Размышление о конечности и непостоянстве вещей

 

Описав болезненные ощущения или симптомы заболевания объективным языком и проанализировав каждый их компонент по отдельности, мы также можем мысленно локализовать их в определенных частях тела. Марк неустанно себе напоминает, что боли и наслаждению нужно отводить соответствующие места в теле – иными словами, помнить о том, насколько мало то или иное ощущение по сравнению с масштабом сознания. Поэтому он учился думать о боли как о чем‑то отдаленном.

Он даже говорит, что можно позволить пораженному органу пожаловаться, если ему так хочется. Но ум совсем не обязательно должен вторить ему, оценивая ощущение как чересчур плохое или вредное[142]. Думай о боли в своем теле как о лае злой собаки. Не начинай лаять вместе с собакой, то есть жаловаться на свою боль. Всегда в нашей власти отвести тому или иному ощущению определенное место в теле, то есть локализовать его в каком‑либо органе. Выбор за вами – либо оставить его там, либо слиться с ним через беспокойство и переживания.

 

Наш ум тоже может сохранять спокойствие путем дистанцирования, тогда нашей разумной части не будет нанесено никакого вреда. Что касается пораженных болью органов, пусть они заявят о себе, если смогут[143].

 

Современные психотерапевты помогают своим клиентам объективировать боль таким образом, придавая ей произвольную форму или окраску, например представляя ее в виде черного круга. Эта техника, называемая «физикализацией чувства», позволяет представить его в своем воображении находящимся на расстоянии и занимающим определенное место в теле. Можно даже представить, что вы смотрите на физическую боль или другой симптом болезни через стеклянное окно, отделяющее тело от ума, или воображаете, что боль временно вышла за пределы тела и находится на другом конце комнаты.

Кроме приема, заключающегося в мысленной локализации неприятных ощущений в одном органе, Марк также часто советует себе подумать об их длительности и рассматривать их как ограниченные в пространстве и времени. Эту стратегию он применяет ко всем внешним событиям, но главным образом к болезненным ощущениям и симптомам заболеваний. Она напоминает совет Эпикура о том, что нужно сосредоточиться на факте, что острая боль – временное явление. Вы, должно быть, слышали персидское выражение: «И это пройдет», которое цитировал Авраам Линкольн и которое означает то же самое. Мы также можем напоминать себе о том, сколько неприятных ощущений нам довелось испытать в прошлом, что они как пришли, так и ушли – как способ подчеркнуть их временный характер.

Этот подход является одной из любимых стратегий Марка Аврелия для культивирования отношения стоического безразличия. Принимая изменчивость вещей как течение реки, мы можем ослабить нашу эмоциональную привязанность к ним. Порой он идет еще дальше и говорит о собственной преходящести, то есть о своей смертности. По его словам, поскольку жизнь коротка и конец не за горами[144], мы сможем достичь безразличия в отношении болезненных чувств, если будем помнить, что они занимают наше внимание в течение ограниченного времени.

 

Стоическое принятие

 

Эпиктет также говорил, что мы должны с готовностью принимать болезни и страдания, которые нам посылает судьба («стоическое принятие»). Например, если бы наши ноги обладали собственным умом, они с готовностью погружались бы в грязь при каждом шаге, принимая это как необходимую часть своей естественной функции[145]. Это сравнение напоминает метафору ранних стоиков о собаке, бегущей за повозкой. Собака, привязанная к движущейся повозке, может либо воспротивиться и натянуть поводок, и тогда повозка ее грубо потащит по дороге, либо смириться со своей судьбой и спокойно бежать рядом с повозкой. И действительно, одно из ранних стоических определений естественной цели человека состоит в том, чтобы плыть по течению свободным от ненужной борьбы. Таким образом, концепция радикального принятия негативных чувств стала центральной в современной когнитивно‑поведенческой терапии (КПТ). Боль становится болезненнее, когда мы пытаемся с ней бороться, и, как ни странно, когда мы принимаем ощущения и отдаемся им всецело или даже с радостью приветствуем их, наши страдания зачастую облегчаются. Стараясь подавить, контролировать или уничтожить неприятные чувства, мы делаем себя еще более несчастными и сами себе наносим рану, усугубляя проблему.

Марк представляет Природу неким врачом, подобным богу медицины Асклепию, который прописывает ему трудности в качестве болезненного лекарства[146]. Чтобы такое лечение было удачным, мы должны принять нашу судьбу и отвечать на ее удары добродетелью, мужеством и самодисциплиной, способствуя тем самым улучшению нашего характера. Таким образом, Марк видит в добровольном принятии трудностей лечение страстей. Мы должны проглотить горькие пилюли судьбы и принять болезненные чувства и другие неприятные симптомы болезни, когда они нам выпадают.

Как видим, в этом отношении на стоиков оказала влияние старая практика киников – добровольное принятие трудностей. Они намеренно подвергали себя разным испытаниям, например невыносимой жаре или холоду, чтобы развить психологическую устойчивость. Парадокс принятия дискомфорта заключается в том, что зачастую облегчает наши страдания. Как известно, киник Диоген учил относиться к болезненным ощущениям как к диким собакам. Если мы будем в панике бежать от них, они будут кусать нас за пятки, но стоит нам спокойно повернуться к ним лицом, как они успокоятся.

 

Это равносильно возможности быть укушенным диким зверем, когда вы его держите в руках, говорит Бион Борисфенит. Если вы схватите змею за срединную часть, она вас укусит, но если вы схватите ее за голову, с вами не случится ничего плохого. Он также говорит о том, что боль, причиняемая внешними вещами, зависит от того, как вы их воспринимаете. Если вы будете воспринимать их, как Сократ, вы не почувствуете боли, но если вы отнесетесь к ним любым другим образом, вы неизбежно будете страдать, и не из‑за самих вещей или событий, а из‑за собственного характера и ложных мнений[147].

 

Тем не менее большинство обычных людей неосознанно привлекают в свою жизнь беды, пытаясь бежать от Судьбы, вместо того чтобы встретить ее с открытым забралом.

Дион Хрисостом, софист и ученик великого стоика Музония Руфа, сравнивал киника с боксером, который показывает лучший результат, если хорошо готовится к удару и принимает его с безразличием. Напротив, если он в испуге отшатнется от своего соперника, он тем самым получит лишние более злые удары. Говоря о том, как научиться терпеть боль, Хрисостом проводит аналогию с затаптыванием огня – если мы будем это делать с опаской, то обязательно обожжемся, и совсем другое дело, если мы уверенно наступим на него. У детей даже есть такая игра – когда они ловко и быстро тушат во рту пламя спички. Говоря «взять быка за рога», мы имеем в виду, что если мы примем вызов судьбы и встретим трудность лицом к лицу, то пострадаем меньше, чем если будем приближаться к ней робко и неуверенно (вспомним Геракла, который спас Крит от сердитого быка; если бы он стал колебаться и пасовать перед быком, тот точно забодал бы его). Если мы спокойно «возьмем за рога» свою боль, вместо того чтобы ей сопротивляться, презирать ее или жаловаться, мы можем научиться меньше страдать от нее.

Киники и стоики опередили свое время на тысячу лет, предложив технику добровольного принятия как способа преодоления боли и других неприятных чувств. Эта техника принятия давно является частью протоколов современной когнитивно‑поведенческой терапии для преодоления боли, а в последние десятилетия она стала центральной темой многих психотерапевтов, работающих с такими проблемами. Способы отвлечься иногда срабатывают в отношении кратковременной (острой) боли, например при хирургических или стоматологических процедурах, однако желание избежать страдания может только навредить в случае с хронической болью. Подобно собаке, бегущей за повозкой, у нас нет другого выбора, как только смело встретиться с болью лицом к лицу. И все же у вас есть выбор – сделать это через сопротивление и борьбу или через внутренний покой и принятие. Большинство людей находят, что принятие боли уменьшает их эмоциональные страдания. На борьбу, подавление или избегание боли уходит масса времени и энергии, ваше поведение ограничивается, и затрудняются отношения с другими вещами – поэтому принятие также может улучшить качество жизни в этом смысле. Кроме того, в некоторых случаях принятие наших телесных ощущений может запустить процесс естественного привыкания, так что мы начинаем все меньше замечать нашу боль, в результате чего болезненные ощущения могут даже уменьшиться.

Поэтому очень важно не прилагать слишком больших усилий в попытке избавиться от болезненных и неприятных ощущений тела, потому что это может иметь обратный эффект, и современная психология нашла тому массу подтверждений. Исследователи называют эту попытку контролировать или избегать неприятных ощущений эмпирическим избеганием, которое, по мнению специалистов, токсично для нашего психического здоровья. Люди, убежденные в том, что неприятные ощущения вредны, и старающиеся вытеснить их из своего сознания, как правило, становятся более напряженными и сосредоточенными на этих самых чувствах, которых они пытаются избежать, тем самым загоняя себя в порочный круг. Для стоиков боль не плоха, а безразлична. Они принимают ее как естественный процесс. В одном отрывке Марк говорит, что сожаление о событиях настолько же непродуктивно и бесполезно, как визг и лягание поросенка, который пытается освободиться во время жертвоприношения[148]. Борьба с вещами, которые вне нашего контроля, причиняет нам больше вреда, чем пользы.

 

Размышления о добродетели

 

В главе своих «Бесед» под названием «Каким образом мы должны переносить болезнь» Эпиктет утверждает, что боль и болезни являются неотъемлемой частью жизни и, как в любой другой части жизни, в наших силах проявить соответствующие добродетели.

 

Если вы хорошо переносите жар, вы обладаете всем, что требуется человеку, у которого жар. Что же означает «хорошо переносить жар»? Не винить ни богов, ни людей, не сокрушаться по поводу случившегося, спокойно и достойно ожидать смерти, делать то, что должно: когда приходит врач, не пугаться его заключений, но и не прыгать от радости, если он скажет, что у вас все хорошо[149].

 

Эпиктет часто говорил ученикам, что перед лицом испытаний, которые им выпадают, они должны каждый раз спрашивать себя, какие способности или добродетели, которыми они обладают, помогут им извлечь пользу из этой ситуации. Аналогичным образом когнитивные психотерапевты спрашивают своих клиентов: «Какие имеющиеся у вас ресурсы могут помочь вам лучше справиться с болью?» Например, когда мы сталкиваемся с сильной болью, мы можем обнаружить, что мать‑природа снабдила нас способностью терпеть боль. Если мы эту добродетель сделаем своей привычкой, болезненные ощущения больше никогда не будут довлеть над нами[150].

Еще один эффективный способ справиться с болью – спросить себя, как кто‑то другой, страдающий от такой же боли или болезни, мог сделать это лучше (моделирование добродетели). Какое поведение других людей в подобной ситуации вызывает наше восхищение? Затем подумайте, в какой степени вы способны воспроизвести эти добродетели и сильные стороны характера.

Как и Эпиктет, Марк часто подчеркивает, что многие обычные люди демонстрируют невероятное мужество и самодисциплину, когда преследуют сугубо светские цели, например когда ими движет алчность или они хотят произвести впечатление на окружающих.

 

Бог не дает нам испытаний, которые были бы нам не по силам. Со всеми нами случаются одни и те же вещи, но кто‑то либо не осознает, что с ним это случилось, либо отчаянно хочет продемонстрировать силу духа и поэтому сохраняет хладнокровие и невозмутимость. И нет ничего необычного в том, что невежество и тщеславие преуспевают в этом лучше мудрости[151].

 

Однако Марк напоминает себе, что мы можем все выпадающие на нашу долю испытания воспринимать как преодолимые, если внушим себе, что думать так в наших интересах или что этого требует долг. Когда у нас есть причина что‑то терпеть, то терпеть это становится легче. Ницше сказал: «Если у человека есть зачем, он вынесет любое как»[152]. Зачастую боль легче переносится, если мы уверены, что она нам не причиняет вреда, или если у нас есть какая‑то цель. Боксеры без ропота терпят удары ради победы. Философам стоит у них поучиться, хоть они и думают, что ими движет куда более важная цель: любовь к мудрости. Тем не менее мы можем увидеть на примере других людей, что любой может вынести сильнейшую боль и страдания, если у него есть достаточные основания это терпеть.