В неделю сыропустную (пост представляется мрачным, пока не вступают в поприще его)

Слава Тебе, Господи! Еще сподобились мы дожить до святого поста; еще дается нам время опомниться; еще изъявляется го­товность принять пас в Отеческие объятия по­милования. Три недели молитвенно взывали мы: «Покаяния отверзи нам двери, Жизнодавче!» Се, приблизилось сие спасительное покаянное вре­мя! Стоим у входа во святой пост — поприще покаяния и милосердования к нам Божия. Приступим же с дерзновением и внидем с желани­ем. Никто не отказывайся. Никто не уклоняйся инуды (куда-либо, в другое место).

Пост представляется мрачным, пока не всту­пают в поприще его; но начни — и увидишь, что это свет после ночи, свобода после уз, льгота после тягостной жизни. Слышали, что в нынешнем Апостоле говорилось: «ночь убо прейде, а день приближися» (Рим.13,12)? Ночь — это время до поста, а день — это пост. Апостол хочет, чтоб мы так же желательно встретили пост, как желательно встре­чаем день после долгой ночи. Примите только к сердцу то, чего требует, что дает и что обещает пост, — и увидите, что иначе сему и быть нельзя. Ибо чего требует пост? Покаяния и исправле­ния жизни. Что дает? Всепрощение и возвраще­ние всех милостей Божиих. Что обещает? Ра­дость о Духе Святе здесь и вечное блаженство там. Восприими все сие сердцем, и не возможешь не возжелать поста.

На пост восстает одна плоть, и неблаговолящие к посту плотские суть, хоть им не хочется ставить себя в этот разряд и они несколько бла­говиднее объясняют свое отчуждение от поста: не хочется оставить жизнь, привольную для пло­ти, вот и поднимают жалобы на пост. Духовная же сторона наша любит пост, жаждет поста, ей привольно в нем. Надо бы сказать: «Возбуди и развей в себе духовную сторону, и будешь с по­стом в ладу, как с другом своим»; но для рас­крытия сей-то стороны и узаконен Господом пост. Вот и необходимо наперед самопринуждение; необходим наперед труд несладкий, чтоб потом вкусить плодов сладких. Пусть рассуж­дение плотское чуждается поста; ты под иго веры покорись и апостольскому учению внемли: «мудрование плотское смерть есть, а мудрование духовное живот и мир: зане мудрование плот­ское вражда на Бога есть, закону бо Божию не покоряется, ниже бо может». Почему последую­щие мудрованию сему «Богу угодити не могут» (Рим.8,6-8).

Вот с чем граничит отчуждение от поста из угождения плоти и подчинения себя плотскому мудрованию: с потерею возможности Богу уго­дить и даже с враждою на Бога! Почему, у кого есть хоть малая искра страха Божия, тот не ста­нет чуждаться поста и сам, при свете сего: стра­ха, отразит все лживые предлоги к нарушению его. Можно бы сказать: «Оживи в себе страх Божий — и охотно вступишь в поприще поста, и без труда пройдешь, его весь — от начала до конца»; но и опять, как оживить страх без по­ста? Суета, заботы, пустые развлечения, утехи, страстные увлечения, а то и просто одна толкот­ня заведенных отношений,— не дают войти» себя, опомниться и живо сознать свои обязатель­ные к Богу отношения! Надо потому заставить себя вступить в поприще поста и исполнить все его требования. Тогда улягутся суетные жела­ния, помыслы и страсти, внятно услышится голос совести и живо восстанет сознание Бога и ответственности пред Ним. А после сего, может быть, даже недостаточными покажутся обычные постные труды, ибо страх Божий, оживши сим путем, станет неодолимою, никаких преград не знающею силою, действие которой прямо направ­ляется против всякого угодия плоти, поддержи­ваемого саможалением.

Когда войдешь в это состояние, тогда сами собою странными и смешными покажутся все права плоти на льготы, какие предоставляем мы ей в обычной жизни; а пока не войдешь, нечего и обличать лживость предлогов к угодию плоти, отвлекающих от поста. Сим обличениям не к чему привиться, чтоб произвести свое действие. Одно можно посоветовать: минуй всю свою жизнь, какую долгую ни обещал бы ты себе; стань у своего одра смертного и рассуди: может ли совесть твоя обещать тебе благой исход, если тотчас застанет тебя таким, каков ты теперь? Если не может, то наперед знай, что в ту минуту ты готов будешь зараз поднять тяготу десяти, сот­ни, тысячи постов, чтоб только улучить помило­вание; и не дано тебе будет сие. Так вместо того, чтоб тогда испытать такой горький отказ, вот дается тебе пост, которого и одного достаточно для получения помилования: вступи в него бодренно и проведи, по намерению Божию. Кто знает, может быть, это последний для тебя пост и по­следняя тебе милость? Пропустишь — не жди больше.

И зачем пропустить? Довольно пожили, тво­ря волю плоти и помышлений: пора, от грех избывше, правдою пожить. «Довлеет вам мимошедшее время,— говорит Апостол,— ходившим в нечистотах, в похотях, в пьянстве, в козлогласовании, в лихоимании и полном блуда разлиянии» (Ср.1Петр,4,3-4). Пора отложить «дела темные» и облещися «в ору­жия света». Пора начать ходить «благообразно», как во дни, и перестать «плоти угодия творить в.похоти» (Рим.13,12-14). Ибо если будем жить по плоти, то имеем умереть; а если начнем «духом умерщвлять дея­ния плотские, то живи будем» (Рим.8,13). Ныне воспоми­нается падение прародителей, и в них общее всех нас падение. Чем оно посредствовалось? Поблажкою плоти и нарушением поста и воз­держания. Падение — смерть; восстание — Жи­вот. Хочешь внити в Живот— вступи в подвиг поста, и тем паче, что не можешь не сознать, что и твои собственные падения исходили из того же источника.

Кажется, довольно бы побуждений к тому, чтоб решиться на озлобление плоти в подвигах самоумерщвления в предлежащий.пост. Но стран­ное нечто совершается у нас: кому можно бы давать себе льготы, те наиболее себя озлобляют в посты; а кому следовало бы наиболее озлоб лять себя постом, те самые широкие дают себе льготы. Праведники труд на труд себе прилага­ют, а грешники льготы за льготами себе позво­ляют. Уже не потому ли, что праведник себя грешником чувствует, а грешники ставят себя в рядах праведников? А если так, то на что лучше указания на самоослепление, в каком держит нас плотолюбие, и на что более разумного основа­ния к тому, чтоб не слушать его и действовать наперекор ему?

Вступим же мужественно в поприще поста. Да не будет между нами робких плотоугодников, кои за жизнь свою дрожат, если лишат их какого-либо блюда или отстранят какую-либо утеху! Да не будет между нами и суемудренных плотоугодников, кои лелеяние плоти обратили в закон, в силу каких-то особых своих учений. Таких еще вначале посрамил Апостол, именуя их врагами Креста Христова: «имже кон­чина погибель, имже бог чрево, и слава в студе их, иже земная мудрствуют» (Флп.3,19). Ныне много слышит­ся учений, расширяющих пути жизни, и много уже вошло обычаев, в которых привольно на­шей плоти. Но будем помнить неложное слово Господа: «внидите узкими враты: яко простран­ная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящий им. Что узкая врата и тесный путь вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его» (Мф.7,13-14).

Прилепимся же и мы к тем немногим и в отверзающиеся пред нами врата утесняющего поста вступим бодренно, не позволяя себе суе­мудрых толкований и своевольных уклонений от того, что узаконено так мудро и что так спа­сительно исполнилось и исполняется всеми, по­нимавшими и понимающими цель и цену жизни во плоти не ради плоти (Рим.8,12). Аминь.

6 февраля 1866 года