Психоделическая психотерапия

Психоделики позволяют помогать другим и самим себе стать более осознанными. Замечательно, что они есть у нас. Как и любой мощный инструмент, психоделики приносят больше пользы тогда, когда их применяют правильно. Отвергать их только из-за того, что они могут навредить при неправильном обращении - ненамного умнее, чем запрещать таблетки от головной боли, при передозировке способные повредить печень.

Почему же при всех преимуществах разумного использования эти вещества оказались под запретом? Одно из лучших мне объяснений заключалось в том, что правительство применило обязательства по контролю наркотиков для обхода законов, защищающих религиозный опыт. Психоделические переживания являются религиозными, в то время как сами психоделики являются "наркотиками". Самым лёгким, хоть и примитивным, решением было притвориться, что психоделики принадлежат исключительно медицине, а потом исключить их из практики. Способы применения психоделиков, которых боялось правительство, были вовсе не медицинскими, но государству никогда не было свойственно принимать мудрые решения в сложных ситуациях. Другой возможной причиной запрета были результаты психоделических сессий и заявления их участников о том, что "система верований и ценностей, стоящая за нашей "научной" культурой, не является ни единственно верной, ни достаточно полной".

Почему до недавних пор на психоделиках лежали такие жесткие ограничения? Возможно, потому что их постоянно помещали в один класс с героином и кокаином; возможно, из-за их легкой доступности или относительно малого количества судов; возможно, из-за того, что, подобно General Motors или министерству обороны США, правительство не приспосабливалось к изменяющимся условиям, а цеплялось за старые и давно не актуальные правила и законы. В любом случае, похоже, теперь наша культура устремилась в правильном направлении.

У медицины нет никаких причин бояться этих веществ, у психологии нет никаких причин отрицать реальность вызываемых ими переживаний, а у законодательных органов нет никаких причин лишать кого бы то ни было надлежащего лечения, особенно в случае тех заболеваний, для которых психоделики оказались не просто полезными, а предпочтительными.

Любой тщательный обзор накопленных данных и публикаций о психоделиках выявит, что в нашем понимании терапевтических способов их применения до сих пор царит когнитивный бардак и философский хаос. Отчасти из-за расхождений в целях терапевтов, возникающих переживаний и способах измерения, описания и оглашения результатов. К сожалению, исследователи редко настолько охотно пляшут под дудку федерального правительства, намеренно преуменьшая революционность своих открытий. Несмотря на выдающиеся результаты они до сих пор хеджируют свои позиции, сетуя на отсутствие обобщаемости и почти всегда заявляя о необходимости ещё более масштабного, широкого и обычно более дорогого исследования.

Целью исследований является перенос использования психоделиков в область стандартной медицинской и психологической практики. Но пока происходит подготовка этого хрупкого и тонкого процесса, у людей, уже принимающих психоделики повсеместно, есть более насущные потребности, которые тоже необходимо учитывать.

Что расстраивает лично меня, так это та лёгкость, с которой сегодняшние исследователи (многие из которых являются моими друзьями) отвергают прошлые исследования даже в тех случаях, когда их собственная работа их подтверждает. Они повторяют почти как молитву, что все ранние исследования были неадекватными, некачественными, использовали слишком маленькие выборки, не использовали контрольные группы и так далее. Как мне кажется, они это делают, чтобы не выглядеть в чьих-то глазах сумасшедшими революционно настроенными наркоманами, стремящимися свергнуть существующие устои психиатрии. Так как моя собственная исследовательская деятельность больше не зависит ни от грантов, ни от разрешений правительства, я могу позволить себе говорить о проблемах, которые они предпочитают замалчивать.

Читая рассуждения теоретиков (как имевших психоделический опыт, так и не имевших), я вспоминаю ранние Западные тексты об акупунктуре, авторы которых, не имея большого опыта, пытались выдвигать аргументы за и против. То, что ею успешно лечили бесчисленное множество болезней у миллионов людей на протяжении нескольких тысячелетий, важным они не считали. Психоделиков постигла похожая участь. Хотя у нас, например, есть достаточные свидетельства того, что пейот используется уже семь тысяч лет, этот факт в медицинской литературе не задокументирован. Возможно, из-за того, что принято с недоверием относиться к любым данным, собранным в предыдущие эры (так называемым "донаучным" знаниям), будто такие понятия, как наблюдение, эксперимент, проверка результатов и вывод - изобретения эпохи Возрождения.

Есть, по меньшей мере, две медицинские категории, в которых психоделики могут быть полезны: психические заболевания и физические расстройства. Конечно, в реальном мире проводить между ними границу бессмысленно, но в мире медицинских, психиатрических и психологических исследований эта граница проведена и пока сохраняется. Истина о едином поле ума-души-тела, лежащее в основе шаманизма и других традиций, едва ли повлияла на Западное мышление и ещё нескоро станет общепринятым принципом Западной науки.

Итак, неудивительно, что до прекращения исследований психоделиков по воле правительства в конце 60-х те из них, которые назывались "терапевтическими", в большинстве своём изучали, как психоделический опыт ускорял, улучшал или заменял обычную психотерапию, будто он обязан был давать результаты того же порядка, что и психотерапия. Отзывы пациентов обычно состояли из описаний того, как месяцы и годы обычной психотерапии упаковались в одиночную сессию с высокой дозой или серию сессий м низкими дозами. Оценки психотерапевтической пользы психоделиков не учитывали, что она является вторичным продуктом трансцендентного опыта. В своих объяснениях авторы говорили о снижении психических защит, позволяющему терапевту вскрыть важный бессознательный материал, что могло привести к инсайтам и последующему уменьшению симптомов. Вот, например, оценка врача: "Мескалин и ЛСД [являются], по сути, препаратами, вызывающими тревожность, которые через усиление симптоматологии пациента и сопутствующее усиление тревожности и страха потери целостности эго могут привести к высвобождению подавленного материала".

Сообщаемые результаты мало отличаются от того, что могло быть достигнуто чуть медленнее обычными методами. В условиях неявной патологизации, характерной для терапии, полученная польза воспринималась как уменьшение болезни, а не улучшение здоровья.

Причины ограниченной эффективности в таких отчётах кроется в выборе обстановки и дозы, а также в ориентации терапевта: если, согласно заданной установке и ожиданиям, опыт должен был быть похожим на более интенсивную форму стандартной терапии, если он проходил в той же обстановке лаборатории или кабинета врача, если терапевт был глубоко убеждён в эффективности своих методов, или если доза была меньше средней, то опыт пациента соответствовал наложенным ограничениям. Переживания, не укладывающиеся в данную теоретическую систему, либо не упоминались в публикациях, либо интерпретировались так, чтобы подогнать их под ожидания терапевта. В качестве примера могу привести случай, когда терапевт описывал рассказы пациента о встрече с Всевышним как регрессивное поведение, связанное с жестоким обращением со стороны отца.

С учётом достаточно низкой дозы, навязанной установки и отсутствия возможности пациенту достаточно надолго погрузиться в самого себя, результаты являются вполне ожидаемыми. Однако всё было совершенно иначе, когда терапевт выступал в роли проводника (и вмешивался только при необходимости), когда доза психоделика была достаточной, и когда терапевт с пациентом соглашались в том, что у пациента уже есть всё необходимое для понимания и исцеления себя.

Это не спор о различных методах терапии. Слишком большая часть психоделической литературы напоминает восточную притчу о слепцах, каждый из которых потрогал какую-то часть слона, не зная, что это за животное. И каждый сделал вывод о том, что его часть (хвост, хобот или нога) представляет всё животное. До сих пор в научной литературе было очень мало информации о том, как проводить эффективные сессии. При этом проведённый в 2009 году опрос людей, принимающих различные психоделики, показал, что почти 70 процентов указали среди причин употребления самолечение.

Если вы собираетесь использовать психоделики в терапевтических целях, я рекомендую следовать модели и методам из глав 1 и 2, обобщённым в главе 19. С уважением относитесь к процессу. Будьте готовы к возможности духовного или трансцендентного опыта. После обеда предложите возможность перейти к терапии, но не навязывайте её. В главах 1 и 2 описано, как использовать зеркало, фотографии и цветы (лучше всего подходит бутон розы; смотрите выдержку ниже). Если вы можете выражать любовь, поддержку и не вмешиваться, а просто "присутствовать", то, возможно, сможете помочь тем, о ком искренне заботитесь. (Следите за обновлениями информации на сайте www.entheoguides.net)

Ниже приведена выдержка из описания терапевтической сессии, проведенной в Международном Фонде Продвинутых Исследований в Менло Парк, Калифорния. В.С. инженер по профессии и был беспокоен нехваткой близости в отношениях и своей потребностью контролировать все аспекты своей жизни. После нескольких часов глубокого трансцендентного опыта его попросили посмотреть на розу.

15:00: М. спрашивает: "Почему бы не посмотреть на розу? Она хочет кое-что тебе сообщить".

"Что нового она может сказать мне? После всех этих глубочайших инсайтов и переживаний мы будем возиться с розами?" - подумал я, но всё же глянул на неё. "Она красивая" - сказал я и снова рассмеялся. Какое банальное и незначительное замечание! Мне хотелось заняться чем-то другим, но М всё предлагал рассмотреть розу. Тогда я подумал: "Ладно, раз уж это так важно, придётся посмотреть". Внезапно бутон розы стал расти, расти, пока не прекратился из бутона в полностью раскрытую розу. Совершенная красота. И, глядя на розу, я вдруг воскликнул: "Я вижу себя!" Это было совершенно неожиданно для меня самого. Не знаю, что я имел ввиду в тот момент, но позже пришло яркое понимание, что я был "един" с розой и самой природой. Мы с ней оба являемся частями высшего существа, или энергии, или силы - как два разных лепестка являются частями одного дерева. Вскоре затем центр розы превратился в горсть красных горячих углей, представляющих мою внутреннюю силу - управляемую энергию. Не в силах оторвать глаз от розы, я был совершенно потрясён тем, как она на меня действовала. Из-за сокрушительной интенсивности переживания я мог только плакать, плакать бесконечно. Я всё думал о том, как это всё прекрасно, как восхитительно. Что именно восхитительно? Это было неважно. Тогда я просто знал, что это восхитительно.

В главе 6 рассказывается о тех заболеваниях, которые могут усугубиться при приёме психоделика без поддержки и руководства. Хотя в работе с хроническими алкоголиками, шизофрениками и аутичными детьми были достигнуты успехи, такие сессии проводились в контролируемой обстановке обученным персоналом, готовым справиться с особыми затруднениями. Не беритесь за определенные случаи, если не чувствуете, что обладаете достаточной квалификацией.

Повышенная осознанность, вызываемая психоделиками, проявляется в разных формах. При приёме больших доз в безопасной и сакральной обстановке они обостряют чувство глубокой связи со всеми живыми существами. В средних дозах они стимулируют осознание скрытых психодинамических структур собственного бессознательного. В маленьких дозах они помогают увидеть решения технических и творческих задач.

Если вы собираетесь провести сессию или поучаствовать в ней, называйте это самопознанием, а не терапией. Всеми способами избегайте атмосферы "терапевтичности". Есть свидетельства того, что разум обладает такой же способностью восстанавливаться после повреждения, как и тело. Психоделическая сессия в условиях безопасности и поддержки позволит свободно и полно исследовать всё, что возникает. Наблюдая свою личность после переживания трансцендентного опыта человек может разразиться хохотом, увидев абсурдность своих упрямых попыток отрицать, подавлять или искажать свою здоровую сущность. Когда сессия проводится для исследования собственной личности, особенно важно помогать путешественникам записывать самые важные осознания о себе.