Глава III : Большая свалка Аранео

Бомжи шли несколько дней, прежде чем достигнуть Большой свалки Аранео, а свалка действительно выглядела огромной. Она была окружена высокими и густыми хвойными лесами и металлическими стенами. Диоген показал на нее с воодушевлением и сказал:

– Не поразительно ли это, Кёниг? Вот оно! Целое королевство бомжей! Трудно подумать, что где-то живут подобные нам?! И у них королевство!

Сигурд поинтересовался:

– Так почему же ты не живешь здесь?

– Кениг, я живу там, где мне нравится. Мне нравится город. Он большой и красивый. И там можно хорошо поесть. А свалка – это такое дело. Но да, здесь мы будем в безопасности. Король бомжей о нас позаботится.

– Король бомжей. Звучит как оксюморон.

– Так и есть. Только вот ты не говори это королю. Он действительно считает, что у него королевство.

– Так у тебя были проблемы с королем?

Диоген улыбнулся.

– Конечно. Никто не любит мастурбацию. Многие находят эту мою привычку странной. Мне даже женщину предлагали, но я не взял.

– Почему?

– Ты совсем дурной, Кениг? Какая женщина. Не из похоти я это делаю, а из стремления к правде. Ты думал, что я совсем старый дурак, которого влечет похоть? Плохо же ты меня знаешь.

 

***

 

Герои зашли на территорию свалки. На их удивление мусора здесь было немного. Точнее, весь мусор находил назначение у многочисленных бомжей, живущих здесь. Они жили в довольно странных небольших домах, построенных из консервных банок, бутылок, досок, лыж и прочего мусора, выброшенного обычными людьми. Людей здесь было много. Даже очень много.

Диоген пояснил:

– Бомжи со всей России собираются здесь. Для многих – это последний шанс выжить. Они покупают билет в Аранео, чтобы поселиться на этой свалке. Здесь, Кёниг, все бомжи находят свой новый дом. Король выполняет сложную административную работу. Он договаривается с правительством о свалке. Просит свозить весь мусор сюда. Вот и построили бомжи целое королевство. Может быть, оно уродливое. Может быть, нет никаких удобств. Может быть, нужду все справляют в яму, но хотя бы не в штаны, как многие бомжи. Здесь есть культура и есть свобода.

 

***

 

Стефан Данилов и остальные проехали множество улиц и расспросили множество людей. Бомжи на улице Кропоткина рассказали им, что какая-то группа людей двигалась к северному выходу. Это поэты-бандиты и сообщили Кристоферу Герра. Кристофер, все еще занимавший свое место в зале, встал:

– Как удивительно. Они от нас сбежали. На свалке жаждут отыскать покой. Но только поклянусь я головой, мы их убьем…

Стефан Данилов перебил:

– Ты собираешься брать свалку? Серьезно?

– А в чем проблема, друг мой дорогой?

– Проблема в том, что там тысячи жителей. И некоторые вооружены. Пусть и простейшим оружием, но этого хватит, чтобы убить всех нас.

– Что предлагаете?

Арчер вступил:

– Надо либо начинать крупномасштабную войну, либо договориться с королем.

Рыбами покачал головой.

– Не получится. Король бомжей человек честный. И своих он защищает.

Арчер задумался.

– Тогда придется воевать. Соберем все наши силы. Вооружим их пистолетами и автоматами, а потом нападем на свалку.

Кристофер поинтересовался:

– Но это все не выгодно для нас? Придется увеличить сумму вдвое. А, может быть, придется взять и втрое… эх, разозлится сумасшедший Лев…

 

***

 

Лев Богданович и его жена сидели в лимузине. Снова звонок. Депутат понял трубку.

– Че? Три миллиона? Может, хер тебе в задницу затолкать! Ты серьезно?! Тебе не стыдно такие деньги просить?! Вижу, что не стыдно! Все, заказ отменяется. У меня есть человек, который всем займется.

Лев положил трубку. Эмелин спросила:

– Что за человек?

– Краля, ты слышала о наемном убийце Андрамелехе? Он все сделает. Он убьет гребанного Сигурда Кёнига. Мать его. Как так вообще получается, что мы не можем убить какого-то бомжа? Ему везет.

– Не стоит его недооценивать.

– Он бомж. Тупой бомж. Биомусор. Кусок дерьма.

– Он не просто бомж. Если он сохранил хотя бы половину своего ума со школьных времен, то он представляет большую угрозу.

– И че, краля, думаешь, он нас убьет?

– Нет, не думаю. Я думаю, что он сможет долго от нас скрываться.

– Говорят, он на херовой свалке. Там много бомжей. Чтобы достать Кёнига им пришлось бы убить всех, кто оказал им сопротивление. За это они попросили три миллиона. Три миллиона!

 

***

 

Диоген, Сигурд, Моним, Кратет и Гиппархия шли по большому помойному городу. Конечно, этот «город» был даже меньше типичной улицы в Аранео, но изнутри он казался большим. На каждом шагу было видно труд и творчество, вложенные бездомными в их самодельные дома.

Диоген заметил:

– Это памятник силе человеческой воли. Смотри внимательно. Почти все мы были сломаны, когда оказывались на улице. Для меня это тоже был шок, Кёниг. Самое сложное – это первое время, когда ты еще раб общества, но общество отринуло тебя. Все эти люди были брошены. Знаешь, Хайдеггер говорил о заброшенности. И куда нас забрасывает? В общество. А бомжи – это те, кого общество отбросило. Как можно существовать в состоянии отброшенности? Вот тебе пример! Великий пример того, как люди могут бросить вызов отброшенности. Их отбросили, но они встают и действуют. Строят себе дома, живут, общаются. Ты посмотри на этих людей. Более-менее чистые, в одежде не так много дырок. Конечно, не Гуччи, но жить можно. Лица у всех умытые. Здесь есть вода.

– И еда.

– И еда. Именно. Бомжи занимаются простым производством в этом городе, за что и получают деньги. Король бомжей оптом заказывает дешевую еду. Кениг, здесь не пропадешь.

 

***

 

Лев Богданович оставил жену в машине, а сам пошел в бар. Охранники проводили его в секретную комнату, где сидел Андрамелех. Это был широкоплечий мужчина в противогазе и с защитными пуленепробиваемыми очками. Он носил бронежилет, а его руки, на которых были надеты тяжелые браслеты, обнажали перед депутатом силу наемника. У него были достаточно большие и внушительные мышцы. Андрамелех кивнул. Лев сел напротив.

– Короче, плачу полтора миллиона. Надо убить бомжа. Его зовут Сигурд Кёниг. У этого урода разные глаза. Один карий, а другой голубой. Его просто узнать. Он скрывается на Большой свалке к северу от города. Берешься за задание?

Андрамелех кивнул. Лев немного помолчал, а потом не смог сдержать любопытства:

– Почему ты не говоришь?

Наемник не сдвинулся с места и ничего не сказал. Лев Богданович молча ушел.

 

***

 

Эмелин сидела в машине, думая о своем.

– Хах, кто бы мог представить, что бомж сможет скрываться от бандитов. Сигурд, ты меня удивил. Впрочем, ты нередко меня удивлял.

Эмелин подняла амулет и повернула его к себе знаком.

– Интересно, как же ты достал его из воды? Нырнул? Зачем? Сколько вопросов. И никаких ответов. Очень хорошо, что ты все еще жив. Я бы не хотела, чтобы ты умирал, но… Королькова теперь не остановить. Он нанял лучшего убийцу в городе. Что ты будешь делать с убийцей? Это тебе не какие-нибудь бандиты. Сможешь ли ты оставаться столь же неуловимым?

Атталь улыбнулась.

– Хотелось бы верить.

 

***

 

Сигурд и остальные сидели напротив большого здания, сделанного из мусора. Сигурд спросил:

– Это и есть дворец короля?

Моним ответил:

– Да. Как тебе?

– Ну, это самое красивое здание, сделанное из мусора. Из тех, которые я видел.

– Там живет король. Скоро попадем к нему на прием.

– А какой он?

Тут к Сигурду подсел Кратет.

– Большой, добрый и справедливый. Он мечтатель, который умеет воплощать свои мечты.

– Но как он оказался на улице?

– Это личный вопрос. Не думаю, что я смогу на него ответить. Спроси у него, если вы подружитесь.

– Спросить? Думаю, он мне не ответит. О таком говорят только с лучшими друзьями.

– Ты нам все рассказал, а мы не твои лучшие друзья.

Сигурд усмехнулся.

– Вы мои единственные друзья. На самом деле. Я сожалею, что ушел от вас тогда. Это было глупо. И я обрек сам себя на страдания. Чуть не спился. И вообще потерял цель. Как просто потерять цель, когда ты бездомный.

Кратет кивнул.

– С одной стороны, ты прав. Но с другой стороны ты можешь найти настоящую цель. Например, нравственное совершенствование. Это делает Диоген. А у меня другая цель. Любовь. Настоящая любовь без материальных глупостей и грубостей. Посмотри на мою красавицу. Она меня любит, и я её люблю. Что может быть важнее этого чувства?

– Ну, у каждого свой выбор.

– Действительно. Свой я уже сделал. Это любовь. И если бы я не был бездомным, то как я мог бы убедиться в том, что я люблю свою возлюбленную, а она любит меня? В обществе любовь перемешивается с выгодой и необходимостью. Возлюбленные не только любят, они еще и приносят друг другу пользу. И что получается в итоге? Любовь проходит. И остается только польза. А кто откажется от пользы?

– Но бывает же любовь в обществе?

– Конечно, бывает. Обществу не победить любовь, но оно пытается это сделать. Общество строит преграды на пути любви. Помнишь, что Диоген говорил про паутину?

– Да.

– Общество – это паутина, которая отдаляет нас от любви. Запутавшиеся в ней люди нелепо барахтаются и ищут прежде всего некого статуса: богатого человека, интеллектуала, семьянина, жены – статусов очень много, но они не имеют никакого отношения к любви. Зачем женщины выходят замуж? По-любви? Нет. В большинстве случаев их любовь – это просто симуляция. Они отыгрывают роль женщины, выходят замуж, рожают детей, а после делают вид, что любят все это. Никакой реальной любви в этом нет. Тот, кто любит, потому что должен, не любит вообще. Долг и любовь противоречат друг другу.

– А ты знаешь толк в любви.

Кратет кивнул.

– Еще бы. Любовь – мое все. Моя Гиппархия – умнейшая женщина. И чтобы доказать ей свою любовь, мне пришлось узнать о любви все и убедиться в том, что я действительно люблю, а не симулирую.

– Тяжело, наверное, было.

– Тяжело, но без общества намного легче. Когда заканчивается игра в общественное животное, настает время быть настоящим человеком. И мы видим в бездомных именно настоящих людей, а не притворяющихся актеров. Знаешь почему?

– Почему?

– Потому что бомж стремится только к тому, что ему больше всего необходимо. Если он прогнивший алкоголик, то первым делом он отыщет бутылку. А если он подлинный человек, то в первую очередь он будет стремиться к той или иной благородной цели. Для меня эта цель – любовь. Но ты правильно заметил: у разных людей могут быть разные благородные цели. Какая твоя?

Сигурд промолчал.