Структурный аспект ступенчато-целевого порядка и порядка актуализации

Возьмем конкретного человека с его ступенчато-целевым порядком и порядком актуализации. На каждой целевой ступени имеют место специфические для данной ступени явления (Е): скажем, на ступени I — явления Еа, ЕЬ, Ее и т.д., на ступени II — явления Еа», ЕЬ», Ее» и т.д. В любой момент жизни данного человека все эти явления, происходящие на всех ступенях, объединяются общей временной фор­мой. Каждое из этих явлений мы можем рассматривать как элемент. Ни один из них не испытывает чрезмерного вторжения других элементов, каждый на равных правах делает свой вклад в общее дело, т.е. они ко-экзистируют в том смысле, о котором говорилось выше. Каждый элемент определяет любой другой и согласуется с ним в соответствии с общим смыслом и в том же плане определяется всеми остальными и согласуется с ними. Мы можем назвать это структурой в том смысле, какой вкладывается в это определение Генрихом Ромбахом в его весьма содержательных работах.

Явления человеческой актуализации также должны рассматриваться как происходящие в каждый момент огромные, чрезвычайно сложные и тем не менее интегральные структурные временные формы, а именно: как структуры, которые постоянно выходят за собственные пределы и превосходят себя, и из себя — в непрерывности — рождают «восход» (выражение Ромбаха) новых структур.

К этой структуре мы можем до известной степени применить противоположные категории «синхрония» и «диахрония», используемые современными структуралистами. К. Леви-Стросс разъясняет взаимоотношение обеих категорий на прекрасном примере оркестровой партитуры, которая читается слева направо (диахронно), но в то же время таким образом, что стоящие по вертикали одна под другой ноты на всем листе партитуры сверху вниз читаются вместе (синхронно).

Прежде всего необходимо сказать, что к ступенчато-целевому порядку понятие диахронии вообще неприменимо, поскольку отдельные целевые ступени неизменно стоят одна над другой или одна под другой. Однако, как будет разъяснено ниже, неправильно было бы назвать этот порядок и синхронным, и только определение «надвременной может быть применено к нему.

Совсем иначе обстоит дело с порядком актуализации человек. В мысленном абстрагировании мы можем (исходя из аналогии с оркестровой партитурой) расположить на одной вертикали все явления, одновременно происходящие в человеке, — здесь можно говорить о синхронности. С другой стороны, на одной горизонтали можно разместить все явления, стоящие одно за другим, это можно назвать диахронией. Однако при этом необходимо принимать во внимание следующее:

1.В порядке актуализации человека синхрония и диахрония неотделимы, поскольку в большинстве случаев бывает так, что то или иное явление (Е), будучи по отношению к одной группе явлений в положении последовательно расположенного во времени, одновременно с этим находится в отношениях синхронии с другой группой явлений. Поэтому разделение синхронии и диахронии ведет к разрушению структуры. Когда Е_х диахронно по отношению к Е_у и в то же время синхронно по отношению к E_z, то это может иметь смысл лишь в том случае, если оба отношения, т.е. Е_х — Еу и Е_х — E_z объединяются общим смыслом, который, однако, будет нарушен, если отношения диахронии и синхронии отделить одно от другого. Одна и та же структура должна конституироваться совместно синхронными и диахронными отношениями.

2. Одной лишь диахронии недостаточно. Речь должна идти о диахронии, имеющей структуру временной формы. Диахрония же простой последовательности явлений в смысле физического времени вообще не создает временной формы, а следовательно и смысла.

Порядок актуализации человека может быть правильно понят лишь в том случае, если в актуализации видеть одновременно и синхронию и диахронию, причем оба эти вида отношений должны рассматриваться как объединенные общей и всеохватывающей временной формой, которая вместе с тем пронизывает их.

Это положение станет полностью понятным лишь при введении категории надвременности, которую мы увидим, обратившись снова к отношению выражения. Для отношения выражения характерно то, что выражающее себя и средство выражения не находятся друг с другом во временных отношениях. Поэтому здесь нельзя говорить ни о последовательности, ни об одновременности (поскольку оба понятия являются временными, совпадение же явлений есть лишь крайний случай их последовательности). Таким образом, здесь мы стоит по ту сторону синхронии и диахронии. Это объясняется следующим образом: при произнесении мной несущего смысл предложения слова и отдельные звуки следуют во времени друг за другом, смысл же предложения не развивается в последовательном порядке, а заключен во всей моей речи и как нечто постоянное и единое должен пронизывать следующие одно за другим слова и звуки. Слова и звуки уже при своем возникновении проникнуты общим смыслом предложения. Становление смысла и бытие смысла у них совпадают. Связь между смыслом и отдельным словом (или звуком) ни в коем случае не является временной, ее можно определить лишь как надвременную; в таком случае то же самое можно сказать и об отношении между говорящим (выражающим себя) и словом или звуком. (Говорящий, естественно, существует во времени до своего высказывания, однако в процессе речи его связь с высказыванием является надвременной в указанном выше смысле). Надвременность есть «золотая середина» между несвязанностью со временем (например, математического построения) и связанностью со временем в хронологическом смысле.

Именно потому, что отношение выражения является надвременным, находится по ту сторону синхронии и диахронии, через него имеет возможность формироваться временное, причем независимо от того, выступает ли это временное как одновременное (синхрония) или последовательное (диахрония). Человеческий порядок актуализации реализует себя благодаря отнощению выражения. Этим и объясняется то, что в такой актуализации синхрония и диахрония неразделимы и объединяются общей временной формой.

Создается впечатление, что современный структурализм не видит категорию надвременности (так же как и категорию выражения). По этой причине и категории синхронии и диахронии у них не связаны. В результате синхрония вырождается у структуралистов в не связанные со временем системы, которые ошибочно принимаются за искомые истинные структуры, а диахрония выпадает из явлений временного структурирования, в результате чего остается лишь простая последовательность. Это обесцененная диахрония, которая уже не может занять подобающего места в теории. Так, например, структуралистская теория языка пришла, с одной стороны, к определению языка как системы, не связанной со временем, а с другой — к определению речи, говорения как простой диахронической последовательности. Понятие надвременности распадается на несвязанность со временем и связанность со временем и тем самым дает возможность говорить об истинной структуре и временной форме. Поскольку же понятие надвременности характеризует именно способ, в котором берут начало структуро- и формообразование, структурализм, не имеющий в своей системе подобного понятия, утрачивает момент творческого и не видит, что, как справедливо указывает Ромбах, структуры суть то, что они есть, лишь тогда, когда их генезис включают в них самих. Таким образом, в структурализме теряется смысл истинной историчности, что вызвало известную критику Сартра в адрес структурализма.

Проект человеческого бытия и смысла

Ступенчато-целевой порядок и порядок актуализации образуют вместе проект бытия и смысла человека. Проект бытия — потому, что здесь заложено развитие бытия с «заданным значением», которое в каждом случае должно быть еще достигнуто. Проект смысла — потому, что с началом жизни конкретного человека направление актуализации хотя и дано, однако оно лишь постепенно достигает испол­нения своего смысла.

Что ступенчато-целевой порядок и порядок актуализации образуют единство именно как проект бытия и смысла видно из того, что описанный выше общий процесс структурирования экзистенции, который охватывает и пронизывает все элементы всех целевых ступеней, определяется совместно ступенчато-целевым порядком и порядком актуализации, а также из того, что оба порядка могут действовать лишь во взаимосвязи.

Проект бытия и смысла есть сущностная и экзистенциальная норма человека. Здесь прежде всего необходимо вновь подчеркнуть его универсальный характер. Тем не менее и здесь, так же как и в ступенчато-целевом порядке и порядке актуализации человеку, существуют индивидуальные вариации. «Индивидуальный проект бытия и смысла» есть норма бытия и образа действий конкретного человека, лежащая в основе всех его сознательных поступков.

Однако к этому следует добавить, что индивидуальный проект бытия и смысла человека не является неизменной величиной. Конкретный человек может и должен вносить в него модификации или модуляции, исходящие от его собственной инициации. При этом следует вспомнить о тех персональных инициациях, которые не могут быть выведены из бытия — будь то духовное, психическое или физиче­ское бытие — и которые сами по себе также не могут быть определены как бытие, однако для бытия конкретного человека имеют огромное значение. Предрешение есть лишь один пример этого, вообще же сказанное относится ко всем творческим инициациям.

Приведем лишь один пример «внесения изменения» в индивидуальный проект бытия и смысла в результате творческих инициаций: исследователь делает фундаментальное открытие, которое становится уже неотделимым от его жизни. Следовательно, временная форма его жизни с этого времени приобретает новый настрой, что обусловливает модуляцию того порядка актуализации, на основе которого этот че­ловек вступил в жизнь. Модуляция же порядка актуализации влечет за собой и модуляцию индивидуального ступенчато-целевого порядка, поскольку в результате модуляции индивидуального порядка актуализации все фонды бытия ступенчато-целевого порядка данного человека или получают дополнительный акцент, а следовательно, импульс к усиленному развитию, или же, наоборот, происходит снижение их акцента. Таким образом, весь индивидуальный проект бытия и смысла здесь еще раз модулируется и модифицируется, но вне отступления от своей основной линии.

Можно указать также на модуляции, проистекающие не от единичного, а от исторического пути — в политическом, культурном и других отношениях — той общности или общества, в котором живет конкретный человек. Таким образом, здесь открывается широкое пространство для историчности.

Итак, сказанное можно резюмировать следующим образом:

1. Индивидуальный проект бытия и смысла есть вариация проекта, действительного для всех людей.

2. В этом индивидуальном проекте бытия и смысла происходят также преобразования, обусловленные творческими инициациями конкретного человека.