Генерал Мола, или «Директор»

Третий этап подготовки военно­го государственного переворота приходится на конец апреля и нача­ло мая. В своем карлистском при­юте, Памплоне, где он стал во­енным губернатором, генерал Мо­ла в последнюю декаду апреля взял на себя разработку плана мятежа и координацию сил, сменив, таким образом, Варелу. С характерным для него упорством, Мола, уполно­моченный генералом Санхурхо, взялся за дело в качестве «Директо­ра» — так он будет отныне подписы­вать все циркуляры и документы, посылаемые заговорщикам.

Первой его задачей было войти в контакт с генералами, которые в начале апреля действовали по указ­ке Варелы и по-прежнему считали, что мятеж должен ограничиться Мадридом. Мола прошел с ними настоящий курс гражданской вой­ны. Он объяснил, что им противо­стоят хорошо организованные по­литические и профсоюзные органи­зации, и поэтому единственная надежда довести мятеж до успеш­ного конца — в том, чтобы распро­странить его на всю территорию полуострова, а также на Марокко, где находились Иностранный ле­гион и регулярные марокканские части.

Генералы Фанхуль и Вильегас, которые планировали захватить власть 11 мая, в день, когда Асанья должен был приступить к исполне­нию обязанностей президента ре­спублики, сначала не очень прислушивались

71

к Моле. Но, выступая от имени ИВС, чья руководящая роль была бесспорна, Мола в конце кон­цов одержал верх. Он убедил слиш­ком ретивых генералов отказаться от выполнения их плана.

Добился он этого, поведав о со­глашении, о котором Ягуэ, дове­ренное лицо генерала Франко в Ма­рокко, сообщил ему через тайного эмиссара, прибывшего в Памплону; согласно договоренности Ино­странный легион и марокканские части готовы выступить, как толь­ко будет назначена точная дата мя­тежа в масштабах полуострова и колонии.

Из камеры в мадридской тюрьме Модело, где он был заключен с марта месяца, Хосе Антонио Примо де Ривера, будучи уже «в курсе», решил оказать свою политическую поддержку генералу Моле, чью во­енную мысль он одобрял.

В обращении к армии, написан­ном в форме «Письма к воинам Ис­пании», он призывал офицеров «поклясться честью, что они не останутся безучастными, услыхав набат войны», который, по его сло­вам, прозвучит «неизбежно».

Мола понял, что это значит. Фа­ланга, которая до тех пор хотела действовать самостоятельно, те­перь присоединилась к «Директо­ру», чей авторитет возрастал с каждым днем.

Роль, сыгранная Молой в этот период, как в разработке замысла переворота, так и в его организа­ции, была очень значительна. Под­писанная им «Инструкция» от 25 мая 1936 года дает об этом ясное представление. Документ ставит во главу угла следующий прин­цип:

«Столица нации оказывает в на­шем отечестве решающее влияние на всю остальную страну в такой мере, что можно быть уверенным: любое событие, разыгравшееся в столице, будет принято большин­ством испанцев как свершившийся факт. К несчастью для патриотов, поставивших перед собой в эти трагические дни задачу спасти Испанию, мы не можем сейчас полу­чить в Мадриде необходимую по­мощь. Не знаем, чем это вызвано: отсутствием ли вождя или отсут­ствием войск; возможно, и тем и другим».

После такой преамбулы Мола развернул следующий план: под­нять военные округа Валенсии, Арагона, Бургоса и Вальядолида (соответственно III, V, VI, VII округа), после чего направить к Мадриду несколько колонн, ко­торые должны окружить столицу — один из двух бастионов Народного фронта; вторым была Барселона. И дело будет сделано.

В позднейшей инструкции Мола указал уже приведенным в боевую готовность марокканцам и Ино­странному легиону маршрут пред­стоящего им «марша на Мадрид», который должен был стать пес plus ultra * стратегии гражданской вой­ны, разработанной мятежными ге­нералами.

Предусматривая худшее, то есть неудачу операции, Мола заранее отводил «карлистской» Наварре особую роль: роль «несокрушимо­го оплота мятежа».

Однако же «Директор» тщатель­но разработал задачи каждого ро­да войск: пехоты, артиллерии, пу­леметных рот, авиационных ча­стей, которые должны были под­вергнуть бомбардировке стратеги­ческие позиции столицы в случае ее сопротивления: ничто не было за­быто в календарном плане органи­зации сражения (достаточно приве­сти только один пример: по словам Хоакина Аррараса, в беседе 7 июня с генералом Мигелем Кабанельясом, командующим Сарагосского военного округа, примкнувшим к мятежу, Мола запросил «12 тысяч ружей и несколько миллионов па­тронов»). Теперь речь шла не о пронунсиаменто вроде задуманно­го генералами в апреле или Санхурхо в 1932 году в Севилье, а совершенно ясно о плане беспощад­ной войны против Мадрида, пред­восхищавшем ту роль «цитадели антифашизма», которую призвана была сыграть столица Испании с осени 1936 до конца зимы 1939 года.

В начале июня 1936 года генерал Франко из своего позлащенного «изгнания» на Канарских островах одобрил этот военный план, содер­жание которого сообщил ему Мо­ла. И в Испании, и в государ­ственных учреждениях Европы все эти приготовления были секретом полишинеля. Их обсуждали в ба­рах, в клубах Мадрида, Барселоны, больших и малых провинциальных городов.

Весь мир труда был в тревоге. Газеты Народного фронта — и со­циалистические (правые или ле­вые), и коммунистические, и анархо-синдикалистские — изо дня в день предупреждали правительство Касареса Кироги о надвигавшейся опасности, получая подробнейшие сведения по различным кана­лам.