В неделю мясопустную (нарисуем в уме нашем картину Суда Страшного и будем носить ее непрестанно)

Ныне Святая Церковь напоминает нам о Страшном Суде. Уже посылала она нас учиться у мытаря смиренному вопиянию: «Боже, милостив буди мне грешному!» Уже внушала она нам не предаваться падению, а вслед блудного сына, восстав, идти к милосердому Отцу и умолять Его — нас, недостойных именоваться сынами Его, принять хоть как наемников. Но еще боится она, как бы кто по невниманию не пропустил тех уроков и по ожесточению сердца не остался коснеть в грехах. Потому ныне, жи­вописуя картину Страшного Суда, она еще громче говорит: «Покайтеся». Если не покаетесь, все погибнете. Вот, Бог установил день, имеющий прийти, как тать в нощи, когда приведет Он во свет тайная тьмы, откроет советы сердечные и воздаст каждому по делам его. Грешникам тог­да не будет никакой пощады. Внидут в радость Господа только одни праведные и те, кои, подвергшись несчастию впасть в грехи, принесли по­том искреннее покаяние и исправили жизнь свою. Итак, помышляя о Дне том страшном, перестаньте грешить, покайтесь и восприимите твердое наме­рение ходить неуклонно в заповедях Божиих.

И действительно, ни одна истина не сильна так умягчить нераскаянное сердце, как истина о Страшном Суде Божием. Знает сие враг и вся­чески ухищряется поставлять нас в такое состоя­ние, что мы или совсем не помышляем о сем Суде, или, если помышляем когда, помышляем поверх­ностно, не проводя сего помышления до сердца и не давая ему произвести там полного своего дей­ствия. Если б и память Суда не отходила от нас и сила его принимаема была всем сердцем на­шим, — не было бы грешников или были бы греш­ники только случайные, нечаянные, минутные, тотчас по нечаянном падении восстающие. Но вот, не входим мы в намерения Божий, потому и грешим, и коснеем во грехах нераскаянностию.

Приидите же, братие, перехитрим омрачаю­щего нас врага и отныне положим: и помнить непрестанно о Суде, и сердцем воспринимать всю силу его и весь страх его.                            

Нарисуем в уме нашем картину Суда Страш­ного и будем носить ее непрестанно. Как в обыч­ной нашей жизни видим мы, небо над собою с Солнцем и другими светилами и разные твари вокруг себя, подобно сему устроимся и в духе. На Небе будем созерцать Господа Судию со тьмами Ангелов, а вокруг себя всех сынов человеческих, oт начала мира до конца, предстоящих Ему в страхе и трепете. Тут же река огненная и книги разогнутые. Суд готов! Таким помышлением наполним ум свой и не будем отступать от него вниманием. Восстав с одра, будем внушать душе своей: «День он страшный помышляющи, побди душа!» — и, отходя ко сну, будем говорить себе: «Се, ми гроб предлежит, се, ми смерть предсто­ит! Суда Твоего, Господи, боюся и муки бесконечной!» И во все часы дня почасту будем по­вторять: «Господи, избави мя вечных мук, червия же злого и тартара!» Ведь, помним ли мы или не помним о Суде, Суда сего не миновать. Но, если будем помнить, можем миновать грозных его определений. Сие помышление научит нас удаляться того, что делает страшным Суд; и страх Суда избавит нас от страшного осуждения.

Только да не будет в нас праздным сие по­мышление; углубим его и восприимем серд­цем - и Суд, и осуждение, и решение Суда.

Ныне есть ли кто? Кто бы верно судил о себе и был верно судим другими? Самолюбие скрывает нас от себя и своего суда совестного; тело и при­стойная внешность укрывают нас от проницательности лиц, окружающих нас. По богозабвению и не говоря как бы говорим мы в себе: «Не видит Бог!» Не то будет там: и себе будем мы все открыты, и другие будут видеть нас, каковы мы в словах, делах и помышлениях. Каждый, видя себя, будет сознавать, что он видим всеми и пронима­ется светлейшими паче солнца очами Божиими. Это сознание всеобщности видения грехов своею тяжестию подавит грешника и соделает то, что ему легче было бы, если б горы палки покрыли его, нежели как стоять так, составляя открытую цель для взоров и Небесных, и земных.

Ныне мы изобретательны на снисхождения и разными способами извиняем себя и пред со­бою, и пред другими, и пред Богом. Тогда не будет места никаким оправданиям. И наша со­весть будет говорить нам: «Зачем ты так делал?» И в глазах других будем мы читать; «Что ты это наделал?» И от Господа будет печатлеться в сердце укор: «Так ли тебе следовало делать?» Эти осуждения и укоры со всех сторон, будут тесниться в душу, проницать и поражать ее, а оправдаться нечем и укрыться некуда. Эта но­вая тяжесть - тяжесть всеобщего осуждения безоправдательного - еще нестерпимее будет тяготить грешника безотрадного.

Ныне нередко проволочка следственных дел облегчает участь преступника и манит надеждою оправдаться. Там этого не будет. Все свершится во мгновение ока: и Суд без следствий, и осуждение без справок с законами, и возражений не будет. По мановению Божию отделятся праведники от грешников, как овцы от козлищ, и все смолкнут, ничего не имея сказать против этого Суда и осуждения. Ждется последнее пораже­ние грешнику — решение; и се, слышится: «приидите, благословеннии!... отыдите, проклятии, в огнь!» (Мф.25,34.41). Решение невозвратное и неизменяемое, запечатлевающее участь каждого на вечные веки. Вечные веки будет звучать в ушах грешника осужденного: «Отойди, проклятый!» Как вечные веки будет ублажать праведника сладкое слово: «Прииди, благословенный!» Эта тяжесть отвержения есть самая нестерпимая тяжесть, имеющая тяготеть над нераскаянными грешниками.

Вот что будет! И вот что ныне хочет впечатлеть в сердце наше Святая Церковь! Восприи­мем же чувством эту безотрадность состояния грешника в последний день,— безотрадность, в которую поставят его тогдашний Суд, осуждение и решение; восприимем и позаботимся избежать ее. Никому не миновать Суда. Все будет так, как написано. Небо и земля прейдут, а сло­во Божие о том, что они прейдут и потом будет Суд, не прейдет. Враги разве мы себе? Не враги. Так поспешим избежать беды, туги и отчаяния, какими грозит нам Последний День. Как избежать? Или праведностью, или милостивым оп­равданием. Если не имеешь праведности, за ко­торую мог бы ты стать с теми, кои одесную Судии, то поревнуй заранее оправдать себя пред Богом, омывшись в слезах покаяния и очистившись по­двигами самоотвержения,— и будешь принят в число их по оправдывающей милости, если не по правде.

Се, уже начинается благоприятное к тому время! Уже приблизилось преддверие песта. Сокращение удовлетворения потребностей плоти затем учреждено, чтоб дать больше простора действиям духа. Приготовляйтесь же! А того, чем испорчена предлежащая неделя, злых обычаев мира, убегайте, сколько это возможно по услов­ным отношениям вашим и немощам характеров ваших, чтоб достаточно подготовленными всту­пить нам в поприще поста и говения, очиститься, установиться в чистоте и утвердить за собою возможность очищенными предстать и страшному Престолу Судии всех — Бога. Аминь.

26 февраля 1861 года