Рактакали, окрашенная энергия, Красная или Очарованная

Энергия, которая только что блистала, будет распространяться продолжительным образом, представляя в качестве отличительной черты устойчивое существование в чувственно воспринимаемой сфере (стхити в прамее), где она полностью развертывает свою деятельность.

В «Тантралоке» по этому поводу сказано: «Когда она обращается к внешнему с колесом его собственной деятельности (или органов), напряженно ощущая удовлетворение, которое вызывают прежде проявленные аспекты (Реальности), это и есть момент устойчивого существования (совокупности) вещей» (149). И комментатор добавляет, что высший обладающий сознанием Субъект совершенно свободно выбирает пребывание на этапе познания (прамана), а значит, его органы чувственного восприятия полностью функционируют: глаза способны воспринимать формы и цвета, уши – звуки, то есть он осознает то, что принимает окраску вещей, которые воспринимает живым, интуитивным и лишенным двойственности (авикальпа) образом. Он пылает, влюбляется в них, испытывает очарование и восхищение при соприкосновении с ними. Если бы сознание не пребывало в познании и его средствах восприятия внешнего мира, оно не могло бы ясно улавливать объективность. Так как объект прямо не влияет на субъект, в качестве посредника должны выступать органы чувств. Сам факт пребывания в прамане именуется Рактакали.

Слово ракта, красный, имеет различные значения: кровь, окраска, страстная привязанность, очарование и удовлетворение, отсюда поэтичность, в которую данное слово облекается в этих гимнах, и двусмысленность, которую оно таит: энергия ракта одновременно очарованная и очаровывающая, окрашенная и окрашивающая, так как, если она окрашивается всеми объектами, то также окрашивает и преобразует их.

Это чистое и счастливое сознание «Я» предается питью вина Вселенной, которое его возбуждает и опьяняет. Очаровывая во всех вещах вселенскую сущность, красная Кали извлекает из дифференцированного мира тонкие вкусы, чтобы объединить их в обладающем сознанием Субъекте, прежде выразив их недифференцированную суть^[470]. Значит, мы указываем на нее в ее ясном опьянении, «пылко стремящуюся испить при помощи героев и круга Матерей нектар крови, предложенный с великой радостью»^[471], когда герои и героини – обретшие божественный статус органы и энергии чувств – жаждущие повсюду вкусить лекарство, которое есть просветленное Сознание^[472], бросаются на их соответствующие объекты, чтобы извлечь из них как можно большее наслаждение. В таком случае «мужественное существо (вирендра) распространяет восхищение вкусом Четвертого состояния на три другие состояния»^[473], бодрствование, дрема и глубокий сон. Чтобы наслаждаться этим сильным и непривычным вкусом, субъект и объект должны тесно объединиться, так как в случае каждой вещи вирендра пьет нектар «Я», который также является кровью Вселенной, жизнью, которая ее одушевляет. А стало быть, он пробует вещи, созерцаемые в нем самом, не отвращаясь от них; такое сущностное наслаждение, появляющееся, как только исчезла привязанность к отдельному, более сильно, чем то, которое обеспечивается творящей энергией, поскольку данное наслаждение длится и распространяется на всё без ограничения. Отсюда образ вселенского пира, из которого ничто не исключено; обретшие божественный статус энергии, полные дерзости, подобно тигру, обезумевшему от вида и запаха крови, без колебаний бросаются на вещи, не ведая ни стыда, ни страха того, что «об этом скажут», опьяненные красным ликером.

Однако эта обладающая сознанием энергия, будучи совершенно умиротворенной, лишенной качеств и безгранично тонкой, даже если она пребывает во всем теле, превосходит органы чувств и «я». Стало быть, она не присваивает вещи; они отражаются в ней и, со своей стороны, она отражает вещи^[474].

Древняя «Крамастотра» также указывает на собрания героев и их женщин-партнеров (вира и йогини), которые в школе Крама встречаются на великих инициатических пиршенствах, чтобы преодолеть страхи и отвращение в отношении этих многочисленных запретов, поэтому не исключен никакой след двойственности.

Рактакали принадлежит к низшему пути освобождения в своем наиболее активном проявлении.

По отношению к крамамудре можно рассматривать или окончательное возвращение в Центр, потому что сразу достигается гармония между внешним и внутренним, или маятниковое движение, которое стремится к единственности. Поскольку последовательность затушевывается, мы постигаем в таком случае сущность в её совокупности, вновь открытое единство дифференцированного мира, который проявляется с изобилием, не знающим меры, хотя и воспринимаемый в самой интериорности^[475].

Наконец, удовлетворенная исцелением Вселенной, великая Кали, которая пробудила появиться вещи отдельными, но без другого существования, чем то, которое придал им ее взгляд, возвращается к Себе, прислушиваясь единственно к своим сокровенным глубинам; таким образом, она поглощает вещи в момент, когда появляется следующая энергия^[476].