Понятие субъекта права в различных научных школах

При всей противоречивости научных представлений о праве, можно выделить наиболее распространенную функциональную точку зрения на право как норму свободы. В связи с этим возникает вопрос о субъекте, который определяет эту норму, т.е. границы свободы, о необходимых качествах этого субъекта, о том, определяет ли этот субъект границы свободы для других, либо только для себя, либо для себя и других. Необходимо также установить, что является реальным воплощением в жизни этого субъекта.

Историческая школа в качестве субъекта права определяет непрерывно развивающийся народный дух, народное правосознание, как принадлежность общества в целом.

Позитивистская школа при определении субъекта права исходит из того, что законодателем в любом государстве является только суверен. Его свобода имеет свойства надзаконности. В качестве суверена может выступать одно лицо, либо собрание, которое не подчинено гражданским законам. Логическим следствием этой посылки является представление о субъекте права, как общественной группе, посредством права подчиняющей своей воле волю других лиц. Конкретизируя это понятие Г.Ф. Шершеневич дает следующее определение: «Субъект права – это тот, кому объективное право присваивает в юридическом отношении субъективное право... Субъект права есть искусственный продукт творчества объективного права»[51].Социологическая школа права, которая исходит из взгляда на права, как на уравновешивающую силу в обществе, в качестве субъекта права рассматривается консенсус государства и индивидов.

Нормативистское направление определяет государство как осуществление и воплощение правовых норм в единый правопорядок. По Г. Кельзену субъект права - это искусственное мыслительное средство - «персонифицированное выражение единства для комплекса юридических обязанностей и правомочий, т.е. для комплекса норм»[52]. Следовательно, субъектом права является учреждение наделенное властью.

Материалистическая теория К.Маркса, Ф.Энгельса, исходит из концепции права, как явления, производного от государства, в полной мере определяемого его волей, и с неизбежностью наделяет субъекта права волевой, властной функцией правотворчества.

Англо-американская теория определяет субъекта права - как выражение некоей субстанции, с которой ассоциируется применение публичной силы к лицам, чье поведение не соответствует этой субстанции.

Реалистическая школа права исходит из того положения, что внешняя свобода не является физическим или психическим состоянием или свойством какого-либо реального субъекта. Понятие субъекта не совпадает с понятием конкретного живого индивида. Объективным правопорядком за лицом признается лишь условная возможность самоопределения.[53]

Гражданский оборот не может обойтись без категории правосубъектности как юридико-технической категории, обеспечивающей разграничение ответственности по обязательствам и индивидуализацию субъектов присвоения прибавочной стоимости. Поэтому в учебниках и иных работах, посвященных гражданскому праву, наибольшее распространение получила т.н. комбинационная или компромиссная теория. Она заключается в том, что субъективное право рассматривается как сочетание воли - власти (волевая теория Савиньи) и интереса (теория интереса Иеринга, Коркунова), как сфера господства, в основе которого лежит интерес, а субъект права - как существо, которое либо само обладает соответствующей волей, либо имеет к своим услугам волю другого лица, могущую реализовать власть, принадлежащую субъекту права[54]. Эта теория, заключающая в себе логические противоречия, которые характеризуют как волевую теорию, так и теорию интереса, обычно используется для догматического анализа правосубъектности, поскольку она больше, чем охарактеризованные выше новейшие теории, соответствует букве гражданских кодексов, изданных в эпоху промышленного капитализма. Вместе с тем комбинационная теория, определяя субъективное право как власть, принадлежащую субъекту и опирающуюся на интерес, тем самым рассматривает других лиц в качестве объектов этой власти.

Советский период развития науки о субъекте права представлен именами видных правоведов того времени. Его особенность заключалась в том, что в силу господствовавшей в тот период политической доктрины всеобщего равенства, вопрос об определении субъекта права был сведен к понятию правосубъектности лица и установления соответствия между реально действующими участниками общественных отношений и соответствующими им идеальными моделями - субъектами.

Вот некоторые характерные определения того времени:

С.Н Братусь.: «Люди с момента рождения становятся лицами, т.е. субъектами. Субъекты гражданского права – это люди (граждане) и юридические лица – общественные образования (коллективные субъекты). Физическое лицо – это человек, выступающий в гражданских правоотношениях носителем субъективных прав и юридических обязанностей. Лицо – как «пункт вменения» (Zurechnungspunkt'a), т.е. как «отнесения» к определенной точке того поведения, которое составляет содержание юридических норм. Для идеологов монополистического капитализма субъект права – физическое лицо – это уже не реальная человеческая личность, а либо «пункт вменения», либо определенное юридическое состояние - рефлекс действия «социальной нормы» – объективного права»[55].

Я.Р. Веберс: «Правосубъектность следует рассматривать как обозначение субъекта права применительно к отдельным правоотношениям»[56]. Согласно этой концепции, гражданин способен быть субъектом права, обладая право- и дееспособностью. Под субъектом в механизме действия права понимаются граждане, организации, реализующие принципы права и его предписания в процессе удовлетворения общественных или частных интересов, а также государственные и общественные структуры, обеспечивающие правореализационную деятельность. Субъект правоотношения – индивиды и организации, которые по основаниям юридических норм уже имеют конкретные субъективные права и несут юридические обязанности»[57].

Е.П. Пашуканис: «Еще Гумплович (см.: Rechissfo.... und Socialismus) проводил резкую грань между частным правом и государственными нормами, причем только первую область он соглашался признать доменом юриспруденции. Наиболее консолидированное «ядро юридической туманности» лежит как раз в области частноправовых отношений. Там именно «юридический субъект», «persona» находит себе вполне адекватное воплощение в конкретной личности эгоистически хозяйствующего субъекта, собственника, носителя частных интересов. Именно в частном праве юридическое мышление движется наиболее свободно и уверенно; его конструкции принимают наиболее законченный и стройный вид»[58]. Последняя точка зрения в завуалированном виде отражает взгляды западной цивилистики на проблему субъекта. В соответствии с ней лицо рассматривается как «пункт вменения» (Zurechnungspunkta), т.е. как «концентрация» в определенной точке того поведения, которое составляет содержание юридических норм. Субъект права – физическое лицо – это уже не реальная человеческая личность, а либо «пункт вменения», либо определенное юридическое состояние – рефлекс действия «социальной нормы», объективного права. Но кто же выражает общую волю, кто вырабатывает нормы, поддерживающие и закрепляющие господствующие в данном обществе отношения? Здесь уместно привести мнение Ф. Энгельса по этому вопросу: «Все потребности гражданского общества, независимо от того, какой класс господствует в данное время, необходимо должны пройти через волю государства, чтобы добиться законодательного признания»[59].

Cовершенно ясно, что государственная воля, получающая законодательное признание, может быть выражена только живыми людьми. Процесс формирования юридических норм немыслим вне психологических актов воли живых людей, предлагающих, обсуждающих и утверждающих эти нормы. Право, как совокупность юридических норм, есть продукт сознательной деятельности тех представителей господствующего класса, которым принадлежат законодательные в широком смысле этого слова (т.е. нормотворческие) функции. Однако законодательная деятельность указанных лиц, составляющих соответствующие органы государственной власти, становится объективно значимой лишь в той мере, в какой она закрепляет общественно необходимые условия данной системы производства и способствует его дальнейшему упрочнению и развитию.

Правила поведения, установленные государством, должны обеспечить осуществление тех целей, которые возникают как общественно необходимые цели. «Получив свое выражение в нормах, воля соответствующих представителей господствующего класса превращается в волю этого класса, потому что она соответствует общеклассовым интересам и устраняет личный произвол отдельных индивидов, в среднем типичном случае. Таким образом, хотя без субъективных волевых актов невозможен процесс образования государственной воли и, стало быть, юридических норм, эти нормы являются объективацией воли господствующего класса»[60]. Согласно этому воззрению, воля приводит в движение власть, предоставленную правопорядком субъекту. Власть или возможность, предоставляемая объективным правом лицу, – это возможность не фактическая, а юридическая. В психологическом смысле объективное право не может ограничить волю. В то же время объективное право предоставляет возможность действовать в рамках, очерченных законом, хотя бы фактически данное лицо и не обладало волей в психологическом смысле. Власть, принадлежащая лицу, обеспечивает его интересы. Речь идет об интересах, признанных законодателем достойными охраны. Достоин же охраны общий, типический интерес, а не отдельный, индивидуальный интерес. «Мы утверждаем, – говорит Салейль, – что субъективное право – это власть, поставленная на службу социально значимым интересам и приводимая в действие автономной волей. Поэтому всякое существо, имеющее к своим услугам автономную волю, могущую реализовать власть, направленную на достижение интересов, признанных социальными, является субъектом права»[61].

Из изложенного следует, что теоретики права в своих попытках признания за всяким индивидом качеств субъекта права вынуждена искать автономную волю, могущую реализовать власть и, по существу, только в соединении индивида с внешней по отношению к нему властью, находят качества субъекта права. Как же соотнести позиции сторонников волевой теории субъекта и тех правоведов, которые усматривают в субъекте лишь «пункт вменения действий»? Следует полагать, что волевая теория в первую очередь направлена не на изучение свойств субъекта права, а на определение волевых качеств участника общественных отношений с целью выявления уровня его правосубъектности. Наоборот, для сторонников субъекта – пункта вменения, участник общественных отношений остался за рамками юридических конструкций – в реальной жизни. Они сориентированы на изучение свойств модели участника в области нормативных предписаний. Таким образом, рассмотренные две теории представляют лишь два уровня анализа системы «участник-субъект».

Однако одним этим проблемы индивида-субъекта права не исчерпываются. Ведь если мы наделим качествами субъекта гражданского права индивида, то вынуждены будем признать, что его власть распространяется исключительно на вещи, которые он обратил в собственность, поскольку никакими другими властными функциями это лицо не обладает в силу равной правоспособности граждан. Но наличие даже такой ограниченной власти у физического лица трудно обосновать. Во-первых, эту власть нельзя признать безусловной по той причине, что индивид связан в ее проявлении бременем содержания принадлежащих ему вещей. Во- вторых, понятие власти нераспространимо на вещь, поскольку власть предполагает взаимодействие воль лиц, в результате которого властная воля одного лица, (например, должностного), управляет волей подчиненного. В системе «лицо – вещь» отсутствует необходимый элемент власти – воля вещи, на которую только и может воздействовать власть. По этой причине ситуация «неопредмеченной власти» будет продолжаться до тех пор, пока лицо не вступило в определенные правоотношения, т.е. не приобрело качества субъекта правоотношения. Например, должностное лицо, в силу своего статуса имеет властные полномочия над подчиненным ему в трудовых отношениях работником, только в силу того, что оба они вступили в трудовые правоотношения на основании договора с юридическим лицом – предприятием.

Для того, чтобы сохранить исторически изживший себя тезис об индивидууме – как субъекте права, правоведам приходится прибегать к всевозможным достаточно сложным юридическим конструкциям. В области имущественных отношений этот тезис потерял жизнеспособность вместе с крушением феодального строя, когда общественная власть и собственность, дотоле объединенные в лице феодала были разъединены между собой. Однако существующая и поныне в ряде стран концепция государства – собственника, как пережиток феодального уклада жизни, требует сохранения архаичного уклада и в правовой системе, путем «замораживания» противоестественной конструкции гражданина – субъекта права. Только при этих условиях государство может, наделяя гражданина мнимыми качествами субъекта права, каковые в действительности у него отсутствуют, в полной мере использовать не только понятие субъекта права собственности применительно к себе, но и субъекта правоотношений собственности. Если же не признавать гражданина субъектом права, а только признать за ним правосубъектность, т.е. возможность вступать в правоотношения, тогда государству, как аппарату управления, придется отказаться от качеств субъекта права, признать себя субъектом правоотношений и находить ту форму властного волеизъявления народа, которая и будет определять субъекта права. Сегодня эта форма субъекта права найдена в виде консенсуса законодательной, исполнительной ветвей управления и президента, которые по конституции властны принимать законы.

При определении субъекта применительно к гражданскому праву необходимо также учитывать его диалектику. Как нормативная база, гражданское право имеет субъектом только государство и в этой части гражданское право является правом субъекта – государства. Как договорное, оно имеет субъектом права объединение лиц, заключивших договор. Такой подход к определению субъекта права находит подтверждение у Т.В. Кашаниной. Приводя в качестве примера высказывание римских юристов о том, что «Договор – это закон для двоих», она находит смысл этой фразы не только в том, что стороны должны неуклонно и обязательно исполнять условия договора наравне с законом, но еще и в том, что в процессе заключения договоров создаются правовые нормы, имеющие индивидуальный характер, т.е. касающийся конкретных и точно определенных индивидов и рассчитанных на них так же, как это делается в рамках государственного правотворчества, когда, например, издается Указ о награждении, назначении, увольнении таких-то лиц. Однако в случае гражданско-правового акта – договора субъектом права являются сами граждане, а не законодатель, хотя так же, как и законодатель в своем нормотворчестве, они опираются на Закон, предоставляющий им возможность такого нормотворчества[62]. При этом нормативная сила договора заключается не только в установлении модели прав и обязанностей сторон, но и в наличии санкций, т.е. мер государственного принуждения за его исполнение. Таким образом, договор выступает как одна из форм правотворчества, вслед за которым следует акт реализации права через правоотношения путем исполнения субъективных прав и юридических обязанностей.

Из изложенного следует, что гражданское право – это в первую очередь право для граждан, формируемое властным субъектом – государством, и, во вторую очередь, право объединений граждан, создаваемое ими самими и конкретно для них самих на основе закона. Субъектом этого второго уровня гражданского права являются как минимум два физических лица, поскольку только в результате их согласного волеизъявления возникает договор, т.е. право для двоих и более лиц.

Подводя итог сравнению категории субъекта в философии и в праве необходимо отметить следующее:

1. Сравнительный анализ эволюции понятия субъекта в философии и в праве дает основания предполагать, что несмотря на исторически обусловленные изменения в соотношении понятия субъекта и той объективной реальности, которая ставится в соответствие субъекту, как его отражению в мире, общее понятие о субъекте остается неизменным на протяжении многих веков. Субъект – это активное начало, воздействующее на объект и преобразующее его в своих интересах. Соответственно, если основной функцией права является поддержание власти, то субъект права – это субъект власти, т.е. образование, наделенное властными функциями в адрес управляемого объекта.

2. В праве, также как и в философии, понятие субъекта двойственно. Эта двойственность заключается в том, что в зависимости от состояния изучаемого явления, один и тот же его элемент может нести функции субъекта или объекта. Однако, в отличие от философской концепции, в которой субъектная и объектная функции элемента зависят от времени, в праве аналогичная функция элемента определяется его иерархическим местом в системе правоотношений таким образом, что один и тот же элемент может быть одновременно субъектом права низлежащего иерархического уровня и объектом права более высокого уровня.

3. Динамике субъекта действий, определению условий его перехода в объект и обратно в теории права уделено недостаточно внимания. В результате из поля зрения исследования выпадает верхний уровень системы власть-право, на котором властный субъект творит право.

4. Субъекту права как юридической конструкции может быть поставлено в соответствие только коллективное образование в области реальных общественных отношений, которое обладает признаком свободы волеизъявления в области установления правовых предписаний, обязательных для исполнения теми участниками общественных отношений, которым адресованы эти предписания.

5. Основным признаком субъекта права является свобода воли. По степени свободы воли, или по степени ее ограниченности внешними обстоятельствами субъекты права можно подразделить на:

5.1. Субъект мирового права – генеральная ассамблея ООН. По ряду вопросов, например, относящихся к компетенции Совета Безопасности, ее решения имеют обязательный характер для всех стран, а их принудительная реализация обеспечивается вооруженными силами ООН.

5.2. Субъект международного права – совокупность государств, в период после подписания международного договора. Их волеизъявления ограничены рамками, предписанными ООН по тем вопросам, которые ООН считают существенными для себя.

5.3. Субъект государственного права – государство.

5.4. Субъект гражданского права – совокупность лиц, согласовавших свои действия в рамках заключенного договора.

С учетом различия в объеме компетенций разных коллективных образований, наделенных правом правотворчества и правоприменения, можно детализировать субъектов права:

1. Субъект мирового права – ООН – Генеральная ассамблея

2. Субъекты международного права:

2.1. Субъекты регионального права – Совокупность государств определенного региона Мира, которые находятся в договорных отношениях.

2.2. Субъекты межгосударственного права – Совокупность государств, которые находятся в договорных отношениях.

3. Субъект внутригосударственного права – Совокупность граждан государства (всей системы права).

4. Субъект договорного права – Объединение лиц на основе договорных отношений, предусмотренных ГК.

ГЛАВА IV.

ПОНЯТИЕ И СТРУКТУРА ПРАВООТНОШЕНИЯ

Отмеченная в предыдущей главе дифференциация различных видов субъекта права, а также наличие субъекта в правоотношении, вызывает необходимость представления всех видов субъектов в системе права в виде иерархической структуры. Для ее построения необходимо уточнить соотношение между обязательством и правоотношением, вне которых невозможно существование субъекта. Кроме того, небезупречность существующей теоретической конструкции абсолютного правоотношения, призванной для обслуживания института права собственности[63], привела к обоснованию возможности существования субъективного права собственности вне правоотношения[64]. Указанные обстоятельства заставляют обратиться к теории правоотношения.

Является ли правоотношение одной из элементарных, т.е. основных категорий права? Р.О. Халфина так определила проблематику правоотношения: «В теории государства и права основное внимание в разработке проблем правоотношения было уделено определению его понятия, соотношению с нормой права, месту в системе правового регулирования общественных отношений, элементам, содержанию. В частности, до сих пор остро дискутируется вопрос об объекте правоотношения, его соотношении с содержанием правоотношения, о характере прав и обязанностей, входящих в его состав. Однако в результате дискуссий не выкристаллизовались еще достаточно прочные, общепризнанные основы теории правоотношения. Споры по вопросу о понятии правоотношения носят иногда терминологический характер, а иногда являются результатом различных методологических позиций отдельных исследований. Для плодотворного развития теории правоотношения необходима в первую очередь разработка её методологических основ. Следует определить место правоотношения в системе понятийного аппарата юридической науки: является ли правоотношение одним из фундаментальных понятий, какова его связь с другими понятиями теории государства и права, каково его назначение; отражает ли оно объективную реальность либо относится к числу вспомогательных средств познания, применение которых зависит от воли исследователя»[65].

Понятие правоотношения

Большинство юристов под правоотношением понимают юридическую связь между участниками регламентированного (урегулированного) нормами права общественного отношения, при которой каждому правомочию одной стороны соответствует (корреспондируется) обязанность другой стороны и наоборот, каждой обязанности одной из сторон корреспондируются правомочия другой стороны. Из русской дореволюционной литературы известно три подхода к определению правоотношения (юридического отношения): 1. Правоотношение рассматривалось в известном смысле как субъективное право, реализация которого обеспечивается посредством притязания к другому лицу; 2. Правоотношение как отношение двух субъектов, связанных друг с другом взаимными правами и обязанностями[66]; 3. Правоотношение, как связь между двумя лицами, между которыми устанавливаются взаимная обязанность и притязание[67]. Характерно, что первые два определения непосредственно связывают правоотношение с правами и обязанностями субъектов. Согласно третьему определению, правоотношение, как связь между лицами, только обусловлено взаимными правами и обязанностями, однако последние не являются содержанием правоотношения. Кроме того, второе и третье определения ограничивают число субъектов в правоотношении двумя, несмотря на то, что норма закона может предусматривать более чем двух субъектов обязательств (например, коммерческое представительство в соответствии с п. 2 ст. 184 ГК РФ).

В соответствии со структурой правоотношения подвергались анализу основные элементы правового регулирования: субъекты права, объекты, основания возникновения прав и обязанностей. Таким образом, юридико-техническая ценность теории правоотношения в русской дореволюционной науке состояла в том, что она помогала анализу механизма правового регулирования, хотя и не раскрывала характера связи права с регулируемыми им общественными отношениями в силу ограниченности догматических позиций, в рамках которых проводился этот анализ. При этом правоотношение строилось в основном по образцу гражданско-правового отношения.

В настоящее время правовая наука почти отказалась от такого ограниченного использования понятия правоотношения. Например, И. Сабо считает, что правовые отношения по своей сущности т.е. в их общественном качестве, могут быть познаны лишь путем раскрытия взаимосвязи отдельных элементов в тройной схеме: общественные отношения, норма права, правоотношение[68].

Разногласия между правоведами существуют не только по поводу определения правоотношения через права и обязанности сторон, но и по поводу входящих в него составных частей. Различие позиций проявляется в ответах на следующие вопросы:

1. Является ли правоотношение общественным отношением во всех тех случаях, когда общественное отношение регламентировано юридической нормой, или правоотношение является лишь моделью общественного отношения?

Если правоотношение – всего лишь юридическая модель общественного отношения, то какие существенные признаки общественного отношения должны быть включены в состав правоотношения?

2. В чем смысл урегулированности нормами права общественного отношения? Можно ли вообще говорить о регулирующей роли права в общественных отношениях с учетом первичности общественных отношений и вторичности права? Не корректнее ли говорить о правоотношениях, лишь как о регламенте, т.е. модельном образце ограничений, налагаемых на конкретные отношения между участниками?

3. Каково соотношение между участниками общественного отношения и субъектами правоотношения? Во всех ли случаях урегулированности нормами права участники общественного отношения становятся автоматически субъектами правоотношения, или категории «участник общественного отношения» и «субъект правоотношения» не могут быть отождествляемы хотя бы по той простой причине, что под участником общественного отношения всегда понимается реально действующее лицо во всем многообразии его участия в конкретном общественном отношении, а под субъектом правоотношения понимается лишь юридическая конструкция – модель участника, отражающая лишь те его признаки, которые существенны для права, а все остальные признаки участника, такие, например, как мораль и пр. не учитываются правом как несущественные?

4. В чем заключается юридическая связь между субъектами правоотношения?

Можно ли говорить о всеобщности этой юридической связи вне зависимости от того, кто стоит за субъектами – частные лица в их отношениях по поводу конкретного предмета, или, например частное лицо с одной стороны, как носитель прав и обязанностей, закрепленных в законе и государство – с другой, как гарант прав частных лиц (т.е. обязанное лицо) и одновременно управомоченный по отношению к гражданам субъект, который вправе требовать предписанных законом действий от граждан?

5. Каково материальное содержание правомочий и обязанностей в правоотношении? Следует ли рассматривать наличие правоотношения между субъектами, как факт существования одного или нескольких обязательств между ними, либо под правоотношением следует понимать определенное взаимодействие субъектов в рамках имеющегося обязательства? Правильный ответ на этот вопрос позволит либо установить тождественность правоотношения и обязательства, либо послужит основанием для признания дискретных свойств правоотношений в рамках существующего обязательства, когда обязательство в целом существует, а соответствующее ему правоотношение либо существует, либо отсутствует в зависимости от наличия действий субъектов обязательства.

6. В чем состоит соответствие правомочий и обязанностей в правоотношении, как их соотнести между собой? Возможно ли правоотношение в котором закреплены только обязанности сторон?

Основываясь на известных из правовой литературы ответах на эти вопросы, все многообразие определений правоотношения можно классифицировать по исходным позициям их авторов на следующие варианты:

1. Исходит из первичности общественного отношения к норме права.

2. Допускает возможность вторичности общественного отношения к норме права.

3. Исходит из того, что в общественных отношениях имеются только участники.

4. Исходит из того, что в определенной части общественных отношений имеются субъекты.

5. Исходит из того, что участники отношения, урегулированного правом являются его субъектами.

6. Исходят из предпосылки, что любое волевое отношение людей должно быть нормировано, т.е. выражено через правоотношение.

7. Правоотношение – это всегда волеотношение одного лица по отношению к другому, подкрепленное принудительной силой государства.

8. Правоотношение – это всегда ограниченное рамками права общественное отношение. Правоотношение – это реализация правовой нормы.

Ряд авторов выражает комбинационную точку зрения. С учетом вышеуказанных вариантов авторских позиций, определения правоотношений, приведенные в таблице № IV.1. обозначены соответствующими цифрами рядом с фамилиями их авторов:

 

Таблица № IV.1. Понятие правоотношения

Автор	Определение
3,7. Н.Г. Александров	Под правовым отношением представляется необходимым понимать особую связь между лицами, характеризующуюся наличием у одного лица защищаемой государственным принуждением возможности требовать от другого лица такого поведения, которое согласно выраженной в юридической норме классовой воле, является должным поведением при данных обстоятельствах.[69]
5 В.Г. Вердников	Юридическая связь между участниками урегулированного гражданским правом имущественного или личного неимущественного отношения, выражающаяся в наличии у них взаимных субъективных прав и обязанностей (либо только права и соответствующей ему обязанности).[70]
1,3,6 С.А. Голунский, М.С. Строгович	Юридическое отношение (правоотношение) есть волевое отношение, в которое люди вступают по своей воле и в котором они проявляют свою волю.[71]
1. В.С. Ем	- Связь субъектов урегулированного правом общественного отношения, выражающаяся в наличии у них субъективных прав и обязанностей.[72]
1,3. И.А. Зенин	Урегулированное нормами гражданского права общественное имущественное или неимущественное отношение, участники которого являются носителями гражданских прав и обязанностей.[73]
1,3. О.С. Иоффе	Общественное отношение, урегулированное нормами гражданского права, или, иначе говоря, как отношение, участники которого выступают в качестве носителей гражданских прав и обязанностей.[74]
1. В.Ф. Маслов, А.А.Пушкин	Самостоятельное общественное отношение, являющееся формой выражения регулируемых отношений.[75].
2,7. В.Н. Протасов	Правоотношение как правовая структура -это не общественное отношение, урегулированное нормами права, а самостоятельное общественное отношение, субъектов которого связывают или ставят в правовую зависимость юридические права и обязанности и которое оказывает регулирующее воздействие на поведение людей отдельно или во взаимодействии с иной общественной структурой[76].
1,3- В.А. Рясенцев	Общественное, волевое, урегулированное нормами гражданского права отношение, участники которого имеют гражданские права и обязанности[77].
1,3. В.А. Тархов	Правовое отношение - это общественное отношение, участники которого связаны правами и обязанностями, основанными на правовых нормах[78].
1. Ю.К. Толстой	Всякое правоотношение воплощает взаимодействие социальной (государственной) воли и индивидуальной воли его участников. - Посредствующее звено между нормой права и теми общественными отношениями, на которые норма права воздействует[79].
3,4. К.И. Хавронин	Особый вид общественного отношения, которое возникает в соответствии с требованиями норм права, его участники имеют определенные права и обязанности, гарантируемые государством[80].
1,8. Р.О. Халфина	Правоотношение-это общественное отношение, урегулированное нормой права. Реальное жизненное отношение осуществляется в соответствии с предписаниями правовой нормы[81].
1, В.И. Хропанюк	Правоотношение – это только одна сторона реального общественного отношения, определяемая нормой права, специфическая форма его выражения[82].
1. А.К. Юрченко	Общественное отношение, урегулированное нормами гражданского права[83].
8. Л.С. Явич	Правоотношение – реализация правовой нормы[84].

 

Из приведенного сопоставления различных определений можно сделать следующие выводы:

1. Ряд авторов рассматривают правоотношение, как связь между участниками, либо лицами.

Такой подход недопустим по той причине, что правоотношения и их субъекты с одной стороны, общественные отношения и их участники, с другой, относятся к разным областям понятий. Под участниками и лицами обычно понимают реальных участников общественных отношений во всем многообразии их свойств. Субъект правоотношения – это всего лишь юридическая модель участника, которая по своим признакам соответствует участнику только в той мере, в какой это необходимо для обеспечения устойчивости важных для государства видов взаимодействия лиц.

2. Большинство авторов не проводят грани между правоотношением и общественным отношением в том случае, когда определенное общественное отношение включено в область нормативной регламентации законодателем. При этом сущность правоотношения определяется как юридическая связь (субъектов, либо участников, либо лиц), однако содержание этой связи характеризуется статично, как субъективные права и обязанности, что не соответствует динамической функции правоотношения, как реализации правовой нормы.

Для выявления сущности этой связи обратимся к анализу структуры правоотношения.