Некоторые переходные аспекты, связанные с базовыми структурами

Мы уже упомянули, что базовые структуры сознания, хотя они в сущности своей и определены как устойчивые структуры, тем не менее возникают постадийно, в следовательно – можно ожидать, что каждой базовой структуре должны быть свойственны определенные временные, или фазоспецифичные, феномены, связанные с нею. По всей видимости, дело именно так и обстоит.

Коль скоро базовые структуры в основе своей являются когнитивными (или познавательными) структурами, временные, или фазоограниченные, аспекты базовых структур просто касаются изменений в когнитивных картах, или мировоззрениях, которые происходят по мере того, как последовательно возникают новые и все более высокие структуры. Я приведу несколько примеров, которые, убежден, вам покажутся знакомыми.

Мировоззрение низших уровней – материи, ощущения и восприятия (взятых в совокупности) – было названо нами «архаическим», «плероматическим», «уроборическим» и так далее. Данное мировоззрение (настолько примитивное, что едва ли оно заслуживает столь высокого титула) является по большей части недифференцированным, глобализованным, слившимся и спутанным. Так выглядит мир, когда у вас есть только физические и сенсорно-перцептивные структуры. Когда же возникают более высокие структуры, архаическое мировоззрение утрачивается или оставляется, но способность к ощущению и восприятию остается. Последние являются базовыми и устойчивыми структурами, тогда как первое является лишь переходной, или фазовременной, когнитивной картой, связанной с данными базовыми структурами.

Мировоззрение эмоционально-сексуального уровня было нами названо «тифоническим». Оно более дифференцировано, чем архаическое, и обладает большей телесной стабильностью, однако все еще является преимущественно доментальным мировоззрением, ограниченным рамками того, что чувствуется в настоящем, и способным стремиться лишь к непосредственному высвобождению и разрядке импульсов. Когда формируются более высокие структуры, с их возникновением исчезает исключительность чувствуемого мира, однако сами чувства остаются.

Фантазмическое мировоззрение, соответствующее началу дооперационного мышления, мы назвали «магическим». Магическим мир выглядит попросту тогда, когда у вас есть в распоряжении только лишь образы и символы, без понятий, правил, формальных операций и видения. Как и в мире сновидения, в фантазмических образах проявляются магические конденсирование и замещение, исполнение желаний и разрядка. Когда возникают более высокие структуры, магическое мировоззрение как таковое отметается, но сами образы и символы остаются в качестве важных базовых структур.

Мировоззрение позднего дооперационального мышления и ранних конкретных операций мы называем «мифическим». Миф есть то, как выглядит мир, когда у вас уже есть понятия и правила, но нет формальных операций или способности к рациональности. Когда формируются более высокие уровни, само мифическое мировоззрение умирает и заменяется, однако коноп и правила/роли остаются в качестве важных базовых структур. Сходным образом, по мере того как развитие продолжается в надрациональные сферы, исключительно рациональное мировоззрение – то, как мир выглядит, когда у вас есть только формоп, – заменяется психическим и тонким мировоззрениями, однако способность к рациональным рассуждениям остается и так далее.

Итак, архаико-тифоническое мировоззрение (то, как выглядит мир, когда вам доступна только сенсомоторная сфера) заменяется магическим (тем, как выглядит мир, когда вам доступен только дооп), которое, в свою очередь, заменяется мифическим (тем, как выглядит мир, когда вам доступен только коноп), которое, в свою очередь, заменяется рациональным (тем, как выглядит мир для формопа) и так далее. Исключающие мировоззрения (архаическое, тифоническое, магическое, мифическое и т. д.) последовательно оставляются и заменяются, однако сами базовые структуры (дооп, коноп, формоп и т. д.) продолжают существовать в сознавании, играя необходимую функциональную роль. Здесь не идет речи о том, что старые мировоззрения не могут реактивироваться в некоторых ситуациях. Все предыдущие мировоззрения доступны в различных обстоятельствах, но они, по сути, привязаны к контексту более высоких структур.

Система самости

Вероятно, самым характерным свойством базовых структур (по меньшей мере в том виде, в каком я их представил) является то, что каждая из них лишена самости. Иными словами, нельзя указать ни на одну из ветвей структурного дерева, изображенного на рис. 8, и объявить, что, дескать, вот это эго, а тут самоощущение, а здесь – чувство собственной самости.

Я утверждаю, что причина этого состоит в том, что данные базовые структуры изначально не имеют самоощущения, но в ходе развития возникает система самости и в качестве своего субстрата последовательно перебирает базовые структуры сознания. В некотором смысле базовые структуры формируют ступени в лестнице, по которой взбирается система самости – от материи к телу, разуму, тонкому, причинному и духу (порождая определенные стадии перехода самости в процессе, как мы увидим далее).

Но на данный момент наш тезис состоит в невозможности сказать, что какая-либо отдельная ступень лестницы или же комбинация ступеней изначально обладает самостью. Это очень схоже с буддийской идеей пяти скандх (грубо говоря, физического тела, ощущения-восприятия, эмоции-побуждений, низших и высших уровней мышления). Утверждается, что каждой из них характерна анатта, или отсутствие самости, и все же каждая из них (временно и неизбежно) служит в качестве субстрата для самоощущения. Когда самоощущение проходит через структуры-скандхи и выходит за их пределы, тем самым переставая существовать в своей изолированности, результатом становится нирвана, или бессамостное сияние, в котором скандхи все еще могут продолжать функционировать, однако будучи лишенными искажений персонализации. В сущности та же самая идея встречается и в психологии йогических чакр, покровов веданты и виджнян махаяны: в каждой из этих систем считается, что есть ряд базовых структур, покровов, или чакр, которые в фундаментальном смысле не наделены самоощущением отдельности, – в пользу чего говорит тот факт, что, скажем, просветленный мудрец все еще имеет доступ ко всем базовым структурам (например, физической, эмоциональной, ментальной, тонкой), но он или она исключительно не отождествлены с ними и не ограничен ими; есть структуры сознания как такового, но нет отдельного «я», или самости, в сознании.

Это говорит в пользу того, что система самости, хотя в предельном смысле она и иллюзорна, тем не менее выполняет совершенно необходимую, но промежуточную функцию. А именно: она является средством осуществления развития, роста и трансценденции, – или, если вернуться к нашей упрощенной метафоре, самость есть то, что взбирается по лестнице структурной организации, подъем по которой ведет к освобождению самости от самой себя, «иначе день пришедший Страшного суда меня застанет неуничтоженным, – писал Блейк, – и буду схвачен я, и предан в руки самости своей».

В таком случае система самости, даже хотя в предельном смысле она и иллюзорна, на промежуточном этапе необходима, уместна и функциональна, и это подводит нас к обширной теме, известной под общим названием «психология самости» (данное словосочетание впервые было использовано Маслоу для описания того, чем он занимается). Только в последние несколько десятилетий психологии самости (изучению того, что такое самость, каковые ее функции и составляющие и какой процесс развития она проходит) начало уделяться значительное внимание. («Только в течение последних двадцати лет мы наблюдаем сдвиг психологии обратно к сознанию самости субъекта».[186])

Исследования природы и функции системы самости, основанные Хартманном, Салливаном, Дж. Г. Мидом, Эриксоном, Роджерсом, Фэйрбейрном, Кохутом, Левинджер, Маслоу и Брэнденом, совсем недавно вышли на передний план. Действительно, на значимость психологии самости могут указывать и прозвучавшие не так давно слова: «Кохут и Чикаго являются современными эквивалентами Фрейда и Вены».[187] Кохут является автором знаковой работы «Восстановление самости».

В настоящем разделе я хочу ограничиться лишь описанием, на базе трудов вышеупомянутых теоретиков, того, что я вижу в качестве ряда основных качеств системы самости. Мы могли бы начать с замечания, что даже такие выступающие против идеи самости психологи-философы, как Юм и Джеймс, чувствовали, что самоощущение связано с памятью, или способностью связывать и упорядочивать вокруг предыдущего мгновения мгновение настоящее. Для Джеймса самая глубинная самость – «Самость всех самостей» – состояла из «последовательных актов присвоения, поддерживаемых в течение времени настолько длительного, насколько позволяют способности индивида».[188]

Данное определение – самости как локуса присвоения – может, разумеется, использоваться и извращенным образом: чтобы объяснить самость через ее отрицание (как и произошло в случае с Юмом и Джеймсом). Такая идея выражается в следующем: поскольку самость представляет собой «всего лишь» действие по присвоению предыдущего мгновения настоящим, то нет никакой самости, есть лишь «поток сознания», о чем свидетельствует тот факт, что самость никогда не видит себя как субъект, но всегда и только в качестве потока объектов.

Проблема с этой теорией, однако, состоит в том, что сам акт присвоения полностью не входит в поток – и, стало быть, не входит в него полностью и самость. Попросту говоря, тот факт, что самость не может видеть себя, не обязательно означает, что самости нет, подобно тому, как тот факт, что глаз не видит себя, не означает, что его не существует. Самость как промежуточный «зритель» потока не обязательно является частью потока, по крайней мере не в столь полной мере, как полагал Юм. Как то, что осуществляет присвоение объектов потока, самость состоит из функций, отличных от потока, и данные функции являются законным полем для изучения и исследований. Таким образом, как отмечает Брандт, лишь после того, как этот пробел (или тупик) в подходе Юма и Джеймса стал очевиден, открылась возможность для серьезного исследования психологии самости.[189]

В таком случае одним из качеств самости может являться способность присваивать и упорядочивать поток психологических событий осмысленным и цельным образом. Это не сильно отличается от современного психоаналитического взгляда, который определяет самость как «процесс упорядочивания». Начиная с «„Я“ и „Оно“» Фрейда и заканчивая Хайнцем Хартманном, Эдит Якобсон, Фэйрбейрном, Спитцем, Малер, Кохутом, Бланком и Бланк, идея самости как активного организатора психологической реальности обрела возросшую степень респектабельности. Брандт следующим образом обобщает это разделяемое воззрение: «Самость [не является только лишь] синтезом фундаментальных психических частей, или субструктур [то есть это не только лишь сумма потоков], но она является независимым организующим принципом, „референтной системой“, в соотнесении с которой сопоставляются деятельность или состояния данных субструктур».[190] Таким образом, в соответствии со всем вышесказанным, первая выделяемая нами характеристика может заключаться в том, что самость – это то, что осуществляет процессы психологической организации, интеграции и координации.

В том же смысле и по тем же причинам самость можно рассматривать и как локус отождествления (идентификации). Это, вероятно, самое обоснованное определение, или характеристика, системы самости, ведь самость, присваивая и организуя поток структурных событий, посреди них создает для себя избирательное отождествление (идентичность). Это, по всей видимости, совершенно нормальная и необходимая функция. Достаточно лишь помыслить о катастрофических результатах неспособности сформировать стабильную идентичность (например, «кризис идентичности» по Эриксону) или распада идентичности в случае пограничных психозов и неврозов (ср. Кернберг). В качестве простого обобщения, следовательно, я буду говорить о самости как локусе отождествления, а также центре ощущения самотождественности (или идентичности) – интуитивного ухватывания непосредственного «я-ощущения», коррелирующего с процессом присваивания.

Наконец, самость можно считать навигатором по процессам развития, ибо в любой точке лестницы базовых структур (за исключением последних двух пределов) самость сталкивается с различными «разновекторными силами влечения». С одной стороны, она может (без ограничения) решить оставаться на текущем уровне структурной организации или же принять решение отпустить свой текущий уровень в пользу другого. На отдельно взятом уровне, в таком случае, самость сталкивается с выбором между сохранением и отрицанием, удерживанием и отпусканием, проживанием данного уровня и умиранием для данного уровня, отождествления и разотождествления с ним. Между уровнями самость сталкивается с выбором между восхождением и нисхождением, движением вверх по иерархии к уровням все большей структурной организации и интеграции или движением вниз ко все менее организованным и интегративным структурам. Мы уже обсудили эти факторы в главе 7. Для удобства я просто воспроизведу здесь относящуюся к данному вопросу иллюстрацию.

Можно сказать, что самость расположена на «перекрестке», изображенном на иллюстрации. Она должна балансировать двумя дилеммами (сохранения/отпускания и восхождения/нисхождения) и выполнять функцию навигатора по своему курсу развития в рамках этих четырех направлений компаса. Самость не просто сплавляется вниз по потоку сознания: к счастью или несчастью, она то отталкивается, то тянется, то держится, то отпускает, то восходит, то нисходит, то сохраняет, то высвобождает. То, как самость, будучи «навигатором», справляется с возникающими в результате напряжениями и функциональными дилеммами, по всей видимости, является существенной частью истории развития и патологий самости.

Итак, если самость действительно является локусом организации, отождествления и навигации, тогда можно ожидать, что течение развития самости должно включать следующее: по мере того как базовые структуры начинают возникать и развиваться в хронологическом порядке, самость осуществляет процесс присвоения данных структур, или отождествления с ними (это самость как локус отождествления). Отождествившись же со структурой, самость, или сила сохранения самости (№ 3 на предложенной иллюстрации), будет стремиться консолидировать и интегрировать возникший в результате комплекс самости (самость плюс присвоенная базовая структура; кстати говоря, обратите внимание на то, что мировоззрение самости будет соответствовать присвоенной базовой структуре: оно будет либо архаическим, либо магическим, либо мифическим и т. д.). Эти начальные отождествление, консолидация и сохранения являются нормальным, необходимым и уместным процессом.

Если же, однако, самость как самость должна взойти по иерархии структурной организации (вырасти), тогда в конечном счете она должна отпустить, или отвергнуть, свою исключительную отождествленность с более низким уровнем (или уровнями), дабы позволить возникнуть более высокому отождествлению с более высокими уровнями структурной организации. Она должна принять «смерть», отрицание или отпускание (№ 4) более низкого уровня, – она должна разотождествиться с (или отстраниться от) исключительной вовлеченности в данный уровень, – чтобы осуществить восхождение к большим жизни, единству и интеграции следующего более высокого уровня (или уровней) структурной организации. Когда же она оказывается на новом уровне, самость начинает стремиться консолидировать, укрепить и сохранить комплекс самости уже этого уровня (под влиянием фактора № 3), пока она вновь не станет достаточно сильной, чтобы принять смерть для этого уровня, отпустить или отринуть его и, тем самым, осуществить восхождение к следующему уровню развития.

Итак, и сохранение, и отвержение, или и жизнь, и смерть, очевидно, выполняют важные фазоспецифические задачи. Именно посредством влечения к сохранению присваивается, развивается, консолидируется и интегрируется отдельно взятый уровень: только лишь «присвоив» уровень, самость может на интимных основаниях его организовать. Однако, как только данная задача оказывается выполнена, только лишь посредством отвержения самость может умереть для своей исключительной отождествленности с данным уровнем, тем самым совершив восхождение к следующей более высокой интеграции. Патологии, по всей видимости, развиваются в случае, если происходит сбой в выполнении одной из этих фазоспецифических задач (или их обеих). Например, фиксацию можно считать болезненным сохранением – неспособностью отпустить, или отринуть, данный уровень, или умереть для него; индивид, таким образом, сохраняет навязчивую увлеченность способами удовлетворения, которые в ином случае он должен был «перерасти». С другой стороны, вытеснение можно рассматривать как тип болезненного отвержения – преждевременной смерти; это разотождествление с компонентом самости до того, как он в достаточной степени интегрировался, присвоился и консолидировался; тем самым этот компонент просто лишь отторгается от личности. Необходимый и здоровый процесс разотождествления превращается в исключительно извращенную диссоциацию.

В случае нормального развития фазоспецифическая задача разотождествления с отдельно взятым уровнем, по всей видимости, выполняет крайне важную функцию, а именно – функцию «раздевания» этого уровня от самости (поскольку самость есть локус отождествления). Такое фазоспецифическое разотождествление не уничтожает данный уровень или базовую структуру как таковую, а просто освобождает ее от статуса промежуточно необходимого субстрата для поддержания самоощущения отдельности, возвращая тем самым ее к предыдущему состоянию анатты, или бессамостного функционирования. Если вновь обратиться к нашей метафоре лестницы: на каждой стадии развития, по мере того как самость переступает с более низкой ступени на более высокую, сами ступени не уничтожаются, не деформируются и не отвергаются. Что в действительности уничтожается, так это исключительная привязанность самости к этой лестнице.

Теперь мы вооружились всем необходимым, чтобы исследовать те структуры самости, которые отвергаются, или отпускаются. Это, как мы уже говорили, примеры переходных, или заменяемых, структур. В частности, мы изучим различные стадии, связанные с самостью, конструируемые в результате серии исключающих отождествлений с иерархическими уровнями структурной организации, или базовыми структурами. Как мы убедимся, эти «исключающие структуры» сохраняются столько времени, сколько длится привязанность самости к определенной базовой структуре. Как только такое отождествление отпускается, уничтожается и данная исключающая структура.