Семья мучеников (дивная судьба детей Евстафия Плакиды)

 

 

(Память 20 сентября)

 

Эти чудные события развернулись в конце первого и в начале второго веков христианской эры.

Плакида был знаменитый воевода императоров Тита и Траяна. Он был одним из тех язычников, которые, еще не зная истины христианской, ведут жизнь добродетельную: накормить голодного, прикрыть одеждой нагого, помочь бедствующему, выкупить из темницы неоплатного должника – вот какие радости влекли к себе Плакиду.

Он жаждал красоты. Душа его старалась подольше быть сам‑друг с природой, наслаждаясь ее неизменной и вечно обновляющейся красотой. И тут порой, забыв захватывающее увлечение охоты, он становился задумчивым, точно душа его жаждала, искала чего‑то, чего он назвать еще не мог: сам того не зная, он тоской тосковал по неведомому, но чуемому Богу…

Как‑то раз Плакида тешился охотой на серн. Любо было ему скакать по мягким лугам с зеленой нежной муравой, углубляться в прохладную чащу леса, где путь прорезал неожиданный ручей, тихо журча по наклонному руслу… Тогда воевода сходил с коня и, набрав в пригоршню холодной воды, утолял ею жажду от долгого движения.

Великолепный олень привлек к себе внимание Плакиды, и он погнался за ним. Было что‑то бесконечно прекрасное в этом сильном беге гордого животного, которое бежало, словно стелясь по земле, не касаясь ее копытами, загнув кверху голову с великолепными ветвистыми рогами. И этого царя лесов преследовал Плакида на великолепном арабском коне. Благородный конь соревновался в быстроте с оленем; в неудержимой силе бега все менее и менее пространства оставалось между оленем и лошадью.

Порой расселина в скале, в которую страшно было заглянуть по ее глубине, порой ручей попадались на пути. Легкими и быстрыми скачками и олень и лошадь переносились через эти препятствия все вперед и вперед. Ветер свистел в ушах Плакиды, надувал складки его легкой шелковой одежды… Вот‑вот сейчас настигнет: участь оленя решена!

Олень вскочил на высокую скалу и быстрым взором окинул бывшее перед ним пространство.

Все было кончено: бежать дальше было нельзя, скала обрывалась круто над пропастью. Там, на страшной глубине, вставали вершины деревьев, виднелась луговина, но это было далеко – бежать было некуда. Олень остановился. Охотник уже ликовал.

Но тут совершилось необычайное дело. Олень обернулся головой к Плакиде, и в громадных ветвистых рогах его появилось знамение креста из световых лучей… И казалось, что Кто‑то распятый на этом кресте смотрит на воеводу любящим взором, в котором виден был и укор… И голос раздался к охотнику:

– Зачем ты гонишь меня, Плакида?..

Опустив голову на грудь, еле видя дорогу, по которой он ехал, возвращался домой Плакида… В ушах все звучали, отдавались в сердце эти слова таинственного голоса, который он слышал.

Та сила, к которой он стремился, еще не зная ее, сама шла к нему навстречу. Он трепетал, чувствуя на себе теперь избрание этой силы. Жизнь открывалась перед ним – новая, таинственная, прекрасная, захватывающая. У испытанного в боях воеводы блестели в глазах слезы. Счастье переполняло грудь и рвалось из нее.

А в мыслях мелькало у него: «Все отдать Ему, призвавшему меня, доказать Ему мою верность, пожертвовать всем, пострадать, пострадать и в Нем одном найти награду за это страданье».

Когда Плакида вернулся домой и рассказал о том, что с ним было, жена поведала ему виденный ею сон. Во сне ей кто‑то говорил: «Завтра ты, твой муж и твои сыновья придете ко Мне и познаете Меня. Я Иисус Христос, истинный Бог, посылающий спасение тем, кто Меня любит…»

И в ту же ночь Плакида был крещен с супругой и двумя сыновьями, Агапием и Феопистом, во Христа и наречен Евстафием.

Мальчики Евстафия были веселые, здоровые дети. Они любили слушать рассказы отца о его походах, о дальних странах, куда ходил он в поисках воинского счастья, о смертельных опасностях, которым он подвергался, и тогда дети с каким‑то страхом смотрели на глубокую впадину над плечом отца, – остатки смертельной полученной им раны.

Дети и сами мечтали о том, как, подросши, они станут воинами, как сами увидят новые, чудные страны. Порой во сне они видели жаркую битву и просыпались, встревоженные, горя от восторга.

Не благополучие, а великое несчастье принесло Плакиде принятие веры. Одно за другим стали поражать его страшные бедствия. Он в скором времени совершенно разорился, и так как ему было неловко оставаться там, где жил он доселе в богатстве, роскоши и почете, то он решил с женой отправиться в Египет.

Детей веселила эта новая жизнь. У них не образовалось еще привычек, которые делали бы тяжелым для них бедствием потерю благосостояния. Их занимал переезд в приморский город и плавание по морю: луна, отражающаяся и играющая в воде, и великолепные зори там, где бесконечное небо утонуло в бездонности моря. Они строили детские планы своей новой жизни, тогда как их стерегла новая беда.

Владелец корабля, прельстившись красотой супруги Евстафия, удержал ее силой на корабле, а Евстафия с сыновьями высадил на берег и поплыл далее.

Что переживал Евстафий и дети, лишившиеся супруги и матери? Но надо было думать о себе и искать населенных мест. Вот подошли они к большой, быстро текущей реке, и Евстафий, искусный во всех телесных упражнениях и хороший пловец, решил переплыть реку, по очереди перенеся на другой берег своих сыновей.

Но, когда он поплыл со старшим, он услыхал сзади себя страшный рев и, обернувшись, увидел, как лев громадной величины подбежал к его сыну и быстро унес его в пустыню.

Сколько силы духа надо было для того, чтобы в ужасе не погрузиться самому в волны. Но лишь только Евстафий вышел с уцелевшим мальчиком на берег, как к нему подбежал крупный волк и унес второго сына.

И остался Евстафий один, без богатства, без жены, без детей, никем не знаемый, никому не нужный. И вместо всего, что у него было и что у него пропало, у него остался один только Бог.

Можно думать, что страшное испытание, вынесенное Евстафием, было наложено на него Господом для того, чтобы дать человечеству пример того, что нет той бездны горя, из которой Господь сильной десницей не мог бы извлечь человека.

Жена Евстафия, оставшись с похитителем на его корабле, не была им оскорблена, так как Господь наказал его страшной болезнью и смертью. Высадившись на берег, она жила неподалеку от того места, где жил Евстафий, своим трудом добывая себе пропитание.

Оба сына его остались целы, так как прибрежные пастухи отбили одного мальчика у льва, а землепашцы убили волка, который тащил мальчика. Обоих детей эти люди взяли к себе и воспитывали, и мальчики выросли здоровые и выдающиеся силой и разумом, нося во всем существе своем признаки знатного своего происхождения.

Между тем в Римской империи развертывались события, в которых вспомнили о Плакиде. Понадобились военное искусство и решительность этого славного воеводы.

Император Траян обещал громадную награду тем, кто его отыщет и доставит ко двору.

Два верных друга Плакиды взялись разрешить эту задачу, после долгих упорных поисков отыскали его живого в одном селении и привезли его в Рим. Приняв начальство над войском, Плакида убедился, что войска слишком мало, и был объявлен немедленно по империи спешный набор.

Среди присланных молодых и сильных солдат были и два сына Евстафия, Агапий и Феопист. Они на первом смотру привлекли на себя внимание воеводы. Какое‑то нежное, необъяснимое чувство влекло его к этим двум молодцам. Вероятно, с горечью подумал Плакида, его дети были бы теперь так же сильны и рослы.

Евстафий довершил возложенное на него дело блестящей, громовой победой.

Продолжая дело Свое, Господь соединил теперь вместе разрозненное семейство.

Агапий и Феопист с тех пор, как судьба свела их в одном лагере, жили между собой в тесной дружбе. Как‑то раз они в палатке стали вспоминать свое детство. Старший воин рассказывал младшему, как он жил с родителями в детстве в богатстве и почете в Риме; как мать у них отнял корабельщик, с которым они плыли в Египет; как лев унес его с берега реки и как пастухи отняли его у льва.

Дрожа, с широко раскрытыми глазами, младший слушал рассказы воина и, вскочив со своего места, бросился к нему в объятия с криком: «Брат, брат мой!»

Встретясь, братья не знали, что в это время жившая в этом месте мать их, сидя за палаткой, слышала всю их беседу. Она пока не открылась детям, но решила пойти к воеводе Плакиде, который в то время находился в тех же местах, открыться ему и просить взять ее в Рим, где надеялась найти мужа своего. Она пришла к Плакиде… и узнала его.

Недолго наслаждалась своим счастьем Богом разрозненная и Богом соединенная семья.

Вскоре умер Траян, и престол занял гонитель христиан император Адриан.

В торжественном триумфе своем въехав в Рим как победитель, Евстафий не захотел войти в капище, и Адриан присудил его с женой и сыновьями на муки. Он бросил всю семью в медного вола чудовищного размера, раскаленного докрасна, и здесь мученики, помолясь спокойно, предали души свои в руки Божии.

Когда через три дня вола открыли, оказалось, что мученики Божией силой сохранились невредимы: чудный покой сиял на их ликах, ни один волос не был опален. Тела мучеников были сейчас же погребены христианами.

Страдания мученика Евстафия, супруги его Феопистии и сыновей их, Агапия и Феописта, относятся к сто восемнадцатому году. Мощи святых мучеников покоятся в Риме, в церкви, воздвигнутой во имя мученика Евстафия.