Томление — искупление — творение

 

В эволюционном ряду Земля занимает четвертое место. Здесь человек обретает Я, что можно уподобить некой революции внутри эволюции, ибо прежде Я обретали лишь иерархические существа, т. е. оно не выходило на другую, внешнюю по отношению к духу, сторону бытия. Два первых эона пришли на древней Луне — третьем эоне — к своему синтезу, ставшему выражением высшего Триединства. Самодостаточное изначальное бытие пришло к самодостаточному откровению, где все девять родов Иерархий пришли к Я. Этот мир, скажем, первого откровения, имел под собою чувственную реальность, как еще одно откровение Божие, сыгравшее для первого откровения роль, подобную той, которую мозг играет для мыслящего сознания.

 

Так возник дуализм двух откровений, двух реальностей. Они должны воссоединиться в высшем, в сущем, из которого произошли. Ключ к их воссоединению находится у человека, потому как мир Иерархий является для него одновременно и ноуменальным и абстрактным. Действующие в человеческом сознании силы реальны, но в то же время феноменология духа отлична от феноменологии чувственного бытия, несмотря на их общую пра-природу. Вся структура абстрактного мышления, данного в форме диалектической триады, не способна найти переход к чувственной реальности. Но при этом не идея для субъекта есть вещь в себе, а субъект для идеи. Его-то она и ищет через восприятия чувств.

 

Философия Гегеля свое средоточие имеет в трех категориях: бытия, небытия и становления. Идя от них, можно прийти только к другим категориям, а не к чувственной реальности. От фихтевского Я, в пределах его философии, нет возможности прийти к многообразию эмпирических индивидуальных "я". Все это происходит по той причине, что замкнутый круг трех первых эонов, как деятельность Иерархий, породил чувственную реальность как вещь в себе. Первоначально его отношение к ней выразилось в бытии отраженных, люциферических богов. Они-то и мыслят в человеческих абстракциях. Недостаточность этого мышления чувствовал Гегель, что и выразил в приведенном выше письме к Гете. Рудольф Штайнер выразил это другими словами. Он называет эон древней Луны "томлением", а эон Земли — "искуплением", из чего следует, что задача познания с переходом от логической триады к созерцанию включает в себя этический элемент. В триаде его нет, триада люциферична, потому и абстрактна; через четверичность она христианизируется — Люцифер обретает спасение, искупление, а человек — индивидуальное "я", таящее в себе, наравне с мышлением, отношение к сущему, к Я Христа.

 

Дуализм лунного бытия есть томление, томление низшего творения по индивидуальному духу и, одновременно, томление Иерархий по воздаянию за обретенное Я. Для высшей Сути это было томлением по высшему воссоединению, тождеству. И томление стало вожделением, сначала чистым, потом, под влиянием люциферических богов, — эгоистическим.

 

Духи Формы начали Мистерию наделения человека индивидуальным Я. Но творить они могли лишь из своего высшего совершенства, и потому дарованное ими Я могло быть только совершенным зеркалом Вселенной. Тогда люциферические духи пробудили в астральном теле возможность самостоятельно управлять образами сознания, развивать в нем свободную деятельность, но в отраженном бытии. При этом Я попало в зависимость от стоящего ниже его астрального тела, где по вине угнездившихся в нем люциферических существ возникла возможность заблуждения, неадекватного отражения высшей реальности. Обретая свободу, абстрактное мышление не могло быть истинным во всем, и для человека возникла возможность отпадения от Бога. Впервые такое возникло только в земном эоне. Своим духом человек здесь как бы уходит вниз на одну ступень дальше от Иерархий. У Рудольфа Штайнера, кажется, нет прямых указаний на эту мысль, но нашим рассмотрением эволюции мы образовали для нее определенные предпосылки.

 

Мы говорили о том, что действие высшего Триединства в эволюции было опосредовано 1-й Иерархией, но так, что сама Иерархия "лицезрела" Бога. Это значит, что существа Серафимов, Херувимов и Тронов, действуя в силе импульса одной из Ипостасей, были в то же время причастны ко всей полноте Триединства. Вторая Иерархия осуществляла замыслы творения и привела их к некоему феноменальному триединству, в котором индивидуальное Я обрели существа 3-й Иерархии. Таков был своего рода феномен в ноумене, если смотреть на него с точки зрения чувственного бытия. Мы уже не в первый раз касаемся вопроса о том, что феноменология духа не однозначна, а ступенчата, ибо вопрос этот существенен для понимания бытия сознания. Обретение Я означало для существ 3-й Иерархии индивидуальное вхождение в единое Существо Бога, благодаря чему Божественное вновь пришло к всеединству, от которого оно отказалось еще до возникновения Сатурна. И когда мы говорим об абсолютном, необусловленном начале, то в бытии Сатурна оно имеет ограниченный смысл. Для философской рефлексии это так, для духопознания — иначе. Именно духопознанию открывается, что к моменту сотворения древнего Сатурна Божественное Триединство воссоединилось со 2-й Иерархией, 3-я же представляла собой некоего рода остаток предыдущего творения. Другое дело — пути, по которым могло пойти воссоединение этого остатка с Триединым Богом. Перед началом Сатурна таких путей существовало бесконечное множество, и выбор одного из них был делом абсолютной свободы.

 

В конце эона древней Луны 3-я Иерархия обрела отношение к трем Ипостасям как к высшим членам своего существа. С другой стороны, существа 3-й Иерархии стали нижними членами единого Тела Господнего. В духовном мире, как уже отмечалось, существа состоят из существ, обладающих самобытием. И когда мы восходим к наивысшему, то оказывается, что это — существа, которые, "подобно тому, как человек одним из своих членов имеет физическое тело, имеют членом своего существа Духа Формы. Вместо того, что мы, люди, имеем как эфирное тело, эти существа имеют своим вторым членом Духа Движения". Родом их астрального тела является Дух Мудрости, души ощущающей — Дух Воли, души рассудочной — Херувим, души сознательной — Серафим; "...Как мы говорим о нашем Манасе, Буддхи, Атма... так взирают как бы из своего серафического элемента — как мы из души сознательной — эти сущности ввысь к изначальной духовности". Она же, говорит далее Рудольф Штайнер, столь высока, что к ней не подступить с нашими рассудочными представлениями. Исполненное благоговения отношение к Ней Христианство выразило говоря о "последовательности Святого Духа, Сына и Отца" (136; 7.III).

 

Такова природа божественных существ. Третья Иерархия обретает ее в ходе первых трех эонов. В них произошло восхождение Иерархий на более высокие ступени, что касается сознания иерархических существ. Само же их положение в течение первых трех эонов можно представить себе в известном смысле "закрепленным", т.е. в этих состояниях они однозначно включены в те сложные отношения, что развиваются между миром духа и материальной Вселенной. Восхождение Иерархий означает тогда обретение ими отношения ко всем трем Ипостасям Святой Троицы (см. рис. 29).

 

С наступлением земного эона коренным образом изменилось положение как многочленного человека, так и Иерархий. Чтобы обрести свободную духовность, человек всем своим существом ушел в материю на один шаг глубже — до минерального царства, в наибольшей мере "отпал" от Бога. Божественное же, мир Иерархий, подвинулось вниз вслед за человеком: "Царство Небесное приблизилось". Но приблизилось оно к человеку внешне, внутренне от него отдалившись. Для преодоления этого противоречия Христос нисшел в земное бытие (рис. 31). Его вочеловечение было подготовлено в мире Иерархий таким образом, что вся 3-я Иерархия свое преимущественное действие направила на астральное тело человека, 2-я — на эфирное; при этом Духи Формы, став в непосредственную связь с нисходящим к Земле Христом, даровали человеку Я. Первая Иерархия стала регентом-охранителем физического тела. Существенную роль играло также то, что существа 3-й Иерархии, уже в состоянии Я-существ, стали ближайшими посредниками между человеком и тремя Ипостасями Бога. В этой Иерархии, а именно в Ангельском чине, пребывает Христос после воскресения, в то же время оставаясь соединенным со всеми царствами природы; во внутреннем же человека Он отразил чрезмерный натиск супостатов. Так замкнул Он воедино выси и глуби мира. И ныне в этом целом силой Христа совершается претворение низшего в высшее, зла в добро, материи в дух. Итак: томление, искушение, претворение — таково триединство нового этапа эволюции.

 

В эволюции многочленного человека на Земле особенно существенную роль сыграло выхождение Духочеловека из-под непосредственного действия Отчего начала, что проиллюстрировано рис. 31. Произошло это по следующей причине. Изначальная жертва Духов Воли, став на Земле минеральным царством, уже не могла так пронизываться напечатленным ей Духочеловеком, как это еще имело место на древней Луне, где низшим было минерально-растительное царство, нечто среднее между современными минеральным и растительным царствами. На Земле минерал утратил эфирное тело и стал царством смерти, чем обусловлено рефлектирующее мышление, ибо выпадающая из жизненного процесса материя нервов отражает мыслесущество, чего не может делать органическая материя, в которой мыслесущество присутствует как принцип жизни — эфирно. Но в самом низу, фактически "на дне" мирового бытия, человек обретает индивидуальную идею высшего Бога. Пусть не совершенен отблеск мирового Я в человеческом мышлении, но он есть первое Его непосредственное явление в мире чувственной реальности "я". Пусть все в ней — одни лишь отражения, но потенциально в них для человека заключена возможность взойти к сущему. Потому-то и надеются отраженные боги завоевать высшую реальность. В отраженном сознании они стремятся занять место мирового Я, почему все ариманизированные и люциферизированные мировоззрения стремятся стать религией. Дяя ариманических духов возникает еще особая перспектива. Рудольф Штайнер говорит, что отставшие духи Личности (азуры) в недалеком будущем станут атаковать непосредственно человеческое "я", нанося ему непоправимый ущерб. Исходя из рис. 31, мы можем понять природу их действия. Человеческое "я", восходящее через душу сознательную к высшему Я, стоит на линии, где вверху действуют правомерные Духи Личности, а в оппозиции к ним, внизу, на стороне Аримана, стоят азуры. И те и другие имеют доступ через индивидуальное в человеке к его Я: через душу сознательную и опирающееся на физический мозг рефлектирующее мышление.

 

Отпадающее в силу минерализации от Духочеловека физическое тело было спасено Христом в деянии на Голгофе. Всеобщего Духочеловека Христос отождествил с отдельным физическим телом Иисуса из Назарета и тем открыл доступ к Духочеловеку, к телу воскресения, всем отдельным телам. Рудольф Штайнер говорит об этом следующее: "...Из гроба восстало то тело, которое является носителем физически-материальных сил. Задуманное для человека владыками древнего Сатурна, Солнца и Луны поднялось из гроба, и это был чистый фантом физического тела со всеми свойствами физического тела....Мы можем представить себе следующее: подобно тому, как от тела Адама происходят тела земных людей, поскольку они обладают распадающимся телом, так от того, что поднялось из гроба, происходят духовные тела, фантомы всех людей", или новый Адам. "Мы должны мыслить то, что восстало из гроба, настолько растущим в числе, насколько размножается зародышевая клетка, лежащая в основе физического тела....Тело Христа Иисуса восстало из гроба и передается каждому, кто с течением времени усваивает себе отношение ко Христу" (131; 10.Х).

 

В Евангелии говорится, что "Отец послал Сына в мир". Он послал Его, дабы Он взял в Свою сферу Духочеловека. И потому отныне Духочеловек возвращается к Отцу только через Сына. А вне Сына человека ждет лишь смерть без воскресения. Воскресший фантом (не следует пугаться этого слова из-за того смысла, который в него стали вкладывать ныне) физического тела — это чистая воля Отца; собственно говоря, в эзотерическом Христианстве Духочеловека и называют Отцом. В Принципе Отца, в Духочеловеке, как в Своем физическом теле, Христос нисходил к Земле через ряды Иерархий, но воплотился Он в теле Иисуса из Назарета как Жизнедух, оставив Духочеловека в мире эфирных сил — на Солнце. В физическом теле Иисус Христос соединился с общечеловеческим зачатком Духочеловека и пронизал его Своим Жизнедухом, макрокосмическим Я — ибо Христос есть Ипостась Единого Бога, — и вознес его как индивидуального человеческого Духочеловека в свою сферу Жизнедуха. Он воскресил бессмертную часть физического тела, оставив остальное — минеральную часть — смерти, единственной реальности нашего мира. Человеку следует понять, что для него смерть во Христе означает воссоединение с живым Отцом, характерным выражением Которого на Земле стала смерть. "Христос идет к Отцу, — говорит Рудольф Штайнер, — обвенчанный с Его Проявлением, со смертью, и образ смерти становится неистинным, ибо смерть становится именем нового Солнца в мироздании" (112; 6.VII).

 

В другом месте Рудольф Штайнер говорит: "Христос должен был войти во все то, что мы несем в себе как труп света (свет мы убиваем в глазу, дабы видеть), труп тепла, труп воздуха и т.д. Он стал родственен человеку благодаря тому, что стал родственным смерти. И мы должны чувствовать в нашей душе, что Бог должен был умереть, дабы наполнить нас, захваченных смертью через люциферическое искушение, и дабы мы могли сказать: Христос в нас" (155; 16.VII). Да, человек не только подвержен смерти, но сам постоянно сеет смерть, дабы существовать как душа и дух — воспринимать и мыслить. Но в этом же самом действии состоит и борьба со смертью, ибо благодаря ему духовная деятельность переходит с физического на эфирный мозг. Мышление тогда, разумеется, перестает быть рефлектирующим. Придя к индивидуальному мышлению, человек, можно сказать, "воскрес" для свободы, но то было люциферическое воскресение, оно подтачивает жизненные силы, поскольку не ведет сознание к единению с бытием, а поддерживает первое за счет второго. Поэтому стало необходимо второе воскресение — в Святом Духе. Христос привел Иисуса — первенца из земнорожденных — к истинному воскресению. В результате эфирное тело Иисуса получило полное господство над физическим и восстановило все действовавшие прежде законы из собственных, эфирных сил, что и означает переход Духочеловека в линию действия Христовой Ипостаси (рис. 31). Когда Христос говорит: "Я и Отец одно", то это означает Их единство не только в вечности, но и в творении. Во втором случае оно есть восстановленное силами Жизнедуха физическое тело — Духочеловек. Этим, и только этим, открыт путь низшему "я" к высшему.

 

На древней Луне нервная система была пронизана Жизнедухом, по причине чего человек вообще не мог мыслить, а вместо восприятий чувств имел жизненные процессы. На Земле нервная система была отдана силам умирания, а жизнь ее осталась в духовном мире. Ее-то и принес на Землю Христос. Эта жизнь нервов должна была овладеть кровью, "...овладеть тем, что было разъединено в нас благодаря тому, что нервная система утратила свою космическую жизнь; жизнь стала смертью, а смерть — жизнью. И это обрело новую взаимосвязь благодаря тому, что не живет в нашей земной нервной системе, а спустилось к нам из Космоса, стало человеком, вошло в кровь; кровь же соединилась с Землей. Теперь мы, будучи людьми, можем выровнять полярную противоположность между нашей нервной системой и системой крови, приняв участие в Мистерии Христа" (169; 13.VI). Иными словами, силою Христова Жизнедуха, овладевшего человеческой кровью и очистившего ее от эгоизма вожделений, мы можем внести жизнь в мышление, перенеся его в эфирное тело; тогда оно становится созерцающим, потом — имагинативным. Это последнее не порывает связи с нервами, но в них возникает не жизненный процесс, как на древней Луне, и не умирание, а идеальное восприятие. Так мы пришли к пониманию перемещения Жизнедуха в линию действия Ипостаси Святого Духа (рис. 31).

 

Силою Христа, Бога человеческого Я, Жизнедух в имагинации отражает нам космическую мудрость, входящую тогда в наше астральное тело. В таком смысле следует понимать обещание Христа прислать "Духа Утешителя", Которого Он испросит у Отца, ибо Духочеловек после Голгофы находится в Жизнедухе. Когда же "Дух Утешитель" научит нас познанию Христа, мы сможем прийти к полному тождеству с бытием интеллигибельного мира, воссоединимся с Жизнедухом — взойдем на инспиративную ступень сознания.

 

Такова суть нового христианского посвящения. Возникает оно на вершине развития европейского духа. К началу IV в. до Р.Х., как говорит Рудольф Штайнер, т.е. через 300 лет после начала греко-римской культуры, человеческая мысль созрела до философии Платона. Через 300 лет после начала европейской культуры (она началась в 1413 году) эта мысль достигает своего апогея в Гегеле, открывшем, что жизнь в ткани мыслей есть, по сути, действующий дух. "Но что Гегель выразил столь трудно понимаемым образом, может быть облечено в слова:

 

Вначале пребывает мысль,

 

И бесконечное есть мысль,

 

И жизнь мыслей есть свет "я".

 

Да наполнит светящаяся мысль Тьму моего "я",

 

Чтобы тьма моего "я" постигла Живую мысль

 

И жила и ткала в ее Божественном начале"

 

(152; 7.III).

 

Так гласит, скажем, "возвратное" начало Евангелия от Иоанна — обращенное от человека к божественному миру. Оно выражает главную суть нового посвящения, отвечающего духу нашей эпохи и степени развития Христианства. В этой формуле раскрывается тайна Христова Жизнедуха, спасающего фантом человеческого физического тела, соединяющего человеческое "я" с Космическим Я, человеческое познание с Божественной Мудростью, Софией.

 

Ну, а что происходит, спросим себя, с человеком, не находящим отношения ко Христову Жизнедуху? В мышлении такой человек обращается на служение элементарному эгоизму души ощущающей, где действуют люциферические ангелы, стоящие в оппозиции к лучу Святого Духа (рис. 31). Такое мышление лишь все более и более подрывает жизненные силы. Но оно способно и на большее зло, примером чему служат социальные бесчинства нашего века, за которыми повсеместно просматривается черно-магический задний план; и они бесконечно возрастут, когда в дело будет пущен извращенный евгенический оккультизм. Мерой, противодействующей подобным манипуляциям, явилось перемещение Самодуха после Мистерии Голгофы в сферу действия Импульса Христа. В ином случае, действуя именно через Самодух, можно было бы с ложными намерениями подобраться к "Древу Жизни". В своем новом положении Самодух служит познанию Христа, тогда в него, как в Чашу Святого Грааля, нисходит Божественное причастие, Жизнедух Христа. И поскольку Он нисходит из Ипостаси Святого Духа, то при крещении на Иордане встает образ голубя. По сути, Святой Дух, как Отец Христа, рождает Его, как Жизнедуха, в теле 30-летнего Иисуса из Назарета, в теле, подаренном Богом-Отцом на древнем Сатурне. Это великое событие должен пережить каждый человек, идущий путем посвящения или путем синтеза Христианской культуры, науки и религии. Познание как причастие — вот то таинство, к которому должен взойти человек в своем индивидуальном культе. Тогда, как сказано, он будет поклоняться Богу "в духе и истине", "на вершинах". Такова религия будущего.

 

Христос принес на Землю также Свое макрокосмическое Я, в котором Он един с Отцом. И это Я жило в человеке Иисусе. Оно-то и перевело Духочеловека в сферу Жизнедуха, поскольку оно, как и Отчее начало, волевой природы, соткавшей физическую телесность человека. Навстречу этому Я в человеке, через сферы тройственной души, восходит субъективное "я". Первый толчок к его образованию был дан люциферическим искушением. Но уже в эпоху древней Греции оно запуталось в низшей природе астрального тела, что нашло свое выражение в таком явлении, как сибиллизм. В сибиллах беспорядочно, хаотически действовало все, что открывалось в чувствах, мыслях и воле.

 

В строгой оппозиции к ним выступила греческая философия, в значительной мере подготовившая человечество к пришествию Христа. Христос спас "я" от впадения в хаос, отразив натиск люциферического эгоизма, коренящегося в неочищенной крови, а с другой стороны — открыл путь к отделению жизни нерва от жизни крови, благодаря чему вместо земной реальности Отца — смерти — в нем открывается Его вечная реальность — космическое Я. Бесконечная любовь пронизывает льющуюся на Голгофе кровь, несущую в себе человеческий эгоизм. Благодаря этому в нее, как в индивидуально-человеческое, вносится принцип Божественного творения — жертва. Люциферический эгоизм, ведущий к смерти без воскресения, претворяется в безграничный альтруизм. И это есть новый фактор эволюции. "Как наша кровь, — говорит Рудольф Штайнер, — в форме эфира устремляется от сердца вверх, так в земном эфире после Мистерии Голгофы живет эфирная кровь Христа Иисуса. Эфирное тело Земли пронизано тем, что стало из крови, пролитой на Голгофе....после Мистерии Голгофы постоянно имеется возможность в поток, идущий от человеческого сердца к голове, ввести действие эфирной крови Христа....Но соединение этих потоков происходит лишь в том случае, если человек приносит правильное понимание навстречу тому, что содержит в себе Импульс Христа....иначе эти потоки взаимно отталкиваются" (130; 1.Х). Так раскрывается нам тайна нисхождения из сферы Святого Духа Жизнедуха Христа в мыслящее сознание, в "я", взошедшее в душе сознательной и субстанционально, в духопознании о Христе, приведшее себя в связь с человеческим Самодухом. Тогда Жизнедух из Ипостаси Святого Духа, в оболочке Самодуха, нисходит в душу сознательную и совершает далее ту работу, которую Он некогда произвел в теле Иисуса.

 

В противном случае "я" начинает либо стягиваться в сферу ариманического интеллектуализма, либо утопать в безмерно возрастающем эгоизме крови, что выражается в широком комплексе симптомов, простирающемся от "загвоздок" в теории познания до иммунной недостаточности.

 

Работа Христа над спасением человеческого "я" происходит как в сфере человеческого духа, так и в низших членах его существа, причем началась она там задолго до Мистерии Голгофы. В нашу эпоху мы узнаем о ней благодаря духовно-научным сообщениям Рудольфа Штайнера. В лекциях, объединенных под общим названием "Пятое Евангелие", он поведал о том мальчике Иисусе, о котором повествует Евангелие от Луки. Своей генеалогией он восходит к тому из сыновей Давида (о них повествуется во 2-й книге Царств — 5; 14), которого звали Натан. Он является родоначальником жреческой линии. От него родословная Иисуса в Евангелии от Луки восходит к Адаму. И это не метафора, а глубокая мистериальная тайна. Когда совершилось грехопадение Адама, сообщает Рудольф Штайнер, то часть эфирной субстанции этого всечеловека была убережена от грехопадения, что в Библии выражено запретом вкушать "от древа жизни". Она-то и была погружена в младенца Иисуса натановой линии (114; с.116). Тайну натанова Иисуса знал апостол Павел. В первом послании Коринфянам он говорит: "...первый человек Адам стал душою живущей, а последний Адам есть дух животворящий".

 

В начале земного эона единая Душа человечества содержала в себе плоды всех трех предшествующих эонов, а вместе с тем — напечатленные ей в состоянии пралайи новые задатки к восприятию в себя Я. Когда под влиянием люциферических духов она начала ввергаться в материальное бытие и там дифференциироваться, часть, спасенная от грехопадения, осталась в духовном мире. Ее, эту космическую душу Натанова младенца, Христос трижды пронизал Собой и тем спас человечество от грозивших ему на Земле тупиков в развитии. Первый раз это произошло в Лемурийскую эпоху, когда физические органы чувств начали открываться вовне.

 

Вследствие действия Люцифера им угрожала опасность стать сверхчувствительными. И если бы подобное случилось, то, например, красный цвет действовал бы на глаз так, что причинял бы человеку физическую боль; под действием синего цвета глаз чувствовал бы себя словно высосанным и т. д. Воздействием Христа на космическую Натанову Душу восприятиям чувств был придан умеренный характер. Мы не знаем, каким образом это произошло, но можно предположить, что чувства смягчились в результате того, что действию Люцифера на душу ощущающую снизу — сверху противостало действие Христова Жизнедуха через безгрешную часть эфирного тела (рис. 31), а действие Самодуха сместилось в сферу эфирного тела человека и более всего сказывалось в формировании души рассудочной.

 

В начале Атлантической эпохи под влиянием Люцифера, а вместе с ним теперь и ариманических сил, в семи сформировавшихся жизненных процессах, благодаря которым человек начал переживать симпатии и антипатии, вновь возникла тенденция развивать эти последние без всякой меры, до переживания дикой алчности и невыносимого отвращения. Тогда Существо Христа вновь осенило Натанову Душу, внося умеренность в жизнь чувств, возбуждаемых жизненными процессами. Следует отметить, что в предыдущий раз, отразив чрезмерное действие Люцифера в восприятиях чувств, Христос направил его на выработку индивидуальных жизненных процессов в человеке, чем, собственно, в большей мере, чем прежде, было индивидуализировано астральное тело человека; оно взяло на себя выработку органов жизни и процессов в них, но зато оно с чрезмерной силой стало проявляться в них. Тогда Люцифер был потеснен во второй раз, отделен в индивидуализированном астральном теле от эфирного, отчего физическое тело еще более так сказать сдвинулось в глубь материи. Инспирируемая Самодухом душа рассудочная силой действия космической Души раздвинула в обе стороны действие Люцифера и Аримана. Ариман ушел в инстинктивную сферу, а действия Люцифера направились на дальнейшую выработку индивидуального астрального тела, уже не имеющего такой непосредственной, как прежде, связи с жизненными процессами.

 

Однако и в этом действии Люцифер через некоторое время вызвал кризис. Когда в астральном теле стали дифференцированно проявляться действия мыслей, чувств и волевых импульсов, то оказалось, что они действуют друг на друга несоразмерно. Если подобное случается теперь, то человек, говорит Рудольф Штайнер, "либо впадает в ипохондрию, либо делается безумным". В том далеком прошлом, в конце Атлантической эпохи, Христом вновь было оказано воздействие на безгрешную космическую Душу человечества и благодаря ему "была установлена соразмерная гармония в душевных силах человека, в мышлении, чувствовании и волении" (148; 10.11). Тогда в человеке сформировалась и встала под водительство группового Я, несомого существом Ангела, тройственная душа, и человек был поставлен в сознательную связь с Иерархиями, что внешне, вероятно, выразилось в учреждении высокоспиритуальных культов.

 

Голгофа стала четвертым деянием Христа, направленным на спасение человечества. Благодаря ей было спасено человеческое Я. Если человеку надлежало и в Я стать индивидуальным существом, то со временем его должно было покинуть существо Ангела, и чтобы противоборствующие силы, стремящиеся овладеть человеческим Я, не захватили тогда человека в его душе и духе, совершилось все то, о чем мы уже говорили.

 

Так с еще одной стороны нам раскрылся характер первых четырех ступеней мета-метаморфозы, в результате которой произошел гигантский прорыв ноуменального мира в сферу чувственной реальности, Драма-Мистерия, разыгравшаяся на "сцене" человеческого существа. И главным действующим лицом этой драмы был Сам Бог. В ее первом акте "увидел Бог, что это хорошо", во втором акте Он сказал: "вы Боги"; а потом божественная Драма-Мистерия стала человеческой Историей.