Глава II. Причины величия и упадка арабов. Современное состояние Ислама.

Причины величия арабов.

Мы закончим нашу историю цивилизации арабов сделав общее заключение о причинах их величия и упадка.
Как предварительный фактор силы арабов укажем момент, когда они появились.
Для отдельных людей, как для всего народа, этот фактор имеет очень большое значение. Многие качества могут развиваться только в данное время. Наполеон не стал бы хозяином Европы, если бы он родился во времена правления Людовика XIV; и если Мухаммед появился бы в мире в эпоху римского могущества. Арабы, наверняка, никогда не вышли бы за пределы Аравии и остались бы игнорированными историей.
Мухаммед родился в благоприятный момент. Мы показали, что когда он появился, старый мир рушился повсюду и сторонникам пророка оставалось только притронуться к нему, чтобы провоцировать его падение.
Но чтобы создать цивилизацию недостаточно свалить империю. Длительное бессилие варваров, которые наследовали римскую цивилизацию на Западе, как арабы наследовали на Востоке, показывает трудность таких усилий. Предварительный фактор делает возможным создание новой империи и новой цивилизации. Но чтобы в этом преуспеть, нужны другие основные факторы, которые мы теперь должны определить.
На первом месте среди них - это влияние рас.
Мы показали то, что характеризует расу, это прежде всего, некоторое количество похожих чувств, способностей существующих у индивидуумов этой расы и направляющие и х усилия в одном направлении. Это множество общих чувств создано долгими годами наследования, и они образуют национальный характер. Они различны у разных народов и мало различаются у одного и того же народа.
Над основными элементами национального характера каждое поколение, без сомнения, работает, но в таких слабых пропорциях, что требуют века, чтобы добавление новых изменений привело бы к изменению национального характера. Образование, среда, обстоятельства иногда кажутся производящими быструю модификацию, но продолжение их эфемерно.
На самом деле, моральные и интеллектуальные характеристики расы так же стабильны, как физические характеристики человека. Мы знаем, что последний меняется, но настолько медленно, что физиологи их иногда рассматривают как абсолютно неизменяемых.
Я пытался в другой работе доказать, что это не разум, а бессознательный союз чувств формирует характер, который является побудительной причиной поведения. Поэтому изучая его можно начинать понимать роль, которую играет индивидуум или народы в истории.
Легко доказать, что последствия характера меняются в зависимости от обстоятельств и что квалификация их изъян, которые породили в некоторую эпоху, величие народа могут определить его падение в другой эпохе. Арабы этому пример. Но под различием результатов достаточно глубокий анализ легко находит идентичность причин. Кажется, на первый взгляд, что была пропасть между греками времен Перикла и византийцами с социальной точки зрения, на самом деле, это так. Однако, основа характера осталась идентичной, только обстоятельства, в которых она проявилась, изменилась. Объявившись в другой среде и другое время утонченность, философская проницательность и прекрасный язык грека стали вероломством, теологической проницательностью и в пустую болтовню византийца. Инквизитор средневековья со своей фантастической верой и своими необузданными консервативными инстинктами и современный якобинец со своим непримиримым атеизмом и со своими революционными инстинктами могут казаться совершенно разными; минутное размышление показывает, что второй близкий родственник второму. Изменилось только название веры.
К этим фундаментальным элементам национального характера, таким же неизменным как позвонок у позвоночных, присоединяется целая серия второстепенных элементов, таких же переменчивых как рост, форма тела, цвет у тех же позвоночных. Это они выявляют, что вкус и идеи меняются от эпохи к эпохе. Но все эти изменения не касаются основных элементов характера.
Из предыдущего следует, что только на изучение фундаментальных элементов характера должна опираться история, чтобы различать народы. Оставив в стороне то, что было сказано о разуме, об энтузиазме, о тяге к искусству, к литературе арабов, без чего они никогда не достигли бы цивилизации, я только напомнил бы об их закоренелой привычке к войнам, потому эта привычка замечательный пример вышесказанному: по обстоятельствам одно и то же стремление может привести к различным результатам. Военные привычки арабов настолько укоренились, что до Мухаммеда Аравия была полем непрерывных войн. Когда под влиянием общей веры они повернули все свои силы против иностранцев, их военные привычки явились принципиальной причиной их успехов. Когда они больше не имели внешних врагов, подчиняясь характеру воинов, должны были повернуть снова оружие для борьбы между собой, таким образом один и тот же инстинкт, который обеспечил их величие, определил их упадок.
Но характер, приводящий к различным результатам в зависимости от обстоятельств, каким бы не было его значение, один не может быть причиной эволюции народа. Обстоятельства и другие факторы имеют значительное влияние.
Во главе таких фактов стоит тот, которому обязано собрание в один народ разделенных до этого племен Аравии: религия, созданная Мухаммедом. Она дала народам общий идеал, идеал способный внушить такое рвение последователям, что они все были готовы отдать жизнь за него.
Культ единого идеала самый мощный фактор эволюции человеческого общества. Неважно, какой это идеал. Достаточно, чтобы его сила была достаточно большой, чтобы дать народу общие чувства, общие чаяния и живую веру, чтобы каждый был готов жертвовать своей жизнью для ее триумфа. Идеал римлян был величие Рима, христиан - надежда заслужить приятную будущую жизнь. Современный человек изобрел новые божества, такие же химерические как и старые, но которым он ставит памятники и благотворные влияние которых может быть достаточным поддержать на некоторое время. Старые общества на их закате. История этой цепочки событий, которую совершают люди, следуя за своим идеалом. Без его влияния человек был бы в варварстве и не имел бы цивилизацию. Упадок начинается, когда исчезает идеал уважаемый всеми и, защищая которого, каждый был бы готов жертвовать собой.
Идеал, созданный Мухаммедом, был исключительно религиозным. И империя, основанная арабами, представляет этот феномен - одна большая империя, установленная от имени одной религии и даже отделяя от этой религии все свои политические и социальные институты.
Этого фактора, идеала, недостаточно чтобы объяснить величие арабов. Старый мир пал, воинственный народ из-за общей веры собран в один пучок и готов начать свои завоевания. Осталось только завоевать и, главное, удержать завоеванное. Мы видели как начались первые завоевания; как, выйдя из Аравии, они были побиты при первой встрече с последними. Наследниками греко-римского могущества, но храбрость не потеряли, а научились лучше воевать у своих победителей. Когда поднялись до их уровня, успех не заставил себя ждать. Каждый солдат арабской армии был готов отдать свою жизнь ради триумфа идеи, под эгидой которой он сражался, тогда как в армии греков всякое самопожертвование, всякий энтузиазм, всякая вера были уже давно мертвы.
Первые успехи арабов могли бы их ослепить и привести к бесчинствам, обычным у всех победителей, жестко обращаться с побежденными и им насильно навязать свою новую веру, которую хотели бы распространить во всем мире. Действуя таким образом, они бы восстановили против себя всех еще не завоеванных ими народов. Этот подводный камень, которого крестоносцы не согли обойти, когда они вторглись в Сирию, арабы осторожно обошли. С политической гениальностью, которая редко бывает у сторонников нового культа, первые халифы поняли, что их институты и их религию нельзя навязывать силой, и мы везде видели, куда они проникли: в Сирию, в Египет или в Испанию, они обращались с народом с большой добротой, оставив им их законы, институты, веру и обеспечили им мир взамен скромной дани, такой небольшой, что часто она была меньше ранее уплачиваемыми жителями налогов. Никогда народы не знали завоевателей таких терпимых и с такой кроткой религией.
Эта терпимость и эта доброта, неизвестные до этого в истории, были одной из причины быстроты, с которой расширились завоевания арабов, и основная причина того, с какой легкостью везде была принята их религия, их институты и их язык; мы знаем, что они закрепились с такой основательностью у народов принявших все это, что даже после исчезновения арабов со сцены истории, они сопротивлялись любым вторжениям. Факт удивительный, особенно для Египта. Персы, греки, римляне, которые захватывали его, не сумели разрушить античную цивилизацию фараонов и внедрить свою.
Из основной причины возникают другие: их институты были очень простыми и быстро пришли в соответствие с потребностями среднего слоя завоеванного населения. Когда случайно не оказывало точного соответствия, арабы по их требованиям потребностей изменяли так, хотя Коран един, мусульманские институты Индии, Персии, Аравии, берберов Африки и Египта различны, иногда эти различия очень большие.
После завоевания мира, они создали новую цивилизацию. Введенные до этого факторы это не могут объяснить. Должны участвовать другие элементы. Две определяющие причины были источником этой цивилизации: новая среда, где оказались арабы, и их способность мышления.
Среда, мы ее описывали. Едва выйдя из пустыни своей страны, арабы оказались в контакте с произведениями, чудесными для них, греко-латинской цивилизации. Они поняли ее интеллектуальное превосходство, как раньше понимали военное превосходство, и приложили усилия, чтобы сравняться с ней.
Но чтобы вписаться в превосходную цивилизацию, нужно обладать развитым умом. Напрасные усилия варваров на протяжении многих веков, чтобы приспособиться к обломкам латинской цивилизации, доказывает трудность такой попытки. К счастью, арабы не были варварами. Мы не знаем с их цивилизацией до Мухаммеда, когда они были в торговых отношениях с остальным миром; но мы доказали, что когда появился пророк, они обладали высокой литературной культурой. Так как если образованный человек не знает некоторых вещей, его интеллектуальные способности легко ему позволяют их изучить. Арабы привнесли в обучение такое же рвение, какое они проявили при завоеваниях.
В изучение этой цивилизации, где они оказались так внезапно, арабы не принесли влиятельных традиций, которые так долго висели над византийцами; и эта свобода мысли была одной из причин их быстрого развития. Часто случается в жизни народов, что влияние прошлого, сыграв полезную роль, порабощает людей ярмом устаревших традиций и мешает любому прогрессу.
Естественная независимость для арабов, ее изобретательность и оригинальность вскоре проявилась в новых созданиях, и мы показали, что прошло совсем немного времени, чтобы они оставили его отпечаток в архитектуре, в искусстве, в науке - персональная печать, которая позволяла узнавать их труды непосредственно с первого взгляда. Умозрительная философия арабов мало гармонировала с природой их ума, поэтому прогресс здесь был незначителен. Искусство, литература были предпочтительными областями обучения. Прогресс в этих разных областях был достаточно описан.
Таковы основные причины величия арабов. Исследуем теперь те, которые привели к их упадку.

Причины упадка арабов.

Многие факторы, на которые мы ссылались при объяснении их величия, объясняют их упадок. Одним из этих факторов является момент, его полезные качества могут привести к роковым последствиям. Это происходит как в жизни индивидуума, так и в жизни народов. Способности характера и ума, которые приводили к успеху в определенное время, не менее уверенно определяют провал в другое. Выше я показал как инстинкты воинов и спорщиков у арабов, которые были так полезны в эпоху их завоеваний, стали вредными, когда завоевания кончились и он не имел врагов, чтобы вести войны. Их вековые привычки к разъединению взяли верх и началось дробление империи, которое должно было привести к падению. Из-за междоусобных войн они потеряли Испанию и Сицилию. Единственно, их непрерывное соперничество позволило христианам их выгнать.
Политические и социальные институты арабов, на которые мы указали как на причины их быстрого прогресса, могут быть указаны как факторы, приведшие их к упадку. Арабы завоевали мир только тогда, когда благодаря новой религии Мухаммеда смогли подчиниться единому закону. Он смог собрать разрозненные раньше силы Аравии. Это ярмо твердого закона было великолепным, когда институты пророка были в согласии с потребностями его народа. Когда в процессе прогресса их цивилизации, потребности должны были измениться. Ярмо традиций стало слишком тяжелым, чтобы его могли сбросить. Институты Корана, которые были выражением потребностей арабов в эпоху Мухаммеда, не были таковыми несколько веков спустя, и так как эта книга была одновременно религиозным, гражданским и политическим кодексом, и ее божеское происхождение их делал неизменными, то невозможно было ее модифицировать в основных частях.,последствия этого несоответствия стали выявляться особенно когда могущество арабов начинало колебаться, оно привело к реакции верующих, которые под предлогом восстановления ислама хотели вернуться к точному исполнению предписаний Корана, тогда как в блестящей эпохе халифов Багдада и Кордовы мусульмане хорошо знали как модифицировать эти предписания, чтобы их приспособить к потребностям народа, принявшего их веру.
Из-за того, что политические институты не могли ввести значительные модификации, там особенно тяжко оказывалось это несоответствие. Эти институты, которые поставили во главе империи правителя, собравшего в своих руках всю военную, религиозную и гражданскую власть, были, конечно, единственными, которые могли позволить легко основать великую империю; но в то же время они были не совсем годными для обеспечения ее долгого существования. Эти громадные абсолютные монархии, где вся власть находилась в одних руках, были непреодолимы для завоеваний, но могли процветать только когда во главе стояли великие люди. Однажды, когда их не стало, все одновременно рухнуло.
Одним из первых результатов плохой политической системы арабов было расчленение их империи. Представители халифов, собравшие как и халифы всю военную, религиозную и гражданскую власть в своих руках, правители провинций, вскоре захотели править, исходя только из своих собственных интересов, и так как их власть никто не мог раскачать, им было легко объявить себя внуками. Успех некоторых подвиг на это и других. И таким образом, самые значительные провинции империи вскоре образовали отдельные королевства.
Это расчленение было вредным и полезным. Вредное, потому что ослабило военную мощь арабов, полезным, потому что облегчило прогресс цивилизации. Египет и Испания, конечно, не достигли бы высокой степени процветания, если бы не отделились от империи. Непрерывно управляемые сменяемыми правителями, не имеющими никаких интересов, чтобы они процветали, и думающими только о своем обогащении, они должны были бы теми, кем стали под правителями, отправляемыми из Константинополя. Процветание этих некоторых маленьких независимых королевств было очень большим, но всех постигла участь старых империй, где вместо того, чтобы опереться частично на важные материалы войны, опирались только на количество солдат и на их качество. Первое нашествие их опрокинуло. Цивилизация смягчает нравы, развивает ум, но она не развивает качества воинов и неминуемо готовит падение империи. Народы, где каждый имеет некоторый достаток, вскоре оказываются под угрозой тех, где большинство находится в нищете и хочет изменить свою участь. Это большинство старых империй пало. Это была судьба Римской империи и также империи арабов. Разные завоеватели тюрки, монголы и т.д., которые их свалили, когда они достигли высокой ступени цивилизации, потерпели бы неудачу в эпоху, когда последователи пророка только что основали свою империю и образовали неутолимый, привычный по всем лишениям, и которого еще не смягчило народ.
Среди причин падения арабов нужно еще отметить наличие разных рас, оказавшихся под их властью. Влияние этого последнего фактора двумя разными путями, оба роковые. С одной стороны, присутствие различных рас привело к контактам и, следовательно, соперничество очень сильно отличающихся народов, с другой стороны, множество смешанных браков привело к изменению крови победителей.
Сомнение разных народов в одной империи всегда было причиной энергичного распада. История доказывает, что держать в одних руках разные расы, возможно только соблюдая два условия: первое, сила завоевателей такая большая, что каждый знает, что всякое сопротивление -химера, второе, победитель не смешивается с побежденным и, следовательно, не будет поглощен последним. Второе условие арабы никогда не выполняли; римляне тоже не всегда соблюдали, но они пали тогда, когда совсем перестали выполнять эти условия. Среди причин распада старого мира римлян одной из самых важных была та, с какой легкостью старые хозяева мира дали все права гражданина варварам: Рим был населен различными расами, где римляне уже больше не доминировали и где вскоре потухли чувства, которые раньше обеспечивали величие Римской империи. Раньше, гражданин древнего города не колебался бы жертвовать свою жизнь за него, поскольку величие Рима было идеалом, владеющим его душой. Но что в качестве идеала могло владеть душой варвара?
Заставить жить по единым законам народы разных рас и, следовательно, имеющих разные интересы и чувства, предприятие значительно трудное. Очень часто, это возможно только посредством сильного давления. Режимы установленные сегодня в Ирландии и Индии тому пример.
Арабы не вводили такое давление на разные расы, оказавшиеся под их правлением, так как религия и институты, принесенные ими, легко были приняты и те, кто принял ислам, какой бы расы они не были, рассматривались как равные им. Это закон Корана и победители не захотели отступить от него. Победители и побежденные вначале образовали единый народ, имеющий одну веру, одни чувства и общие интересы и поскольку мощь арабов везде была большой, чтобы уважалась, согласие держалось во всех частях империи.
Но если соперничества разных рас были усыплены, они не были потушены; и когда застарелые привычки к междоусобицам арабов взяли верх, они проявились. Все страны, принявшие ислам, вскоре были разделены на части, ведущие постоянные схватки. Когда христиане окружили последнее пристанище мусульманского могущества Испании, эти части продолжали бороться между собой.
Другой результат, о котором мы отметили - опасность, что арабы смешались со всеми народами, среди которых они жили. С расами, которые не были значительно ниже их, христиане Испании, например, может быть они достигли чего-нибудь, но с низшими расами такими, как некоторые народы Азии и берберы, они только потеряли. В обоих случаях эти смешения должны были фатально закончиться разрушением качеств, совокупность которых составляет расу. На самом деле, когда с потерей Испании и Египта их политическая мощь полностью исчезла, в странах, раньше бывших под их властью, осталось очень мало арабов.
Если бы даже не было захватов и других причин, которые привели арабов к упадку, простое смешение рас одно достаточно, чтобы привести их к упадку. Пример: Марокко. Иностранного вторжения не было, однако эта империя, процветание которой когда-то было такое, что она соперничала с Испанией, сегодня стала полуварварской. Преобладание берберов и, прежде всего, повторяемое смешение с негроидными элементами значительно снизили уровень цивилизации. Претендуют, что будущее будет принадлежать метисам. Вполне возможная вещь. Для народов, желающих сохранить свой уровень в мире, я не желал бы этого.

Место арабов в истории.

Наше изложение цивилизации арабов и элементов, полученных исследований о причинах их величия и упадка, показывает, что у них были лучшие качества и большие недостатки и высокие интеллектуальные способности. Значительно ниже римлян по своим политическим и социальным институтам, они были выше по своим обширным научным знаниям и в искусстве. Вообще говоря, мы можем говорить, что они занимали высокое место в истории, но должны пробовать точнее определить это место.
Чтобы оценить точно, нужно иметь школу, позволяющую точно измерять значение индивидуума или народа. Но такой школы нет. За ее отсутствием наши суждения опираются на субъективные чувства, чем на разум и их многообразие доказывает их неопределенность.
Даже если бы мы обладали этим психологическим эталоном для определения людей, который у нас полностью отсутствует, его нужно было бы постоянно обновлять. Мера степени превосходства годная для одной эпохи совсем может не подходить для другой. Самое высокое превосходство, о котором мог мечтать грек, быть первым в Олимпийских играх, то есть быть первым в борьбе, в беге, в кулачном бою и в других аналогичных соревнованиях; и честь связанная с таким превосходством была такая большая, что имя победителя высекали на мраморе и он имел право войти в свой родной город через брешь в стене, сделанную специально для него. Такое чествование оправдано в эпоху, когда сила и ловкость тела играли основную роль; но похожее превосходство в наши дни ценилось бы только на деревенских ярмарках и обладатель такого почета еле обеспечил бы себя повседневным хлебом.
От века к веку школа превосходства меняется. В средневековье он состоит в физической силе и мужестве. В другой эпохе он измерялся научными, художественными, литературными знаниями, а еще в другой способностью к красноречию. Сегодня стремится к оценке по количеству обладаемых денег кем-то. Королями века, куда мы скоро войдем, будут те, кто сумеет лучше обогатиться. Дети Израиля обладают этой способностью в такой высокой степени, которую никто не достиг, в движении против них, которое вырисовывается везде, нужно видеть симптомы предвещающие разную борьбу, которую нужно будет вести против них, чтобы спасаться от угрожающего могущества.
Когда изучают условия, которые определяют успех индивидуума или народа, открывается удивительная вещь - интеллектуальная ценность играет незаметную роль. Воля, выдержка и другие качества характера имеют совсем другую силу. Между двумя индивидуумами или двумя народами, один, обычно интеллектуальный, но обладающий большой смелостью, силой воли, спокойствием, готовый жертвовать жизнь за торжество некоторого идеала, другой, с высокой интеллектуальностью, но не обладающий перечисленными способностями - в прогнозе не приходится сомневаться. Это будет неизменно, менее интеллигентным, который опередит. Представить, что только интеллектуальность является элементом успеха, оказывается неверным, каждый раз, когда интеллект становится выше некоего среднего уровня, он становится вредным, чем полезным. Утверждение может показаться парадоксальным; но легко признать его правдивость, если представить такую ситуацию: борьбу двух народов, один обладает всеми качествами, о которых говорилось, другой состоит из философов, из глубокомыслящих, знающих тщетность всех идеалов и, следовательно, малорасположенных жертвовать собой за любой идеал. Слабость метафизических концепций Мухаммеда вызывает улыбку, однако мир еще не знал философа, доктрины которого обладали бы когда-либо хоть небольшой долей великолепной силы иллюзий, которых бы могли создать все основатели религий вместе взятые. Пусть верующим будет араб или римлянин, культом для которых является Аллах или величие Рима, энергия их веры, готовность жертвовать собой всегда их приводит к триумфу. Так было всегда, и ничто не указывает на то, что когда-либо будет иначе. Римляне были хозяевами мира, но никогда не представляли искусство, науку, не проявляли интеллектуальное превосходство. По всем вещам, касающимся мышления, греки были их учителями, но однако, они были порабощены.
Если бы исходили только с точки зрения успеха, мы могли бы сказать, что в тех перечисленных качествах характера искать меру превосходства; но это опять будет ошибочным. Эта шкала имеет значение только по отношению к частной цели, к сиюминутному успеху и вне этого не имеет никакого значения.
На самом деле, достаточно поставить себя на эту высокую точку зрения общего интереса цивилизации, то есть человечества, чтобы видеть, что не в перечисленных качествах характера надо искать превосходство, а единственно, в интеллектуальном уровне. Ньютон, Лейбниц никогда не могли бы быть победителями в Олимпийских играх, они не могли бы оказать сопротивление римскому солдату, однако, эти полубоги мысли произвели изменения мира своими открытиями больше, чем все азиатские орды, которые создали великие империи. Когда будущее будет судить о прошлом объективно оно скажет, что по сравнению с такими изобретениями, как книгопечатание, паровые машины, железные дороги и многие другие, перемены в результате самых крупных революций незначительны.
Если полностью оставить в стороне материальный успех, который, следуя по историческим фактам, для толпы единственный критерий ценности человека и народов, мы должны громко заявить, что единственно по смеху выдающихся людей должна измеряться интеллектуальная ценность нации и, следовательно, ее место в шкале цивилизации. С интеллектуальным превосходством она добьется успеха, если народ с небольшим числом выдающихся людей, она будет иметь достаточное количество людей средних способностей и обычно образованных, но обладающих хорошо развитыми качествами характера, перечисленными выше.
После таких предварительных объяснений, мы можем достаточно точно судить о месте арабов в истории. Они имели выдающихся людей, открытия, сделанные ими, тому доказательство. Но великих людей, сопоставимых с гениями (Ньютон, Лейбниц и другие) не было. Ниже греков по многим пунктам, определенно равные римлянам по интеллекту, они не имели, по крайней мере, имели только некоторое время, качества характера, которые приносили долгое время успехи римлянам.
Если, вместо того, чтобы сравнивать арабов с народами, которые исчезли со сцены истории, мы попытаемся провести параллель с европейскими нациями, можем сказать, что с двойной точки зрения - интеллектуальной и моральной, они превосходят всех, которые жили до Возрождения. Университеты Средневековья не имели другой ниши, кроме их книг и их доктрин и по моральным качествам они значительно превосходили наших предков.
Перед эпохой Возрождения арабы исчезли из истории, и мы не могли сказать, что бы с ними стало однажды. Однако, мы думаем, что они могли бы значительно превзойти достигнутого уровня. Низкий уровень их институтов создал бы серьезные препятствия.
Очевидно, нельзя сопоставлять разные эпохи, эпоху, когда исчезли арабы и настоящие времена. Если бы все же пришлось такое сопоставление сделать, мы бы сказали, что выдающиеся люди у арабов были бы ниже по уровню современных, но люди среднего уровня по меньшей мере были бы равны, часть выше, среднего слоя цивилизованных народов сегодняшнего дня.
Впрочем, то, что мы сказали о средних слоях старой арабской популяции, можно охотно повторить о большинстве современных жителях Востока. Если речь идет об арабах, китайцах или индусах, средние слои, очевидно, по уровню не ниже средних слоев европейских наций. Подавляющая конкуренция в Америке и Австралии, которую составили для рабочих англо-саксов, такая что, часть последних даже уволили - неоспоримое доказательство. По крайней мере, равные нам по умению, жители Востока превосходят нас воздержанностью, нетребовательностью и своими патриархальными нравами. Им не хватает только одного - правда основного - чтобы сравняться цивилизованными народами Европы, иметь достаточный слой выдающихся людей и несколько великих людей. Впрочем, это счастье для нас, что этого нет, иначе с учетом их количества им бы легко удалось нас вытеснить и стать во главе цивилизации. Если когда-либо осуществилась бы мечта наших современных социалистов об обществе людей средней интеллектуальности, из которого постепенно люди, чуть выделяющиеся, были бы удалены, то мир бы принадлежал народам дальнего Востока.