Болезнь как благо и путь к гармонии

Респондент Г. 30 лет, женщина

В целом с детства активный, эмоциональный ребенок. В детском саду были небольшие проблемы с коммуникацией, могла нагрубить и поругаться со сверстниками, иногда были драки. Росла в семье без отца, воспитывалась матерью, которая была погружена в работу, так как надо было обеспечивать семью с двумя детьми: «Да, от мамы, конечно, в детстве не хватало внимания, но сейчас я ее могу понять…даже не представляю какого это тащить на своих хрупких плечах двух детей…об отце даже говорить не хочу».

Школьный период проходил нормально, но наблюдалась социальная изоляция, небольшой круг общения и даже некоторое презрение к окружающим сверстникам. Девушка была достаточно интровертна, все свои переживания пропускала только через себя, никогда не делилась с окружающими своими проблемами, даже с мамой. Возможно, это влияние детства, отсутствие теплых, доверительных отношений вследствие сильной загруженности матери: «Мне всегда было легче одной в школе, даже когда, там, какие-то сильные переживания, я лучше сама с этим разберусь, чем кому-то о своих проблемах говорить…я думала всем по барабану, и зачем вообще тогда я буду перед кем-то распинаться, я вообще думала, что все какие-то лицемерные…в общем странной девочкой была, но при этом чувствовала себя я хорошо, мне как-то и не нужен никто был».

Следующим этапом в жизни был университет, в котором девушка стала более коммуникабельной, по ее словам, это было связано с тем, что она встретила молодого человека, который смог как-то повлиять на нее и раскрыть. Студенческая жизнь вспоминалась как самый веселый и теплый период жизни, с тех пор появилось больше друзей, но и на этой почве девушка стала более эмоциональной и восприимчивой: «Ох, универская жизнь была супер веселой! У меня был классный парень, серьезно, я ему до сих пор благодарна, он как-то то ли открыл меня этому миру, то ли что, в общем я стала более общительной, тусовой, да и друзей поприбавилось. Но в тот период я стала еще более эмоциональной, могла из мухи слона сделать…как же мы с ним ссорились, Вы бы видели! До сих пор по этим эмоциям скучаю…я даже своих друзей умудрялась ревновать, как-то слишком много нервничала, не знаю с чем это связано».

Далее наступила критическая точка, в 23 года на одной из вечеринок перед всеми друзьями у девушки случился приступ с потерей сознания. Это был невероятно сильный удар для респондентки, она думала, что это конец: «ну, то что я тогда испытала…я не знаю, как об этом рассказать…это дикий страх, ужас. Причем я очнулась только в больнице, мой парень со мной сидел все это время, и когда мне сказали, что это был эпилептический приступ я просто ошалела. Всегда думала, что эти эпилептики какие-то долбанутые, а тут…у меня у самой приступ». В этот же день случился второй приступ, после которого был поставлен диагноз. Девушка говорила о том, что это был «полный коллапс» для нее, ей казалось, что мир рухнул. Респондентка объясняла такую реакцию тем, что она вела достаточно активный образ жизни и любила тусоваться с друзьями, и когда ей сказали про соблюдение режима, прием лекарств и, в особенности, про полный отказ от алкоголя и клубной жизни, она просто не могла в это поверить и думала, что так жить невозможно: «Да это же было, как сказать…как будто бы мир рухнул. Мне казалось, что так жить просто нереально. Я думала: «Ну епрст я же так молода, за что это мне? Чем я это заслужила?»…думала, что друзей у меня больше не останется».

Далее в жизни респондентки был сложный период смирения, на котором она совершала, по ее словам, много ошибок. Она старалась соблюдать рекомендации врачей, но было трудно справится и иногда все-таки девушка нарушала запреты: «Конечно, сразу я не смогла вот так, «хоп», и отказаться от прежней жизни. Но на самом деле потом просто пришлось, потому что как-то раз решила выпить с подругой ночью, даже не в клубе, и у меня случился очень сильный приступ…это было просто ужасно, после этого раза я до сих пор не пила алкоголь». В этот же период девушка рассталась с молодым человеком, что тоже стало сильным ударом: «Мы долго встречались, но, честно говоря, его можно понять, я бы тоже так сделала в то время, наверное…хотя, честно сказать, если сказать, что мне было тяжело – это не сказать ничего».

Следующий этап в жизни начался спустя год – это было принятие болезни и полное изменения своей жизни. Респондентка отмечала изменение сознания и полную переоценку жизненных ориентиров. На данном этапе жизни она поняла, что хотела бы родить ребенка и вкладывать себя в его развитие. Окружение частично изменилось, но старые друзья также остались, хотя не так много: «Я, наверное, даже благодарна этой болезни…вот смотрю на прошлую себя и понимаю, что это просто ветер в голове, просто постоянный угар, никаких мыслей, только один день, короче говоря, ничего не заботило, а в тот период я переосмыслила все, начала заниматься йогой, как-то просвещаться, много интересных вещей узнавать. И да, я реально захотела ребенка, конечно, я читала, что ему тоже может болезнь передаться, но все же вероятность не такая большая…это было бы прекрасно, заботиться о ком-то кроме себя и вкладывать всю душу».

Сейчас респондентка говорит о том, что ее жизнь и болезнь находятся в полной гармонии. Она вышла замуж и родила здоровую девочку. Болезнь смогла полностью перевернуть жизнь данного человека, но при этом, несмотря на первоначальный страх, в итоге женщина видит только плюсы в появлении эпилепсии в своей жизни. Стоит отметить, что респондентка находится в стабильной ремиссии уже 5 лет: «Сейчас все как-то гармонично, знаете, наверное, это то, что нужно каждому – это именно гармония, и совсем неважно, что у тебя эпилепсия или ты абсолютно здоров…Я благодарна судьбе за это, сейчас, да, у меня есть все…все, чего я хотела, возможно, даже больше».

Биографическая кривая респондентки выглядит следующим образом:

Рис.4 Жизненная кривая, респондент Г. 30 лет, женщина

Детство в целом проходило нормально, но остался негативный отпечаток об отце, который не воспитывал девочку и никак не помогал семье, мама одна тянула на себе двух детей. Был отмечен недостаток внимания со стороны матери.

Школьный период проходил спокойно для самой респондентки, несмотря на проблемы коммуникации. В тот период была социально изолирована по своей воле, не хотела иметь друзей среди сверстников, но при этом ощущала себя вполне нормально и не хотела вносить какие-то изменения в свою жизнь.

Студенческая жизнь была активной и веселой, девушка стала намного коммуникабельнее, в чем видит заслугу своего бывшего молодого человека. На тот период появилось много друзей, девушка жила одним днем, любила тусоваться, выпивать и не думала о будущем.

Критической точкой в данной биографии стал первый приступ, который случился в 23 года на вечеринке перед всеми друзьями. Для девушки это был невероятно сильный удар, так как был страх стать стигматизированной и непонимание как жить дальше. После того как врач предупредил о режиме дня и ограничениях, девушке была просто в шоке, потому что ее жизнь была полной противоположностью такого распорядка. Данный период был самым тяжелым в жизни респондентки, ей казалось, что молодость закончена.

Далее она начала принимать болезнь и учиться жить с ней, началось постепенное восхождение и переосмысление себя в этом мире. Первая критическая точка, положительно повлиявшая на ее жизнь дала понимание, что жить в гармонии с собой – это не значит, что должно быть много друзей, постоянное веселье, тусовки и алкоголь, в этот момент девушка осознала, что хотела бы иметь ребенка, в которого смогла бы вложить всю душу.

Далее ситуация только улучшалась, болезнь уже никак не мешала и со временем респондентка была просто благодарна судьбе, за то, что эпилепсия появилась в ее жизни. Последняя критическая точка описывает рождение ребенка, о чем так мечтала девушка. В итоге респондентка отметила, что сейчас ее жизнь намного более наполнена смыслом, чем это было до болезни.