Крестовый поход против онанизма

Онанизм, также известный под своим латинским именем мастурбация, является одним из наиболее универсальных понятий, олицетворяющим собой естественную человеческую потребность и доступную всем и каждому несравненную остроту ощущений. Поэтому его смело можно назвать самым ярким символом единства всех народов: вас везде поймут и одобрят.

Онанизм — элементарное и абсолютно здоровое проявление сексуального инстинкта, уступающего по своей силе только инстинкту самосохранения. Потребность сексуальной разрядки уступает только потребности жить. Он ничем не отличается от потребности пить, есть, мочиться и какать. Для мальчиков вывести из себя неиспользованные продукты деятельности половых желез — дружеская помощь ночным поллюциям и забота о любимой маме, которой не придется лишний раз стирать трусы и постельное белье. Для девочек — возможность удовлетворить соответствующие возрасту сексуальные желания, не занимаясь слишком ранним сексом с кем попало и не подвергая себя опасности забеременеть. Для взрослых обоих полов — единственный способ сбросить сексуальное напряжение при отсутствии надлежащего партнера или разнообразить половую жизнь в браке не путем измены, а через присущие онанизму сексуальные фантазии. Для пожилых людей — поддерживать свои сексуальные органы в надлежащем состоянии, — они, как и мышцы, нуждаются в тренировке.

Не все люди занимаются сексом: некоторые обходятся без него в силу возраста и различных жизненных обстоятельств (уединенное проживание, болезнь, нахождение в тюрьме) — да мало ли что в жизни может случиться?! Но к онанизму это отношения не имеет: онанируют абсолютно все здоровые люди. Те взрослые люди, которые никогда не онанировали, скорее всего физически или психически больны. А если еще не больны, то обязательно в будущем заболеют или даже станут маньяками: собственная половая неудовлетворенность почти наверняка приведет к «нарушению половой неприкосновенности других людей» — к насилию. Так что следовало бы желать не искоренения онанизма, а его процветания: он многих спас от тяжелых болезней, неврозов и преступлений на сексуальной почве.

Если все так очевидно, тогда зачем я написал эту главу? Только для того, чтобы рассказать вам, как тысячелетний запрет онанизма монотеистическими религиями, подхваченный в XVIII веке светским обществом, отравил жизнь сотням миллионов, если не миллиардам людей.

Реки спермы

Мастурбация — одна из немногих вещей в мире без прошлого: у нее не было предыстории и нет истории. Она вообще не событие, существовала всегда и проследить ее корни в человеческой цивилизации невозможно. Да, у нее нет прошлого, зато есть большое настоящее и светлое будущее для всех нас — для мужчин, женщин и подростков обоих полов.

Ученые-биологи пишут, что мастурбируют все млекопитающие: слоны, косатки, медведи, верблюды, лошади, львы, бараны, олени, козлы, хорьки и ласки, не говоря уже о домашних любимцах — собаках и кошках. Для эякуляции и получения оргазма животные используют собственные лапы и рот с языком, а также все окружающие предметы. Мастурбируют почти все птицы — от тропических попугаев до антарктических пингвинов. Я написал «почти» из научной честности — не все исследования доведены до конца орнитологами — и в качестве уступки нашим моралистам — вдруг им захочется сделать исключение для всеобщих символов моногамии — белых лебедей? Я также готов сделать исключение для насекомых — ничего об их мастурбации я не нашел — и амеб с инфузориями-туфельками. Их изучают в начальных классах школы и не стоит акцентировать внимание совсем маленьких детей на подобных аспектах живой природы.

Наши общие предки — человекообразные обезьяны — на протяжении миллионов лет относились к мастурбации с не меньшим уважением, чем к совокуплению. Так что история самоудовлетворения началась задолго до человека в кронах могучих деревьев. Сексуальная активность обезьян, как и человека, направлена в первую очередь не на размножение, а на получение удовольствия: они помогают себе своими лапами, иногда глотают собственное семя и трут клитор. Как и у людей, самцы обезьян обожают мастурбировать в присутствии самок, а все вместе они мастурбируют и образуют небольшие гей-комьюнити обоих полов.

В человеческой культуре самоудовлетворение началось задолго до появления обозначающего его слова и даже задолго до появления самой культуры, идолов, богов и вообще прямоходящего человека. А совсем недавно я прочитал поразительную вещь: эхография, проведенная независимо многими десятками врачей, убедительно демонстрирует, что человек, вернее плод человека, начинает мануальную и оральную мастурбацию уже на 26 неделе беременности. Это хорошо видно по эрекции у мужских зародышей и оргастическому возбуждению у женских. Про мастурбацию малышей от одного года писать не буду — и так все всё знают.

Мастурбирующая фигура. Культура Джама-Кук. 500 г. до н. э.

Сладкая парочка!

Первобытному человеку еще никто не объяснил, что онанизм — смертный грех перед Богом и вреден для здоровья, потому мужчины, женщины и дети без всякого стыда предавались онанизму везде и всюду. Об этом наглядно свидетельствуют до-исторические наскальные рисунки во всех частях древнего мира, появившиеся там задолго до официального сотворения человека монотеистическими религиями, которые наверняка заявят, что эти рисунки размещены Богом, как и кости мамонтов, исключительно для искушения слабоверующих.

Древний человек рассматривал семя как носитель жизни и атрибут жизненной силы. Сакральные культы вульвы и фаллоса, олицетворяющие плодородие в природе, плавно перетекали в культы мужского и женского онанизма, магические символы созидания, — во многих языческих обрядах мастурбировали прямо на засеянное поле с целью увеличения урожая. В некоторых племенах мальчики делали минет молодым мужчинам и глотали их сперму, чтобы стать сильными, как они, и быстрее достичь зрелости, а первобытные модницы носили украшения в виде мужских членов различных размеров и материалов и, вероятно, использовали их для мастурбации. В тех местах, где не нашли следов культов половых органов и онанизма, древний человек просто не жил.

Все известные древние цивилизации относились к мужскому и женскому онанизму вполне позитивно, а такие философско-религиозные течения как даосизм даже утверждали, что онанизм помогает достичь большей одухотворенности.

Египетский бог Мин

Один из главных богов шумеров, Энки, вершитель судеб и хозяин Вселенной, не только создал из глины первого человека по имени Адапа (Адам), но и помогал ему выжить: постоянно мастурбируя, Энки наполнял своей спермой, как водой, реки и систему каналов. Что касается самого человека, то шумеры полагали, что одиночная или взаимная мастурбация увеличивает потенцию. В Древнем Египте мастурбация рассматривалась как магический акт творения. Бог Атум-Ра сотворил путем мастурбации и самооплодотворения двух новых богов, Шу и Тефнут, а также весь мир и людей в нем, включая все население Судана (вряд ли эта новость обрадует нынешних суданцев-мусульман!). А бога плодородия Мина можно смело считать богом мастурбации: его всегда изображают со стоячим членом в левой руке и воздетой вверх правой, в которой он держит цеп для обмолота зерна (интересно, что более поздние римляне тоже были уверены, что онанировать нужно только левой рукой. Что-то в этом есть: и мне так удобнее!). Частота божественной мастурбации связывалась с приливами и отливами реки Нил, основы жизни всего населения, и поэтому в честь Мина фараоны не гнушались публичной мастурбацией в эту живительную реку. Обычные египтяне тоже не отставали: во время ежегодного праздника начала сезона земледелия мужчины с радостью занимались совместной мастурбацией.

Туристы, фотографирующие изображения и статуэтки онанирующих шумерских и египетских богов, наверняка очень смущаются от подобной раскрепощенности древнего человека, еще не охваченного железобетонной моралью единого Бога. И смущаются совершенно зря: это же такой полезный обычай для сближения и выработки единых ценностей перед тяжелой работой. Зря мы его забыли!

Древние греки намного меньше думали о сакральном значении мастурбации, чем о том наслаждении, которое она приносит, и о ее пользе: она рассматривалась как нормальная замена полового сношения, своего рода спасительная отдушина, и поощрялась как надежное средство при сексуальной неудовлетворенности в отсутствии парт-нера или любви. Борьба с мастурбацией была просто немыслима, как, впрочем, и запрещение любых других телесных удовольствий. В связи с этим в греческой медицине на мастурбацию очень мало ссылок, и она занимает более скромное место, чем потоотделение и пережевывание: зачем говорить об общей и очевидной практике? Даже не-устанный борец с половыми излишествами Гиппократ оставался равнодушен к практике мастурбации. В этой связи Фуко отмечал, что в античной медицине мастурбацию если и упоминают, «то неизменно в положительном аспекте: откровенный жест естественного самоограничения, философский урок и, одновременно, необходимое лекарство».

Диоген, поборник отказа от избыточных потребностей, не только всячески поощрял мастурбацию — она целиком зависит от нашего собственного желания и полезна для здоровья, — но и занимался ею публично, аргументируя, что удовлетворение естественной потребности в принципе не может быть чем-то непристойным. Он даже выражал сожаление, что невозможно утолять свой аппетит столь же простым и эффективным способом: «Вот кабы и голод можно было унять, потирая живот!» (логично, ничего не скажешь!). У Диогена, если верить римскому оратору и философу Диону Хрисостому, есть еще одно замечательное высказывание, которое сегодня назвали бы геополитическим: он утверждал, что если бы древние греческие герои своевременно мастурбировали, то не было бы многолетней и кровопролитной Троянской войны — царь Менелай смог бы быстро забыть украденную жену, прекрасную Елену.

В Древнем Риме тоже рассматривали мастурбацию как безобидное естественное наслаждение и социальную норму, помогающую снять стресс. Иначе не появилось бы на граффити в Помпеях следующей надписи: «Когда на мое тело давят страхи, моей левой рукой я выпускаю жидкости, сдерживаемые во мне» (лат. multa mihi curae cum [pr]esserit artus has ego mancinas, stagna refusa, dabo).

Пользуясь случаем, расскажу один из самых популярных анекдотов на эту тему: «Из дневника студента первого года обучения. Понедельник. Сделал это левой рукой, как обычно. Было просто потрясающе! Вторник. Попробовал правой рукой. Немного не то, не хватает остроты ощущений. Среда. Впервые познал женщину. Жалкое подобие правой руки!».

Другое популярное выражение гласило: «петь свадебную песнь рукой». Гален, римский врач-энциклопедист II века н. э., очень рекомендовал мастурбацию: по его мнению, длительное воздержание и связанный с ним избыток семени приводят к ухудшению физического здоровья и разрушению психики.

Справедливости ради отмечу и противоположную тенденцию, вернее не то чтобы совсем противоположную, а скорее уравновешивающую. Китайцы, с одной стороны, призывали к сексуальному разнообразию, основе долгой жизни, а с другой — критиковали мужскую мастурбацию, приводящую к потере вместе с семенем жизненной силы и психической нестабильности. Женщин, впрочем, не критиковали: терять им при мастурбации было нечего, и они могли делать все, что желали.

Индуизм осуждал избыточную мастурбацию: она ведет к потере семени, являющегося продуктом всех других жидкостей организма, а вместе с ним необходимой воинам силы, энергии и стойкости и развивает привязанность к мимолетным удовольствиям, что препятствует духовному прогрессу. Также осуждалось помещение семени в неподходящее для него место, к примеру половая связь с неправильной женщиной, приводящая к потере мужчиной своей индивидуальности и рождению плохого потомства. Такое евгеническое рассуждение актуально и сегодня и его можно интерпретировать как помещение семени в девушку, которая не понравилась родителям.

Греки и римляне много рассуждали о природе мужского семени и призывали всячески его оберегать путем ограничения излишней мастурбации. Аристотель полагал, что мужское семя — это пена, рождаемая кровью, когда она «волнуется и нагревается страстью». Стоики считали, что Аристотель упрощает процесс формирования семени и оно состоит не только из крови, но также из продуктов всего тела, а более поздний Гален выдвигал теорию «двух зерен» — мужское и женское семена совместно формируют эмбрион (гениально, почти точь-в-точь генетическая теория!). Гесиод, Гиппократ и тот же Гален связывали половую активность со здоровьем и учили, что чрезмерная потеря семени обедняет и ослабляет мужчину. Мужчина, существо горячее и сухое, становится женщиной — существом холодным, мокрым и выделяющим жидкости.

У римлян нашлись и другие существенные причины для осуждения избыточной мастурбации — социальные, которые впечатлили меня намного больше медицинских. Такая мастурбация является не только признаком слабости характера и отсутствия надлежащего самоконтроля, лишающих мужчину мужественности и жизненного духа, но и признаком половой слабости: римский гражданин просто обязан быть настоящим мачо, вставляющим свой член в кого-нибудь, совсем неважно в кого, в мужчину или в женщину. Кроме того, если мужчины будут много мастурбировать, то женщины станут меньше рожать. В отсутствие новых граждан кто будет строить государство и воевать за него?

В любом случае, никто в античной цивилизации не считал мастурбацию грехом. Она как была, так и оставалась естественной сексуальной практикой, окруженной множеством положительных смыслов и важных социальных функций, и благополучно просуществовала в обществе много веков, никому не мешая и принося людям много радости. В этой связи отмечу еще один чрезвычайно важный момент: приписывая мужскому семени большое значение, ни греки, ни римляне никогда на ассоциировали потерю семени с потерей детской жизни, пусть и потенциальной. Такой подход им казался совершенно бессмысленным: природа снабдила самцов таким количеством семени, что его с лихвой хватает на оплодотворение не только своих самок, не нуждающихся в повторном оплодотворении во время беременности, но и большого количества чужих.

Судьба мастурбации приобрела зловещий оборот только при ее столкновении с первой настоящей монотеистической религией — иудаизмом, перевернувшим концепцию пролития семени с ног на голову, — оно перестало иметь отношение к здоровью, жизненной силе и опасности феминизации. Иудаизм жестко перешел от медицины к Богу, обвинив мастурбацию в отсутствии служения божественным целям, так как ее единственной целью является получение «безнравственного и запрещенного удовольствия» (очень интересно, что через семнадцать веков произойдет второй подобный переход, на этот раз от Бога обратно к медицине, который я подробно рассмотрю позже в этой главе).

По правде говоря, отношения иудаизма и мужского семени не сложились еще в те совсем далекие времена, когда эта религия только формировалась и Ветхий Завет еще не был написан. Ранние иудеи, как и многие другие древнейшие племена, полагали, что пролитие семени порождает злых духов обоих полов. После того как Адам был изгнан из рая и потерял бессмертие, он по религиозным соображениям не касался Евы целых 130 лет и вынужденно прибег к мастурбации, при которой обнаружил порождаемых ею духов. Мужские духи, спровоцированные присутствием похотливой Евы, сделали ее беременной, а женские духи были оплодотворены самим Адамом. Неудивительно, что из нас, их потомков, не получилось ничего хорошего. Завершение написания Ветхого Завета и последующее возведение его в ранг непререкаемой Истины ухудшило отношение к мастурбации: упомянутая всего в трех строчках библейского текста, она стала трактоваться как измена и оскорбление Бога и из сладостной забавы превратилась в «онанизм» — злейшего врага доктрины и смертный грех. Любое выделение мужского семени вне целей размножения было строго запрещено: отныне оно должно было попадать только в женское влагалище. Нарушители этого правила подлежали строгому наказанию.

Непонятно только, чем был так сильно недоволен иудейский Бог? Ведь если Он на самом деле создал человека по своему образу и подобию, то Ему тоже должно хотеться онанировать, как это делали многочисленные языческие боги. Если так, то в онанизме нет ничего плохого. Если же Богу онанировать не хочется, тогда он плохо выполнил свою работу и совершенно зря утверждает, что человек на него похож.

Густав Климт. Обнаженная. 1914

Два Ромео и одна Джульетта

В народном сознании история онанизма сохранилась в искаженном и обрезанном варианте — к большому сожалению, верующие совершенно перестали читать первоисточники. Считается, что простой палестинец Онан захотел получить немного сексуального удовольствия в своей по большей части унылой пастушеской жизни, но Добрый и Всемогущий Создатель пребывал в этот день в весьма паршивом настроении и отнесся к невинному желанию Онана неоправданно сурово, убив его так же быстро и беспощадно, как убивают назойливую муху. Так что Онану, которому мы обязаны словом онанизм, повезло намного меньше всех нас: первый же в его жизни онанизм оказался для него последним.

Эта версия развития событий совершенно не соответствует канонической библейской. Как бы странно это ни звучало, сам Онан никогда не занимался онанизмом, так как был женат и заниматься самоудовлетворением ему не было никакой необходимости. Смертью он был наказан за прерванный половой акт, который к онанизму имеет весьма отдаленное отношение: «Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал [семя] на землю, чтобы не дать семени брату своему. Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его» (Бт. 38:9–10).

Замечу, что, с точки зрения иудаизма, убийство Онана выглядит совершенно оправданным. Направив семя в сторону от влагалища невестки, Онан намеренно и злостно нарушил не одну божественную заповедь, а сразу две — два Божественных закона, которые в библейской формулировке изложены с восхитительной точностью.

Во-первых, Бог с самого начала приказал своему народу: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Бт. 1:28), а исполнить эту заповедь можно только изливая семя не на землю, а точно внутрь женщины. И не просто куда-либо внутрь, как могут представлять себе извращенные умы, а исключительно во влагалище.

Во-вторых, Онан «не дал семени брату своему», так как знал, что «семя будет не ему». Для понимания этого положения необходимо маленькое пояснение, которое может вам дать любой двоечник из самой захудалой ешивы на свете. По иудейскому закону, называемому законом левирата, если умирает или надолго исчезает бездетный мужчина, его младший брат или другой родственник обязаны жениться на его вдове — звучит нормально, не оставлять же несчастную женщину умирать с голоду? Но есть маленькая загвоздка: «новый» муж обязан сделать все возможное для рождения ею потомства, хотя по закону первый рожденный ребенок мужского рода получит имя не биологического отца, а покойного родственника.

Так что же все-таки произошло в семье Онана? В поиске ответа на этот вопрос я обратился к более полному варианту этой библейской истории. В общем, так.

Папа Иуда женил своего первенца Ира на Фамари, но брак продлился недолго, по неизвестной причине Ир «был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь» (Бт. 38:7). Тогда Иуда повелел второму сыну, Онану, жениться на вдове брата и «восстановить семя брату». Онан не послушался, за что, в свою очередь, поплатился жизнью. Иуда, воспользовавшись формальным предлогом несовершеннолетия Шелы, которому по закону предстояло стать следующим мужем Фамари, отсылает двойную вдову в дом ее отца. Именно на этом этапе начинается настоящий библейский триллер.

Арент де Гелдер. Иуда и Фамарь. 1667

Папа Иуда держал в страхе всю библейскую семью, не только своих сыновей Ира, Онана и Шелу, но и их жену и невесту Фамарь

Эпизод первый. После смерти жены Иуда собирается отправиться в другую местность для проверки качества работы пастухов, ухаживающих за его стадом. Узнав об этом, Фамарь снимает одежды вдовы, наряжается блудницей и, покрыв голову, усаживается на нужной дороге, короче, идет на перехват.

Эпизод второй. План сработал блестяще: Иуда принимает ее за блудницу и хочет немедленно с ней переспать, пообещав прислать взамен козленка из своего стада (до которого он еще не дошел). Фамарь, как сделала бы любая другая наученная жизнью блудница на ее месте, требует от Иуды предоставить ей печать, трость и перевязь в качестве гарантии будущей оплаты своего сексуального труда. Иуда соглашается и приступает к сексу.

Эпизод третий. По завершении инспекции стада Иуда, как и обещал, посылает блуднице козленка, чтобы обменять его на отданные печать, трость и перевязь, но ее никто не может найти.

Эпизод четвертый. Проходит три месяца и всем становится очевидно, что Фамарь, вдова Ира, Онана и невеста Шелы, беременна. Иуда в гневе требует ее сжечь (а я и не знал, что первые иудеи были такими кровожадными!), но когда Фамарь уже ведут на место казни, она предъявляет толпе печать, трость и перевязь и объявляет, что беременна от человека, которому принадлежат эти вещи.

Эпизод пятый. Иуда признает, что предъявленные вещи его и говорит: «Она правее меня, потому что я не дал ее Шеле, сыну моему» (Бт. 38:26). В положенный срок Фамарь рожает от Иуды близнецов. Все, занавес.

Как мы видим, Всемогущий Создатель находился в паршивом настроении не только в день убийства Онана, но и в один из предшествующих дней, когда Он убил старшего брата Онана, Ира. После безвременной кончины двух старших сыновей Иуда перестал доверять своему Создателю и заподозрил, что, женившись на Фамарь, Шела тоже погибнет от рук Бога: по неведомым причинам Бог с самого начала невзлюбил его семью, и Иуде грозит опасность потерять всех своих сыновей без исключения.

Но это далеко не все! Дальнейшее развитие этой истории свернуло с правильного монотеистического пути на развратный путь презренных греко-римских язычников. Иуда был по натуре очень страстным мужчиной (а тут еще жена умерла, секса давно не было) и, будучи охваченным невыносимым половым желанием, он очень захотел переспать с Фамарью, которую не узнал в новом одеянии блудницы. Или, как можно подозревать из дальнейшего, притворился, что не узнал. Вполне возможно, он уже давно хотел с ней переспать, даже когда она еще была женой сначала его сына Ира, а потом сына Онана, — у свекров такие желания возникают довольно часто. В итоге они все же переспали и родили детей, что избавило Шелу от обязанности жениться на Фамари и спасло ему жизнь.

Первое, что сразу бросается в глаза, — это полное отсутствие в библейском тексте объяснений, почему Ир был неугоден пред очами Господа и тот его убил. Смерть-то необычная: не от болезни, не от укуса ядовитого палестинского скорпиона и не от удара молнии, а от руки самого Бога! Конечно, Бог имеет полное право убивать того, кого хочет, на то Он и Бог, чтобы ни перед кем не отчитываться, хотя понимание мотивов Его действий было бы очень полезно для вынесения суждения о Нем — это же прекрасный пример той самой теодицеи, которую мы так подробно обсуждали в главе «Властелин зла». Кроме того, это сегодня убийство — самое большое преступление, а в те далекие времена убийство было в порядке вещей. Чем же Ир был неугоден? Я могу только предположить, что он тоже изливал семя на землю. Если это так, то Бог убил его совершенно справедливо.

Второе. Библейский рассказ, хоть и очень короток, весьма информативен и позволяет мне выдвинуть несколько правдоподобных объяснений поведения Онана. Скорее всего, он был ревнивым и самовлюбленным мужчиной и не мог представить себе, что дети, рожденные от его семени и столь похожие на него самого, будут считаться детьми другого мужчины, хоть и родного брата. Поэтому вполне осознанно не хотел, чтобы Фамарь беременела и изливал семя на землю, за что и поплатился жизнью. С не меньшей вероятностью можно предположить, что Фамарь, жена-одногодка покойного брата Ира, казалась Онану несколько староватой и совершенно ему не нравилась. Но о том, чтобы взять себе еще одну, более молодую жену, нечего было и думать: на его пастушечью зарплату прокормить двух жен было совершенно невозможно. Онан решил схитрить: тот же самый закон левирата, что заставил его жениться на Фамари, позволял ему с ней развестись в случае ее доказанного бесплодия и взять себе другую жену. Тогда все очень просто: Онан изливает семя не в Фамарь, а на землю, Фамарь не рожает, и через пару лет на горизонте уже маячит жена помоложе и поаппетитнее, с которой можно будет с радостью изливать семя куда надо и нарожать детишек не для того, кто уже умер, а исключительно для себя. Не вышло: всевидящий Бог сразу обнаружил наглый замысел Онана и мгновенно его прикончил.

У раввинов есть множество своих версий на этот счет: они обожают спорить между собой и выдвигать различные, часто взаимоисключающие, предположения. Хотя спорить им разрешено при одном непременном условии: ни одно слово, сказанное в Священном Писании, не может быть подвергнуто сомнению. А вот о том, что не сказано, спорьте, спорьте сколько желаете, хоть две тысячи лет. Интересно, что ни одна из этих версий не обвиняет Онана в мастурбации, «пролитии семени», все они утверждают, что он был наказан смертью за невыполнение закона левирата. Начну с логичной и последовательной версии, которую я обнаружил в Мидраше. Эта версия понравилась мне больше всего, даже больше, чем мои собственные, так как она отвечает на вопросы, которые я безуспешно задавал самому себе: «Не странно ли, что оба брата, молодые и богобоязненные иудеи, вели себя с такой инфантильной безответственностью, с легкостью нарушая важнейшую Божественную заповедь, запрещающую проливать семя на землю? Не существовало ли некой непреодолимой причины, подвигшей их на это страшное преступление?»

Далее ответ Мидраша в моем вольном и несколько сокращенном изложении. Благодаря стараниям отца, Иру в жены досталась праведная, очень красивая и вполне способная к деторождению Фамарь: она зачала после одного единственного полового сношения с папой Иудой. А вот за все время жизни с Иром не зачала! Почему? Потому что он настолько восторгался ее телом, что не хотел, чтобы она забеременела и испортила фигуру родами и кормлением ребенка. Это Ир первым совершил грех регулярного изливания семени на землю и стал первым в библейской истории онанистом, вернее было бы сказать «иристом» (я подозреваю, что слово «онанизм» закрепилось только по причине большего благозвучия). Это Ир первым нарушил божественный завет «плодитесь и размножайтесь» и был первым казнен Богом.

Увы, трагический пример Ира ничему не научил его младшего брата Онана: он тоже захотел сохранить красоту Фамари, тоже не смог заставить себя изливать семя прямо в нее и тоже повторил печальную судьбу старшего брата. В этой связи совершенно понятны и обоснованы опасения Иуды за участь младшего сына Шелы: «Ибо он сказал [в уме своем]: не умер бы и он подобно братьям его (Бт. 38:11)». Он хорошо знал романтический склад характера своих сыновей и был уверен, что когда Шела подрастет и женится на Фамари, он тоже будет изливать семя на землю, и Бог его обязательно убьет (заметим, что Иуда полностью разделял восхищение своих сыновей телом Фамари, не зря же потом он воспылал к ней неземной страстью!).

Лично я, кстати, считаю, что Бога вполне можно понять, и дело даже не в том, что братья не хотели кончать куда следовало. Братья-преступники бросили Ему лично открытый вызов: они предпочли красоту смертной земной женщины бессмертным божественным заповедям. Разве такое преступление не заслуживает немедленной смерти?

Другие раввины предполагали, что дело было не в безумной любви, а в особых сексуальных пристрастиях обоих братьев: они нарушали грозную заповедь «плодитесь и размножайтесь» путем половых сношений с Фамарью исключительно в задний проход. В принципе, иудаизм разрешает анальный секс, но, если женщина способна зачать, требуется в последний момент перед эякуляцией вынуть член из заднего прохода и поместить его во влагалище (представляю, в какой ужас придут при чтении этого современные гигиенисты-гинекологи!). А вот по мнению Филона главным преступлением Онана, за которое он был заслуженно убит Богом, заключалось в «переходе всех границ в любви — к удовольствию и самому себе». Да, удивительно, что я и мои друзья еще живы!

Я считаю библейскую историю Онана далеко не мелкой туалетной историей с сыном-подростком, как вам могло показаться. В свете всех вышеизложенных версий, она и сам онанизм приобретают воистину историческое значение как по своему эпическому размаху, так и по месту в жизни человечества. Смотрите сами.

Первая падшая женщина Ева соблазнила Адама на нарушение Божественного закона, и мы все хорошо помним, чем это соблазнение закончилось.

Вторая падшая женщина, Фамарь, соблазнила на нарушение Божественного закона уже не одного мужчину, а целых двух. В результате человечество обрекло себя на еще одно вечное проклятие — смертный грех онанизма.

Два иудейских романтика, Ир и Онан, показали нам пример такой безумно пылкой любви к женщине, по сравнению с которой история Ромео и Джульетты выглядит захудалой провинциальной интрижкой, ведь совсем не факт, что Ромео и в будущем продолжал бы любить свою Джульетту с той же страстью и силой, как до того, когда он с ней в первый раз переспал. Кто знает, что осталось бы от его любви после небольшого опыта совместного проживания, скажем после двух месяцев? О годах я даже не говорю!

А тут, в семье Иуды, совсем другая любовь — высший пример настоящей! Оба брата спали с Фамарью каждый день, вместе с ней потели в поле на уборке урожая, вместе с ней выходили во двор, чтобы облегчиться в одну и ту же выгребную яму, и при всем этом так сильно ее любили, что даже отказались от непреодолимой биологической потребности иметь от нее детей, нарушив при этом сразу две божественные заповеди! Отказались со смертельным риском для собственной жизни и погибли ради этой женщины! Не ради любовницы или любовника, а ради своей собственной жены, чего вообще не бывает. Где еще вы видели такую любовь?

Закончу на оптимистической ноте. Смерть Онана не была напрасной: пожертвовав собой, он стяжал все лавры сексуальной известности и навсегда превратился в одного из самых знаменитых персонажей не только Ветхого Завета, но и всей человеческой истории, оставив несчастному греческому Герострату позорную славу и вечные муки бессильной зависти. Онан всегда живет рядом с нами, начиная с самой ранней юности, и всегда готов протянуть нам в помощь свою потную и похотливую руку. Да и мы, со своей стороны, никогда не забываем его и всегда готовы после каждой серьезной размолвки с супругой или бойфрендом повторить его бессмертный подвиг. Рискуя при этом своим спасением.

Эгон Шиле. Эрос. 1911

Руки, полные крови

Для четкого понимания позиции иудаизма по отношению к онанизму никак не обойтись без краткого пояснения, касающегося времени и обстоятельств его превращения его из патриархальной идеологии в религию масс. Итак, вот она, краткая история иудаизма (написав это, я сразу вспомнил самую известную книгу Сталина «Краткий курс истории КПСС». Все же я провел бóльшую, но не лучшую, часть своей жизни в коммунистическом Советском Союзе).

Моисей получил на горе Синай две Торы — Письменный Закон, известный в христианстве как Ветхий Завет, и Устный Закон — Мишну, которую, не записывая, передавали из поколения в поколение на протяжении 1500 лет. В начале первого века нашей эры, в связи с ухудшением политической ситуации, ее решили на всякий случай записать, что и сделали к 210 году под руководством главы Синедриона Иехуды ха-Наси. Будучи записанной, Устная Тора сразу встала на уровень Письменной и потеряла всякую гибкость, превратившись в очередную Священную Книгу, положения которой разрешалось обсуждать, комментировать и толковать, но запрещалось оспаривать.

Тем не менее понятно, что, как во время регистрации письменной Мишны, так и после завершения этого процесса, раввины-мудрецы много спорили между собой, и в двух основных центрах иудаизма — Палестине и Вавилонии — появились на свет два собрания толкований Мишны, две Гемары. Каждая из двух Гемар «склеилась» с одной и той же Мишной, и в результате в конце IV и начале VI веков появляются два Талмуда — Иерусалимский и Вавилонский, — а все то, что по разным причинам в эти Талмуды не вошло (предания, притчи и легенды), было со временем собрано в отдельном труде — Барайте. Совокупность законов иудаизма, относящихся к религиозной, гражданской и семейной жизни иудеев, называется Галаха, которая опирается на Письменную Тору, Талмуд и Барайту, причем Талмуд и Барайта в этой троице главные — рядовому иудею нужны не высокие материи и Книги Пророков, изложенные в Торе, а понятные правила религиозного поведения. Для дальнейшего облегчения его жизни в XVI веке составили кодекс практических положений иудаизма — Шулхан арух.

Этот экскурс в историю иудаизма я сделал с единственной целью: подчеркнуть, что все принципиальные положения иудаизма, во всяком случае в области особо интересующей меня сексуальной жизни, установили не многочисленные поколения никому не известных раввинов-тружеников, а вполне конкретные законоучители — таннаи, жившие в первых двух веках нашей эры, времени окончательного формирования и письменной регистрации Мишны. Особенно отличились следующие персонажи: Меир, объяснивший народу правила сексуальной жизни; Тарфон и Элиезер, возглавившие борьбу с незаконным сексуальным возбуждением; и раби Ишмаэль бен Элиша, рекомендовавший очень ранние браки. Взгляды и высказывания таннаев — это и есть тот самый истинный иудаизм, еще не замутненный влиянием враждебной внешней среды, в которой иудеи были вынуждены жить позже в диаспоре. Значение этих людей для иудаизма можно условно сравнить со значением Отцов и Учителей ранней и идеологически чистой христианской Церкви, таких как Тертуллиан, Климент Александрийский, Афанасий Великий или Григорий Нисский, которых я уже неоднократно цитировал.

После таннаев пришли амораи — толкователи, которые, в полном соответствии данному им имени, не делали ничего иного, кроме как комментировали записанную великими мудрецами первых двух веков Мишну. А что еще им оставалось, когда все уже записано и по определению неприкасаемо? Тем не менее и среди них были яркие личности, такие как раввины Янай, лучший ученик главного танна Шимон бе-рабби Йеуда а-Наси, Иоханан, Асси второй и Сафра — признанные авторитеты в вопросах онанизма, минимального возраста начала половой жизни и полового созревания женщин (хотя с Меиром никто из них все равно не сравнится!). Да и они кончились к 350 году, так что я понятия не имею, кто же в итоге дописал через 200 лет самый важный документ иудаизма — Вавилонский Талмуд.

Теперь все, можно приступать к рассказу о нелегких отношениях между иудаизмом и онанизмом! Иудаизм открыл нам ужасное преступление Онана, и поэтому онанизму никаких поблажек от него ждать не приходилось. Да и не только одному онанизму, берите намного шире и глубже. Все, что похвалила Священная Книга, немедленно взлетало до небес и становилось предметом радостной молитвы, а вот что осудила — так же немедленно падало вниз и навсегда становилось не заслуживающим никакого снисхождения преступлением. Теоретически таким преступлением могло стать что угодно, даже то, что попало в Книгу случайно, по ошибке писаря. В таком подходе была своя, вполне понятная религиозная логика: иудей, допустивший даже совсем маленькое прегрешение, грех п<