поправили дело вторым письмом, пересланным через петербургских знакомых. И Вершина, и Рутилов, сватавший Передонову своих сестёр, и Преполовенская, рассчитывавшая пристроить за него племянницу, — все поняли, что их дело проиграно, Ардальон Борисович назначил день венчания. И без того мнительный, он теперь ещё больше боялся зависти и все ожидал доноса либо даже покушения на свою жизнь. Подлила масла в огонь Преполовенская, намекая на то, что близкий приятель Ардальона Борисовича Павел Васильевич Володин бывает у Передонова ради Варвары Дмитриевны. Это, конечно, чушь. Варвара считает Володина дураком, да и получает преподаватель ремесла в городском училище вчетверо меньше учителя гимназии Передонова. Ардальон же Борисович забеспокоился: обвенчается он с Варварой, поедут на инспекторское место, а в дороге отравят его и похоронят как Володина, а тот будет инспектором. Варвара все нож из рук не выпускает, да и вилка опасна. (И он спрятал приборы под кроватью. Едят же китайцы палочками.) Вот и баран, так похожий на Володина, тупо смотрит, наверное зло умышляет. Главное же, донесут — и погиб. Наташа ведь, бывшая кухарка Передонова, от них прямо к жандарму поступила. Встретив жандармского подполковника, Ардальон Борисович попросил не верить тому, что скажет про него Наташа, она все врёт, и у неё любовник поляк.

 

Встреча навела на мысль посетить отцов города и уверить их в своей благонадёжности. Он посетил городского голову, прокурора, предводителя дворянства, председателя уездной земской управы и даже исправника. И каждому говорил, что все, что о нем болтают, — вздор. Захотев как-то закурить на улице, он вдруг увидел городового и осведомился, можно ли здесь курить. Чтобы почти уже состоявшегося инспектора не подменили Володиным, он решил пометить себя. На груди, на животе, на локтях поставил чернилами букву П.

 

Подозрителен сделался ему и кот. Сильное электричество в шерсти — вот в чем беда. И повёл зверя к парикмахеру — постричь.

 

Уже много раз являлась ему серая недотыкомка, каталась в ногах, издевалась над ним, дразнила: высунется и спрячется. А ещё того хуже — карты. Дамы, по две вместе, подмигивали; тузы, короли, валеты шептались, шушукались, дразнились.

 

После свадьбы Передоновых впервые посетили директор с женой, но было заметно, что они вращаются в разных кругах здешнего общества. Да и в гимназии не все гладко у Передонова. Он посещал родителей своих учеников и жаловался на их леность и дерзость. В нескольких случаях чада были секомы за эти вымышленные вины и жаловались директору.

 

Совсем дикой оказалась история с пятиклассником Сашей Пыльниковым. Грушина рассказала, будто этот мальчик на самом деле переодетая девочка: такой смазливенький и все краснеет, тихоня и гимназисты дразнят его девчонкой. И все это, чтобы Ардальона Борисовича подловить.

 

Передонов доложил директору о возможном скандале: в гимназии разврат начнётся. Директор счёл, что Передонов заходит слишком далеко. Все же осторожный Николай Власьевич в присутствии гимназического врача убедился, что Саша не девочка, но молва не затихала, и одна из сестёр Рутиловых, Людмила, заглянула в дом Коковкиной, где тётушка сняла для Саши комнату.

 

Людмила и Саша подружились нежною, но беспокойною дружбой. Людмила будила в нем преждевременные, ещё неясные стремления. Она приходила нарядная, надушённая, прыскала духами на своего Дафниса.

 

Невинные возбуждения составляли для Людмилы главную прелесть их встреч, Сёстрам она говорила: «Я вовсе не так его люблю, как вы думаете... Я его невинно люблю. Мне от него ничего не надо». Она тормошила Сашу, сажала на колени, целовала и позволяла целовать свои запястья, плечи, ноги. Однажды полуупросила, полупринудила его обнажиться по пояс. А ему говорила: «Люблю красоту... Мне бы в древних Афинах родиться... Я тело люблю, сильное, ловкое, голое... Милый кумир мой, отрок богоравный...»

 

Она стала наряжать его в свои наряды, а иногда в хитон афинянина или рыбака. Нежные её поцелуи пробуждали желание сделать ей что-то милое или больное, нежное или стыдное, чтобы она смеялась от радости или кричала от боли.

 

Тем временем Передонов уже всем твердил о развращённости Пыльникова. Горожане поглядывали на мальчика и Людмилу с поганым любопытством. Сам же будущий инспектор вёл себя все более странно. Он сжёг подмигивающие и кривляющиеся ему в лицо карты, писал доносы на карточные фигуры, на недотыкомку, на барана, выдававшего себя за Володина. Но самым страшным оказалось происшедшее на маскараде. Вечные шутницы и выдумщицы сестры Рутиловы нарядили Сашу гейшей и сделали это так искусно, что первый дамский приз достался именно ему (никто не узнал мальчика). Толпа возбуждённых завистью и алкоголем гостей потребовала снять маску, а в ответ на отказ попыталась схватить гейшу, но спас актёр Бенгальский, на руках вынесший её из толпы. Пока травили гейшу, Передонов решил напустить огонь на невесть откуда взявшуюся недотыкомку. Он поднёс спичку к занавесу. Пожар заметили уже с улицы, так что дом сгорел, но люди спаслись. Последующие события уверили всех, что толки о Саше и девицах Рутиловых — бред.

 

Передонов начал понимать, что его обманули. Как-то вечером зашёл Володин, сели за стол. Больше пили, чем ели. Гость блеял, дурачился: «Околпачили тебя, Ардаша». Передонов выхватил нож и резанул Володина по горлу.

 

Когда вошли, чтобы взять убийцу, он сидел понуро и бормотал что-то бессмысленное.

 

АрдальонБорисовичПередонов, учительсловесностив местнойгимназии, статскийсоветник, мнительный, метитнаместоинспектора

ПавелВасильевичВолодин, преподавательремеславгородскомучилище

Варвара

КнягиняВолчанская

вдоваГрушина

ВершинаиМарта

Рутиловисёстры: Дарья, Людмилаи

СашаПыльников,намаскарадегейша

актёрБенгальский

ДомКоковкиной

НиколайВласьевич, директоргимназии

Наташа, бывшаяслужанкаПередоновых, поступиланаработукжандарму.

Встречасжандармов=>посещения«отцовгорода»: городскогоглава, прокурор, предводительдворянства, председательуезднойземскойуправыи дажеисправника.

Кот, недотыкомка ("еслиугодно–этоужасжитейскойпошлостииобыденщины, аеслиугодно–угрожающийзнакстраха, уныния, отчаяния, бессилия" –такоднимизпервыхопределилвнутреннеесодержаниесимволаА.Блок.)

, баран, колодакарт| Пожар, убийство.

http://lit.1september.ru/article.php?ID=200102005

А.Блок: былпрочитан"всейобразованнойРоссией"

РоманыМережковского

ДмитрийМережковский (1866—1941)

 

Р. в Петере в семье чиновника дворцового ведомства.

После гимназии - на историко-филологический фак. Петербургского ун-та.

Рано заявил о себе как о поэте: 1ые его стихи появились в печати, ему - 15 лет.

Он создает свою собственную мистико-религиозную концепцию двойственного характера бездны:

Исмертьижизнь—родныебездны:

Ониподобныиравны,

Другдругучуждыилюбезны,

Однавдругойотражены.

Тысам—свойбог, тысамсвойближний,

О, будьжесобственнымтворцом,

Будьбезднойверхней, безднойнижней,

Своимначаломиконцом.

Именно в этой двойственности,одновременном единстве и противоборстве видит поэт разгадку «тайны жизни».

 

Сб. стихов «Символы» (1892) дал название новому нар

ождающемусятечениюрус. лит-ры.

Необходимость более полного выражения своих мыслей заставляет поэта все чаще обращаться к прозе. С середины девяностых он работает над трилогия «Христос и Антихрист», в к-ую вошли романы:

«Смертьбогов. ЮлианОтступник»(1896),

«Воскресшиебоги. ЛеонардодаВинчи»(1901)

«Антихрист. ПетриАлексей»(1905).

- слава

http://briefly.ru/merezhkovskij/hristos_i_antihrist/

2 большая книга — 2томным исследованием «Л. Толстой и Достоевский» (1901 — 1902 гг.)

В нем развивает свою концепцию единства «двух бездн».

Толстой —           «ясновидец плоти», «язычник»

Достоевский —   «ясновидец духа», «христианин»

воплощая извечные враждующие начала, тем не менее стремятся к синтезу и рождению новой религии.

Не принимает революцию и в 1920 г. эмигрирует во Францию, продолжая и там сражаться с «Антихристом, ввергнувшим Россию в бездну». С 1934 г. он издает журнал «Меч». Вместе с женой, 3. Гиппиус, Мережковский организует религиозно-философские вечера «У зеленой лампы», на которых не устает повторять: «Мы победим, ибо небо на нашей стороне!».

Умер Мережковский в Париже 9 декабря 1941 г.

 

18. РоманАндреяБелого«Петербург»http://briefly.ru/belyj/peterburg/

АндрейБелый(1880 - 1934)

 

 (настоящее имя – Борис Николаевич Бугаев) родился в Москве в семье профессора, известного математика. Учился на естественном отделении физико-математического факультета Московского университета. Представитель «младшего» поколения символистов, он был одним из самых активных и последовательных сторонников символизма, который понимался им шире, чем обычная литературная школа или течение. Вместе с В. Брюсовым стал одним из создателей теории символизма в России. Одна из основных проблем деятельности и творчества - проблема «преображения жизни», «пересоздания действительности».

 

1ые книги: (1902 г.) «Драматическая симфония» и сб. стихов 1904 г. «Золото в лазури», в которых он выступил вполне зрелым и самостоятельным поэтом.

(!) поэма «Первое свидание» (1921), полностью переосмысляя здесь свое прошлое в соответствии с новой концепцией личного развития.

В послереволюционные годы: романы «Москва», «Москва под ударом», мемуары «В начале века», «Меж двух революций». Много времени он уделял и общественно-публицистической деятельности.

«Петербург»

Аполлон Аполлонович Аблеухов

экс-жена Анны Петровны

краткое содержание

Аполлон Аполлонович Аблеухов сенатор весьма почтенного рода: он имеет своим предком Адама. Впрочем, если говорить о временах не столь отдалённых, то во времена царствования Анны Иоанновны киркиз-кайсацкий мирза Аб-Лай поступил на русскую службу, был назван в крещении Андрей и получил прозвище ухов. Доводился он прапрадедом Аполлону Аполлоновичу.

 

Аполлон Аполлонович готовится ехать в Учреждение, он главой был Учреждения и оттуда циркуляры отправлял по всей России. Циркулярами он управлял.

 

Аполлон Аполлонович уже встал, обтёрся одеколоном, записал в «Дневнике» — который издан будет после его смерти — в голову пришедшую мысль. Он откушал кофию, осведомился о сыне и, узнав, что сын его Николай Аполлонович ещё не вставал, — поморщился. Каждое утро сенатор расспрашивал о сыне и каждое утро морщился. Разобрал корреспонденцию и в сторону отложил, не распечатав пришедшее из Испании письмо от жены своей Анны Петровны. Два с половиною года назад супруги расстались, уехала Анна Петровна с итальянским певцом.

 

Молодцеватый, в чёрном цилиндре, в сером пальто, на ходу натягивая чёрную перчатку, сбегает Аполлон Аполлонович с крыльца и садится в карету.

 

Карета полетела на Невский. Полетела в зеленоватом тумане вдаль в бесконечность устремившегося проспекта, мимо кубов домов со строгой нумерацией, мимо циркулирующей публики, от которой надёжно ограждён был Аполлон Аполлонович четырьмя перпендикулярными стенками. Сенатор не любил открытых пространств, не мог выносить зигзагообразных линий. Ему нравилась геометрическая правильность кубов, параллелепипедов, пирамид, ясность прямых, распланированность петербургских проспектов. Встающие в тумане острова, в которые вонзались стрелы проспектов, вызывали у него страх. Житель островов, разночинный, фабричный люд, обитатели хаоса, считал сенатор, угрожают Петербургу.

 

Из огромного серого дома на семнадцатой линии Васильевского острова, спустившись по чёрной, усеянной огуречными корками лестнице, выходит незнакомец с чёрными усиками. В руках узелок, который он бережно держит. Через Николаевский мост идёт в потоке людей — синих теней в сумраке серого утра — тень незнакомца в Петербург. Петербург он давно ненавидел.

 

На перекрёстке остановилась карета... Вдруг. Испуганно поднял руки в перчатках Аполлон Аполлонович, как бы стараясь защитить себя, откинулся в глубину кареты, ударился о стенку цилиндром, обнажил голый череп с огромными оттопыренными ушами. Пламенеющий, уставленный на него взгляд вплотную с каретой шедшего разночинца пронзил его.

 

Пролетела карета. Незнакомец же дальше был увлечён потоком людским.

 

Протекала по Невскому пара за парой, слов обрывки складывались в фразы, заплеталась невская сплетня: «Собираются...», «Бросить...», «В кого же...», «В Абл...». Провокация загуляла по Невскому, провокацией обернулись слова в незнакомце, провокация была в нем самом. «Смотрите, какая смелость, Неуловимый», — услышал незнакомец у себя за спиной.

 

Из осенней промозглости в ресторанчик входит незнакомец.

 

Аполлон Аполлонович в этот день был как-то особенно сосредоточен. Разыгрались праздные мысли, завелась мозговая игра. Вспоминает, что видел он незнакомца у себя в доме. Из мозговой игры сенатора, из эфемерного бытия вышел незнакомец и утвердился в реальности.

 

Когда незнакомец исчез в дверях ресторанчика, два силуэта показались; толстый, высокий, явно выделявшийся сложением и рядом паршивенькая фигурка низкорослого господинчика с огромной бородавкой на лице. Долетали отдельные фразы их разговора: «Сенатору Аблеухову издать циркуляр...», «Неуловимому же предстоит...», «Николаю Аполлоновичу предстоит...», «Дело поставлено как часовой механизм...», «Получали бы жалованье».

 

В дверях заведения показалась фигура неприятного толстяка, незнакомец обернулся, особа дружески помахала ему котиковой шапкой. «Александр Иванович...», «Липпанченко». Особа присаживается за стол. «Осторожнее», — предупреждает его незнакомец, заметив, что толстяк хочет положить свой локоть на газетный лист: лист накрывал узелочек. Губы Липпанченко задрожали. Опасный узелочек просит он отнести на хранение к Николаю Аполлоновичу Аблеухову, а заодно и письмецо передать.

 

Два с половиною года уже не встречается с отцом Николай Аполлонович за утренним кофе, не пробуждается раньше полудня, ходит в бухарском халате, татарских туфельках и ермолке. Впрочем, по-прежнему читает он Канта и умозаключает, строит цепи логических предпосылок. С утра получил он коробку от костюмера: в коробке атласное красное домино. В петербургский сырой сумрак, накинув на плечи николаевку, отправляется Николай Аполлонович. Под николаевкой выглядывает кусок красного атласа. Воспоминания о неудачной любви охватили его, вспомнилась та туманная ночь, когда чуть он не бросился с моста в тёмные воды и когда созрел в нем план дать обещание одной легкомысленной партии.

 

В подъезд дома на Мойке входит Николай Аполлонович и остаётся в подъездной темноте. Женская тень, уткнув лицо в муфточку, пробегает вдоль Мойки, входит в подъезд. Дверь открывает служанка и вскрикивает. В прорезавшей темноту полосе света — красное домино в чёрной маске. Выставив маску вперёд, домино протягивает кровавый рукав. И когда дверь захлопнулась, дама видит лежащую у двери визитную карточку: череп с костями вместо дворянской короны и модным шрифтом набранные слова — «Жду вас в маскараде там-то, такого-то числа. Красный шут».

 

В доме на Мойке живёт Софья Петровна Лихутина, замужем она за подпоручиком Сергеем Сергеевичем Лихутиным; Николай Аполлонович был шафером на её свадьбе. Николай Аполлонович часто бывал в этом доме, куда приходил и хохол Липпанченко, и курсистка Варвара Евграфовна, тайно влюблённая в Аблеухова. Вид благородный Николая Аполлоновича увлёк вначале Софью Петровну, но за античной маской открылось в нем вдруг что-то лягушачье. Софья Петровна и любила и ненавидела Аблеухова, привлекая, отталкивала от себя и однажды в гневе назвала Красным шутом. Аблеухов приходить перестал.

 

Утром незнакомец с усиками приходит к Николаю Аполлоновичу. Визит не слишком приятен Аблеухову, помнит он опрометчиво данное обещание, думает отказаться, но все как-то не выходит. А незнакомец узелок просит взять на хранение, разоткровенничался, жалуется на бессонницу, одиночество. Вся Россия знает его как Неуловимого, да сам-то он заперт в своей квартирке на Васильевском острове, никуда не выходит. После ссылки Якутской с особой одной повстречался он в Гельсингфорсе и зависит теперь от особы.

 

Приезжает Аполлон Аполлонович, сын представляет ему студента университета Александра Ивановича Дудкина. В нем узнает Аполлон Аполлонович вчерашнего разночинца.

 

По Петербургу катится гул. Будет митинг. С известием о митинге к Софье Петровне приезжает Варвара Евграфовна и просит передать письмо Николаю Аполлоновичу Аблеухову, с которым, по слухам, должна встретиться Софья Петровна на балу у Цукатовых. Николай Аполлонович знал, что Софья Петровна будет на митинге. Всегда всех на митинги водит Варвара Евграфовна. В николаевке, надетой поверх красного домино, бросается он в петербургский сумрак.

 

Вырвавшись из душного зала, где выступали ораторы и раздавались крики «Забастовка!», бежит к себе домой Софья Петровна. На мосту видит она: ей навстречу устремилось красное домино в чёрной маске. Но в двух шагах от Софьи Петровны подскальзывается и падает красное домино, обнаруживая светло-зелёные панталонные штрипки. «Лягушонок, урод, красный шут», — кричит Софья Петровна и в гневе шута награждает пинками. Домой она прибегает расстроенная и в порыве рассказывает все мужу. Сергей Сергеевич пришёл в страшное волнение и, бледный, сжимая кулаки, расхаживал по комнате. Ехать на бал к Цукатовым он запретил. Обиделась Софья Петровна. В обиде на мужа и на Аблеухова распечатала она письмо, принесённое Варварой Евграфовной, прочла и задумала отомстить.

 

В костюме госпожи Помпадур, несмотря на запрещение мужа, приехала Софья Петровна на бал. Приехал и Аполлон Аполлонович. Ждали масок. И вот появляется красное домино, а потом и другие маски. Приглашает мадам Помпадур красное домино на танец, и в танце она вручает письмо. Не узнает Софью Петровну Аблеухов. В комнате угловой он срывает конверт, поднимает маску и обнаруживает себя. Скандал. Красное домино — Николай Аблеухов. И уже низкорослый господинчик с бородавкой сообщает об этом Аполлону Аполлоновичу.

 

Выбежав из подъезда, в переулке при свете фонаря Аблеухов снова читает письмо. Он не верит глазам. Поминают ему данное обещание, предлагают взорвать собственного отца бомбой с часовым механизмом, что в виде сардинницы хранится в переданном ему узелочке. А тут низкорослый господинчик подходит, с собой увлекает, ведёт в кабачок. Сначала представляется незаконнорождённым сыном Аполлона Аполлоновича, а затем Павлом Яковлевичем Морковиным, агентом охранного отделения. Говорит, что, если не выполнит Николай Аполлонович требования, в письме изложенного, он его арестует.

 

Когда Софья Петровна, несмотря на запрещение, уехала на бал, Сергей Сергеевич Лихутин решает покончить с собой. Он сбрил усы и побрил шею, мылом намазал верёвку, к люстре её прикрепил и взобрался на стул. В дверь позвонили, в этот момент он шагнул со стула и... упал. Недоповесился. Унижением ещё большим обернулось для подпоручика Лихутина самоубийство. Таким обнаружила его Софья Петровна. Она склонилась над ним и тихонько заплакала.

 

Аполлон Аполлонович про себя твёрдо решил, что сын его отъявленный негодяй; скандал на балу, то есть появление Николая Аполлоновича в красном домино, заставляет его решиться на выяснение отношений. Но в последний момент Аполлон Аполлонович узнает о приезде Анны Петровны и неожиданно для себя только это и сообщает сыну и смотрит не с ненавистью, а с любовью. Ещё мгновение, и Николай Аполлонович в раскаянии бросился бы в ноги отцу, но, заметив его движение, Аполлон Аполлонович вдруг в гневе указывает на дверь и кричит, что Николай Аполлонович больше не сын ему.

 

У себя в комнате Николай Аполлонович достаёт сардинницу, сардинницу ужасного содержания. Без сомнений, её следует выбросить в Неву, но пока... пока хотя бы отсрочить ужасное событие, двадцать раз повернув ключ часового механизма.

 

Александр Иванович просыпается разбитым и больным. С трудом он поднимается и выходит на улицу. Здесь налетает на него взволнованный и возмущённый Николай Аполлонович. Из его сбивчивых объяснений Дудкину становится понятно, для кого предназначена «сардинница ужасного содержания», вспоминает и письмо, которое забыл передать Николаю Аполлоновичу и попросил это сделать Варвару Евграфовну. Александр Иванович уверяет Аблеухова в том, что произошло недоразумение, обещает все уладить и просит немедленно выкинуть сардинницу в Неву.

 

Странное слово «енфраншиш» бьётся в голове Александра Ивановича. Он приходит в маленький домик с садиком. Дачка окнами выходила на море, в окно бился куст. Его встречает хозяйка Зоя Захаровна Флейш. Она разговаривает с каким-то французом. Из соседней комнаты раздаётся пение. Зоя Захаровна объясняет, что это перс Шишнарфиев. Фамилия показалась Дудкину знакомой. Приходит Липпанченко, на Дудкина смотрит он пренебрежительно, даже брезгливо. Беседует с французом, ждать заставляет разговора с собой.

 

Как сановная особа обращается он с Александром Ивановичем. И власть теперь у особы. Дудкин отстранён, нет у него влияния, он полностью от особы зависит, а особа не стесняется ему угрожать. Дудкин возвращается домой. На лестнице его встречает темнота и странные тени у двери квартиры. В комнате ждёт его гость, Шишнарфиев, уверяет, что Петербург, город на болоте, на самом деле царство мёртвых; напоминает о встрече в Гельсингфорсе, когда Александр Иванович высказывался за разрушение культуры, говорил, что сатанизм заменит собой христианство. «Енфраншиш!» — восклицает Дудкин. «Ты звал меня, вот я и пришёл», — отвечает голос. Перс утончается, превращается в силуэт, затем просто исчезает и говорит уже как будто из самого Александра Ивановича. Вот с кем заключил договор он в Гельсингфорсе, а Липпанченко был лишь образом этих сил. Но теперь Дудкин знает, как он поступит с Липпанченко.

 

Тяжелозвонкое скаканье раздаётся за окном. В комнату входит Медный всадник. Он кладёт руку на плечо Дудкину, ломая ключицу: «Ничего: умри, потерпи», — и проливается раскалённым металлом в его жилы.

 

Нужно найти металлическое место, утром понимает Дудкин, идёт в магазинчик и покупает ножницы...

 

На улице Николай Аполлонович встречает Лихутина. Тот в штатском, бритый, без усов; за собой увлекает его, везёт домой для объяснений, втаскивает Аблеухова в квартиру, в заднюю вталкивает комнату. Сергей Сергеевич нервно расхаживает, кажется, он прибьёт сейчас Аблеухова. Николай Аполлонович жалко оправдывается...

 

В то утро Аполлон Аполлонович не поехал в Учреждение. В халате, с тряпкой в руках, вытирающим пыль с книжных полок застаёт его моложавый седовласый аннинский кавалер, приехавший с известием о всеобщей забастовке. Аполлон Аполлонович выходит в отставку, стали говорить в Учреждении.

 

Аполлон Аполлонович обходит пустынный свой дом, входит в комнаты сына. Раскрытый ящик письменного стола привлекает его внимание. В рассеянности он берет какой-то странный тяжёлый предмет, уходит с ним и забывает в своём кабинетике...

 

Вырваться пытался Николай Аполлонович от Лихутина, но был отброшен в угол и лежит униженный, с оторванной фалдою фрака. «Я не буду вас убивать», — произносит Сергей Сергеевич. Он к себе затащил Аблеухова, потому что Софья Петровна рассказала ему про письмо. Он хочет запереть Аблеухова, отправиться к нему домой, найти бомбу и выкинуть её в Неву. Гордость проснулась в Николае Аполлоновиче, он возмущён, что посчитать мог Сергей Сергеевич его способным на убийство собственного отца.

 

Дачка окнами выходила на море, в окно бился куст. Липпанченко с Зоей Захаровной сидели перед самоварчиком. Куст кипел. В ветвях его пряталась фигурка, томясь и вздрагивая. Ей чудилось, всадник протянутой рукой указывает на окна дачки. Фигурка приблизилась к дому и вновь отпрянула... Липпанченко озирается, шум за окнами привлекает его внимание, со свечой он обходит дом — никого... Маленькая фигурка подбегает к дому, влезает в окно спальни и прячется... Свеча отбрасывает фантастические тени, Липпанченко запирает дверь и ложится спать. В наступившем фосфорическом сумраке отчётливо проступает тень и приближается к нему. Липпанченко бросается к двери и чувствует, будто струя кипятка прошлась по его спине, а затем почувствовал струю кипятка у себя под пупком... Когда утром пришли к нему в комнату, то Липпанченко не было, а был — труп; и фигурка мужчины со странной усмешкой на белом лице, усевшись на мертвеца верхом, сжимала в руке ножницы.

 

Аполлон Аполлонович приехал в гостиницу к Анне Петровне и с ней вернулся домой... Николай Аполлонович в комнате своей шкафы перерывает в поисках сардинницы. Нигде нет её. Слуга входит с известием — приехала Анна Петровна — и просит в гостиную. После двух с половиной лет Аблеуховы вновь обедают втроём... Николай Аполлонович решает, что Лихутин в отсутствие его сардинницу уже забрал. До гостиницы он провожает мать, заезжает к Лихутиным, но в окнах квартирки их — мрак, Лихутиных не было дома...

 

Николай Аполлонович не мог заснуть в эту ночь. Он вышел в коридор, опустился на корточки, от усталости вздремнул. Очнулся на полу в коридоре. Раздался тяжёлый грохот...

 

Николай Аполлонович подбежал к тому месту, где только что была дверь в кабинет отца. Двери не было: был огромный провал. В спальне на постели, охватив руками колени, сидел Аполлон Аполлонович и ревел. Увидев сына, он пустился от него бежать, пробежал коридор и заперся в туалете...

 

Аполлон Аполлонович вышел в отставку и перебрался в деревню. Здесь он жил с Анной Петровной, писал мемуары, в год его смерти они увидели свет.

 

Николай Аполлонович, все время следствия пролежавший в горячке, уехал за границу, в Египет. В Россию он вернулся только после смерти отца.

 

«Летящая в пустоту культура»—вот главная его тема.

Каждую историческую эпоху А. Белый воспринимал как определенный тип духовной атмосферы(уровень культуры), обусловленной и воплощенной искусством. Поэтомутворчестворусскихклассиковдляавторароманаестьвысшийпоказательсостоянияпрошлого.

«Петербург» и строится на реминисценциях, образах Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого.

Можно представить, каким красочно-анекдотичным и остро ироничным был воссозданный мир: Евгений из «Медного всадника» превратился в душевнобольного Дудкина; любовная сцена из оперы «Пиковая дама» — в дурной анекдотец. Тема гоголевского «Невского проспекта» обернулась мотивом «ползущей, голосящей многоножки». Сложный, во многом драматичный образ Каренина из романа Толстого снизился до фигуры заводной куклы Аблеухова-старшего, а трагедия Анны Карениной — до плотских развлечений Анны Петровны. Остропсихологические конфликты «Бесов» Достоевского подменились «мозговой игрой». Сопоставления можно продолжить бесконечно. Их средствами А. Белый передал кризис своей современности, когда все противоречия прошлого достигли последней черты.

В«Петербурге» —цепнаяреакцияущербныхпобуждений, стихийныхпроцессов—«вихрейсознания». Вихлонесозрелиуродливыеплодыиндивидуализма, нигилизма, анархизма, агностицизма, механицизма. Государственная«политика»иреволюционнаяпрактикакакравноболезненныеявленияотвергнутыавтором. НотемсильнееволнуетегомечтаодуховномвозрожденииРоссии, оновойКалкеееспасения. ДляА. Белогобудущее, каконсказалпоокончанииромана, связаноспробуждениемнациональногосамосознания—«подлинноговыражениякультуры». Функциейтакогожизнестроенияидолжнобылообладатьновоеискусство.

 

Некрополь»Вл. Ходасевича

ВладиславХодасевич(1886—1939)

 

Р. в Москве в семье выходца из Польши. Отец был художником и фотографом. Окончив 3-ю классическую гимназию, поступает в Московский ун-т (историко-филологическом и юридическом фак), не завершил — «отчасти вследствие обстоятельств личной жизни, отчасти из-за болезни (туберкулез)».

1ыестихи- в символистском альманахе«Гриф»в1905 г.

1аякнигастихов«Молодость»(1908). Печатается во многих русских изданиях, пишет

критические статьи, занимается переводами с польского на русский.

2якнигастихов—«Счастливый домик»(1914).

Он пишет критические статьи о Пушкине, Державине и др. рус. поэтах.

книги стихов«Путем зерна»(1920), «Тяжелая лира»и«Статьи о русской поэзии»(1922).

По личным обстоятельствам уезжает в Берлин. В1922—1925 гг. работает с Горьким на Капри (редактирует журнал«Беседа»). После разрыва с Горьким уезжает в Париж, где работает в газетах «Дни», «Последние новости», а с1927 г. —в газете «Возрождение» в качестве редактора литературного о