Сравнение сенсорно-интегративной терапии

С другими видами терапии

Терапия, ориентированная на развитие сенсорной интеграции, - это ветвь эрготерапии, дисциплины, в которой поведение человека рассматривается с нейробиологической точки зрения. Термин эрготерапия означает, что терапевт помогает пациенту выполнять целенаправленные, полезные действия. Большинство видов активности в терапии, основанной на сенсорной интеграции, целенаправленны, ведь у ребенка есть цель, ради которой он ими занимается. Не размышления и рассуждения, а целенаправленная практика - вот лучший способ улучшить «производительность» человека, когда проблема коренится в работе его мозга. Наряду с эрготерапией, принципы подхода, основанного на развитии сенсорной интеграции, включают программы из других областей и дисциплин: физической терапии, развития речи и коммуникации, образования и медицины развития. Ниже сравниваются и сопоставляются некоторые наиболее распространенные подходы к вмешательству.

Психотерапия. Терапия, основанная на сенсорной интеграции, отличается от классической психотерапии тем, что пытается помочь ребенку справляться с проблемами повседневной жизни, повышая эффективность работы мозга. Психотерапия обычно основывается на анализе отношений между людьми и причин их поступков. Разговор о проблемах - не лучший способ развивать мозг, нуждающийся в сенсорной стимуляции и адаптивных ответах тела, однако беседа может помочь спустя какое-то время разобраться в мыслях и эмоциях.

Терапия, основанная на сенсорной интеграции, и психотерапия имеют кое-что общее. В обоих случаях клиент должен выполнять работу самостоятельно, а терапевт -лишь обеспечивать возможность такой работы. В обеих сферах бывают времена, когда предпринимаемые клиентом усилия кажутся сизифовым трудом, ибо не приносят видимых результатов. Но поскольку единственный способ развиваться предполагает личные усилия, развитие неминуемо будет проходить периоды подъемов и спадов. Это лучшее, что каждый из нас может сделать.

Игровая терапия. Это вид психотерапии для детей. Терапия, основанная на сенсорной интеграции, со стороны выглядит как игра, поэтому ее можно ошибочно принять за одну из форм игровой терапии. Последняя, как правило, не ориентирована на игру как способ целенаправленно повлиять на работу мозга, и игровые терапевты не проходят специальной подготовки в области сенсорной интеграции. Игровая терапия исповедует в основном психодинамический подход, при котором ребенок получает эмоциональный и социальный опыт. Несомненно, терапия, основанная на сенсорной интеграции, затрагивает эмоциональное и социальное развитие, но только в качестве следствия, вырастающего на базе более фундаментальных функций, связанных с интеграцией обработки сенсорных сигналов.

Перцепционно-двигательная тренировка. Терапия, основанная на сенсорной интеграции, не является перцепционно-двигательной тренировкой, с помощью которой ребенок усваивает определенную перцепцию и специфические навыки, например складывание головоломки или прыжки на «кузнечике». Специфические двигательные навыки стоит осваивать ради них самих, но помочь ребенку с глубокими нарушениями, затрагивающими учебу и поведение, они вряд ли могут.

Образование. Подготовка школьных учителей ориентирована на интеллектуальное общение с детьми, а не на нейробиологические основы интеллекта. Поэтому львиная доля образовательных задач подходит детям с типичной сенсорной интеграцией и слишком трудна для детей с нарушением таковой.

К услугам семей, в которых есть ребенок с нарушением сенсорной интеграции, предлагается много образовательных и терапевтических подходов, и, случается, родители жалуются на то, что они теряются, не понимая, как все эти подходы согласуются между собой. Ключевые принципы, представленные в этой главе, могут помочь родителям разобраться, согласуются или противоречат предложенные им или уже опробованные ими подходы с тем, как воздействует на ребенка терапия, основанная на сенсорной интеграции.

Почему терапия, основанная на сенсорной интеграции, действенна?

Ответить на этот вопрос нам помогут исследования, о которых говорится в Приложении В. Здесь остается еще немного сказать о детях, имеющих проблемы с обучением и развитием.

Мозг, особенно на ранних стадиях развития, - очень гибкая система, способная меняться естественным образом. По мере взросления эта гибкость в определенной степени утрачивается. Совсем маленьким детям (до 2-х лет), чей мозг еще не потерял способности выстраивать новые связи между нейронами, терапия помогает их выстроить. Детям постарше она помогает организовать передачу сенсорных сообщений от одного нейрона к другому, облегчить и ускорить течение этого информационного потока. Этот поток - хорошее «противоядие» при чрезмерном воздействии на мозг подавляющих сил. Гиперчувствительным детям эти импульсы и собственные адаптивные ответы помогают модулировать активность уже в имеющихся нервных связях.

Терапия, основанная на сенсорной интеграции, действенна потому, что благодаря природному устройству мозга с ее помощью лучше и быстрее развиваются активно используемые функции. Она действенна потому, что благодаря специально разработанной терапевтической среде ребенок получает удовольствие, заставляя свои сенсорные процессы идти непривычным ранее путем. Она действенна потому, что почти любой человек обладает внутренним импульсом, стремлением к сенсорной интеграции, и такая терапия - лишь способ сделать то, чего не смогли сделать природа, ребенок и родители.

Некоторым детям такая терапия не поможет, хотя их проблемы могут быть связаны с обучением или обработкой сенсорной информации. У нас не всегда хватает знаний для корректировки серьезных нарушений. Мы можем не суметь выявить причину проблемы, чтобы разработать эффективную программу помощи. Бывает, нарушение затрагивает область мозга, не очень зависящую от организации телесных ощущений, и в этих случаях больше пользы принесет вмешательство иного типа.

Случай из практики

Бобу, назовем его так, было 8 лет и 11 месяцев, когда он впервые прошел тест на сенсорную интеграцию. Мальчик ходил в четвертый класс, но читал на уровне первого, а писал и считал, как второклассник. Поскольку согласно проведенным тестам интеллектуальный уровень мальчика соответствовал возрасту, Боба отправили в специальный класс для детей с проблемами в обучении.

Терапия, основанная на сенсорной интеграции, эффективна потому, что терапевт разрабатывает насыщенную сенсорными стимулами среду, стимулирующую навыки и способности и в то же время интересную для ребенка.

Результаты оценки

У Боба проверили сенсорную интеграцию, языковые навыки и школьные успехи. Постротаторный нистагм у него был укорочен. Мальчик не мог стоять на одной ноге, закрыв глаза, но его постуральные реакции и реакции равновесия оказались в целом адекватными, хотя и не идеальными. Он справлялся с большей частью игр, не испытывая отрицательных эмоций, хотя тесты показали нарушение двигательного планирования. Для Боба не составляло труда, не видя своих рук, указать, какого из его пальцев коснулись, и в целом он хорошо ощущал положение рук в пространстве. Тем не менее он плохо различал тактильные стимулы и временами не мог на ощупь отличить квадрат от треугольника. Перцепция пространства и формы у него была хуже, чем у сверстников. К тому же он демонстрировал гиперактивность, отвлекаемость и тактильную гиперчувствительность.

Результаты слуховых и языковых тестов оказались ниже уровня, ожидаемого у детей его возраста и интеллекта. Обращенные к нему слова Боб понимал с огромным трудом, особенно в шумной обстановке. Очередной тест показал, что оба полушария мозга одинаково хорошо обрабатывали звуки речи, и руки работали почти одинаково, хотя ни одна не отличалась «мастерством».

На основании этих тестов и клинических наблюдений мы заключили, что больше всего от нарушения сенсорной интеграции страдает вестибулярная система. Она была главной причиной трудностей в обучении, нарушений двигательного планирования, координации глаз-рука, зрительной перцепции и языкового развития. Вестибулярные ощущения, не обрабатываемые мозгом как следует, были виновны в гиперактивности, отвлекаемости и гиперчувствительности Боба.

Терапия

К счастью, Боб очень стремился к двигательной активности, предполагающей вестибулярную стимуляцию, в которой он и нуждался. Он проводил много часов, качаясь на качелях, подвешенных на эластичной веревке, благодаря чему мог перемещаться вверх и вниз, вперед и назад, а также крутиться. Если бы я не научилась доверять внутреннему импульсу и внутреннему «инструктору» детей, я бы не разрешила Бобу столько времени повторять одни и те же движения. Иногда мне казалось, что наши занятия стоит разнообразить, но все же я решила не мешать самостоятельному выбору Боба. Бывало, мальчик выбирал что-то другое. После 4-5 месяцев терапии он начал карабкаться всюду, куда только можно было вскарабкаться, и, забравшись наверх, прыгал оттуда вниз. Естественно, Боб обеспечил себя достаточным количеством вестибулярных импульсов, чтобы открыть нервные пути во многих зонах мозга. Лазанье помогло ему использовать эти пути и освоиться в разной обстановке. Несколько раз он едва не получил травму, ибо его новообретенное стремление исследовать свой сенсомоторный потенциал превосходило его способность к двигательному планированию. Нервные пути; «раскупоренные» входящими вестибулярными сигналами, помогли Бобу лучше научиться читать. Еще до окончания терапии Боба перевели в обычный класс с обычной продолжительностью занятий.

Как часто случается, когда нервная система юного человека начинает работать слаженнее, Бобу захотелось продемонстрировать новоприобретенные навыки путем изменения окружающего физического мира. Он вертелся вокруг своей оси на свисающем с потолка канате, пинал картонный бочонок, заставляя его со свистом летать по комнате. Способность так быстро двигать такие большие предметы как бы делала Боба «мачо», и в этом он тоже нуждался. Благодаря терапевтической обстановке мальчик мог проделывать все это вполне свободно. Дома или в классе такой возможности у него не было. В то же самое время Бобу стало нравиться поддерживать порядок в нашей комнате, словно он хотел, чтобы она походила на его привыкающий к порядку мозг.

Результаты терапии

Спустя год после первого тестирования Боб снова прошел проверку. В течение года он ходил на терапевтические занятия примерно 6 месяцев, по 2,5 часа в неделю. Тесты на язык и зрительную перцепцию показали явный прогресс. Продолжительность постротаторного нистагма не изменилась. (Тем не менее, это не признак того, что вестибулярная система не стала работать лучше.На нистагм, возникающий в результате сильной вестибулярнойстимуляции, влияют естественные факторы и обязательные подавляющие силы.) Навыки чтения соответствовали возрасту, то есть Боб всего за год шагнул больше чем на три года вперед. Письмо поднялось до уровня второго полугодия в четвертом классе (шаг на 1,5 года вперед), а математика - до начального уровня третьего класса (нагнал чуть менее года). Иными словами, способности Боба к обучению, особенно к чтению, благодаря терапии в значительной мере развились.*

* Комментарий эксперта Эрны ИмператореБланче к темам, поднятым в этой главе, см. в Приложении А.

Что могут сделать родители