Как мы видим, Православие и естественные науки в одно и то же время и диаметрально противоположны и очень похожи. Именно отсюда могут и должны исходить основы их «примирения».

«(1) Испускание (или поглощение) энергии происходит не непрерывно, как это принимается в обычной электродинамике, а только при переходе системы из одного «стационарного» состояния в другое.

(2) Динамическое равновесие системы в стационарных состояниях определяется обычными законами механики, тогда как для перехода системы между различными стационарными состояниями эти законы недействительны.

(3) Испускаемое при переходе системы из одного стационарного состояния в другое излучение монохроматично и соотношение между его частотой ν и общим количеством излученной энергии Е дается равенством Е = hν, где h - постоянная Планка [16].

(4) Различные стационарные состояния простой системы, состоящей из вращающегося вокруг положительного ядра электрона, определяются из условия, что отношение между общей энергией, испущенной при образовании данной конфигурации, и числом оборотов электронов является целым кратным h/2. Предположение о том, что орбита электрона круговая, равнозначно требованию, чтобы момент импульса вращающегося вокруг ядра электрона был бы целым кратным h/2 π.

(5) «Основное» состояние любой атомной системы, т. е. состояние, при котором излученная энергия максимальна, определяется из условия, чтобы момент импульса каждого электрона относительно центра его орбиты равнялся h/2 π»….

Наша деятельность проистекает либо из свободы, либо по принуждению. Это соответствует символическому разделению человека на тело и душу. Шаги, рожденные из свободы, часто так и объясняют: «Это для души».

В древнем тексте сказано (обратите внимание на словосочетание): «Любящий свою душу - потеряет ее» [17]. Вдумайтесь: «Любящий свою душу - потеряет ее». То есть нашей готовности сомневаться в неопровержимости якобы фактов или свидетельств опыта всегда препятствует следующее обстоятельство - то, что я назвал бы законом психического самосохранения. Мы боимся дойти в сомнении до конца, где нужно расстаться с собой, поскольку это может разрушить наше представление о себе; то, что философы и психологи возвышенно называют английским словом (непереводимым на русский язык [18]) identity - тождеством себя с самим собой. Этого мы страшимся больше всего. Мы готовы сомневаться, но допустить, повторяю, разрушение сращений нашей психической жизни, потерю себя со своими качествами, - на это мы не способны. А это и значит - любить свою душу. И, следовательно... потерять ее. Потому что люди, скорее сами сделают все возможное для собственной гибели и для гибели всего достойного человека, чем откажутся от себя. Вот о каком сомнении идет речь у Декарта. Бог - это абсолютная возможность другого, чем мы себе представляем, и свобода человека от всего этого…»

Остановимся в цитировании Лакатоса, чтобы сделать вполне закономерный вывод. На протяжении последних 400 лет, в течение которых произошло бессчетное количество научных революций и переворотов в научных представлениях о мире, в сущности ничего не изменилось с точки зрения «внутренней проблемности» науки. Мы специально остановились на вопросах фальсификационализма, чтобы не быть в нем обвиненным.

«Проблемность» науки заключается не в том, что она постоянно «ниспровергает сама себя», а в том, что все научные обоснования имеют узко очерченную сферу применения и не могут транспонироваться на то, что не является объектом непосредственного «опыта» – «сына ошибок трудных» и не может им являться, так как относится к сфере «гения» - «парадоксов друга».

Как писал Гейзенберг: «то, с чем мы имеем дело при наблюдении, это не сама природа, но природа, доступная нашему методу задавать вопросы». На самом деле, - мы получаем именно те результаты, которые мы ищем, или как-то связанные с ними. Все остальное мы получаем только случайным образом. Поэтому наши знания совершенно несимметричны. Мы знаем только то, что мы стремимся узнать. Нет нужды цитировать притчу о мудрецах и о слоне. Кто-то с увлечением рассказывает о тонком, гибком и мягком хоботе, кто-то о жестких и толстых ногах, кто-то о плоских, тонких и теплых ушах, кто-то о холодных и острых костяных бивнях. Ну и кто прав? Все и никто. Слона то слепцы все равно по этим данным не «восстановят». Вот в таком положении находится и наша наука. Спорить «мудрецы» могут до скончания века, но только до тех пор, пока кому-либо из них всего лишь раз не дадут увидеть слона целиком.

Но любой из этих «мудрецов», доказывающий с результатами «замеров» свое представление о слоне вызывает не только чувство сожаления, но и досады, так как он не только сам себя вводит в заблуждение, но и сбивает «с толку» массу других людей.

Роберт Оппенгеймер: «Если мы спросим, например, постоянно ли нахождение электрона, нужно сказать «нет», если мы спросим, изменяется ли местонахождение электрона с течением времени, нужно сказать «нет», если мы спросим, неподвижен ли электрон, нужно сказать «нет», если мы спросим, движется ли он, нужно сказать «нет»». Это взвешенный подход действительно вдумчивого ученого и одного из крупнейших физиков, который осознает не только «формульные формальности», но и «философию физики». Поэтому общепринятые «бредни» о «движении электронов по орбите», «искривлении пространства» и «эволюции видов» лично у меня вызывают чувство «оскомы», если человек это высказывает «сам по себе», и жесткий сарказм, если он это «знание» пытается навязать другим.

Свобода заблуждаться не означает права ее свободного преподавания другим в качестве истины. Как Вы увидите далее – это касается и таких авторитетов как Оппенгеймер.

Если говорить о той же «элементарности» модели Резерфорда, то даже «элементарные» понятия современной науки понятны только с точки зрения общетеоретических выкладок, но совершенно непонятны с практической точки зрения простого «обывателя». Все в школе дружно отвечали на «пять» о строении атома «по Резерфорду». Спросите любого прохожего, а уж тем более маститого физика – он Вам все «на пальцах» разъяснит.

Но пусть хоть кто-нибудь ответит на простейшие вопросы:

Исходные данные для понимания соотношения размеров: Если яблоко мысленно «увеличить» до размера Земли, то составляющие его атомы увеличатся в диаметре до размеров мелкой монеты. Атомы даже в самом плотном веществе расположены совершенно неплотно, так как они даже в самом твердом алмазе имеют существенное расстояние между собой. Если сам атом увеличить до размера купола Храма Христа Спасителя, то его ядро будет размером с песчинку на полу храма, а несколько электронов будут «летать» «песчинками» по периметру. Одним словом самый твердый предмет (и «кирпичик» вещества) состоит из … пустоты. Почему нет эффекта «мгновенного» «взаимопроникновения» веществ даже при их сдавливании? Почему тот же эффект имеется, если два вещества просто соприкасаются, но долго находятся в контакте? Почему атомы и молекулы претерпевают в воздухе миллионы соударений в секунду и сохраняют прежнюю форму?… И еще 100 000 «почему». Все держится на «силе», но сама «сила» при этом не расходуется.

Формально на эти вопросы можно ответить «наукообразно», но ни один ответ не будет удовлетворительным, так как он будет отталкиваться от «научной аксиоматики». Все «адгезии», «диффузии», «силовые линии» и пр. – это изначальная «данность» свойств, которая в прямую не следует из имеемых данных о строении вещества.

Предметы «должны себя вести» несколько по-другому, чем они себя «ведут». Это означает только одно, - наше знание об «элементарном» - не более чем иллюзия. Это просто некая промежуточная модель представлений о внешнем мире, которую мы постарались «всеми правдами», а по большей части «неправдами», подогнать к свойствам окружающей нас действительности.

В период с 1976 по 1985 годы на западе была чрезвычайно популярна книга Фритьофа Капра «Дао физики», переведенная на десятки языков. В России ее популярность была тоже достаточно большой, но так как она была опубликована в 1994 году, это лишило ее сенсационности. Тем не менее, за прошедшее время мало что изменилось, и идеи Капра по-прежнему являются актуальными, хотя совсем уже не кажутся никому революционными. Ваш покорный слуга решил привести несколько цитат из этой книги, не смотря на то, что она в целом ориентирована на выявление в физике идеологии буддизма и даосизма. Это ни сколько не умаляет ценности книги, так как никакой конкретной аналогии к восточным религиям кроме «общемировой» на самом деле там не прослеживается.

Книга вызывает достаточно большое уважение, в том числе и благодаря личности Капра, - доктор философии Венского университета, работавший в области астрофизики еще с 1966 года под руководством самого Гейзенберга, основатель и президент Элмвудовского института (Беркли).

Капра описывает особенности соединения нескольких актуальных теорий физики микромира, в первую очередь – теории «S-матрицы» (вероятностная матрица взаимодействия адронов), одним из создателей которой был Джеффри Чу (сын нобелевского лауреата 1997 года, профессора Станфордского университета, Стивена Чу), и теории «бутстрапа» (от английского «обратная связь»). Суть этих теорий нам сейчас совершенно не важна, таких теорий можно проанализировать много, гораздо важнее выводы, которые Капра делает на основе синтеза этих теорий.

Основной вывод всей книги примерно таков, - единое поле микромира – вовсе не материя как таковая, а энергетическая среда, выступающая не в виде материальных явлений, а как некая «система правил взаимодействия», по сути являющаяся «всеобщим Сознанием Мироздания». Именно это имел в виду Капра или нет, мне неизвестно, но я понял все именно так. Судите сами.

Процитируем отрывок:

«Для объяснения всех наблюдаемых в адронном аспекте структур необходимо, по крайней мере, восемнадцать кварков и восемь глюонов, ни один из которых не был обнаружен в свободном, несвязанном состоянии, а их существование в качестве физических составляющих адронов привело бы к появлению серьезных теоретических сложностей; для описания постоянного сжатия кварков выдвигалось несколько моделей, но ни одна из них не является подходящей динамической теорией, в то время как КХД (квантовая хромодинамика – Ш.А.Г.), представляющая собой теоретический каркас кварковой модели, может использоваться только по отношению к очень узкому кругу явлений. Тем не менее, невзирая на все эти сложности, большинство физиков до сих пор сохраняет приверженность идее «строительных кирпичиков» материи, которая так глубоко укоренилась в западном научном сознании….

По всей видимости, наиболее впечатляющие события в физике частиц произошли совсем недавно, и выражаются они в возникновении теории S-матрицы и гипотезы бутстрапа, которые не используют никаких фундаментальных сущностей, но стремятся истолковывать природу мироздания исключительно через ее самосогласованность …

В теории S-матрицы нет никаких самостоятельных фундаментальных сущностей и «строительных кирпичиков»; здесь мы имеем дело только с потоками энергии, обнаруживающими ряд четко определенных закономерностей….

Для понимания имплицитного порядка Бом (Дэвид Бом – Ш.А.Г.) счел нужным рассматривать сознание как неотъемлемый компонент голодвижения (введенное Бомом понятие по аналогии с «голограммой», означающее некую динамическую основу всех материальных сущностей – Ш.А.Г.) и эксплицитно включил его в свою теорию. Он считает, что сознание и материя взаимосвязаны и взаимозависимы, но между ними нет причинных связей. Они представляют собой вложенные друг в друга проекции более высокой реальности, которая не является ни материей, ни сознанием в чистом виде.

На сегодняшний день теория Бома находится еще на стадии становления... И все же между его теорией имплицитного порядка и теорией бутстрапа существует многообещающее сходство, даже на этом предварительном этапе. Обе эти концепции исходят из понимания мира как динамической сети отношений и выдвигают на центральное место понятие порядка, используют матрицы в качестве средства описания перемен и преобразований, а топологию - в качестве средства более точного определения категорий порядка. Наконец, оба этих подхода признают, что сознание может представлять собой неотъемлемый компонент Вселенной, который в будущем, возможно, войдет в теорию физических явлений. Такие теории могут возникнуть в результате объединения теорий Бома и Чу, которые представляют собой два наиболее изобретательных и глубоких в философском отношении подхода к описанию физической действительности».

Кстати, Капра дает и свою оценку взаимоотношениям науки и религии: «Перефразируя древнее китайское изречение, можно сказать, что мистики понимают корни Дао, но не его ветви, а ученые понимают ветви Дао, но не его корни. Наука не нужна мистицизму, мистицизм не нужен науке, но людям необходимо и то и другое».

Если откинуть «капровское» «Дао» и наименования конкретных «теорий», то, в общем, особых возражений и нет. Все вполне разумно.

Внутренняя «проблемность» самой науки «на лицо». Она сама по себе субъективна внутри собственного аппарата исследований. «Проблемность» накладывает свой отпечаток на все выводы науки. Диапазон мнений даже в физике микромира колеблется от «всеобщего поля сознания» до «ударных взаимодействий частиц», не говоря уже о «стыковке» выводов отдельных наук. Например, физика «элементарных частиц» в достаточно большой части научных школ вполне склонна считать, что вычисляемый ими возраст Вселенной составляет не более 10 миллионов лет, в то время как большинство космологов считают его не менее чем в 15 000 раз большим. Слишком большая «неувязочка». В связи с этим для датирования событий на Земле иногда требуется знать временной интервал происхождения событий вообще во Вселенной. С этой точки зрения нужно знать некоторые временные рамки и понятия космологии, космогонии, астрономии, химии и некоторых других наук. Именно поэтому нельзя сразу приступать к вопросам происхождения Жизни на Земле, не обсудив некоторых других проблем, в том числе, - с чего вообще «все начиналось» с точки зрения науки.