Глава II : Следующий этап жизни

Эмелин не смогла поступить в университет, когда ей было семнадцать. Её отец решил не платить за образование. У него теперь появилась одна цель: удачно выдать дочь замуж. Это была отвратительная затея, которую сама Эмелин не одобряла. После «изнасилования» и отцовской кары, девушка решила изменить имидж. Она вновь подстриглась, только уже до плеч, и перекрасила волосы в фиолетовый цвет. Ей пришлось делать все, чтобы у нее не было товарного вида. Еще пару месяцев назад она была красавицей и умницей – желанным объектом для утех большинства мужчин, но за это время девочка хорошенько отъелась. Ела она значительно больше, чем хотела, становясь все толще и толще.

За последний год зрение Эмелин очень сильно ухудшилось, потому ей пришлось купить очки. И очки она выбрала соответствующие, пугающие, круглые, почти бабушкины. С одеждой была похожая история. Она носила черные широкие штаны и кофту, на которой было написано «Gothic Dark Club» и амулет, подаренный ей Сигурдом. Кроме того, она стала радикальной феминисткой, желающей смерти всем мужчинам. И ненависть её была безмерна. Все неудачи в своей жизни она решила сбросить на плечи мужчинам. Её угнетали, её использовали, ей не давали раскрыться. Она так думала и так чувствовала. Вот что случилось с Эмелин к семнадцати годам.

 

***

 

Сигурд тоже изменился, только в другую сторону. Теперь он подстригался очень коротко, спортивно, и предпочитал носить спортивную одежду. Чаще всего на нем была красная футболка с цифрой один на груди и шорты с номером двадцать шесть. Он носил очки и старался вести себя как можно более развязно. Впоследствии он называл это преображение tabula rasa, чистый лист. Он решил забыть о своем школьном прошлом. Просто перечеркнуть его. Поэтому он надел спортивную одежду, солнечные очки и даже сменил прическу. Теперь он был другим человеком. Это был совсем другой Сигурд Кёниг.

Он-то и смог поступить на филологический факультет самого лучшего ВУЗа города. Как ни странно, наиболее высокие баллы у Кёнига были по филологии, и он прошел один из первых. В его группе училось много девушек и лишь трое парней, не считая его. Общаться Сигурд, конечно же, предпочитал с девушками. И было о чем!

Он поступил на кафедру немецкой литературы. Это объяснялось тем, что Кёнигу очень понравились некоторые стихи Шиллера и Гёте. «Фауст» же произвел на него неизгладимое впечатление. Ничто так не волновало Сигурда, как внутреннее содержание Фауста, в котором, как ему казалось, было абсолютно все.

 

***

 

На кафедре был не меньший любитель «Фауста». Его звали Винсент Вуд. Тогда профессору был пятьдесят один год. Лицо его было несколько моложе, чем сейчас, но в целом он не сильно изменился. Винсент подошел к Сигурду, сидящему в коридоре и перечитывающему «Фауста», и сел рядом.

– Ох, молодой человек, позвольте подсесть к вам.

– Конечно.

– Вы читаете «Фауста» Гёте?

– Именно.

– Вот какая молодежь пошла. Читают «Фауста» уже в таком раннем возрасте.

– Никогда не рано.

Вуд кивнул.

– Безусловно. «Фауст» великолепен. Особенно в оригинале.

– Я все еще плохо знаю немецкий, чтобы насладиться текстом в оригинале.

– Но вы овладеете и немецким, я уверен. На родном языке «Фауст» звучит просто замечательно. А глубина мыслей Гёте поражает еще больше. Гете был необычным человеком. Естествоиспытатель, философ, поэт – он охватил своим величием почти все области, которые только мог, и в итоге стал полярной звездой германских народов. Если вы спросите, кто был самым великим немцем, то я без сомнения отвечу, что это был Гёте.

– И я с вами соглашусь.

Винсент улыбнулся.

– Знаете, молодой человек, а вы мне очень нравитесь. Если будете писать курсовую или дипломную, то обращайтесь ко мне. Я с удовольствием помогу вам в написании. Как вижу, вы талантливый человек, и я сделаю все, чтобы ваш талант не пропал. Благо, от меня это зависит. И запомните, не читайте текст произведения, а читайте его душу. Книгу нужно любить, чтобы она открылась тебе такой, какая она есть на самом деле. И я, можно сказать, однолюб. «Фауст» – это моя единственная любовь. Я ей не изменю никогда. Только «Фауст» смог пробудить меня от долгого сна! Только «Фауст» смог открыть мне мои грехи.

 

***

 

Эмелин нашла себе подруг в феминистическом сообществе. Они регулярно встречались и обсуждали общественные проблемы. В частности, они на научном языке пытались доказать, почему мужчины зло и их нужно истребить. Самая пожилая феминистка начала:

– Сегодняшняя наша встреча посвящена многим проблемам. ЖГС, МГС, виктимблейминг, эмпауэрмент и мизогиния. Сегодня мы начнем с выступления Эмелин Атталь. Оно посвящено виктимблеймингу. Прошу вас.

Эмелин вышла перед большой аудиторией с листочком бумаги.

– Здравствуйте, сестры. Все началось еще в школе. Был у меня учитель, который приставал ко мне. Я училась в начальной школе, а он регулярно подсаживался рядом, гладил меня по коленкам и обнимал. Однажды отец заметил это и спас меня от его губительного влияния. Этот учитель определенно был педофилом. И я ничего не понимала. Я думала, что это нормальное отношение с детьми. Все это было мне в новинку, но я чуть не стала жертвой педофила. Он чуть не изнасиловал меня. Вот что я могу рассказать о своем детстве.

Эмелин перевела дыхание.

– А потом еще хуже! Меня изнасиловали на выпускном!

Одна из феминисток с сожалением произнесла:

– Соболезную! Эта история стара, как мир!

Атталь кивнула.

– Так и есть. И после этого знаете, что произошло? Отец обвинил меня. Он сказал, что я сама виновата. Этот старый козел обвинил меня в том, что меня споили и изнасиловали! Доказать я ничего, конечно же, не могла, но было очень грустно, что самые близкие и родные мне люди вот так отнеслись к моему болезненному опыту. Отец даже ударил меня!

Феминистки тяжело вздохнули почти хором, издав полукричащий звук. Эмелин опустила глаза.

– Да, сестры, этот ублюдок поднял на меня руку. И знаете, что в итоге? Он сейчас ищет мне жениха! Я ненавижу мужчин! Ненавижу все, что с ними связано. Ненавижу каждого из них. Я бы хотела, чтобы они все горели в аду. Мужчины не заслуживают никакого уважения! Они жестоки, а мы, женщины, должны отвечать жестокостью на жестокость. Если вас изнасилуют, то никто не заступится. Никогда! Они будут смотреть, а после еще и назовут вас шлюхой. Такие вот мужики сволочи.

Эмелин немного отдышалась.

– Они говорят, что они наши защитники? Нет! Они угнетатели! Только угнетатель может ударить изнасилованную дочь. Только угнетатель не будет её жалеть. Только угнетатель скинет всю вину на нее! Вот что я расскажу вам про виктимблейминг.

 

***

 

Сигурд увлекся поэзией. Только вот он теперь не только читал чужие стихи, но и пытался написать свои. Писал он о свободе, о правде, о чести. В общем, писал то, что уже давно написали до него. Но это было не так важно. Для него это были будто бы его мысли и будто бы его чувства. Он любил свои стихи и считал их достаточно хорошими. Себя в списке всех поэтов он находил на третьем месте после Гёте и Шиллера, да и как можно было винить мальчика? Очевидно, что каждому автору больше всего должно нравится то, что он пишет, если автор умеет писать так, как ему нравится. Не удивительно, когда работы автора соответствуют его же вкусу. Если он не считает себя одним из лучших творцов, выражающих свои эмоции и свои мысли, то это либо действительно плохой автор или человек с заниженной самооценкой.

Сигурд писал так:

 

Свобода от школьных оков

Открыла на мир глаза.

Когда-то был с ним не знаком.

И пятился лишь назад.

 

На звезды смотрел я тогда

Из книг, что были пусты.

Но волю себе я дал.

И в воле своей не остыл.

 

Свобода – мой верный друг,

Оковы – мой старый враг.

А люди – они все врут,

Что я им приятель и брат.

 

Я сам по себе иду.

Я сам по себе рожден.

И только в пространстве дум

Я нахожу свой дом.

 

У истины нет замков.

У истины есть ключи.

Я знаю один лишь закон:

Истина не кричит.

 

Свобода не знает дна,

Свобода не знает бед.

Не покорится нам

Этот прекрасный свет.

 

Не покорится нам

Этот могучий мир.

Помни, мой друг или враг,

Свобода у нас внутри.

 

Это стихотворение он наполнял особенным смыслом. И он не знал, что во многом оно окажется пророческим. Он не знал, что оковы общества однажды слетят с него. Он не знал, что он будет умолять общество надеть на него эти оковы снова.

 

***

 

Эмелин стала частью ударного отряда феминисток. Она с десятью вооруженными подругами патрулировала город, в поисках грубиянов, извращенцев и маньяков. Стоило какому-то мужичку подкатить к красивой девушке, из-за угла сразу же выпрыгивали феминистки и избивали его до полусмерти. Они не пытались разобраться в ситуации. Просто слышали какие-то типичные вещи, а после нападали. Ударный отряд феминисток смог предотвратить несколько изнасилований и прервал больше сотни наглых подкатов. Девушки стали кумирами женской половины своего города. Кто же еще мог защитить женщин, кроме самих женщин? Легендарный принц-защитник был лишь воображаемым образом. В действительности только единицы вступались за женщин, если видели их в беде.

Несколько раз ударный отряд убивал своих жертв, но это было допустимо. Патриархат должен был находиться в страхе. Эту цель и пытались выполнить радикальные феминистки. Они всем сердцем желали добиться неприкосновенности женщин, но только усугубляли ситуацию. В итоге почти весь ударный отряд был пойман. Эмелин удалось избежать уголовного наказания, но за время пребывания в отряде она покалечила несколько человек и одного, как ей показалось, убила. Об убийстве Эмелин переживала меньше всего. Мужская мразь должна была дохнуть. Так считали многие радикальные феминистки. И смерть какого-то там мужичка им была абсолютно безразлична. Он же посмел вторгнуться в личное пространство женщины. Как он мог? Негодяй.