Семиконечная звезда праздников года

 

Таков глубинный смысл главных христианских праздников года, если рассмотреть их с точки зрения тех задач развития, которые решает человек, идя путем метаморфоз. В заключение главы мы коснемся еще связи кругооборота праздников года с имагинативной логикой. Что главных праздников семь [* Они "установлены" Космосом, их происхождение уходит в глубь Мистерий древности. Другие же Христианские праздники установлены людьми, характер их совершенно иной, более внешний.], — это обстоятельство должно представляться нам совершенно естественным. В самом деле, такой значительный феномен эволюции, как годовой ритм, не может стоять вне ее основного закона. В ходе года человек проходит через семь ступеней метаморфозы, охватывающей все его существо — тело, душу и дух. — возводящей их к восприятию высшего Я.

 

Праздники Рождества и Крещения встают подобно тезису и антитезису в мышлении: Крещение уже содержится в Рождестве, и в то же время, они противоположны. Их прафеномен — отношение эонов древнего Сатурна и древнего Солнца. На Земле прадревнее противоречие встает в своей завершающей фазе, чтобы прийти к разрешению в Мистерии Голгофы. Человек переживает его в противоположности настроений Масляницы и Великого поста. Мировое противоречие должно быть пережито и разрешено в каждой отдельной душе.

 

На Рождество Христос не мог воплотиться Своим Жизнедухом. Это означало бы отрицание Отчего начала, было бы в некоем роде равнозначно возникновению эона древнего Солнца вместо эона древнего Сатурна. Потребовалась гигантская переработка жертвы Духов Воли Иерархиями, прежде чем с нею смогло соединиться Существо Христа. На Земле сначала должен был быть доведен до определенной степени совершенства ветхий Адам — Отчее наследие, прежде чем в него смог войти Новый Адам.

 

В страстной четверг состоялся величайший синтез материи и духа. Я мира полностью соединилось с материей, и результатом их соединения могло быть троякое: либо полное уничтожение материи — чего хотел Люцифер, — либо победа материи над духом — этого хотел Ариман, — либо нечто третье, чего хотел Христос. Третьим явилось величайшее пресуществление материи. Жизнедух Христа поднял физическое творение Отца в свою сферу, не погасив, а возвысив созревшие в нем плоды нового, дарованного Богом самобытия.

 

Но на этом космически-человеческая Мистерия не могла быть завершена. Внесенное в эволюцию семя спасения должно прорастать в душах, еще не освободившихся от последствий грехопадения. Поэтому после Голгофы Христос не мог снова вернуться в сферу Солнца, а должен был вознестись во всю ауру Земли. Вознесение возрастает в человеке плодами индивидуальности, которые есть дар Святого Духа, нисшедшего в Пятидесятницу (через семь недель после Пасхи) на апостолов.

 

Сорок дней длится имагинативное созерцание апостолами Христа в астральной ауре Земли. А затем Он переходит в эфирную ауру, и тогда требуется инспиративная ступень сознания, чтобы пережить Его и там. Апостолы на Троицу переживают себя как бы в новом рождении. На этот праздник завершается троичность индивидуально-духовного развития. Внутри эволюции апостолов Христос рождает определенную инволюцию. Процессу эволюции соответствует переживание рожденности из Бога на Рождество. Тогда мы на Пасху во Христе умираем и на Троицу со Святым Духом воскресаем. Однако наравне с этим, ученик Христианских Мистерий переживает в индивидуальном духе воскресение со Святым Духом на Рождество, благодаря чему не засыпает вместе с умирающей природой, а приходит к повышенному бодрствованию, к космическому мышлению. Но то воскресение совершается в его низшем "я", и им нужно пожертвовать в страстную Пятницу, как Заратустра сделал это на Иордане. Необходимо от рефлексии перейти к созерцанию мира, пронизанного Христом. Тогда из созерцания-имагинирования некогда на Троицу совершится рождение из Бога — нисхождение на место низшего "я" Я высшего. Мы уже говорили, что истинный его облик явлен в элементе Жизнедуха. И Я-Жизнедух, как в Иисуса на Иордане, когда-то низойдет в чашу человеческого Самодуха. Но это будет уже не голубь, а язык живого пламени. Так двояким образом проявляется на Троицу творящая деятельность высшего Триединства. На физической основе тела она движет человека в потоке эфирных сил, а навстречу идет процесс индивидуальных усилий, достигающих астрального тела. В начале этого процесса содержится его конец, в конце — начало. А в результате возникает необычайно целостная картина развития (см. также рис. 16).

 

Троичность царит над семеричностью, разворачивается в нее и вновь возвращает ее к себе. И потому на Пятидесятницу мы переживаем пятую ступень метаморфозы, где первоимпульс, семя развития, получает законченный самостоятельный облик. Свое индивидуальное выражение, или носителя, он обретает на шестой ступени, которую образует праздник Иоанна, когда сошедший на человека Дух Святой обусловливает появление "цветов" личности. В оболочке Самодуха Жизнедух осеняет апостолов на Троицу — инспирация в оболочке имагинации. На праздник Иоанна в оболочке инспирации человек восходит к интуиции и переживает в ней Софию.

 

На праздник Михаэля завершается процесс посвящения, проходимый христианином в цикле года. Крещеный Святым Духом и огнем, он встает на место Христа, которое Он занимал в Мистерии Голгофы. Человек опускается в гробницу зимней Земли, чтобы на Рождество воскреснуть со Святым Духом и одновременно родить в себе младенца духа, который в следующем году повторит цикл посвящения на более высокой ступени. Что в Мистерии Христа длится с вечера страстной пятницы до пасхального воскресенья, то в посвятительной Мистерии человек переживает от 29 сентября до 24 декабря. Экзотерическая часть Мистерии повторяет путь Соломонова Иисуса. В ней человеческое "я" с осени входит в пору все возрастающей бодрственности. Путь от Михаэля до Рождества есть также возведение к октаве семичленной метаморфозы года.

 

Сказанное можно пояснить рисунком (рис. 70). Круг на нем по-прежнему является выражением первого Логоса. Что касается второго и третьего Логосов (см. рис. 62), то, переходя в развитие, они сливаются в одну форму септаграммы. Цикл праздников года движется по септаграмме, повторяя все семь эонов нашего эволюционного цикла [* Вулкан там отсутствует, а Земля представлена Марсом и Меркурием.], в котором, как мы показали, всеопределяющую роль играет Ипостась Христа, Который исшел от Отца уже в эоне древнего Сатурна и передаст эволюцию Ипостаси Святого Духа после эона Вулкана.

 

Изображенное на рис. 70 выражает Мистерию вочеловечения Христа, которая свое микрокосмическое отражение находит в недельном цикле (он начинается в субботу — Сатурн и кончается в пятницу — Венера). Ее начало находится там, где стоит праздник Рождества. Соединенный с Землей Импульс Христа восходит в цикле года с одной планетной сферы на другую в том порядке, каким он предстает в геоцентрической системе [* Напомним, что названия Меркурия и Венеры в обычной астрономии переставлены местами.], то есть Импульс Христа движется по кругу первого Логоса, что и означает: "Я иду к Отцу". Но Христос на пути к Отцу берет с Собой человека, и это движение эволюционное, у него семь ступеней метаморфозы. Септаграмма выражает единство эфирного и астрального тел; находясь в круге, она выражает единство Любви и Мудрости в лоне Бога-Отца.

 

Значительные дополнения к пониманию, а следовательно, и переживанию христианских праздников года дает рассмотрение того, как принцип триединства пронизывает семеричность годовой метаморфозы. Изображенная на рисунке септаграмма образована, фактически, из семи троичностей, каждая из которых представляет собой законченное целое. Рассмотрим первую из них. В ней соединяются праздники Рождества, Троицы и Вознесения. Переживая один из них, необходимо подумать и о двух других. Рождение, как импульс, идущий всецело от сил природы, — бесперспективно, если ему не соответствует импульс, идущий сверху, — духовное рождение, Троица. И между ними должна быть еще связь — ее образует Вознесение. Аналог этому в эволюции — дуализм древнего Сатурна и древнего Солнца, разрешаемый в эоне Венеры.

 

Следующая троичность образована праздниками Рождества, Троицы и Крещения [* Если эту троичность взять в отношении к предыдущей, то можно в их взаимосвязи обнаружить нечто от принципа макрокосма, выражаемого гексаграммой.]. В ней земной дуализм материи и духа, физического и эфирного, древнего Солнца и древнего Сатурна, разрешается солнечной деятельностью Христа в земном эоне, когда Он посылает душам Духа Утешителя. В совершенном виде праздник Троицы будет праздноваться в эоне Юпитера.

 

В других троичностях выступают более индивидуализированные ингредиенты человеческого существа, а также иные связи прошлого и будущего. Многое для понимания праздников можно извлечь из рассмотрения свойств планет, под знаками которых они стоят. В Мироздании все пребывает в беспрерывных метаморфозах, совершается беспрерывный культ, пресуществление.

 

Мы не станем продолжать анализ всех выявленных нами троичностей и оставим эту работу на свободное усмотрение читателя. Тема эта неисчерпаема, и обращение к ней способно разбудить душевную спячку, подвинуть к переживанию живого Христа, приближающего нас к Себе через праздники Христианского года.

 

В заключение мы лишь коснемся еще одного вопроса: восхождения семеричности к двенадцатеричности, — ибо развитие во времени совершается еще и в пространстве. В человеческом существе семеричность переходит в двенаднатеричность благодаря связи в трехчленном человеке головы, ритма и конечностей семи жизненных процессов с двенадцатью восприятиями чувств, опираясь па которые, восходит к жизни индивидуальное "я" в мыслях, чувствах и волеизъявлениях. В него тогда светят духовные силы Зодиака, инспирирующие 12 мировоззрений, в совокупности которых выражается полнота космической интеллигенции.

 

За основу возникающего здесь образа мы возьмем связь семичленного существа человека с кругом Зодиака и с Существом Христа, которые Рудольф Штайнер дает в лекции от 15 января 1908 года (ИПН. 102), и дополним их тем, что уже неоднократно вставало в наших рассмотрениях.

 

 

Как следует из таблицы, мы вправе говорить также и о семичленной природе Существа Христа, когда речь идет о Его отношении к человеку, к Мистерии вочеловечения. Тогда Его низшим членом является Жизнедух, несомый Духами Мудрости. К этой мысли мы подходили уже не раз, и теперь остается лишь подчеркнуть значение эфирного принципа для нашего пути ко Христу. Но Христос нисшел вплоть до физической материм, и Его путь в нее опосредуется всем рядом Иерархий.

 

Места средоточения своих сил Иерархии имеют на планетах. Планеты опосредуют связь Земли с силами неподвижных звезд. Действие духовных сил в планетах качественно иное, чем в зодиакальной сфере, но числом их также должно быть 12, иначе планетная система не смогла бы развернуться в пространстве. Однако эволюционно (развитие во времени) Солнечная система состоит из семи планет. Принцип пространства, как более высокий, соответствует миру неподвижных звезд (высшее пространство одномерно). Поэтому как бы в помощь Солнечной системе из высшего мира Провидения пришли четыре планеты не нашего космоса, не участвовавшие с нами в том развитии, которое началось на древнем Сатурне. Три из них уже известны, о четвертой лишь в последнее время повели речь в астрономии. Как материальное тело она столь тонка, что физическими приборами можно обнаружить лишь косвенные признаки ее существования. С этой планетой дело обстоит как с недавним открытием в лабораторных условиях феномена потенцирования веществ в гомеопатических лекарствах, когда при больших разведениях самого вещества в растворе обнаружить уже не удается, а действие его сохраняется.

 

Итак, семичленное существо человека вписано в зодиакальную спираль, имеющую свое начало в знаке Рыб. Каждая из ступеней этой спирали есть форма бытия и состояние сознания определенных иерархических существ. Человек, как макрокосм, фактически, состоит из семи родов этих существ. И сам он, в конечном итоге, есть не что иное, как вполне определенный способ и форма их взаимодействия. И таковы все истинные существа во Вселенной. Их сознание есть совокупность ряда других сознаний. От этого индивидуальное начало не становится некой условностью, мозаикой, которая в один момент существует, а в другой может рассыпаться, но поистине восходит на едва постижимые высоты и пребывает там в единстве бытия и сознания, а если мы говорим о бытии, то его ведь нельзя представлять себе иначе, как единством. И если в его единстве отдельные члены бессознательны (процессы в клетках, в нервах и т. д.), то от этого бытие не делается более совершенным. Осознанное во всех своих элементах бытие есть бытие высшее. Лишь в нем человеческое Я обретает способность поистине свободно реализовать себя в гармоничной связи с Мирозданием.

 

ГЛАВА V

 

МНОГОЧЛЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК И ПРОСТРАНСТВО