За спиной Влада, Манфрэд громко и протяжно рассмеялся. Валд сразу понял, что молодой вампир лишь тянул время своим разговором.

«Хорошо,» сказал Влад, больше обращаясь к себе, чем к Изабелле. «Последний раз, перед тем как всё будет кончено.»

Вновь скорость Изабеллы удивила Влада. Пока их мечи рубили и парировали друг друга, Владу пришлось использовать все свои боевые навыки, чтобы драться на ровне с ней. Ситуацию ухудшало то, что Влад не мог позволить Изабелле коснуться себя, ибо не раз видел что делает прикосновение дара Нургла с плотью нежити. К тому же Влад никак не мог заставить себя навредить Изабелле даже сейчас, когда её телом и душой завладело истинное зло. Однако ему было хорошо известно, что лишь смерть оболочки, изгонит демона из души его возлюбленной.

Они сражались, двигаясь вперёд и назад по краю крепостного вала. Постепенно парирование Влада стало медленнее, а его ответные выпады более неосторожны. Когда они оказались под крышей превратной башни, Изабелла нанесла первый серьёзный удар, достигший цели. Конец лезвия меча графини пронзил плоть руки Влада, сжимавшей клинок, и Кровопийца со звоном выпал на каменную площадку. Широко улыбаясь плотоядной улыбкой Болорога, Изабелла сделала шаг к обезоруженному оппоненту, с протянутой рукой, собираясь одарить его благодатью Нургла. Но Влад ещё не сдался. Не способный убить свою любимую, он решился на отчаянный поступок.

Несмотря на то, что Кольцо Карштайнов уже принялось залечивать повреждённые мускулы его раненной руки, он не предпринял попытки подобрать свой клинок. Вместо этого, он ринулся вперёд, поднырнув под протянутую руку Изабеллы. Манёвр был настолько внезапным, что ему удалось попутно схватить графиню за запястье и потянув за собой, заломить ей руку за спиной. Графиня зашипела и пробовала вырваться, но Влад был намного сильнее. Он вырвал клинок из её свободной руки, не заботясь о том, что это стоило ему двух пальцев и прижал Изабеллу к себе.

Валд чувствовал, как проклятие Изабеллы уже распространяется по его телу. Не обращая внимание на боль, которую это причиняло, понимая что тело уже начало растворяться, он поспешил привести свой план в действие. Сорвав Кольцо Карштайнов, Влад надел его на безымянный палец руки Изабеллы, борясь с её нежеланием. А потом обнял графиню обеими руками и оттолкнувшись назад упал с края крепостной стены, увлекая её за собой. На какое то время воздух наполнили отчаянные крики графини и смех Влада. Оба эти звука оборвались одновременно когда сражающиеся вампиры упали на острие обожжённой огнём смотрящей вверх сосновой шпалы баррикады. Кол пронзил сердце Влада за мгновение как проткнул сердце Изабеллы.

Никто не заметил гибель Влада, ибо все были слишком заняты, пытаясь выжить. Медленно но уверенно выжившие воины Жуфбарак и эльфы были оттеснены назад, их избитая стена щитов образовала небольшое кольцо внутри которого укрылось пытавшееся исцелиться тело Вечной Королевы. Один лишь Дарту не чувствовал усталости, его ярость только росла с каждым падшим союзником. Он видел, что момент поражения близок, а после него миру придёт конец. Этого Древнейший Старейшина не мог допустить. Пока в нём теплилась жизнь, он не переставала надеяться, что сможет отвратить неминуемый конец.

Рыча от печали, Дарту взмахнул своим мечом, рубя демонов наступающих плотной стеной. Вонзив лезвие выкованное Дэйтом в брюхо Великого Нечистого, древолюд с силой рванул его вверх и на себя, выпотрошив массивного демона, как борова. Воспользвовшись переполохом в рядах врагов, причинённым гибелью высшего демона, Дарту склонился над приходящей в себя Алариэль. Когда-то давно один из его братьев принес себя в жертву, чтобы очистить душу эльфийской королевы от магической заразы. Теперь Дарту с готовностью отдал свою жизнь, но не для того чтобы изгнать тьму, а для того чтобы позволить новой жизни быть. Кора древолюда пожухла и пошла трещинами, листья пожелтели и стали осыпаться с его ломавшихся ветвей на плечах. Дух Дарту издал долгий печальный рёв и умер. В этот момент Алариэль тут же пришла в себя. Её раны затянулись, кожа избавилась от морщин и была вновь юной, а бриллиантовый свет в груди вспыхнул с новой силой, осветив землю вокруг неё.

Будто очнувшись ото сна, Вечная Королева скользнула взглядом по иссохшему телу Дарту и сразу поняла, что древнейший принёс себя в жертву ради неё. Злость боролась с грустью в сердце Алариэль. Она вспомнила те времена, задолго до наступления Рана Дандра, когда она ещё не была Инкарнатом Жизни, но все знали её как Алариэль, Бич Демонов. Связав воедино искры умирающей души Дарту и силу Гайрана внутри себя, она призвала чистую силу, что текла в её роду, закрыла глаза и запела на одной идеальной ноте.

Белый огонь, кончики лепестков которого светились зелёным, пульсируя пронёсся по Миденплац. Он пролетел через кольцо Жуфбарак и ряды оставшихся эльфов, не причинив им никакого вреда, но демоны попавшиеся у него на пути превратились в пепел. Алалриэль почувствовала как сотни демонов умерли в один миг, но когда открыла свои глаза - поняла что ещё тысячи остались. Самопожертвование Дарту выиграло для них немного времени, но не больше. Проталкиваясь к Гелту и Хаммерсону, она приготовилась к последней битве.

Из всех присутствовавших на Миденплац, лишь Балтазар Гелт не терял надежду на победу. Если его союзники смирились, что смерть неизбежна, Инкарнат Металла продолжал выискивать возможность, и понимал, что если такая появиться - действовать надо будет быстро. Впервые со времени прибытия Гелта сюда, северные ворота были свободны — по крайней мере пока что. Когда демоны в очередной раз перегрупировались чтобы атаковать переступая через тела своих поверженных союзников, Гелт обменялся взглядами с Готри Хаммерсоном. Эти двое прошли вместе через многое со времён встречи в Аверхейме; дварф сразу понял что было на уме у волшебника и кивнул, поддерживая эту мысль.

Помедлив секунду, Гелт пришпорил Квиксильвера, тронув бока каблуками своих сапог. Хотя пегас не мог больше летать, он обладал достаточной скоростью, чтобы опередить гниющих раздутых демонов Нургла. Квиксильвер заржал и прыгнул в сторону. Гелт промчался мимо Алариэль, прочтя наскоку заклинание, которое вздёрнуло её с земли и поместило на спину пегаса за плечами волшебника. Чумные дроны пытались перехватить их, но по приказу Хаммерсона, залп хэндганов разорвал крылатых демонов на куски.

Проскакав мимо северной превратной башни, Гелт бросил взгляд на пронзённое колом тело Влада, глаза вампира были широко раскрыты а на губах застыла улыбка. На мгновение, волшебник почувствовал неожиданный прилив печали, и подумал о том, что же могло послужить причиной гибели вампира. А потом Квиксильвер миновал арку ворот и вынес их на улицы района Паласт.

БИТВА КОСТЕЙ УЛЬРИКА

Император и Тирион продвигались по улицам Миенхейма, их рыцари сражались на пределе своих возможностей, пробиваясь на восток к полыхающим на горизонте языкам пламени. Их не могло замедлить ничего, ни сновавшие там и тут банды скавенов, ни варбанды дикоглазых нордланцев ни даже демоны что рыскали по одержимому Судгартен (Sudgarten). Врага встречали низко опущенные копья и яростные боевые кличи, или драконий огонь, лившийся с верху.

Принцы Каледора бесстрашно парили в небе, отважно бросая вызов огню и буре, чтобы расчищать путь своих союзников. Не все пережили эти рискованные манёвры. Один из драконов был сбит струёй фиолетового пламени и сокрушил несколько построек, прежде чем прекратил падение и замер навсегда. И намного больше храбрых рыцарей погибли за время непрерывного марша по улицам Мидденхейма, стянутые с сёдел когтистыми лапами скавенов или порубленные яростными топорами нордландцев. Но во всём Судгартене не нашлось силы способной противостоять Когтю Смерти или жгущему свету, которым обладал Тирион.

Наконец бросок Императора вывел его из Судгартена на превращённый в руины опустевший Ульриксмунд. Там рыцари, наконец увидели причину полыхавших перед ними пожаров, на которые они держали свой путь. На краю великого котлована небольшое войско эльфов пыталось пробиться к Храму Ульрика. Огонь был их плащами и щитами. Он плясал на их оружии и на крыльях феникса летавшего над их головами. Шипящие кровопускатели и ревущие жнецы черепов накатывали на эльфов неослабевающей волной, и лишь ковёр из почерневших трупов под их ногами служил свидетельством резни, которую учинили им бойцы Карадриана.

Когда Тирион прибыл на Ульриксмунд, он увидел как Аштари спикировал на спину ревущего гиганта. До того как громадный монстр смог высвободиться, огненная птица вонзила свой загнутый клюв в потную шкуру гиганта и выдрала огромный кусок кровавой плоти. Карадриан наёс удар мгновение спустя и его алебарда врубилась в череп гиганта, вызвав кровавые брызги и хруст кости. Туша гиганта упала на нордланцев с разрубленной надвое головой, его массивное тело раздавило многих, кто не успел убежать, обрушившись с силой способной дробить камни. Аштари был уже в другом месте, раздирая своими когтями воинов из варбанды череполомов, когда вымазанные кровью рыцари прогромыхали в битву.

Скарамор были так сосредоточены на битве с Войском Огня, что не заметили вновь прибывших. Лишь когда землю сотряс грохот копыт нордландцы на флангах поняли, что им грозит. Вожди северян стали спешно отдавать приказы, заметив блеск серебряных лат в дыму пожарищ, затянувшему улицы, а так же вездесущие силуэты громадных кожистых крыльев в разорванном штормами небе. Но их приказы остались не услышанными в общем шуме или попросту игнорировались северянами, чьим единственным смыслом стала добыча черепов для Кхорна. Лишь когда первые копья вонзились в них, и прозвучали первые предсмертные крики, варбанды нордланцев по-настоящему среагировали. Но к тому времени было уже поздно.

Копья рейксгвардии со страшной силой били в бронированные тела, пронзая врага на вылет. Драконы срывали всадников с латунных сёдел и швыряли вопящих противников в жерло громадного котлована. Небесные катера летали над головами нордландцев метя копьями в незащищённые лица открытых шлемов человеческой свалки ордынцев. Демигрифы и хладные рвали когтями джагернаутов, а их всадники сцепились между собой в битве насмерть. При обычных обстоятельствах никакой воин Империи или Атэл Лорен не мог надеяться сравниться в силе с присягнувшими Кхорну громилами, однако отчаянные времена придали им уверенности в себе.

Коготь Смерти был в постоянном движении. Каждый его пролёт над колышущимся морем человеческих тел стоил сопровождался кровью и ужасом. Его когти разрывали нордландцев на месте, убивая мгновенно и без надежды на защиту их брони. Клюв пробивал любые шлемы, дробя головы в кровавую кашу. Тирион всегда был не дальше чем несколько шагов от грифона, его меч рубил и рассекал, не уступая Когтю Смерти в смертоносной дикости. Инкаранат превратил сам свет в оружие. Там где он падал на демонов, они вопили и умирали, а смертные воины Хаоса, попавшие в него, слепли и вопили, оказавшись в вечной тьме и ставшие лёгкой мишенью для авангарда воинов следовавших за принцем. Попавшие в тески между огнём, светом и «слабаками-южанами», которые теперь платили за годы перенесённых бед и ужасов, Скарамор и их демонические союзники начали проигрывать.

Одна за другой банды Скарамор распадались, стремясь прочь от Храма Ульрика по извилистым дорогам ведущим вглубь широкого котлована. Лишившись союзников, демоны почувствовали что их нахождение в мире смертных подходит к концу и Царство Хаоса стало неумолимо затягивать их назад. Ничто это не ускользнуло от пристального внимание Кхорна и яростный рёв, что был пронзительней любых раскатов грома, потряс небеса.

Сверкающие метеоры разорвали облака, каждый из которых был черепом из жёлтой меди, вырванным из трона самог о Кровавого Бога. Один за другим они рухнули на Ульриксмунд, прямо в толпы сражавшихся масс, не делая различия между Скарамор и их врагами. Кхорн был не доволен трусостью своих последователей и решил сокрушить и их и смертных, что посмели пойти против него.

Падающие черепа собрали урожай эльфийских и Имперских жизней. Один врезался в Войско Огня, уничтожив почти весь прайд белых львов. Другой угодил в кружащего феникса, впечатав в землю его изломанное тело. Последние из Рыцарей Грифона, которые стойко сражались на стороне Императора с самого начала осады Аверхейма были поглощены пламенем, когда дин из черепов угодил в сердце их отряда.

Не было спасения от падающих с неба черепов. Несколько уцелевших построек развалились как карточные домики, когда блестящие метеоры попали в них. Тирион поднял над собой купол из ослепительного света, надеясь укрыть союзников под этим магическим щитом. Но эта защита лопнула как стекло после первого же удара громадного черепа, разбросав светящиеся осколки по округе Ульриксмунда. Не имея другого выбора, объединённые Войска Огня, Света и Небес продолжили сражаться, пока небо рушилось на их головы; каждый воин среди них молился о победе или по крайней мере о быстрой смерти. Они пробивались сквозь море бегущих Скарамор, пытаясь не обращать внимание на падающую сверху смерть.

Лишь когда объединённое войско Инкарнатов оказалась под стенами Храма Ульрика, бомбардировка прекратилась. Никто не верил что божественное присутствие внутри храма имело какое-то отношение к прекращению атаки; так осквернено и испоганено было некогда великое здание, что местный бог явно потерял всю свою силу и боле не присутствовал в нём. В этом своём суждении воины не ошиблись. Гнев Кхорна было не легко сдержать — но Конец Времён был совсем близок, и он был не единственный бог, решивший поживиться — внимание Бога Крови попросту отвлекли действия его троих братьев и он переместился в другую точку мира, чтобы принять участие в какой-то другой общей склоке.

Так Инкарнаты и их войско подошли к раскопанному котловану, однако их путь дальше оказался заблокирован. Трескучее яростное пламя полыхало неприступной стеной, преграждая спуск, представляя смертоносный барьер, который был никто не в силах преодолеть. По другую сторону огненной преграды колдовали вороноголовые чародеи, каркая свои богохульные заклинания, пока окружающие их демоны извивались и ухмылялись. Инкарнаты не сомневались что в итоге смогут перебраться на ту сторону, вопрос был в другом — хватит ли у них на это времени. Дело в том, что из-за спины раздавались гортанные напевы нордландцев, они становились всё ближе. Это Скарамор, нашли в себе храбрость и перегруппировавшись, вновь шли в бой.

Худшее было ещё впереди. Пока Карадриан пытался справиться с варппламенным барьером, хор хриплых диких песнопений и бой барабанов, смешавшийся с топотом тысяч ног становился всё ближе. Император стал перестраивать войска, чтобы встретить надвигавшегося со спины врага. Пока вымотанные эльфы и люди занимли свои позиции шум продолжал нарастать. Эхо гортанных кличей выкатилось на Ульриксмунд, и новые вражеские силы прибыли чтобы убивать.

Большую часть переднего края врага составляли боевые псы, они были мускулистыми и гибкими как хлыст, с широкими пастями полными длинных изогнутых клыков. Многие из этих грязных созданий были людьми когда-то, однако были заново вылеплены, чтобы лучше соответствовать требованиям Ка'Бандхи, Хозяина Охоты. Были среди них и одинокие кровожадные чудовища, отбившиеся от своих отрядов, из-за овладевшей ими кровавой жажды, слишком увлёкшиеся резнёй на запутанных улицах города. Теперь инстинкт стаи возобладал и заставил их примкнуть к этой волне. Они бежали вперёд не думая ни о чём кроме предстоящего убийства, не имея своей воли и повинуясь тому, что было врезано в их разум несравнимо сильным сознанием бога Хаоса. Многие из них пали в первые же мгновения, когда ждавшие их воины Инкарнатов обагрили их кровью свои клинки. Но их было всё равно достаточно, чтобы рвать глотки эльфам и выбивать рыцарей из сёдел, втаптывая их изуродованные трупы в землю.

Следом за псами шли боевые гончие, не похожие на первых. Эти ещё сохранили людское обличье, однако их разум не отличался от разума псов что бежали впереди. В сверкавших кровавых глазах этих тварей не было ни капли интеллекта, кроме желания вонзить свои клыки в плоть и рвать, умываясь кровью. Эти дикие твари выли в нетерпении и гибли как животные под дисциплинированными атаками войска Инкарнатов. Но они продолжали бросаться на мечи, не заботясь о своих жизнях, пытаясь похоронить защитников под весом собственных тел. Эта ночь была полна безумия и единственным выходом из него являлась смерть.

Хлопая громадными кожистыми крыльями, на Ульриксмунд спустился сам Хозяин Охоты. Широко расправив свои крылья, Ка'Бандха издал громоподобный рёв, бросая вызов целому городу. Услышав его, Скарамор, столпившиеся в тени храма, почувствовали, что сила вновь на их стороне и с готовностью ринулись вперёд, чтобы как следует послужить резне. А в нескольких сотнях шагах перед ними, Имперцы творили знак боевого молота и произносили молитвы, видя орду, что шла по их души. Эльфы вложили всю свою веру в Инкарнатов, ибо знали, что смертным не решить исход этой битвы.

Понимая, что ожидать, пока орда доберётся до них значило лишь смерть, Император повёл своих рыцарей навстречу врагу. Отряды кавалеристов не были хороши в обороне, однако в атаке с разгона, они ещё могли побороться, не смотря что их количество было не велико. Боевые рожки затрубили атаку, знамёна затрепетали на ветру; эльфы и люди пошли в последний бой, навстречу дикой орде чудовищ. Император был в голове своих отрядов, он выкрикивал призывы на языке Унберогенов, не слышимом в этих местах уже много веков. Коготь Серти нёс его вперёд, прямо на возвышавшийся впереди тёмный силуэт Ка'Бандхи, рунный меч вновь сиял в руке чемпиона людей, высоко поднятый над головой. Жаждущий Крови увидел что его добыча, наконец сама идёт ему в лапы и взмыл в воздух, полетев навстречу Императору. Наконец он сможет добыть его череп.

Человек и демон летели друг на друга. В это время порыв огненного вихря промчался мимо Когтя Смерти, и уйдя далеко вперёд, ударил Жаждущего Крови, пролетавшего как раз над Храмом Ульрика. Огонь запер крылатого демона в кольцо пламени, вынудив того встретить нового противника лицом к лицу.

Карадриан и Аштари сцепились с Ка'Бандхой, пытаясь повалить на землю. Инкарнат огня сразу понял, что Император не сможет в одиночку справиться с демоном. Потребуется сила Инкарната, решил Карадриан. Ведь Ка'Бандха был не простым демоном, а принадлежал к третьей когорте; он уже сражался против Малекита и Тириона в Атэл Лорен и показал себя опасным противником. Но одного Инкарната здесь было не достаточно, и Тириону вскоре предстояло это понять.

Не важно, как сильно рвал Аштари плоть демона, как яростно огонь жёг его тело - Ка'Бандха не замедлялся, как-будто не чувствовал страшной агонии своих чудовищных ран. Даже лезвие Клинка Феникса Тириона, рассекавшее демоническую плоть, похоже не причиняло громадному монстру никакой боли. В то же время, Аштари вынужден был постоянно отлетать прочь, уходя от ударов змеящегося хлыста молото-цепа (hammer-flail), который норовил сбить огненную птицу с неба. Феникс был быстрым и бросаясь в сторону, он каждый раз атаковал вновь, ещё сильнее и яростнее, желая вырвать из глотки демона хотя бы один рёв боли.

Адаптируясь под манёвры феникса, Ка'Бандха сменил свою тактику. Щёлкнув цепью своего хлыста, он запустил в воздух раскалённую до красна плеть. Жаждущий Крови идеально рассчитал расстояние, и выкованная в аду сталь звеньев цепи обмотала шею феникса, глубоко врезавшись в его плоть. Аштари заклекотал, вырываясь изо всех сил, но он не мог соперничать с Ка'Бандхой в звериной мощи. Сматывая хлыст локоть за локтем, Жаждущий Крови подтягивал к себе феникса, не обращая внимание на удары, которыми осыпал его Карадриан. Аштари царапался и клевал демона, пуская ему ихор и раздерая кожу, но не мог ничего изменить. Ка'Бандха потянул в последний раз и схватил феникса. Потом он вонзился своими клыками в плюмаж и перегрыз птице голо.

Аштари обмяк, пламя его сущности становилось всё слабее, покидая перья, пока не превратилось в налёт чёрной сажи. Последние остатки магии покинули труп. Ка'Бандха выпустил безжизненное тело из своих когтей; в это время Карадриан издал вопль ярости и прыгнул на демона из седла мёртвого феникса. Алебарда Инкарната сверкнула в воздухе и опустилась на демона сверху по широкой дуге; удар усилился силой притяжения, что влекла Карадриана вниз, пока он падал на врага. Широкое лезвие рассекло бронзовую корону Ка'Бандхи и врубилось в его скальп. Жаждущий Крови взревел от боли в первый раз за схватку и ударил Карадриана кулаком, сломав его ноги как сухие ветки.

Карадриан кубарем полетел на землю Ульриксмунда, несколько раз ударившись о каменные плиты и выронив алебарду по ходу падения. Дикие отродья охотничьей стаи завыли, увидев раненную жертву. Они ринулись в сторону раненного Инкарната, но отпрянули в стороны перед раскалывающими камень копытами Ка'Бандхи, не смея вставать между ним и его добычей. Карадриан перевернулся на спину. Его руки пошарили в поисках Лезвия Феникса, но алебарда оказалась вне его досягаемости. Издав короткий рык, Ка'Бандха поднял одну ногу, и с силой опустил своё копыто на грудь Инкарната. За мгновение до удара, Карадриан закрыл глаза и выдохнул одно единственное слово, являвшееся одновременно и разрешением для магии, бурлящей в его крови и брошенным проклятием своему убийце.

Гори!

Когда Император достиг места дуэли, он увидел как копыто Ка'Бандхи проломило грудь Карадриана, и как потом огненная вспышка ударила из груди мёртвого Инкарната. Огонь перекинулся на ногу демона и змеясь побежал по его торсу, перекидываясь на остальные конечности, поджегшая всё до чего касался. Ка'Бандха выл, когда Акшай охватил его. Он ревел, крутившись волчком, бил крыльями, слепо топча Скарамор и меньших демонов, попадавшихся ему под ноги. Увидев свой шанс, Император поторопил грифона.

Когда человек и грифон были уже рядом, Ка'Бандха заметил их, и его рёв сменился на раскатистый хохот. Хотя огонь продолжал пожирать его плоть, демон нашёл в себе силы преодолеть агонию, ибо она была не так сильна как его ярость, выкованная в самых глубинах адских кузниц Кхорна. Когда Император был совсем близко, Жаждущий Крови атаковал своим цепом и бронзовое навершие молота ударило грифона с силой пушечного ядра. Удар в бок сломал зверю крыло, бросив его на землю без сознания, посреди раскрошенного камня остатков мостовой. Император был выбит из седла и кувыркнувшись в воздухе угодил прямо в пролёт выбитого окна одного из покинутых зданий. Под грохот битого стекла инерция броска увлекла его в темноту дома.

Ка'Бандха ринулся по следу, всё ещё полыхая как живой факел. На его пути оказался раненный грифон, лежащий на земле и борющийся с волнами головокружения накатывавшими из-за страшной боли его увечий. Ревя от нетерпения, демон ударил своим хлыстом, метя навершием молота в голову зверя. Но в этот момент щит бриллиантового света покрыл грифона, защитив от смерти. Хотя первый же удар разбил щит вдребезги, он не дал Ка'Бандхе убить раненного зверя. А в следующее мгновение воздух вздрогнул, когда Тирион возник перед демоном.

С вет был ослепительным, его прикосновение болезненным, но он не шёл ни в какое сравнение с болью, причиняемой Акшаем, что всё ещё горел в каждой фибре его тела. Ка' Бандха уставился на эльфа-выскочку, осмелившегося бросить ему вызов. Неужели смертные до сих пор не поняли, что они не ровня ему? Это было не важно. Кхорн вознаградит его за каждый их череп.

«Этот зверь и его хозяин — моя добыча, ничтожество,» проревел Ка'Бандха Тириону. «Беги и прячься, и я не приду за тобой пока не завершилась эта охота.»

Жаждущий Крови думал, что эльф воспользуется предложением. Охота была интереснее чем само убийство. К тому же, Карл Франц так долго убегал от него, что демону не терпелось наконец заполучить его череп.

Брови эльфа напряглись над суровыми глазами, и аура бриллиантового света стала ярче, подчёркивая его открытый вызов. «Я не договариваюсь с демонами. Я просто их убиваю.» С этими словами он поднял меч и атаковал.

Ка'Бандха убил одно Инкарната, однако Тирион был гораздо опаснее. Даже до того, как сила Хайша поселилась в нём, принц был одним из самых искусных воинов мира смертных — теперь же он был непобедим. Там, где Ка'Бандха превосходил его в грубой силе, Тирион компенсировал скоростью и умением. Молот-навершие цепа вновь и вновь било о землю, вышибая осколки камня и облака пыли - Маландир был быстр и приложил все свои силы, чтобы его наездник не был сражён. Хлыст-цепь со свистом рассекала воздух, но блестящее лезвие Санфанга каждый раз преграждало ей дорогу, не давая опутать своего владельца.

В ответ Тирион пробовал бить Ка'Бандху изгоняющим нечисть светом. Однако как и на Королевской Поляне, воля монстра была слишком сильна, и развоплотить демона не удалось. Тогда принц целиком и полностью положился на свой меч в убийстве чудовища. Но порезы и зарубины, оставленные Санфангом, похоже, не доставляли Жаждущему Крови неприятности. Хоть его красная плоть и горела огнём, её опалял очищающий свет — демон продолжал игнорировать боль, которую пытался причинить ему Тирион. То что вырывалось из пасти, звучало как угрозы и обещания скорой расправы, а не крики агонии. Ка'Бандха становился всё более диким и яростным, в то время как эльф стал чувствовать первые признаки усталости.

На Ульриксмунде царила анархия. Скарамор и дикие твари мало полагались на тактику и просто отдавались на волю своей кровожадности. Поначалу это играло на руку эльфам и человеческим рыцарям, которые атаковали врага, выбирая моменты, когда тот оказывался не готов отразить их копья и мечи. Когда им пытались преградить дорогу, в бой вступали драконы, прокладывая путь из ковра почерневших обугленных трупов в орде Хаоса. Но вскоре баланс сил всё же поменялся не в пользу войска Инкарнатов.

Со смертью Карадриана сила Акшая покинула и его воинов. Огонь пропал с их мечей, а его ярость из их сердец. А когда Императора выбили из седла, отчаяние стало скрестись и в сердцах Имперцев. Хотя они продолжали сражаться, но картина падения их лидера отпечаталась св сознании, став причиной не одной неудачной атаки. Несколько раз не достаточная организация привела кавалеристов в окружение Скарамор, где они были задавлены численным превосходством противника. Лишь на друкай (druchii), сражавшихся за Тириона все вышеописанные беды не повлияли никак. Капитан Гвардии Феникса был их врагом куда дольше чем союзником а человеческий Император и вовсе - низшим созданием.

Потери среди войска Инкарнатов продолжали расти, а шум битвы притягивал к ним всё новых и новых противников со всего города. Курганы, скавены и выжившие после резни на Миденпац дикие монстры стекались на Ульриксмунд и кидались в битву.

ВАААГХ!

Орда Гримгора выплеснулась на Ульриксмунд с юга, и скавены, только что прибывшие сюда, утонули в море из рубивших чоппп и бьющих железных дубин. Когда осторожно двигающиеся уцелевшие эльфы Воска Тени появились следом за ними, орки проревев очередной «Вааагх!» уже с радостью ринулись в кипящую на Ульриксмунд битву.

Варрбанды Скарамор изменили направление, чтобы встретить нового врага. Они издавали свои гортанные боевые кличи, били по щитам своими окровавленными топорами и швыряли отрубленные головы в сторону приближавшихся орков. Такое выражение кровожадности неплохо служило им в предыдущих боях, однако на примитивных зеленокожих оно не возымело никакого эффекта, они лишь начали реветь громче и ускорили своё наступление. Две линии ударили друг друга с грохотом, сотрясшим Ульриксмунд; закованные в броню северяне и орки подлетали в воздух от силы удара и давивших на них задних рядов. Кровь и вопли были повсюду.

Гримгор былся во главе своей армии и Безсмертныи следовали за ним не отставая ни на шаг. Огры, напротив, проявили больше хитрости и затаились среди гор трупов порубленных скавенов, чтобы пустить в ход свои айронбластеры (ironblasters – железнострелы). Когда последняя машина была на позиции, фитили были подожжены горящими паклями и залп железных ядер грянувший над Ульриксмунд проделал кровавые коридоры в наступавшей орде Скарамор и уничтожил вырвавшихся вперёд всадников Курганских рыцарей. Огры хохотали глядя на устроенное ими побоище и прокладывали себе, дорогу ступая по влажным останкам Курган.

Не многие из сражавшихся рыцарей Тириона обратили внимание на неожиданное прибытие новых войск с юга. Те же кто заметил в основном воспринимал прибытие Зверо-Вааагх! с радостью — по крайней мере пока они готовы убивать Скарамор. Были и такие, кто избрали битвы, участие в которых повело их на север, подальше от непредсказуемых зеленокожих давивших с юга.

Рыцари пробивавшиеся на север вскоре встретили подкрепление в лице Балтазара Гелта и Алариэль. Квиксильвер мчал двух Инкарнатов по горящим улицам, всегда избегая конфликта, которого можно было избежать и выбирая только важные схватки. Оба они чувствовали тяжёлую ношу оставленных на смерть и погибших союзников, молясь про себя, чтобы жертвы Хаммерсона, Дарту и Влада не оказались напрасными. В итоге пегас доставил их в безопасность. Золотой свет вспыхнул, обратив отряд Скарамор в холодные безжизненные статуи; Гелт с Алараиэль оказались среди копий и щитов Рейксгвардии.

Хотя он никогда не признал бы этого, но Тириона превзошли. Ка'Бандха не чувствовал ни боли ни усталости. Он продолжал сражаться, хотя его плоть обгорела до мяса, которое покрылось зажаренной Акшаем коркой, трескавшейся и сочащейся ихором. Жаждущий Крови бился с хлыстом в одной руке и топором в другой. Он орудовал ими с энергией берсеркера.

Тирион пригнулся в седле. Лезвие топора рассекло воздух над его головой, расщепив гранитную колонну надвое и сокрушив статую Ульрика со сбитым недавно лицом. Падающий камень раздавил бы эльфа, если бы не Маландир, вовремя прыгнувший вперёд и умело проскользнувший под громадиной Ка'Бандхи. Пролетая под широким как парус крылом демона, Тирион резко поднялся на стременах и рубанул, подняв меч над головой. Маландир добавил удару Санфанга инерцию своего стремительного голопа и Тирион подрезал крыло Жаждущего Крови у основания, разрубив попутно три толстые как канаты выпуклые вены.

Наконец Тириону удалось вырвать из Ка'Бандхи рёв боли. Демон стремительно обернулся к нему лицом. Топор Ка'Бандхи с шипением опустился на принца, чтобы развалить того надвое. Но Тирион был снова готов атаковать и ринулся вскинув свой сияющий клинок. Раздался оглушительный лязг, когда два оружия столкнулись, но Санфанг оказался крепче. Большой кусок навершия топора Ка'Бандхи отделился от лезвия и полетел на землю, грохоча и вышибая искры из каменных плит мостовой. Отдача удара демона оказалась настолько чудовищной, что и самого Тириона выбило из седла. Отбросив бесполезный теперь топор в сторону, Ка'Бандха издал победный рёв и поднял одно из копыт чтобы раздавить поверженного врага, так же как и его союзника.

В этот момент неожиданный порыв ледяного ветра пролетел по Ульриксмунд. Он дул с юга, с почерневших выгоревших улиц Района Торговцев. Его порыв промчался по западному краю огромного котлована и принёс с собой чёрное облако клубившейся энергии. Там где оно проплывало сражавшиеся падали замертво; их кожа сморщивалась и высыхала на глазах, а оружие ржавело и рассыпалось в прах. Оно убивало всех подряд без разбору - эльфы и орки погибали в его клубах так же как нордланцы и скавены. Когда облако оказалось перед Ка'Бандхой оно стремительно рассеялось, открыв внутри себя фигуру, мрачную как сама смерть. Сверкнув чёрной сталью Зефет-небетар, Клинок Мортис атаковал демона.

Позабыв Тириона, Жаждущий Крови кинулся на нового врага. Его молот-цеп заблокировал удар чёрного меча, рассыпав искры. Некромантское лезвие и демонический цеп заскрежетали друг о друга, борясь за превосходство. Не Нагаш ни Ка'Бандха не смогли победить с первого удара. Оружия оттолкнулись друг от друга для нового замаха под яростный рёв демона и трескучее шипение лича.

Нагаш не собирался спасать жизнь Тириона. По правде говоря, он даже не заметил распластавшегося под копытами демона эльфа. И принц и его верный конь были бы затоптаны, если бы Тирион, кое-как опомнившись, не успел окружить их обоих магическим щитом. Верховный Владыка Нежити слишком торопился вступить в схватку, чтобы повергнув самого опасного врага, из присутствовавших на поле боя - преподать всем урок своего могущества.

Незамеченный, Маландир унёс измождённого Тириона прочь, пока двое полу-богов обменивались ударами, каждый из которых способен был расколоть гору. Нагаш не уступал Жаждущему Крови в силе, но Клинок Мортис был не единственным его оружием. Девять томов в переплёте из человеческой кожи окружили Великого Некроманта девятью защитными сферами, они летали вокруг него, шелестя своими страницами, испуская аметистовое свечение, давая Нагашу дополнительные источники магической силы.

Наконец Ка'Бандха встретил кого-то, кто был ровней ему. Вызов радовал демона, и череп Нагаша был одним из самых желаемых трофеев для Жаждущего Крови. Он игнорировал ледяной ветер, рвущий его плоть - по крайней мере пламя Карадриана было наконец сбито — и обрушил на лича каждую крупицу ярости, которой обладал. Его молот-цеп извивался и разил в карающем ритме, откалывая осколки варпкамня от проклятого клинка Великого Некроманта. Колючая цепь хлыста так же получала повреждения. Демону удалось несколько раз пробить оборону противника и вырвать из мёртвого тела лича куски сухой ветхой плоти. Однако Нагаш лишь скрипуче смеялся в ответ и моментально восстанавливал повреждения. Дуэль затянулась — оба противника были слишком сильны, чтобы победить друг друга.

Однако увлёкшись Нагашем, Ка'Бандха забыл об истинной причине по которой пришёл сюда. Он позабыл о Кровавой охоте. Он позабыл об Императоре.